Интерпретации

Существует огромное количество версий относительно интерпретации картины. Их условно можно разделить на философские, мифологические, религиозные, исторические и экзотические.

Философские версии связаны с неоплатонизмом. Сторонники исходят из того, что источниками для Боттичелли являлись не просто Лукреций и Овидий, а философия Фичино и поэзия Полициано, с которыми Боттичелли познакомился в Платоновской Академии. Кроме того, Фичино был наставником Лоренцо ди Пьерфранческо, сохранилось письмо Фичино к воспитаннику от 1481 года, где он рекомендует юноше рассматривать Венеру как аллегорию Гуманности (Humanitas).[4] В этом случае картина представляет аллегорию, как под руководством Венеры, управляющей и земной и небесной любовью, в соответствии с её жестом деятельность человека поднимается от чувств (Зефир-Хлорида-Флора) через разум (три Грации) к созерцанию (Меркурий). В пользу версии говорит то, что движение Зефира на картине направлено вниз, а движение Меркурия – вверх.

Различные мифологические версии трактуют изображённый сад на картине как сад Гесперид, в качестве источника рассматривают Апулея, и тогда вместо Венеры говорят о Исиде, вместо Меркурия говорят о Марсе,[5] и т.д.

Религиозные версии исходят из того, что на самом деле речь идёт о Мадонне, а сад представляет собой Hortus conclusus. По одной версии, правая часть картины в этом случае рассматривается как аллегория плотской любви, левая – как аллегория любви к ближнему, но высшая любовь в центре – любовь к богу. Другая версия рассматривает изображение на картине как три этапа путешествия по земному Раю: вхождение в Мир, путешествие по Саду и исход на Небеса.[4]

Исторические версии основаны на предположении, что Боттичелли на картине изобразил своих современников. Самый простой вариант – картина является предсвадебным наставлением невесте, в Меркурии изображён Лоренцо ди Пьерфранческо, а в качестве средней Хариты, смотрящей на него – Семирамида Аппиани. Другие считают, что Меркурий – это сам Лоренцо Великолепный, а среди остальных персонажей находят его любовниц. Третьи рассматривают картину как аллегорию расцвета Флоренции под руководством Лоренцо Великолепного после ликвидации последствий заговора Пацци. Утверждается, что деревья в саду – это mala medica, ожерелья на Харитах – цветов Медичи, отыскиваются на картине элементы герба Медичи и т.д.

Есть и экзотические версии, в которых игнорируются литературные и исторические источники. Их сторонники считают, что в картине зашифровано некое послание. Например, восемь персонажей картины рассматриваются как ноты: Зефир соответствует «до», Хлорида – «ре», и так далее, а Меркурий – опять «до», но на октаву выше. Другая версия построена на соответствии Флора – Флоренция, в этом случае каждый персонаж – это итальянский город. Имеются сторонники алхимии, астрономии и т.д.

19.Леонардо да Вінчі *Мадонна в гроті*

«Мадонна в скелях», «Мадонна в гроті» (італ. La Vergine delle rocce) — назва двох картин Леонардо да Вінчі, одна з яких виставлена в Луврі, а інша в Лондонській Національній галереї.

1. Леонардо да Вінчі,

Мадонна в скелях,

близько 1483 - 1486

італ.La Vergine delle rocce '

Дерево, перенесено на полотно, олія. 192 × 122

Лувр, Париж, Франція

2. Мадонна в скелях,

близько 1486 - 1508

італ.La Vergine delle rocce '

Дерево, перенесено на полотно, олія. 189,5 × 120

Національна Лондонська галерея, Лондон, Великобританія

На картині зображена Діва Марія на колінах, що кладе руку на голову Івана Хрестителя. Праворуч ангел притримує немовля Ісуса, який підняв руку в жесті благословення. В луврській копії янгол показує рукою на маленького Івана Хрестителя, а в лондонській ні. Також картини декілька відрізняються за кольором. Вся сцена сповнена ніжності і спокою, що дуже контрастує з пейзажним тлом, яке складається з стрімких скель. Цей фон і дав назву всій картині «Мадонна в скелях». Композиція твору побудована у вигляді піраміди. Леонардо передає глибину простору не тільки з допомогою геометрії, але і за допомогою розробленого ним прийому сфумато, коли обриси предметів пом'якшуються для акцентування і їх ніби огортає легка димка[2].