Дело Душко Тадича

ДЕЛО ДУШКО ТАДИЧА

В мае 1993 г. Совет Безопасности ООН учредил Международный уголовный трибунал (МУТ) по Югославии в целях судебного преследования физических лиц, ответственных за серьезные нарушения международного гуманитарного права, на территории бывшей Югославии, начиная с 1991 г. МУТ имеет три палаты: две судебные и апелляционную. Местом пребывания М является Гаага (Нидерланды).

Учреждая МУТ, Совет Безопасности действовал в соответствии с главой VII Устава ООН, согласно которой он уполномочен принять надлежащие меры для обеспечения или восстановления международного мира и безопасности. Однако целью учреждения МУТ не была замена национальных судов в уголовном пре следовании лиц, ответственных за серьезное нарушение нор международного гуманитарного права. Поэтому установлено, что они имеют конкурирующую юрисдикцию, хотя в ст. 9 Устав МУТ оговаривается, что в тех случаях, когда есть основания полагать, что судебное разбирательство на уровне государства направлено на освобождение преступников от ответственности, или когда это необходимо для эффективного проведения судебного преследования, МУТ может истребовать любое дело, находящееся на рассмотрении национального суда, даже если по де уже вынесен соответствующий приговор.

В 1994 году МУТ воспользовался правом на приоритетное рассмотрение уголовных дел по бывшей Югославии, и в соответствии со ст. 9 Устава обратился к Германии с просьбой выдать ему Душко Тадича, серба по национальности, воевавшего на стороне боснийских сербов и обвиненного в серьезных нарушениях международного гуманитарного права в Боснии и Герцеговине. Душко Тадич уехал из страны и нашел убежище в Германии, пытаясь избежать ответственности, когда стало известно о создании МУТ по бывшей Югославии. Однако уже на территории Германии правительство этой страны возбудило против него уголовное»! дело, обвинив в серьезных нарушениях международного гуманитарного права. На момент, когда поступила просьба МУТ о его выдаче, по его делу была завершена стадия предварительного расследования.

На суде в Гааге Душко Тадич, пытаясь уйти от ответственности, выдвинул следующие предварительные возражения в отношении юрисдикции МУТ: а) трибунал был создан незаконно, так как у Совета Безопасности ООН нет такого полномочия; б) право приоритетного рассмотрения дел трибуналом, установленное его Уставом является противозаконным; в) МУТ вообще н имеет юрисдикции в его деле, поскольку статьи 2, 3, 5 его Устава, на основе которых выдвинуты против него обвинения, касаются только случая международного вооруженного конфликта. Преступления же, в совершении которых его обвиняют, если и будут доказаны, имели место в условиях немеждународного вооруженного конфликта.

Судебная палата МУТ отвергла все предварительные возражения и 10 августа 1995 г. подтвердила свою юрисдикцию рассматривать дело Душко Тадича.

Высказав свое несогласие с решением судебной палаты, обвиняемый подал жалобу в вышестоящую апелляционную палату МУТ, требуя повторного рассмотрения его возражения против юрисдикции трибунала.

Апелляционная палата приступила к рассмотрению данного дела.

Существо возражений обвиняемого относительно создания трибунала сводилось к следующему: 1) при разработке Устава ООН не имелось в виду создания Советом Безопасности ООН на основе гл. VII подобных судебных органов. Грубые нарушения международного гуманитарного права всегда имели место, однако тогда подобные органы не создавались; 2) Тадич утверждал также, что трибунал учрежден незаконно, так как согласно общему принципу права суд должен быть учрежден на основе закона или международного договора; 3) создание судов ad hoc после совершения противозаконных актов противоречит закону 4) создание МУТ не будет способствовать установлению мира в бывшей Югославии, следовательно отпадает цель, ради которой Совет Безопасности ООН учреждал этот трибунал.

Апелляционная палата МУТ отметила, что полномочия Совета Безопасности ООН действительно не безграничны. Даже его большие полномочия в соответствии с гл. VII по определению наличия угрозы миру, ограничены тем, что Совет Безопасности действует в рамках целей и принципов Устава ООН. Однако, в данном случае, указала апелляционная палата, вопрос о пределах полномочий Совета Безопасности ООН не стоит, потому что вооруженный конфликт на территории бывшей Югославии является нарушением мира (или угрозой миру).

Далее апелляционная палата отметила, что возможность выбора подобной меры — учреждения специального органа Уставом ООН не отрицается. Статьи 41 и 42 Устава представляют Совету Безопасности ООН большие возможности в выборе мер обеспечения восстановления мира. Причем перечень мер, установленный ст. 41 Устава ООН не является исчерпывающим: в ней содержится формулировка «такие меры могут включать...» По мнению апелляционной палаты, в этой статье лишь указано, какие меры не могут быть предприняты на основе этой статьи (военные), в то время как выбор дозволенных оставлен на усмотрение самого Совета Безопасности ООН.

Кроме того, по мнению Апелляционной палаты, если Совет Безопасности ООН может просить государств-членов оказать ему содействие в реализации принятых им мер, тем более может и сам учреждать какой-либо свой вспомогательный орган для обеспечения выполнения своих постановлений. Апелляционная палата указала, далее, что Совет Безопасности ООН может учреждать судебные органы в качестве одного из средств осуществления своей собственной функции обеспечения мира и безопасности. Но это не следует истолковать как будто, таким образом Совет Безопасности ООН делегирует этому органу осуществление каких-либо имеющихся у него по Уставу ООН, функций судебного характера, ибо известно, что судебной функцией в ООН обладает лишь другой ее главный орган — Международный Суд. По существу других возражений Д. Тадича апелляционная палата, указал, что ст. 39 Устава ООН наделяет Совет Безопасности ООН полномочиями самому определять, какие действия наиболее подходят в том или ином случае, и что правомерность эти» мер не зависит от их позитивных или негативных результатов. Выражение «учреждение на основе закона», как это указано в ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., не означает, что суд должен быть учрежден только до совершения противоправных актов. Это выражение означает, что судебный орган должен быть учрежден компетентным органом и что в своей деятельности он должен обеспечить требование справедливого правосудия. Такое мнение, как указала апелляционная палата, подтверждается, в частности, толкованием, данным этой статье Комитетом по правам человека в 1988 г. Кроме того, утверждение обратного означало бы непризнание решение Нюрнбергского и Токийского трибуналов, которые тоже были созданы после совершения преступных действий обвиняемых, заключила апелляционная палата. Палата подчеркнула, что МУТ но бывшей Югославии создан на основе Устава ООН и наделен всем необходимым для обеспечения справедливого правосудия, — следовательно, он учрежден на основе закона.

Был отвергнут и тот аргумент, что установленный в уставе МУТ приоритет этого суда над национальным является незаконным, так как нарушает суверенитет государства.

При рассмотрении этого аргумента судебная палата отвергла его на том основании, что обвиняемый не является государством и не имеет права поднимать вопрос о нарушении суверенитета. При этом судебная палата основывала свои выводы на некоторых судебных прецедентах национальных судов, в том числе на решении Окружного суда США по делу генерала Норьеги. Однако апелляционная палата отвергла этот вывод судебной палаты, указав, что эта доктрина вообще не применима в международном праве, так как международное право основано именно на суверенитете государств. Правомерность замены национального суда Международным Уголовным Трибуналом может быть выведена из п. 7 ст. 2 Устава ООН, поскольку речь идет о действиях и мерах предпринятых Советом Безопасности ООН в соответствии с гл. VII Устава ООН. По мнению апелляционной палаты, цель установления приоритета МУТ над национальным судом — обеспечение того, чтобы судебные процессы над опасными международными преступниками не были фальсифицированы, а преступники не ушли от ответственности (о чем говорится в ст. 9, 10 Устава МУТ).

Следующий аргумент был связан с оценкой действий обвиняемого как совершенных в период международного вооруженного конфликта, в то время как конфликт, в котором участвовал он, является немеждународным. Ст. 2 Устава МУТ устанавливает его юрисдикцию в отношении фактов серьезных нарушений четырех Женевских конвенций 1949 г., которые приводятся в приложении к этому Уставу; ст. 3 определяет юрисдикцию МУТ в отношении фактов нарушения законов и обычаев войны и приводит некоторые примеры этих преступлений; ст. 5 устанавливает юрисдикцию трибунала в отношении преступлений против человечества (примеры тоже приводятся) независимо от вида конфликта.

Судебная палата постановила 10 августа 1995 г., что все три указанных вида преступлений могут быть совершены в период любого вооруженного конфликта (как международного, так М внутреннего), и, следовательно, не имело значения для данного дела устанавливать, какой конфликт имеет место.

В своей жалобе в апелляционную палату обвиняемый уточнил, что он считает, что в Югославии вообще не было вооруженного конфликта. Апелляционная палата указала, что вооруженный конфликт существует всегда, когда происходит обращение к вооруженной силе в отношениях между государствами, между государством и организованными вооруженными группировками, или же между этими группировками. Международное гуманитарное право начинает действовать с того момента, когда начинаются эти действия, и действует до тех пор, пока не будет подписан договор о мире или, если это немеждународный конфликт, пока не будет достигнуто мирное разрешение конфликта Апелляционная палата указала, что вооруженный конфликт в бывшей Югославии начался в 1991 г. и продолжался и поел 1992 г., — значит, обвиняемый совершил свои преступления во время вооруженного конфликта.

Что касается первоначального аргумента о том, считать ли конфликт в Боснии международным или немеждународным, т Апелляционная палата напомнила, что Совет Безопасности ООН имел в виду, что на территории бывшей Югославии присутствуют оба вида конфликтов и поэтому учредил МУТ для рассмотрения преступлений в обоих видах вооруженного конфликта.

Однако в отношении рассматриваемого дела апелляционная палата, по существу, отвергла позицию занятой судебной палатой МУТ и постановила, что в данном случае речь идет о немеждународном вооруженном конфликте.

Апелляционная палата свою позицию мотивировала тем, что если бы она исходила из того что «вооруженный конфликт между правительством Боснии и боснийскими сербами является международным, то это создало бы некую абсурдную ситуацию ("reductio ad absurdum"), состоящую в том, что преступления правительственных войск против сербского гражданского населения не стали бы рассматриваться как серьезные нарушения по смыслу Женевских конвенций, поскольку тогда сербское гражданское население как граждане самой Боснии не рассматривалось бы как покровительствуемые лица, в то время как преступления сербских сил против мусульманского населения были бы серьезным нарушением, поскольку сербские силы рассматривались бы как часть сил Федеративной республики Югославии» (п. 76 решения апелляционной палаты).

Рассматривая содержание ст. 2 Устава МУТ, апелляционная парта пришла к выводу, что поскольку в ней говорится о преступлениях, рассматриваемых как «серьезные нарушения» Женевских 1011венций, то это означает, что она применяется лишь в отношении международного вооруженного конфликта, в то время как усматриваемый ею конфликт является немеждународным.

Палата пришла к выводу, что ст. 3 Устава МУТ не только включает в себя положения четвертой Гаагской конвенции, но и все нормы международного гуманитарного права, кроме тех, которые охвачены статьями 4 и 5 (геноцид и иные преступления против человечества). Апелляционная палата указала далее, что для того, чтобы подпадать под оценку на основе ст. 3 Устава МУТ, эти преступления должны быть серьезными, влекущими за собой уголовную ответственность, а нарушенное правило должно быть обычно правовым, либо если оно договорное, то должно быть обязательным для сторон на момент совершения действий.

После обстоятельного рассмотрения апелляционная палата сделала вывод, что и в немеждународном вооруженном конфликте нарушение обычных норм международного гуманитарного права также является международным преступлением, подлежащим уголовному преследованию.

Исходя из этого, 2 октября 1995 г. апелляционная палата решила, что Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии имеет юрисдикцию рассматривать дело Душко Тадича.

Большое значение с точки зрения международного права имеет вывод апелляционной палаты о том, что при установлении юрисдикции МУТ должен быть соблюден суверенитет государств.

Важен также вывод суда о том, что любое нарушение обычных норм международного гуманитарного права в немеждународном конфликте также является международным преступлением.

Существенное значение для теории права международных организаций и права вооруженных конфликтов имеет толкование данное апелляционной палатой соответствующих положений Устава ООН, касающихся полномочий Совета Безопасности ООН, и что в своей деятельности Совет должен исходить из целей и принципов Устава ООН.

Вместе с тем трудно согласиться с выводами апелляционной палаты о том, что конфликт в бывшей Югославии следует оценивать для целей наказания преступников в зависимости от ситуации — как международный и немеждународный. Это находится в противоречии с собственным мнением палаты о том, что в случае немеждународного вооруженного конфликта любое рушение обычных норм международного гуманитарного права также следует рассматривать как международное преступление. При этом особенно вызывает критику концепция «абсурдной ситуации», так как она по существу означает, что по мнению апелляционной палаты, определение того или иного конфликта в качестве международного или немеждународного не зависит констатации наличия конкретных элементов международного характера конфликта на что указывают сами Женевские конвенции, и Дополнительные протоколы 1 и 2 к ним, практика международных организаций (например резолюция ООН об определении агрессии 1974 г.), а также прецеденты судебной практики, (например решение Международного суда ООН по делу Никарагуа против США), которые дают этот примерный перечень элементов.

По нашему мнению, конфликт в Боснии во многих проявлениях является немеждународным, однако вовлечение в него иностранных регулярных войск (прежде всего самой Югославии) настолько масштабно, что его можно назвать и международным. К этому выводу пришел и Совет Безопасности при учреждении МУТ. Кроме того, проблема защиты собственного населения принадлежащего к другой этнической группе, регулируется в частности, Конвенцией против геноцида 1948 г. и ст. 4 самого Устава МУТ. Поэтому сербская часть населения Боснии не осталась бы без защиты.

Нельзя согласиться и с выводами апелляционной палаты по содержанию ст. 2 Устава МУТ, отсылающей к четырем Женевским конвенциям 1949 г. В соответствии со ст. 3, общей для всех Женевских конвенций, стороны внутреннего конфликта всегда могут установить путем соглашения действие для них положений Женевской конвенций в части или в полном объеме. В этом вопросе апелляционная палата должна была установить, были ли заключены между воюющими сторонами какие-либо соглашения о применении Женевских конвенций. При наличии такой договоренности между воюющими совершение любым обвиняемым действий, квалифицируются как серьезные нарушения, «покровительствуемыми лицами» ими бы все лица, против которых эти действия применены. Занятая же апелляционной палатой позиция привела к тому, что из 31 обвинений против Тадича в серьезных нарушениях Женевских конвенций, законов и обычаев войны и совершении преступлений против человечества судебная палата (не считая 9 обвинений, в которых наказано из-за отсутствия достаточных доказательств) нашла его винным в совершении 11 преступлений. Остальные деяния палата оценила как преступления в соответствии с Женевскими конвенциями (т. е. наказуемые лишь в условиях международного вооруженного конфликта), в то время как Тадич участвовал в немеждународном конфликте. В результате Тадич был приговорен 7 мая 1997 г. лишь к 21 году тюремного заключения, в то время как в случае доказательства остальных преступлений его бы приговорили к пожизненному заключению.