1205 Metodichka Voronov

50

Изобретают всегда отдельные личности, головы, а не руки. Изобретает тот, кто думает-, а не тот, кто делает. Само же человечество никогда и ничего не изобрело. И поэтому человечество и его прогресс — это пустые слова. Совершенно очевидно, что и здесь Шпенглер весьма последователен и не отходит от своих идей и логики «Заката Европы».

Шпенглер доказывает, что всегда существовали и будут существовать два вида техники и, соответственно, два типа людей, наделенных от природы разными способностями. Одни повинуются, подчиняются и являются объектами хозяйствования и политического действия. Другие повелевают, и в силу этого, они — субъекты хозяйственного и политического действия. Это основная форма человеческого существования, она неустранима и исчезает только с исчезновением самой жизни.

4. Технофилософский фатализм Шпенглера

Проблема «человек — техника», возникшая на Западе в XIX-XX вв., особенно занимала Шпенглера. Эту проблему он решает, сопоставляя фаустовский дух и технику. Техника оказывается крайне благоприятной средой или полем возможностей для осуществления фаустовского духа. А главными характеристиками фаустовского духа являются рациональность и господство. Они традиционны для Западной Европы и Северной Америки. Помимо этих двух характеристик, Шпенглер вводит третью — волю к господству, стремление к власти. Это — эмоциональная характеристика, обусловленная биологической природой человека. Так как воля к господству бесконечна, то бесконечна и техническая деятельность человека и его техника. И дело совсем не в том, что человек получает ка- кую-то выгоду от техники. Наоборот, с точки зрения пользы и расчета он постоянно проигрывает. Дело в том, что техника — это бесполезная страсть, от которой человек избавиться не может. В трактовке Шпенглера техника напоминает алкоголь или наркотик. Даже зная, что пить нельзя, что это по сути — самоубийство, человек продолжает пить. Так же и с техникой.

Изобретения совершаются ради изобретений, технический прогресс имеет собственную, имманентную логику, причем объективную, хотя все это и делают люди. И Шпенглер заключает: «Имеет ли это смысл или нет, но техническое мышление требует воплощения. Избыточная роскошь машины создается под давлением логической необходимости мышления. Машина в конечном счете — символ, как и ее сокровенный идеал — perpetuum mobile. Машина — это душевно-духовная, а никак не жизненная необходимость».

51

С точки зрения Шпенглера, автомобиль, безусловно, роскошь, а не средство передвижения. Уже в 30-х годах Шпенглер предупреждал, что

вбольших городах пользоваться автомобилями будет непрактично, хотя загрязнения воздуха выхлопными газами тогда еще не было. Идеи защиты окружающей среды и угрозы экологического кризиса Шпенглер выдвинул одним из первых. Он писал, что механизация мира вступила в стадию опасного перенапряжения. Искусственный мир вытесняет естественный. Цивилизация действует как машина и стала машиной.

Машинная цивилизация порождена фаустовским духом. Самому построить мир, самому стать богом — вот мечта фаустовских изобретателей. Остановить осуществление этой мечты никто и ничто не в силах. Допустим, будут исчерпаны минеральные ресурсы — уголь, нефть, металлы и т.п. Неважно, инженерная мысль все преодолеет, считает Шпенглер. Она найдет новые источники энергии и сырья, и цивилизация будет развиваться, подниматься все выше, пока не доберется до вершины, за которой пропасть. Шпенглер пророчески предупреждает, что пропасть совсем рядом, в конце XX в. Именно в это время человек-власте- лин, давно уже ставший рабом машины, будет загнан насмерть в своей гонке за новыми достижениями машинной цивилизации.

Затем Шпенглер перечисляет симптомы кризиса человека и техники

вЗападном мире. К таким симптомам он относит: колониальную политику западных стран, возрастающую эксплуатацию труда, войны, экономическую депрессию, безработицу. Возрастает антагонизм между ведущими и ведомыми. Избранные вожди уже не в состоянии справляться с массами, они отступают, истощаются в борьбе с массой. Тем хуже для масс, так как они не могут справится с усложняющейся организацией общества.

Но самая грозная опасность исходит со стороны отсталых стран, предсказывает Шпенглер. В 30-е годы начался экспорт техники и инженерных знаний в отсталые страны, ближе к источникам сырья. Но там другая культура, дня которой фаустовский дух, воля к власти, неукротимая страсть к техническим изобретениям, чужды. Отсталые народы и расы усваивают технические достижения Западного мира, но они никогда не станут их душевно-духовной потребностью. Для чего же им тогда усваивать западную цивилизацию? Только для того, чтобы обратить ее против Запада. Они победят Запад с помощью оружия и техники, которые им вручил Запад. А затем они отбросят западные технические достижения и навсегда забудут о них.

Шпенглер категорически отрицает возможность вестернизации других народов и рас. Он полностью соглашается с Марксом в том, что

52

именно западная буржуазия сотворила экономический мир машинной промышленности — основу капитализма. Но Маркс, находясь под очарованием схемы «древность — средневековье — новое время», не заметил, что судьба машины зависит от буржуазии только одной культуры — западной. «Пока западная буржуазия властвует над миром, — пишет Шпенглер, — всякий неевропеец пытается раскрыть сущность этого страшного оружия. Тем не менее, внутренне он, будь то японец, индус, русский, араб, отрицает ее. Глубоко обосновано в самой сущности магической души то, что еврей в роли предпринимателя и инженера, избегает собственно создания машины и направляет свое главное внимание на коммерческую сторону ее постройки. Но с такой же боязнью и ненавистью и русский взирает на эту тиранию колес, проволок и рельсов. И если он сегодня и даже завтра подчиняется этой необходимости, то когданибудь он все это вычеркнет из своей памяти, удалит из своей среды и создаст вокруг себя совершенно иной мир, в котором и следа не останется от всей этой дьявольской техники».

Шпенглер предупреждает также об опасности, исходящей от дешевой рабочей силы, хлынувшей мощным потоком в страны Запада. Это обостряет проблему безработицы и ускоряет кризис. Кризис Шпенглер понимает не как состояние, которое может пройти, и западная цивилизация выздоровеет. Кризис, в шпенглеровской трактовке, — это начало конца, начало катастрофы, и гибель западного мира неизбежна. Гибель Запада Шпенглер пророчески видит в виде Второй мировой войны, начало которой он предсказал с точностью до года. Если же Запад не погибнет в результате Второй мировой войны, его конец все равно предрешен. Западный мир весь вымрет, задохнувшись в собственных отбросах, то есть в результате экологической катастрофы, которая разразится в конце XX века.

53

ЧАСТЬ 7.

ФИЛОСОФИЯ ТЕХНИКИ ХОСЕ ОРТЕГИ-И-ГАССЕТА

Философия техники крупнейшего испанского философа XX в. X. Ортеги-и-Гассета (1883-1955) содержится главным образом в его небольшой книге «Размышления о технике». Эту книгу он написал на основе лекций, прочитанных в одном из испанских университетов в 1933 году. На русском языке «Размышления о технике» впервые опубликованы в журнале «Вопросы философии», № 10 за 1993 г.

В данной лекции кратко излагаются и комментируются основные идеи технофилософской концепции X. Ортеги-и-Гассета.

1. Техника и потребности человека

Для того, чтобы ответить на вопрос «Что такое техника?», необходимо рассмотреть проблему соотношения техники и потребностей человека. Ортега сопоставляет потребности животных и человека. Если животные приспосабливаются к окружающей среде, то человек, наоборот, приспосабливает среду, природу к своим потребностям. Тем самым человек творит новые, благоприятные для него обстоятельства.

Ортега проводит четкую границу между элементарными, органическими и биологическими потребностями, с одной стороны, и человеческими потребностями, с другой стороны Он утверждает, что животные вообще не испытывают таких потребностей, без которых не может жить человек. Животные самодостаточны. Они просто живут, и им достаточно того, что они находят в природе.

Человек не удовлетворяется природой и выходит за ее пределы, изобретает то, чего нет в природе. Человек добывает огонь, строит жилище, обрабатывает землю, производит автомобили, то есть совершает технические действия, обратные биологическим действиям природы. И все эти действия направлены не на то, чтобы удовлетворить биологические потребности, а на то, чтобы их уничтожить. Человек стремится к тому, чтобы удовлетворение его биологических потребностей не составляло ни малейшего труда.

Итак, технику Ортега определяет как такую реакцию на природу, в результате которой возникает посредник — сверхприрода или новая природа, надстроенная над первичной природой. Техника — это преобразование природы, трансцендирование природы и достижение уровня метаприроды.

54

2. Техника и благосостояние

Ортега полагает, что техника, человек и благосостояние — это синонимы. Аргументация этого положения следующая. Человека не удовлетворяет просто существование, пребывание в мире. Для человека «жить» означает «жить хорошо», то есть иметь все в избытке. Следовательно, размышляет Ортега, человека можно определить как животное, которому нужно только излишнее. Человек скорее откажется от пищи и тепла, чем от наслаждений, которые ему дают алкоголь и наркотики. И если биологические потребности постоянны, неизменны, то человеческие потребности всегда избыточны и относительны, переменны и беспредельны.

Ортега уточняет свое определение техники в свете этих размышлений. Техника — это производство избыточного и ныне, и в эпоху палеолита. А человек — это технический творец переизбытка. Поскольку человек всегда стремится к благополучию, то невозможно ограничить параметры его хорошей жизни какими-то пределами. Они бесконечны. Человеческие потребности постоянно меняются. Следовательно, техника, их удовлетворяющая, есть постоянно меняющаяся реальность.

Отсюда Ортега делает важный методологический вывод: напрасны любые усилия по изучению техники как самостоятельного образования, как чего-то, направляемого одним-единственным вектором, а тем более — заранее известным.

3. Техника как минимизация усилий

Это главный тезис антропологии техники Ортеги-и-Гассета.

Ранее Ортега определил технические действия как те действия, где мы прикладываем усилия, чтобы, во-первых, удовлетворить человеческие потребности, добиваясь этого минимальной ценой и, во-вторых, как те действия, которые позволяют что-то изобрести, дать жизнь новым явлениям, отсутствующим ранее в человеческом бытии (например, мореходство, воздухоплавание, радио и телеграфная связь).

Ортега считает, что решающими признаками любой техники от древних времен до современности являются следующие два: 1. Техника уменьшает, а зачастую сводит на нет усилия, обусловленные обстоятельствами. 2. Техника так изменяет своим воздействием обстоятельства, что они принимаю т новые формы, облегчают жизнь.

55

Итак, замечает Ортега, техникаэто главным образом усилие ради сбережения усилий. Стремление к экономии сил вызывает к жизни саму технику.

Вполне резонно Ортега ставит следующий вопрос: куда и на что эти сэкономленные усилия будут направлены? Но дня того, чтобы ответить на этот вопрос, надо поставить более общий вопрос о соотношении техники и жизни.

4. Техника и жизнь

Что такое человеческая жизнь в свете философии техники? Ортега отвечает на этот вопрос следующим образом: это изобретенная жизнь. Человеческая жизнь выходит за рамки природы. Она создается самим человеком. Это созидание начинается с изобретения. Ортега раскрывает тайну бытия человека, которое выходит за пределы его биологических потребностей.

В той пустоте, которая осталась после преодоления человеком животной жизни, он созидает иные, уже не биологические заботы, которые придуманы, изобретены им самим. Именно эту, изобретенную, выдуманную как роман или театральную пьесу, жизнь человек называет человеческой жизнью.

Такой поворот мысли заставляет Ортегу усомниться в правильности собственных выводов. И он ставит следующие вопросы: Неужели наша жизнь всего-навсего плод воображения? И неужели человек — своего рода автор какого-то романа, писатель, который силой вымысла творит фантастическую фигуру, персонажа с надуманными занятиями, которые он осуществляет ради самоосуществления или, иначе, для реализации себя как человека-техника?

5. Человек-техник

Человеческая жизнь, бытие человека состоит из удобств и трудностей, констатирует Ортега. Для человека существовать, быть — это значит бороться с окружающими его трудностями. И в этой борьбе человек создает себя. Эту же мысль Ортега выражает по-другому: существование дано человеку как абстрактная возможность. Превращать эту возможность в действительность, в конкретную реальность человеку приходится самому. В каждый жизненный миг не только экономически, но и метафизически человек обречен зарабатывать себе на жизнь.

56

Почему человек так живет? Потому, отвечает Ортега, что человек одновременно и естествен, и сверхъестествен. Человек — это своего рода онтологический кентавр, одна половина которого вросла в природу, а другая выходит за ее пределы, то есть трансцендентна.

Жить — это значит неудержимо стремиться к воплощению определенного проекта или программы. Поэтому человек — это прежде всего нечто, не имеющее телесной или духовной реальности, человек — это программа как таковая и, следовательно, то, чего еще нет, а также то, что силится быть. Разумеется, Ортега здесь размышляет о сущности человека.

Проблему соотношения сущего и должного применительно к челове- ку-технику Ортега решает следующим образом. «Перед нами удивительное существо, — пишет Ортега. — Его бытие состоит не в том, что уже есть, как у всякой вещи или природного феномена, а в том, чего еще нет. Иначе — сущее в том, чего еще не существует. Человек — это не вещь, а некое усилие быть или тем, или другим. И каждая эпоха, и каждый народ, и даже каждый индивид по-разному формирует такое общечеловеческое стремление».

Техника жизни человека, в понимании Ортеги, совсем не то, что техника или тактика жизни в понимании Шпенглера. Если у Шпенглера техника — это чудовищно всеобщее, то у Ортеги техника — это всегда особенное и даже индивидуальное.

6. Техника и желания

Представив жизнь человека как осуществление технического проекта, Ортега вновь обращается к исходному пункту своих технофилософских размышлений — к потребностям, существующих в элементарной форме желаний.

Мир и обстоятельства даны человеку в виде средств для осуществления себя как программы — сырья и механизма. Преодолевая постоянно трудности, человек-техник настойчиво ищет в мире скрытое устройство, необходимое для реализации его целей. История человеческой мысли — это цепь наблюдений, произведенных с целью выявить механизм, скрытый в материи мира. В этом смысле, утверждает Ортега, техническое изобретение — это тоже открытие. Исторически техника в собственном смысле, в зрелом и законченном виде отнюдь не случайно возникает в XVII в. Именно в это время, замечает Ортега, человек теоретически осмыслил мир как механизм. Начала современной техники заложили Галилей, Декарт, Гюйгенс, создавшие механистическую интерпретацию Вселенной. До XVII в. считалось, что основными слагае-

57

мыми бытия телесного мира были неуправляемые и неукротимые духовные силы. В XVII в. мир впервые был истолкован как чистый механизм — это всего-навсего машина машин.

Ортега подчеркивает, что человек начинается с развития техники. Техническая деятельность — это сверхъестественное усилие, реализующее потребность в созидании техники из естественного материала. Технику Ортега называет абсолютным, чистым феноменом мироздания, который рождается из метафизической комбинации, когда два разнородных начала — человек и мир — обречены соединяться так, что одно из них (человек) получает возможность вместить свое мировое бытие в другое, то есть в мир. Эта инженерная задача и есть человеческий удел.

Но так как миссия техники — это освобождение человека, дарующее ему возможность всецело быть самим, Ортега утверждает далее, что техника не первична в строгом смысле слова. Техника есть лишь средство и даже будучи средством осуществления человеческой программы, техника сама по себе эту программу не создает. Жизненная программа имеет дотехнический характер. Итак, заключает Ортега, существует элементарное дотехническое, преимущественно изначальное изобретение. Таким изобретением является оригинальное человеческое желание.

Оригинальное человеческое желание Ортега трактует как изобретение, творчество целей. Это высший тип творчества. Техническое творчество — это творчество средств, техники, а не целей. Прогресс техники зависит от творчества целей. Ортега замечает, что Европа страдает истощением способности желать. Ослабление жизненной программы повлечет за собой технический застой, поскольку сама техника не будет знать, кому или чему ей служить.

Ортега замечательно и ясно аргументирует неспособность технократии к творчеству целей или жизненной программы. Поэта, философа, основателя новой религии, политика, открывателя новых ценностей — скорее этих людей можно считать специалистами в жизненной программе. Роль техника замечательна, достойна глубокого уважения, но, увы, неизбежно второстепенна. Человек-техник по определению не может управлять, быть высшей инстанцией.

7. Стадии техники

Решение вопроса о стадиях технической эволюции — одно из самых интересных в философии техники Ортеги-и-Гассета. Какое основание выбрать для периодизации стадий развития техники? — вот ключевой вопрос для решения этой проблемы. Таким основанием Ортега считает

58

отношение «человек — техника», за которым стоит субъект технической деятельности с его исторически определенным способом или методом создания техники.

Ортега выделяет три значительных стадии технической эволюции:

1)техника случая, 2) техника ремесла, 3) техника человека-техника. Техника случая — это техника первобытного, доисторического чело-

века, где изобретения случайны. Его техника проста и ее еще очень мало. Первобытный человек еще не осознает того факта, что он способен изобретать. Он не признает себя творцом изобретений. Его метод — это метод «проб и ошибок».

Техника ремесла — это античная и средневековая техника. Здесь уже техники намного больше, чем в первобытности. Но соотношение технического и нетехнического в жизни человека еще не в пользу технического. Техника ремесла — это уникальная техника. Она всецело зависит и определяется мастером и поэтому она есть techne — искусство. Техника ремесла — это главным образом техника орудий, а не машин. Важной характеристикой техники ремесла является то, что она не обособляется от идеи о человеке — исполнителе. Создание проекта технического устройства или техническое целеполагание в античности и средневековье еще не разведено с реализацией цели, с изготовлением техники. Mechane — создание проекта слито с techne, погружено в искусство.

Техника человека-техника начинается, по Ортеге, с XIX в. Это стадия машинной и индустриальной техники. Ортега считает, что первой машиной в собственном смысле слова был автоматический ткацкий станок Роберта, построенный в 1825 г. На этой стадии техника перестает быть манипуляцией, управлением, орудием. Она обретает самостоятельность. Она сама способна производить, изготавливать новые предметы.

Описывая технику человека-техника, Ортега строго следует за Марксом. Передача технологической функции руки машине, по Марксу, знаменует качественно новый этап в развитии техники и производительных сил. В марксистской традиции Ортега анализирует также технологические отношения рабочего и инженера в первой трети XX в. Техник и рабочий, соединенные в лице ремесленника, отделились друг от друга, после чего человек-техник как таковой превратился в чистое, живое выражение техники как таковой, короче — в инженера. Суть инженерной деятельности состоит в обособленном целеполагании коллективной технической деятельности или техническом проектировании, понимаемом в широком смысле. Инженер — это чистый экстракт технической программы или кристаллизованный человек-техник.

59

ЧАСТЬ 8.

ФИЛОСОФИЯ ТЕХНИКИ НИКОЛАЯ БЕРДЯЕВА

Н.А. Бердяев (1874-1948) — философ свободы, представитель рели- гиозно-идеалистического экзистенциализма. Он последовательно выступал против любых форм материализма, так как материализм не признает свободу. Свобода в материализме, по мнению Бердяева, — это клетка, в которую помещен узник. И если она есть познанная необходимость, то узник лишь в состоянии раздвинуть стенки этой клетки, но не может выбраться из нее. Объективные закономерности, по Бердяеву, духовно закабаляют личность, лишают ее свободы.

Главные проблемы, которые интересовали Бердяева — это свобода и необходимость, человек и Бог, дух и материя, добро и зло, любовь и рабство, косность и творчество. В свете этих проблем Бердяев обращается к феномену техники.

Уже в ранних произведениях, таких как «Философия свободы» (1911) и «Смысл творчества» (1916) его заинтересовала философия техники. Становление свободы неразрывно связано с техникой, детерминировано техникой. Бердяев выделяет два типа мировоззрения: магический и мистический. Человек магический пребывает в сфере необходимости, не выходит из заколдованного естества. Человек мистический преодолевает эту необходимость, прорывается к свободе божественной жизни. Этот прорыв осуществляется с помощью христианства. Если язычники поклонялись демонам, идолам природы, то христианство освободило их от этого поклонения, от рабской зависимости от природы. Христианство механизировало природу и тем самым открыло путь к подчинению природы человеку.

По Бердяеву, именно христианство расчистило путь для развития научного естествознания и техники. Вместе с тем, Бердяев считает, что научно-технический прогресс не дает человеку свободы, а наоборот, еще больше заточает его в клетку необходимости, так как наука есть послушание необходимости.

Логика нарушена, но Бердяева это нарушение мало заботит. Наоборот, он назло нарушает логику, не желаю ею ограничивать свою свободу, так как он сам утверждает, что логическое доказательство — это одна из форм принуждения. Для Бердяева важнее постулировать, нежели доказывать.

Постулирует он также идеалы. Например, идеал того, как человек должен относиться к природе. Природа должна быть очеловечена, освобождена, оживлена и одухотворена человеком, утверждает Бердяев. Че-