1926 Г. Китайцев на территории ссср насчитывалось 9, 1 тыс., в 1939 – 22

тыс., а затем это число пошло на убыль именно после принятия властями

соответствующих мер. Не надо истерики, как не надо и эйфории по поводу

китайцев в России и поставляемого ими ширпотреба (НГ, 10 сент. 2003 г.).

Опасность для целостности России будет усиливаться на ее южных и

восточных границах. Исследователь Ж. Зайончковская неуверенно

предлагает пошире открыть двери китайцам на западе страны, создавая им

условия для более равномерного расселения на российской территории, не

стараясь концентрировать их на Дальнем Востоке и особенно в

слабозаселенной Восточной Сибири. Она высказывается также за то, чтобы

шире привлекать не только китайцев, но и вьетнамцев, корейцев, возможно,

и иммигрантов из Индии, стран Африки, чтобы избежать доминирования

одной этнической группы (ж-л «Отечественные записки», 2003, №3).

Необходимо заметить, что китайцев так много и если им «пошире открыть

двери», то они заполнят как запад, так и восток России.

Для других стран с сокращающимся населением такой опасности

территориального раздела вообще не существует. Например, ФРГ. При всей

сложности тамошнего демографического положения (по прогнозу ООН,

численность немцев уменьшится с 82 млн. человек в 2002 г. до 70,8 млн. в

2050 Г., по прогнозам немецких экспертов, эта численность колеблется в

девяти вариантах от 67 млн. до 81,3 млн. человек) ничто не угрожает

целостности ее территории. Россия имеет других соседей.

Иногда аргументом в пользу расширения допуска китайцев в Россию

служит ссылка на ту пользу, которую принесли и приносят Германии

турецкие гастарбайтеры. Такое сравнение неправомерно. У Германии и

Турции нет общей границы, и следовательно, нет миграционного давления

с юга на север, не говоря об отсутствии территориальных претензий. «Пятая

колонна» в пользу Турции Германии не грозит. Кроме того, не следует

идеализировать турецкий вклад в экономику и общую ситуацию в ФРГ. Там

существует много проблем в связи с этим. « Мы ожидали работников, а к

нам приехали люди с их проблемами» – говорят германские эксперты.

Применительно к России расширение китайского присутствия в ней

принесло бы с собой опасный внешнеполитический фактор и

конфронтацию между странами. Последнее уже было на нашем веку. Как

считают авторы работы «Современная миграционная ситуация в

приграничных районах Дальнего Востока», подготовленной в Институте

социально-политических исследований РАН под редакцией А.Г.

Гришановой, «Анализ почти полуторавекового исторического опыта

исследования миграционных процессов на Дальнем Востоке

свидетельствует, что китайские иммигранты, в отличие от иммигрантов

корейцев, никогда не стремились получить подданства ни Российской

империи, ни гражданства российской Федерации. Их целью была и остается

экономическая экспансия – выкачивание денежных средств из природно-

сырьевых богатств края». К этому выводу уважаемых исследователей

следует непременно добавить такое явление как закрепление китайцев на

российской земле с целью постоянного проживания, что со временем

перерастет в межгосударственную территориальную проблему. Не будем

забывать, что китайские власти берут на себя защиту интересов каждого

этнического китайца независимо от его подданства. Вместе с тем авторы

упоминаемой работы обоснованно предлагают для регионов Дальнего

Востока (в отличие от других не приграничных районов России) решать

проблему стабилизации численности его населения за счет активизации не

межгосударственных, а внутрироссийских миграций.

В этой связи нужно указать на существенный просчет Центра в проведении

организованного переселения россиян с северных и восточных территорий

страны. Вследствие закрытия там ставших нерентабельными предприятий и

ликвидации населенных пунктов жители вправе рассчитывать на помощь

при переезде на местожительство в центральные районы России. В тоже

время такая помощь не предоставляется при переселении внутри субъекта

Федерации или федерального округа, допустим, внутри Якутии или из

Якутии в приграничную с Китаем местность.

Иногда приходится сталкиваться с, казалось бы, убедительно звучащим

аргументом такого плана – миграционная политика может быть

эффективной только тогда, когда она не входит в противоречие с

экономическими интересами. Этот аргумент приводится в пользу широкого

привлечения рабочей силы из Китая не на временной, а на постоянной

основе. Не ставя под сомнение большую роль экономики, вместе с тем

нужно помнить, что государственные интересы выше всех остальных, в т.ч.

экономических. Если исходить из предпочтения экономической выгоды, то

что делать с большинством субъектов Федерации, которые больше

потребляют, чем производят и живут за счет трансфертов из Центра, или

как поступить с армией, заведомо затратным явлением в нашей жизни.

Кроме того, само понятие «экономические интересы» не может

рассматриваться только с точки зрения текущего момента. Аляска была

продана США за бесценок как мало интересный по прибыльности объект,

таковым он долгое время оставался и у нового владельца, пока мировой

энергетический кризис не превратил этот северный край в важный источник

нефтедобычи.

Американские эксперты-русисты из Института Брукингса Фиона Хилл и

Клиффорд Гэдди, озаботившись нашими экономическими проблемами,

безапелляционно рекомендуют России («Россия должна коренным образом

пересмотреть…», «России следует исходить…», «Президент Путин и

другие национальные руководители должны…») выводить в целях

экономической целесообразности финансовые и людские ресурсы из

Сибири в европейские регионы страны.1 Как они считают, Сибирь и

Дальний Восток сегодня перенаселены примерно но 16 млн. человек,

другими словами, вместо нынешних 27,5 млн. человек, проживающих в

Сибирском и Дальневосточном федеральных округах, там следует оставить