«Белокурый бесёнок».

Жеан Фролло прогуливался по утренним парижским улицам, пытаясь размышлять о чём-нибудь весёлом, поскольку не мог придумать иного занятия, не ощущая вот уже несколько дней столь приятного для себя звона монет в кошелке. К тому же беззаботный школяр набирался смелости, чтобы предстать перед очами своего брата в надежде снискать его милость и в очередной раз выудить несколько золотых. Наконец, окончательно подготовившись к возможному сопротивлению священника, Жеан направился в Собор Парижской Богоматери, по дороге вспоминая латинское изречение, прочитанное им не так давно. С его помощью юноша предполагал произвести должное впечатление на брата, чтобы тем самым обезоружить его и использовать в собственных целях. Какое же жестокое разочарование он испытал, узнав, что архидьякона нет в Париже вот уже несколько дней и к тому же неизвестно, когда он вернётся.

Все красоты французского языка прозвучали в речи безутешного Жеана, так что если бы их слышал Клод, то наверняка усомнился бы в глубине собственных познаний родного языка в сравнении с юным братцем.

К счастью для окружающих, душевные излияния младшего Фролло резко оборвались при появлении Феба де Шатопер, пребывающего в отличном расположении духа.

-         Друг мой, Жеан. Вы изъясняетесь на столь неповторимом французском наречии, что не обратить на вас внимания просто невозможно. Так что стряслось с вами? - с участием спросил капитан и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Может быть, компания девиц улицы Валь д’Амур несколько развеселит вас? Я как раз туда и направляюсь. Вы столько раз выручали меня из затруднительного положения, что я с удовольствием отплачу вам долг, - заявил Феб.

Решение было принято единогласно.

Удачное стечение обстоятельств или злая насмешка судьбы?

Ночь уже давно укутала Париж непроглядной пеленой, когда в одном из тёмных переулков появились два молодых человека, один из которых явно поддерживал другого. Они были достаточно пьяны, но, несмотря на это, пытались ещё о чём-то разговаривать. Как ни странно, иногда им это удавалось, хотя в основном их речь походила на набор непонятных звуков, которые ещё и подкреплялись не менее странными жестами.

-         Знаете, дорогой Фролло, - решил завести разговор капитан, когда брёл с выпившим школяром по ночным улицам города после очередной веселенькой пирушки, - я вот думаю, на кой чёрт вашему преподобному братцу цыганка?

-         Какая цыганка? - спросил удивлённый Жеан, пытаясь собраться с мыслями.

-         Как?! Вы не знаете, что господин архидьякон приютил у себя в соборе красотку? - удивился в свою очередь капитан королевских стрелков.

-         Так вы имеете в виду плясунью, которую это чучело по имени Квазимодо притащил в церковь? Как же не знать? Знаю. А я смотрю, вы были бы не прочь с ней поразвлечься.

-         О, а неужели вас она не интересует?

-         Право не знаю. Да чёрт с ней и моим братом! И чего вы о них вспомнили? Сидит себе цыганка преспокойно в соборе, да и ладно. А вот Клод где-то шляется.

-         Что? Значит, архидьякона нет в соборе?

-         Ну да, а я вам об этом не говорил? Никто и не знает, когда он соизволит явиться обратно. Да плюньте вы на него.

-         Это меняет дело, - в задумчивости пробормотал Феб, более не слушая школяра.

Затем капитан снова обратился к Жеану:

-         Вы поможете мне? Хотя… какого чёрта я с ним разговариваю сейчас, когда он ничего не соображает? Это дело стоит отложить до завтрашнего утра, - вновь размышлял вслух капитан.

-         Вы что-то сказали? - проговорил заплетающимся языком Жеан.

-         Нет... Ничего особенного. Не обращайте внимания. Я помогу дойти вам до дома, милый школяр.

-         Вовсе не нужно! Я и сам дойду, - сказал Жеан, но тут же споткнулся в очередной раз и едва не упал.

-         Хорошо. Согласен, вы дойдёте и сами, а я просто прогуляюсь до вашего дома. Вы ведь не против этого? - спросил Феб, продолжая также под руку вести явно нетрезвого друга. 

-         Ну что вы. Конечно, не возражаю.