Явление седьмое

Аристарх, Градобоев, Курослепов и Сидоренко. ГРАДОБОЕВ (будочнику). Вели закуску готовить! Сидоренко уходит. КУРОСЛЕПОВ. Ты мне ее сыщи! Это твое прямое дело! На то ты и городничим у нас поставлен. ГРАДОБОЕВ. Уж ты меня не учи; я свое дело знаю, зачем я поставлен. Не ты меня поставил, значит не смеешь ты мне и указывать. КУРОСЛЕПОВ. Ежели ты будешь беглых безо всякого внимания... ГРАДОБОЕВ. Разве она беглая? Она на богомолье ушла с матерью крестной. КУРОСЛЕПОВ. На богомолье? ГРАДОБОЕВ. Вот, значит, я больше тебя знаю. Оттого я и городничий, оттого я и жалованный, а ты мужик, так мужиком и останешься на веки веков. КУРОСЛЕПОВ. Да как же она может без спросу? ГРАДОБОЕВ. У кого ей спрашиваться? Мачеха не пустит, ты спишь целый день, а у нее есть усердие. КУРОСЛЕПОВ. Ну вот, как она придет, ты ее ко мне с солдатом... ГРАДОБОЕВ. С солдатом? КУРОСЛЕПОВ. На веревке. ГРАДОБОЕВ. И на веревке? КУРОСЛЕПОВ. Мы ее наверх в светелку, там и запрем безвыходно. ГРАДОБОЕВ. Что вы за нация такая? Отчего вы так всякий срам любите? Другие так боятся сраму, а для вас это первое удовольствие! Честь-то, понимаешь ты, что значит, или нет? КУРОСЛЕПОВ. Какая такая честь? Нажил капитал, вот тебе и честь. Что больше капиталу, то больше и чести. ГРАДОБОЕВ. Ну, мужики и выходите! Невежеством-то вы точно корой обросли. И кору эту пушкой не пробьешь. КУРОСЛЕПОВ. Ну и пущай! ГРАДОБОЕВ. Дочь, девушка, невеста, а он ее с солдатом на веревке. КУРОСЛЕПОВ. Потому... за непочтение, чтобы чувствовала... АРИСТАРХ. Бедненькая! КУРОСЛЕПОВ. Это кто еще... произносит? ГРАДОБОЕВ. Аристарх, кум твой. КУРОСЛЕПОВ (Аристарху). Кто это у тебя бедная? АРИСТАРХ (кланяясь). Здравствуйте, ваше степенство! КУРОСЛЕПОВ. Нет, кто бедная-то? АРИСТАРХ (со вздохом). Рыбка малая. КУРОСЛЕПОВ. Отчего так она бедная? АРИСТАРХ. Оттого, что большая ее обижает. КУРОСЛЕПОВ. То-то рыбка! А ежели ты бунтовать, так... ГРАДОБОЕВ. Будет толковать-то, ведь ничего умного не скажешь. КУРОСЛЕПОВ. Ты когда мне кумом-то был? Когда у меня капиталу не было. ГРАДОБОЕВ. Пойдем, пойдем! Закуска дожидается. (Уводит Курослепова.) АРИСТАРХ. Отчего я люблю щуку ловить? Оттого, что она обидчица, рыба зубастая, так и хватает. Бьется, бьется бедная мелкая рыба, никак перед щукой оправдаться не может! Вдали слышна песня. Это что еще? Не наши ли? Ну, да кстати. Подъезжает лодка; в ней стоит Хлынов без сюртука, руки фертом, барин с большими усами и шестеро гребцов. Что вы безобразничаете, только рыбу пугаете! (Хлы- нову. ) Ишь ты, с утра глазки-то налил. Нигде от вас скрыться нельзя. На пристань выводят Хлынова и барина с усами.

Явление восьмое

Аристарх, Хлынов, барин и гребцы в лодке. ХЛЫНОВ (важно). Как ты можешь, братец ты мой! Река никому не заказана. АРИСТАРХ. Вот что, братец ты мой, поди-ка ты сюда. (Отводит Хлынова на авансцену.) Если ты хочешь быть таким купцом, чтобы все на тебя ахали, ты перестань шампанским песок-то поливать! Ничего не вырастет. ХЛЫНОВ. Ну, братец, говори скорей! Я теперь не в таком разе, чтоб твоих наставлениев слушать... АРИСТАРХ. Ты сделай хоть одно доброе дело. Вот тогда про тебя заговорят, вот тогда ты себя покажешь. ХЛЫНОВ. Я все могу... АРИСТАРХ. Ты знаешь Василья Шустрого? Он сидит в арестантской занапрасно, ты возьми его на поруки! ХЛЫНОВ. Не суть важное! Говори, братец, поскорее! Ты видишь, мне некогда. АРИСТАРХ. Голова по злобе его в солдаты отдает, а ты его выкупи, он твои деньги заслужит; охотника найми либо квитанцию купи. ХЛЫНОВ. Из такого нестоящего дела, братец ты мой, ты меня тревожишь. АРИСТАРХ. Человек погибает задаром, а он нестоящее. ХЛЫНОВ. Никакого я в тебе, братец, ума не вижу. Какая мне может быть честь перед другими, если я его выкуплю! Все эти твои слова ни к чему. А все дело состоит: так как Васька на бубне даже очень хорошо стал понимать, и мне чрез это самое от него утешение, значит, я сам в одну минуту это дело кончаю. Потому, если кто мне по нраву, тех трогать не смей. АРИСТАРХ (с поклоном). Ну, как знаешь, как знаешь. Только не давай в обиду! ХЛЫНОВ. Как ты смеешь мне приказывать! Дома я с тобой разговаривать могу, а в городе я тебе не компания. Сейчас на свою дистанцию, назад! Барин, ваше благородие, пойдем к городничему. АРИСТАРХ. Без сюртука-то! Вот так гости! ХЛЫНОВ. Тебе сказано, знай свое место! На задний стол к музыкантам! И все твои нравоучения так и останутся при тебе, не оченно-то нам интересно. Барин. Я не пойду, нехорошо, неучтиво! ХЛЫНОВ. Я так понимаю, что это гордость. Барин. Совсем не гордость, mon cher', чем мне гордиться? А нехорошо! Ты знаешь, я в тебе эту черту не люблю. Уж извини. ХЛЫНОВ. Да-с. Какую это черту, позвольте спросить? Барин. Свинства твоего! Выходят городничий и Курослепов. Сидоренко в дверях.