Gromova_LP / Громова Л.П. - История русской журналистики XVIII - XIX веков - 2003 / 19 век / 2 пол 19 в / 1880-1890 / 23 Газеты 1880-1890

Некоторые из репортеров становились фельетонистами, являвши-

мися привилегированной частью редакции (наравне с обозревате­лями, ведущими беллетристами). Основная проблема для фельето­ниста заключалась в отыскании темы — цензурной, не избитой, привлекающей внимание читателей. От мастерства фельетониста во многом зависел успех газеты, и редакторы особо тщательно подби­рали сотрудников для этого амплуа. В крупных газетах за ведущими фельетонистами закреплялись определенные дни выхода.

Среди авторов фельетонов было немало беллетристов. Газетные публикации для многих становились началом пути в литературу (пер­вые шаги А. П. Чехова на литературном поприще начались с 1884 г. в «Петербургской газете», с 1886 г. — в «Новом времени»). Огром­ной известностью пользовался Н. А. Лейкин, чьи романы, сценки и рассказы на темы купеческого и мещанского быта появлялись в «Библиотеке для чтения», «Петербургском листке», «Осколках» и почти ежедневно в течение 35 лет в «Петербургской газете». Десяток пьес, до 10 тыс. очерков и рассказов, сорок отдельных прижизненных томов составили итог литературной деятельности Лейкина.

Среди всех работавших в газетах меньшую, но постоянно возра­ставшую долю составляли женщины, хотя отношение к женскому ли­тературному труду в основном было негативным. Чаще всего в ре­дакциях женщины занимались переводом иностранных известий и беллетристики, реже выступали как авторы статей и фельетонов.

Условия труда русских журналистов по большей части были очень плохими. Исключение составляла журналистская элита, имевшая высокие гонорары и свободный режим работы. Построчный гоно­рар колебался очень сильно. За строку передовой статьи платили от 1,5 до 15 копеек, за репортерскую строчку — от 1 до 10 копеек (сред­ней ценой был «пятачок», Шрейер же получал но 20 копеек со стро­ки). Цена беллетристической строчки могла подняться от 1 до 40 ко­пеек. Плата зависела от известности журналиста. При постоянной работе средний журналист мог заработать в месяц 120 — 150 рублей; при этом надо учесть, что для мало-мальски обеспеченной жизни еще в конце 1860-х годов требовалось не меньше 2000 рублей в год. Материальная необеспеченность журналистов вела к их полной за­висимости от издателей, вынуждала сотрудничать одновременно в разных органах. Часто долги и невозможность иного заработка удер­живали сотрудников от ухода из газеты, которая их не устраивала. Постоянным было и нарушение авторских прав. В соответствии с за­конодательством дозволялись перепечатки до одного печатного ли­ста. Многие газеты (особенно провинциальные) процветали, состав­ляя номера с помощью ножниц (а значит, бесплатно). При невысокой

оплате труда постоянные сотрудники редакций и типографские слу­жащие имели в год не больше шести выходных — после крупных праз­дников. Неразработанность правовой базы вела к невозможности проверки истинности информации. Все это, в конечном итоге, отра­жалось на журналистах (подрыв доверия к газете вел к уменьшению ее благосостояния и т. д.).

Сходство целей, интересов и часто условий труда объединяло пи­шущую братию. Сближению журналистов способствовали различ­ные профессиональные объединения (с 1859 г. — Литературный фонд, с 1886 г. — Русское литературное и театральное общество, с 1891 г. — Касса взаимопомощи при обществе пособия нуждающим-ся литераторам и ученым, с 1897 г. — Союз русских писателей и т. д.). В 1895 г. прошел съезд русских деятелей по печатному делу. Для уре­гулирования внутренних споров журналистами избирались суды че­сти, различные комиссии, что также в некоторой степени помогало профессиональному объединению.

Жанровая палитр а русских дореволюционных газет чрезвычайно разнообразна. Здесь использовались как распростра­ненные, привычные жанры, так и только зарождавшиеся; шел актив­ный процесс формирования читательского отношения к ним. Широ­та жанрового диапазона диктовалась не только информационной насыщенностью жизни, требовавшей различного оформления, но и читательскими потребностями и вкусами. Жанровое своеобразие облегчало работу журналистов и привлекало подписчиков.

Открывала номер передовая, или руководящая, статья. В большин­стве случаев передовые не подписывались. В XIX в. сложился опре­деленный стиль написания этих статей — несколько тяжеловесный и сухой. Вопросы внешней политики, наиболее часто поднимавшиеся в передовых статьях, меньше всего интересовали читателей малой прессы, что и сказалось на минимальном количестве в ней таких ста­тей. Нередко в передовых разгоралась полемика. В них поднимались самые насущные вопросы — о неурожаях, роли интеллигенции, выс­ших женских курсах, рабочем вопросе, среднем образовании, семей­ном законодательстве и т. д. Передовые (особенно посвященные внут­ренним вопросам) достигали публицистического накала, осуществляли более пропагандистскую, нежели информационную, функцию. Кроме передовых в газетах помещались научные, проблем­ные, аналитические, юбилейные, критические статьи.

Не был чисто информационным и следовавший за передовыми статьями отдел хроники, в котором лидировали заметки. Материалы поступали через Международное телеграфное агентство, Северное

телеграфное агентство; брались из правительственных сообщений. Кроме гого, в 1SS3 г. между отдельными газетами было заключено соглашение об обмене специальными телеграммами. По техниче­ским причинам и из-за правил прохождения через цензуру русские депеши часто уступали иностранным в скорости. Кроме того, это объяснялось высоким тарифом: отечественный телеграф, в отличие от зарубежных, не делал скидок для периодических изданий.

За отделом хроники помешались корреспонденции, которым отво­дилось одно из первых мест в жанровой иерархии. В каждом объявле­нии о подписке обещалось обилие корреспонденции как из-за грани­цы, так и из России. Заграничные корреспонденции превосходили внутренние и количественно, и но разнообразию (но порой фабрико­вались внутри страны с помощью «вырезок» и переводов). Коррес­понденции с окраин России порой бывали единственным сиособом рассказать о злоупотреблениях местных властей, поэтому чаще всего они носили обличительный характер.

Принадлежность материала к фельетону, обычно шедшему вслед за корреспонденцией, современники определяли но его местонахож­дению (подвал на первой — третьей полосах) и легкому стилю изло­жения. Этот жанр играл одну из ведущих ролей. Успех газеты во мно­гом зависел от удачно выбранных фельетонистов. Им платили высокие гонорары, переманивали из других изданий. Но если в 1840-1860-х го­дах уровень газеты выражал ее политический фельетон, то в 1880-1890-х такое место занял фельетон воскресный. В нем — по сравнению с другими фельетонами — особенно культивировалось поверхност­ное отношение к жизни. Помимо воскресного встречались музы­кальные, театральные, литературные, биржевые, общественные, про­винциальные, городские, научные, иностранные, военные, сельскохозяйственные, педагогические, исторические фельетоны. Меньше всего самостоятельных фельетонов публиковалось в орга­нах малой прессы, так как в ней большинство отделов носило фелье­тонный характер.

Час гь постоянных фельетонов постепенно трансформировалась в самое гоятельные отделы; немалый процент площади заполнялся бел-детристикой (романами, рассказами, повестями, сценками, легенда­ми и т. д.). Публиковались стихотворные произведения — как серьез­ного, так и сатирического характера. Доля беллетристического чтения росла к выходным дням. Меньше всего беллетристики появлялось в еженедельных изданиях. По количеству переводных и — в меньшей степени — оригинальных художественных произведений малая прес­са не имела себе равных, но публикации были своеобразные — по

определению современников, «шутовские сценки» и «гривуазные романы». Беллетристические жанры философского плана — драма­тические сцены, письма, легенды — были, скорее, свойственны газе-там большой прессы. Пиона встречались и более редкие для газет жанры — автобиография, мемуары. >ссе. Обилие беллетристики объясняется существовавшей в то время тенденцией вытеснения га-'.егой журнала и отчасти (для низших и средних слоев) книги.

II к беллетристическим, и к публицистическим жанрам относился очерк, занявший одно из почетных мест на страницах русских газет. Образность очерка, его художественная выразительность, возмож­ность типизации героев широко использовались журналистами. Сре­ди разновидностей очерка уверенно лидировал физиологический, или бытовой. Конец XIX в. ознаменовался всплеском тгого вида очерка во многих странах. Физиологический очерк описывал жизнь без при­крас; картина собственных горестей, происходящих с кем-то еще, подкупала читателей. Признанным мастером физиологического очерка в то время выступал А. А. Бахтиаров. Цикл его очерков «Брю­хо Петербурга» (по примеру «Чрева Парижа» Золя) помещался в «Новостях», «Санкт-Петербургских ведомостях», «Петербургской га­зе ге». Публиковались и другие виды очерков: путевые, критические, исторические, биографические, психологические, судебные, стати­стические.

В конце XIX в. свои первые шаги в русской печати делало интер­вью (в основном в виде перепечаток из западных изданий). Один из первых русских интервьюеров, В. В. Протопопов, определял этот жанр как «собирание документов». Профессионалы считали, что интер­вью вышло из недр репортажа. Большая часть материалов этого жан­ра помещалась в узких рамках хроники. В Москве «королем репорта­жа» был признан В. Гиляровский, в Петербурге — Ю. Шрейер. Ярких, запоминающихся репортажей было мало. Изредка встречались роле­вые репортажи.

Изменилось и о ф о р м л е н и с изданий. На внешний вид русской газеты второй половины XIX в. существенное влияние оказали капи­тализация прессы, общественно-политические направления, ориен­тация на определенную читательскую аудиторию, вкусы и финансо­вые возможности издателей и редакторов, зарубежная практика.

Кроме стремления к увеличению периодичности и цены газетам XIX в. была свойственна и тенденция к увеличению форматов. Боль­шой формат но образцу английских и американских газет стал од­ним из главных признаков престижности издания. Важно и ю, что изменение формата находилось в зависимости от воли издателя и не

требовало согласования с цензурным ведомством. Иногда номера выходили в смешанном формате: последняя полоса, отводимая под рекламу, была меньше предыдущих.

В конце XIX в. наблюдалась тенденция использования в газетах свет­лых, широких шрифтов. Практиковалось и иллюстрационное оформ­ление (правда, в очень небольших размерах). Органы большой прес­сы сознательно отказывались от такого оформления, малой — начинали им злоупотреблять. Самым простым способом оформле­ния было использование различных типографских средств разделе­ния текста и виньеток. Нередко в газетах помещались схемы, планы и чертежи. Появлялись фотопортреты, рисунки-объяснения к научным статьям. За исключением «Нового времени», полосы газет отлича­лись серой тональностью, изредка перемежавшейся рисунками. Ка­чество иллюстраций часто было плохим. «Воздуха» (в современном понимании) почти не было.

Тем ярче — по сравнению с однообразием газетной площади — выступали рекламные полосы. Неожиданная, непривычная верстка, разные шрифты, натуралистические рисунки сильно, хотя и не всегда выгодно, отличали рекламную часть от остальных в газете. Излишняя пестрота объяснялась стремлением редакций и типографий угодить рекламодателю. Для 1880-1890-х годов было характерно изобилие ри-сованных изображений в газетной рекламе. Помещать рисунки в издательской части газеты было проще, нежели в редакционной: на это не требовалось особого разрешения и, кроме того, рисованная реклама менее грозила административными карами. Иллюстрацион­ное же оформление редакционной части вызывало немало нарека­ний со стороны цензуры.

Верстка в основном использовала способы «внакрут». Верстка ежедневных газет была горизонтальной, с обязательной линией, раз­делявшей подвал и чердак листа; верстка еженедельников — верти­кальной. Изредка в ежедневных газетах применялась верстка смешан­ная, когда фельетон располагался горизонтально, а материалы в верхней части полосы — вертикально.

Одной из тенденций развития газет в конце XIX в. стало увели­чение объема. Ежедневные газеты выходили по большей части в 4-полосном варианте, практиковали и 6 полос. Ряд газет изредка доставлялся читателям на 8 полосах. Объемы увеличивались как за счет рекламы, так и из-за постоянного роста новых отделов и руб­рик. Объем еженедельных изданий чаще всего равнялся 16 поло­сам. Рекламодатели не были особенно заинтересованы в ежене­дельных газетах, и поэтому объем этих изданий рос лишь в связи с

увеличением текстовой части. Увеличение объема изменялось по сезонам. Наибольшее количество газетных полос выходило с кон­ца ноября — в декабре, когда шла наиболее острая борьба за под­писчика. Содержательными и насыщенными страницами редак­ции пытались подтолкнуть читателя к выбору именно их газеты. В это же время шло и наибольшее поступление рекламы, влиявшей на появление дополнительных полос. В целом для внешнего вида русской газеты конца XIX в. типичными стали увеличенные объем, формат, периодичность, стремление к иллюстративному и шриф­товому разнообразию.

Совершенствовалась и структура газетного номера. Отделы, рубрики и подрубрики определялись рамками разрешенной цензурным ведомством программы издания. Программы разных га­зет во многом совпадали. Разрешенная программа служила основани­ем для появления отделов. Вопреки современным представлениям о понятии «газетного отдела», подобное деление материала, указывав­шееся в программе, могло заключать в себе множество отделов, пуб­ликовавшихся на газетных страницах. В фаницах внутреннего отдела, например, могли помещаться отдел передовых статей, официальный, судебный, биржевой, торговый, провинциальный отделы, хроника и т. д.

Если всеми отделами заведовал редактор, то рек л а м пая ч а сх* находилась в ведении издателя. Допустив с 1862 г. печатание частных объявлений, правительство значительно расширило возможности рус­ских газет. Именно с этого момента предприниматель мог рассчиты­вать на прибыль; газета стала товаром; резко усилилась конкурентная борьба за объявителя, повлиявшая на развитие периодики в целом.

Все объявления приносили доход редакциям, но один из видов — самореклама — предпринимался в расчете на будущие барыши. Пик ее приходился на предподиисочный сезон — в декабре и январе. Среди форм саморекламы широко использовались объявления о га­зете в других органах печати, пробные номера, бесплатная рассылка. Случалось, что самореклама превращалась в самовосхваление. Но в саморекламе газет были не только отрицательные стороны. Редакции в сжатой форме сообщали читателям о программе своих изданий, о планируемых улучшениях, о льготах подписчикам.

В газетах постоянно появлялась реклама, лживость которой осоз­навалась современниками. Чаще всего лживая реклама применялась в области медицины, парфюмерии, предметах домашнего обихода. Тем не менее заведомо лживые публикации не прятали своей рек­ламной сущности, чего нельзя сказать о скрытой рекламе. В конце XIX в. практика включения рекламы в текст применялась достаточно

г

широко. Читатель (особенно провинциальный) верил напечатанно­му слову, и рекламе в том числе. Многих в газетах интересовал преж­де всего отдел объявлений. Время от времени журналисты поднимали вопрос о необходимости редакционного контроля над печатаемыми

объявлениями и об отказе от явно шарлатанских. 11о даже инициато­ры полемики (например, «Неделя») сознавали всю утопичность та­ких предложений. Наиболее острым моментом, вызывавшим жаркие дискуссии при обсуждении рекламной деятельности газет, была до­ходность объявлений и реклам. В конце XIX в. номер большой сто­личной i азеты мог выручить около 2000 рублей вдень за одни только объявления. Существовала тенденция роста цен за место на реклам­ной полосе, занимаемое строкой пенна (единицей меры для взима­ния платы за публикацию объявлений). Минимальные расценки были за напечатание объявлений на последней полосе, на первой они были выше в два и более раза. Строка в еженедельной «Неделе» сто­ила 20 копеек, строка на первой полосе в ежедневных «Новостях» — 60, на последней — 15 копеек. Существовала сие тема скидок для рекламо­дателей, практиковались и бесплатные объявления.

Поступления от реклам и объявлений становились главным ис­точником финансирования газет. В 1896 г. от платных объявлений «Новое время» выручило 499 807 рублей, «Петербургский листок» — 305 812 рубля и т. д.

В целом заметна тенденция роста количества публиковавшихся объявлений и реклам. Реклама счала одной из главных составляющих русской газеты: росли ее объемы, количество; разнообразней стано­вились способы привлечения потенциального покупателя; начала совершенствоваться техническая сторона дела. Улаживались юриди­ческие волросы, вырабатывалось определенное отношение читаю­щей публики и самих журналистов к рекламе. Объявления и рекла­ма приносили немалый доход, очень существенный для процесса становления русской газеты.

Все увеличивавшееся количество газетных страниц заставляло из­дателей совершенствовать систему распространения. В XIX столетни газета в основном шла к читателю двумя путями: по подписке и в розницу. Максимум усилий предприниматели вклады­вали в борьбу за подписчика: розница заставляла увеличивать про­цент скидки продавцам-газетчикам, грозила возвратом неиспользо­ванных номеров, была убыточна в случаях применения цензурных взысканий.

Розничная продажа газет в редакциях началась с 1858 г.. на улицах — с 1862 г. Артели-монополисты избирали для продажи газет лишь центр

города, лишая гем самым тысячи жителей возможности покупать номера газет; искусственно занижали количество продаваемых ж-

земпляров одних газет и завышали количество других. Эту проблему редакции решали разными путями. Все газеты помимо редакций име­ли собственные конторы, в которых можно было оформить подпис­ку, сдать объявление, приобрести отдельные номера газет. Здесь же подписчики могли купить книги со скидками, внести пожертвования на благотворительные цели и т. д. Кроме того, редакции заключали соглашения с центральными конторами по приему подписки и объяв­лений, розничной продаже, однако центральные конторы нередко обманывали покупателей.

Редакции расширяли сферу влияния в распространении изданий и путем создания собственных артелей. Таковые имели «Санкт-Петер­бургские ведомости» и второе издание тки о органа — «Русская газе­та»; «Биржевые ведомости». Редакционными разносчиками газет мог­ли стать грамотные, расторопные и трезвые люди не моложе 18 лет с рекомендациями и исправными паспортами. Создавая артели газетчи­ков, издатели преследовали и рекламные цели. Так, уличные продавцы «Биржевых ведомостей» имели особую форму: на бляхе шапки и на сумке у них помещалось название реализуемой газеты. Спустя несколь­ко лет, в 1888 г., несколько столичных издателей приняли участие в пере­смотре устава «Общей конторы газетчиков» с тем, чтобы розничная продажа газет находилась в руках самих издателей.

Издатели стремились распространить свои издания не только в сто­лице, но и на железных дорогах России. Общепризнанным лидером в этом был А. С. Суворин, перекупивший право распространять печат­ную продукцию на станциях. В ведении Суворина с 1884 г. оказались Николаевская и Варшавская железные дороги, а с 1886 г. — Харьков-ско-Николаевская и Екатерининская. Аренда железнодорожных ки­осков газетными издателями была невыгодна покупателям: продав­цы Суворина скрывали газеты-конкуренты от читателей, а при продаже завышали цену номера. Издатели арендовали также город­ские газетные киоски. Так, в 1882 г. О. К. Нотович (издатель «Ново­стей») приобрел право на аренду двадцати одного газетного киоска в Выборгской, Литейной и Василеостровской частях Петербурга. Соб­ственностью многих издателей становились книжные магазины, в ко­торых наряду с прочим товаром можно было купить газеты и подпи­саться на них. Распространение газет шло и через библиотеки. Правда, в данном случае утрачивался эффект новизны: в публичной библио­теке газеты можно было получить только через две недели после их выхода в свет. В провинциальных библиотеках выписывались далеко

не все столичные издания. Например, в 1887 г. Тамбов-ская публич­ная библиотека получала 42 периодических органа, в числе которых были «Гражданин», «Неделя», «Новое время», «Санкт-Петербургс­кие ведомости».

Как ни пытались издатели — через конторы, собственные артели, аренду киосков, книжные магазины, библиотеки — самостоятельно влиять на распространение своих изданий, большая часть номеров реализовалась через артели газетчиков, не зависевших от редакций.

Для русской газеты второй половины XIX в. было характерно уве­личение расходных статей. Рос необходимый для газетного производства первоначальный капитал. Если в 1870-е годы газегу выпускали с 30—40 тыс. рублей, то к началу XX в. это было немыслимо без 200-300 тысяч.

В качестве источника дохода помимо рекламы и розничной прода­жи выступали и правительственные субсидии. «Голос» с 1863 по 1865 г. получал 12 тыс. руб. в год, «Неделя» была основана в 1866 г. на еже­месячной дотации в 800-900 рублей, с 1881 г. ежегодно издателю «Гражданина» выдавались 36 тыс. рублей (впоследствии — 66 тыс.). «Новое время», как самая распространенная газета, единственная печатала объявления Государственного банка, за что получала 15 тыс. рублей в год.

Себестоимость одного годового комплекта чаще всего была выше подписной цены. Например, себестоимость «Нового времени» в 1913 г. равнялась 22 рублям 10 копейкам при 17-рублевой подписной цене. Раз­ница между подпиской и расходами компенсировалась объявлениями.

Убыточность газет вызывалась неумением удовлетворить читатель­ские запросы, плохой постановкой системы распространения, силь­ной конкуренцией и дороговизной газеты (т. е. недостатком оборот­ных средств, объявлений; высокой ценой бумаги; раздутыми штатами). В первые годы становления или перехода к новому издате­лю газеты прибыли не приносили. Но было бы безосновательным полагать, что все издания приходили к такому печальному концу. Умелая организация, оправданный размах газеты и отыскание своей пиши на потребительском рынке вели к прибыли.

Газета становилась товаром. Начинался процесс монополизации, финансирования газет частным капиталом. Стремление извлечь мак­симальную выгоду вело к изменению облика русской газеты, ориен­тированию ее на массового читателя. Этот процесс происходил во всем мире. Русская большая газета становилась рентабельным изда­нием, крупным коммерческим предприятием, где финансовая сто­рона и проблемы распространения являлись одними из определяю­щих в деятельности редакций.