- •Литература и мифология. Миф в литературе.
- •Герменевтика как филологическая дисциплина. Проблема понимания литературного произведения.
- •Рецептивная эстетика. Проблема восприятия художественного произведения.
- •Состав художественного произведения. Материал – форма – содержание.
- •Психологизм в литературе, его средства.
- •Средства психологизма:
- •Вещь, природа, пейзаж в художественном произведении, их функции.
- •Художественное время и пространство.
- •Сюжет и фабула художественного произведения. Типы сюжета и его функции.
- •Композиция художественного произведения; ее слагаемые.
- •Повторы и вариации, их функция в художественном произведении.
- •Субъектная организация художественного произведения; ее слагаемые.
- •Роды и жанры литературы, их специфика.
- •Проза и поэзия: проблема разграничения. Стих и проза.
Повторы и вариации, их функция в художественном произведении.
Повторы - элементарнейший прием для акцентуации, выделения наиболее важных, особенно значимых моментов и звеньев предметно-речевой ткани произведения. Типы:
1) Фонетическо-ритмический. Стихи, повтор ритмических групп, звукопись (повтор шипящих, мелодия) - ритмизированная речь резко отличается от обычной.
2) Повтор сюжетов.
3) Повтор словесных формул.
Анафоры - единоначатия, эпифоры - повторяющиеся концовки строф и синтаксических конструкций.
Без повторов и их подобий («полуповторы», вариации, дополняющие и уточняющие напоминания об уже сказанном) словесное искусство непредставимо. Эта группа композиционных приемов служит выделению и акцентированию наиболее важных, особенно значимых моментов и звеньев предметно-речевой ткани произведения. Всякого рода возвраты к уже обозначенному выполняют в составе художественного целого роль, подобную той, что принадлежит курсиву и разрядке в напечатанном тексте. Решающую роль придавал повторам P.O. Якобсон, он утверждал: «Существо поэтической ткани состоит в периодических возвратах». Широко распространены повторы сюжетных эпизодов, высказываний героев, словесных формул (клише) в традиционной эпической поэзии. Истоки эпических повторов А.Н. Веселовский усмотрел в народных песнях, которые пелись поочередно вдвоем либо «друг за другом несколькими певцами», воспроизводившими одни и те же предметы. Нечто подобное исторически раннему эпосу явственно и в других жанрах (сказках, балладах). Так, в пушкинской «Сказке о царе Салтане», наследующей фольклорную традицию, по нескольку раз повторен ряд текстовых эпизодов: «Ветер на море гуляет/И кораблик подгоняет»; «Ветер весело шумит,/Судно весело бежит»; «Глядь – поверх текучих вод/Лебедь белая плывет». Повторы в пушкинской сказке не всегда буквальны. Часто они сопрягаются с вариациями. Вновь и вновь обращаясь к уже сказанному, поэт каждый раз что-то меняет и добавляет. Таковы рассказы о чудесах на острове, где княжит Гвидон: о тридцати трех богатырях и белке, которая «песенки поет,/Да орешки все грызет». Потешая читателя, автор описывает затейницу белку пять раз, неизменно дополняя картину. Со временем, к примеру, мы узнаем и то, что белка «с присвисточкой поет/При честном при всем народе:/Во саду ли, в огороде», и то, что «отдает ей войско честь». Белка в княжестве Гвидона выгладит все забавнее и чудеснее. Подобные повторы связаны с усилением, которое именуется градацией. Сходное соединение повтора с усилением (на уровне сюжета) – в пушкинской «Сказке о рыбаке и рыбке»: претензии старухи, заявленные старику и рыбке, возрастают до тех пор, пока история не возвращается к своему началу – к разбитому корыту.
Весьма богаты и разнообразны повторы (как буквальные, строгие, так и в виде вариаций) в лирической поэзии. Разного рода анафоры (единоначатия) нередко определяют построение стихотворения, составляя анафорическую композицию. Таково, например, известное стихотворение М.Ю. Лермонтова «Когда волнуется желтеющая нива...», где начальный синтаксический оборот повторен трижды: первая строфа–о желтеющей ниве, вторая–о серебристом ландыше, третья – о студеном ключе; и только после троекратного анафорического повтора звучит финальная фраза:
Тогда смиряется в душе моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу Бога.
Широко распространены также повторяющиеся концовки строф и синтаксических конструкций (эпифоры). Вспомним строфический финал «Моей родословной» А. С. Пушкина («Я просто русский мещанин»; «Я мещанин, я мещанин»; «Я, слава Богу, мещанин»; «Нижегородский мещанин»). Среди концовок выделимы припевы (рефрены) – концовки, «обособившиеся от остальной части стихотворения в метрическом, синтаксическом и тематическом отношении» .
Повторами и полуповторами изобилуют произведения традиционных, канонических жанров (таково клишированное «микроописание» утренней зари, нередкое на страницах гомеровской «Одиссеи»: «Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос»). Присутствуют они и в литературе близких нам эпох, освободившейся от всяческих стереотипов и канонов. Так, Л.Н. Толстой в «Войне и мире» не устает напоминать о лучистых глазах княжны Марьи, о неповоротливости и рассеянности Пьера Безухова. Благодаря подобным повторам не очень приметные звенья предметности произведения обретают рельефность и художественную весомость.