«Дом Сирот».

1. Здание республики на Крахмальной улице.

Здание «Дома Сирот» на Крахмальной улице строилось по проекту самого Корчака.

Это был дом с красивым фасадом и многочисленными окнами, выходящими в дремучие

улочки Старой Воли. Из широкого окна

мансарды, где Корчак отвел себе комнату, открывался вид на рабочий район. А

дальше – лес и поля. Туда часто ходили Корчак с детьми. Там работали крестьяне.

Дети всматривались в их работу, в труд. А Корчак там часто рассказывал им

притчу о том, как смерть за мужиком ходила, а тому все помереть было некогда:

весной сеял, осенью урожай собирал, а зимой – к весне готовился. Плюнула смерть

на него и ходить перестала. Вот и вывод, что человек живет, пока у него есть

дело.

В самом «Доме Сирот» большой зал был и столовой, и местом для игр и

развлечений. И оттуда же шли все пути: в спальни, в библиотеку, в мансарду

самого Корчака. Столовая была в самом низу, а зал для торжественных собраний

находился на втором этаже, в пристройке. По обеим сторонам длинных коридоров

были комнаты. Для мастерской в «Доме Сирот отвели только небольшой скромный

угол над столовой. Так же на втором этаже были классы для вновь приходящих

ребят, чтобы воспитатели могли определить, насколько ребенок запустил учебу.

Дети получили право на свободный доступ в мансарду к Корчаку. Он договорился

с ними обо всем. Разрешил им играть, даже разговаривать вполголоса, только

иногда просил соблюдать абсолютную тишину, а сам в это время внимательно

следил за ними.

Иногда он раскладывал на диване журналы с красивыми картинками. Но детей

очень привлекало большое красивое окно в комнате, и они всеми способами

пытались до него добраться. Корчак боялся, что дети могут выпасть из окна,

так как оно было невысоко от пола и им ничего не стоило залезть на

подоконник. Иногда Корчак заставлял цветами пол на подступах к окну, но дети

все равно пробивались к нему.

Сам Корчак писал в своем произведении «Дом Сирот» так: «Архитектор должен

поместить руководителя учреждения так, чтобы он вынужден был стать

воспитателем, чтобы он видел и слышал ребенка не только тогда, когда ребенок

по вызову входит к нему в кабинет».

Корчак считал, что само здание напоминало летнюю колонию: одно большое

помещение, где собираются все дети, где стоит шум и гам, и большие спальни, как

в казарме. В доме не была спокойного угла. «Если бы можно было бы в будущем

надстроить этаж, я высказался бы за гостиничную систему: коридор, а по обеим

сторонам небольшие комнаты».

Думал Януш Корчак и о помещении для детей, которые временно недомогают, помимо

изолятора для больных. «Ушиб ребенок ногу, голова болит, не спал ночью,

перевозбужден ли – пускай у него будет укромный уголок, где он может некоторое

время побыть один или с товарищем» -

писал Корчак.

И отмечал еще Януш Корчак, что уборная должна находиться в непосредственной

близости от большой спальни, так как он считал, что чем дальше находится

уборная, тем грязнее она.

Приют «Наш Дом» был более удобным и более красивым.

Корчак работал над проектом «Нашего Дома» уже после того, как

был построен «Дом Сирот». Он не повторил тех ошибок, которые были допущены

при постройке «Дома Сирот».

Дети, переехав в новое здание на Крахмальной улице, заняли позицию полного

сопротивления. Они были, все-таки, привязаны к их старому приюту. Корчаку

было тяжело в то время, так как он ожидал, что дети быстро примут новый

режим. Но все же ему удалось организовать детей, он смог сделать из них своих

союзников. Вскоре после переезда в приют были приняты еще пятьдесят новеньких

(помимо пятидесяти переведенных из старого приюта). По началу всего на сто

детей была одна экономка, одна воспитательница, сторож и кухарка. Но

сотрудниками дома стали сами дети – работали на кухне, в мастерских,

воспитывали младших и новеньких. Все, что было сделано в «Доме Сирот», было

делом рук его воспитанников.