Рационализм и эмпиризм

Начиная с эпохи Просвещения, рационализм обычно ассоциируют с введением в философию математических методов Декартом, Лейбницем и Спинозой. Противопоставляя это течение британскому эмпиризму, его еще называют континентальным рационализмом.

В широком смысле рационализм и эмпиризм противопоставлять нельзя, поскольку каждый мыслитель может быть одновременно рационалистом и эмпириком. В предельно упрощенном понимании эмпирик выводит все идеи из опыта, постижимого либо пятью органами чувств, либо через внутренние ощущения боли или удовольствия. Некоторые рационалисты противопоставляют этому пониманию ту идею, что в мышлении существуют некоторые основные принципы, подобные аксиомам геометрии, и из них знание можно выводить чисто логически дедуктивным методом. К ним, в частности, относятся Лейбниц и Спиноза. Тем не менее, они признавали лишь принципиальную возможность такого способа познания, считая исключительно его применение практически невыполнимым. Как признавал сам Лейбниц в книге «Монадология», «в своих действиях мы все на три четверти эмпирики»

• Атомистическая программа (П. Гассенди, 1592-1655; Р. Бойль, 1627-1691).

Она развивает атомистические представления об устройстве мира, опираясь на его научное исследование. Ученые отказываются от умозрительных рассуждений античных атомистов и предлагают научный способ объяснения вещей и явлений, опираясь на фак­ты науки. Так, Р. Бойль («Химик-скептик») доказывал, что химия должна быть самостоятельной наукой, поэтому отвергал алхимию, ятрохимию, ввел в химию экспериментальный метод, определил понятие химического элемента и др.

• Механистическая программа И. Ньютона (1642-1727).

В ней природа рассматривается в качестве часового механизма, а Бог - великого часовщика, который ее создал, завел, а затем все предоставил естественному ходу событий. Ньютон создал первую научную физическую теорию, задача которой - изучить природу («Математические начала натуральной философии»). Он разрабо­тал методологические принципы физического познания, называе­мые им «правилами философствования», ориентирующие ученых на отыскание объективных причин, являющихся общими для всех тел природы:

• опыт - основной источник наших знаний;

• общие законы природы познаются путем индукции от част­ных эмпирических знаний к общим закономерностям (принципам);

• из этих принципов дедуктивным путем выводятся теоретические положения, проверяемые экспериментом.

На основе его работ складывается стиль научного мышления Нового времени, для которого характерны: ориентация на эксперимент; использование преимущественно индуктивного способа получения нового знания; механицизм, т.е. сведение любого изуча­емого процесса к законам механики.

Названные исследовательские программы привели в итоге к становлению классической науки и зафиксировали статус и функ­ции философского знания в естественнонаучном познании мира.

В этот же период Т. Гоббс (1588-1679) и Дж. Локк (1632-1704) разрабатывали теорию общественного договора, объясняющую причины и механизмы возникновения государства. Т. Гоббс («Ле­виафан») полагал, что: 1) естественное состояние общества - это «война всех против всех», т.к. природе человека присущи соперни­чество, недоверие и жажда славы; 2) государство, возникшее в ре­зультате договора между людьми, призвано обеспечить порядок и справедливость в обществе; 3) монархия - наилучшая форма прав­ления, но допустимы и другие. По версии Дж. Локка («Трактаты о государственном правлении»): 1) для естественного состояния общества характерны равенство людей, свобода распоряжаться своей личностью и собственностью, но в нем нет механизмов разре­шения споров и гарантий свобод и прав; 2) государство - результат необходимости защищать свободу и собственность; 3) разделение властей - основной принцип конституционного правления; 4) народ имеет право на свержение правительства, не выполняющего условия договора.

Данные идеи получили дальнейшее развитие в философии эпохи Просвещения.

7. Философия Просвещения.

XVIII век в истории мысли не случайно называют эпохой Просвещения: научное знание, ранее бывшее достоянием узкого круга ученых, теперь распространяется вширь, выходя за пределы университетов и лабораторий в светские салоны Парижа и Лондона, становясь предметом обсуждения среди литераторов, популярно излагающих последние достижения науки и философии. Уверенность в мощи человеческого разума, в его безграничных возможностях, в прогрессе наук, создающем условия для экономического и социального благоденствия, — вот пафос эпохи Просвещения.

Эти умонастроения формировались еще в XVII веке: Ф. Бэкон, Р. Декарт, Т. Гоббс были предтечами Просвещения. Критика средневековой схоластики, апелляция к разуму вместо авторитета и традиции, начатые ими, были продолжены и углублены в XVIII столетии, которое осознавало себя как эпоху разума и света, возрождения свободы, расцвета наук и искусств, наступившую после более чем тысячелетней «ночи средневековья». Однако есть здесь и новые акценты. Во-первых, в XVIII веке значительно сильнее подчеркивается связь науки с практикой, ее общественная полезность. Во-вторых, критика, которую в эпоху Возрождения и в XVII веке философы и ученые направляли главным образом против схоластики, теперь обращена против метафизики. Согласно убеждению просветителей, нужно уничтожить метафизику, пришедшую в XVI–XVII веках на смену средневековой схоластике. Вслед за Ньютоном в науке, а за Локком — в философии началась резкая критика картезианства как метафизической системы, которую просветители обвиняли в приверженности умозрительным конструкциям, в недостаточном внимании к опыту и эксперименту.

На знамени просветителей написаны два главных лозунга — наука и прогресс. При этом просветители апеллируют не просто к разуму — ведь к разуму обращалась и метафизика XVII века, — а к разуму научному, который опирается на опыт и свободен не только от религиозных предрассудков, но и от метафизических сверхопытных «гипотез».