Методология_Литература / UCHEB090407

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

44

В эпоху Реформации и Контрреформации существенно меняется образовательный процесс. Во-первых, постепенно распространяется использование бумаги и книгопечатание: эти новшества способствуют самостоятельному и менее контролируемому усвоению объемов информации, значительно превосходящих прежние. Думать можно уже не только в группе и вслух1, но в удобное время и про себя. Во-вторых, помимо университетской системы образования возникает еще одна и гораздо менее косная – иезуитские колледжи. Это были весьма прогрессивные, с точки зрения педагогики, заведения, с новыми принципами индивидуализированного отношения к студентам и с продуманным взаимодействием основных и вспомогательных дисциплин. Педагогика начинает пониматься как специальная деятельность, отличная от хорошего знания предмета как такового. О том, что именно в позднее средневековье начинают пробиваться первые ростки свободного мышления, опосредованно свидетельствует и бурная деятельность инквизиции.

В итоге получается, что новообразованных интеллектуалов становится слишком много и они вынуждены искать применение для себя и своих способностей. Конечно, престиж образования растет (особенно на фоне и при помощи распространения мифа о просвещенной античности), и правители национальных европейских государств все больше начинают ценить образование и образованных. Однако, несмотря на это, назревает некоторый переизбыток способности мышления – далеко не все получившие образование люди оказываются востребованы на государственной службе или остаются в традиционной системе воспроизводства университетского знания. Этот переизбыток интеллектуального труда находит выход прежде всего в религиозных поисках (как ортодоксальных, так и еретических), а кроме того, в трансформации системы добычи и передачи знания. Учреждаются академии и ученые кружки; что еще более важно, приглашаемые в них государями интеллектуалы начинают вести друг с другом интенсивную

1 Распространено мнение о том, что именно таким – групповым и громким – было чтение в Средние века. Книги были немногочисленны и дороги, а процедура коллективного чтения напоминала (тем более в монастырях – основных центрах средневековой книжной культуры) литургию и воспринималась как частично сакральное действие.

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

45

переписку. Ее содержание постепенно становится более значимым для формирования интеллектуального климата континента, чем результаты систематических диспутов, с которыми гастролировали по университетам наиболее яркие профессора. В целом, социология знания подсказывает, что в XVII веке интеллектуальное производство, несомненно, становится интенсивнее.

Попытки реализации декартовских стандартов доказательности в гуманитарном знании

На уровне текстов описанные выше социологические изменения сопровождаются появлением развернутых идеологий научного исследования. Как правило, эти классические идеологии провозглашали следующие положения (или, по крайней мере, не противоречили им):

1)стремление к постижению истины как она есть (объективность);

2)разработка комплекса мер по достижению этой истины;

3) подразумеваемая готовность сотрудничать преимущественно

стеми, кто придерживается такого рода правил;

4)выраженное желание при поиске истины оставаться в рамках рационалистических средств если не получения, то хотя бы контроля информации.

Хотелось бы указать на четыре примера того, каким образом стандарты точного знания могли быть применены в области тем, обладающих для исследователя дополнительным, экзистенциальным значением. Во-первых, следует назвать Б. Спинозу, важнейшее сочинение которого – «Этика» – построено «de more geometrico» («в геометрическом порядке»). Мысль в тексте развивается строго доказательно, дедуктивно. Этому сопутствует терминологический аппарат, ориентирующийся на математические образцы; можно сказать, что сочинение Спинозы – характерный случай математизации изложения гуманитарных сюжетов. Во-вторых, разнообразные механистические модели: здесь стоит упомянуть такого ученика Декарта, как А. Гейлинкс, который развивал мысль о физиологической обусловленности душевной деятельности и о понимании человеческого организма как механиче-

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

46

ского устройства наподобие часов1. Здесь же следует говорить и о Т. Гоббсе. Последний распространил на государство гипотезу того, что люди суть предсказуемые в своих намерениях и действиях атомыавтоматы. По мнению Гоббса, государство есть самый сложный, но всетаки механизм, живущий по тем же законам самосохранения

иагрессии, которые свойственны любому человеку и вообще любому живому существу. Кроме того, Гоббс по возможности пытался создать механистическую модель языка и мышления: слова и их сочетания – суть лишь связки для обозначения мыслей, не зависимых друг от друга

иотражающих только впечатления опыта. Соответственно, составление мыслей в сложные последовательности происходит путем сложения

ивычитания.

Вышеприведенные примеры относятся, скорее, к области философии. В менее абстрактном гуманитарном знании требование доказательности воплощалось преимущественно на уровне метода: ученые пытались добиться того, чтобы их построения выглядели более убедительно с рациональной точки зрения. Здесь уместно привести еще два примера.

Во-первых, это критическое источниковедение, развитие которого связано прежде всего с именем французского иезуита Ж. Мабийона. Заботясь о том, чтобы защитить религию от критики, он предпринял попытку устранить из церковной истории хотя бы часть несообразностей, например, те, которые объяснялись излишним рвением или недобросовестностью переписчиков и издателей. Иными словами, Мабийон методически отказался от абсолютного доверия историческим источникам: он стал сравнивать рукописи и документы, поставив перед собой задачу восстановить их первоначальное содержание. Отсюда недалеко и до следующего шага: в XVIII веке началась рационалистическая критика истории – в частности, религиозной истории, а впоследствии и литературной. Например, историки по возможности «вычищали» жития святых от тех описаний, которые противоречили физическим законам. Попутно, кстати, оказались созданы методы источниковедческого анализа. Необходимо заметить, что результат применения социальной фи-

1 См. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней.

Т. 3. Спб., 1996. С. 220.

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

47

зики был блестящим. На протяжении XVII – XVIII веков мы имеем и колоссальный рост числа научных исследований, и повышение статуса людей, занимающихся научным трудом, в том числе и в областях, именуемых гуманитарными. Таким образом, происходит оформление концепции объективного рассмотрения гуманитарных предметов. Эта концепция способствовала тому, что на всем протяжении Нового Времени в Европе постоянно увеличивалось количество исследований и рос престиж профессии ученого, в том числе и гуманитария.

Концепция Джамбаттиста Вико: первая попытка разработать методологию

специфического – нетождественного естественнонаучному – гуманитарного знания

Теперь нам предстоит перейти к достаточно сложной и не во всех отношениях ясной теме. Если социальная физика, иными словами – программа математизации гуманитарного знания, была столь хороша, что тогда привело к оформлению и распространению других программ? Отвечая на этот вопрос, мы снова вынуждены совмещать социологический и когнитивный способы объяснения. В теоретическом плане можно говорить о критике объективистского знания, о том, что исследование значимых объектов производит неполное впечатление без учета собственной необъективности исследователя. В социологическом плане до некоторой степени можно говорить об увеличении специализации внутри интеллектуального сообщества. При этом, не стоит забывать, что гуманитарное знание состоит не только из производящих концепции «супермыслителей» – на практике воспринимать достижения естественных и точных дисциплин труднее всего было обыкновенным преподавателям, нуждавшимся в знании попроще. В итоге, что вполне естественно, социальная физика логически и социологически влекла пробуждение теоретической оппозиции. Сейчас мы обратимся к концепции неаполитанского ученого Джб. Вико, теория которого служит удачным примером того, как возникает мысль о принципиальной независимости гуманитарного знания от успехов и методологии точных наук.

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

48

Распространена точка зрения, согласно которой концепция Вико отвергает декартовский (или, как принято говорить, картезианский – по латинизированному имени Декарта) идеал доказательного знания1. Основной тезис антикартезианской критики состоит в том, что знания, получаемого путем дедукций и механического моделирования, явно недостаточно. При этом сохраняется идеал знания методического: для того чтобы знание, полученное т.н. гуманитарием, ценилось выше обыденного, необходимо, чтобы между исследователем и предметом существовала дистанция, по возможности сложная и длинная. Основной задачей Вико становится поиск и оправдание иных способов получения знания, помимо дедуктивно-доказательного, предложенного Декартом. Это оправдание достигается как негативно – логической критикой картезианства, так и позитивно – попыткой построить альтернативные программы. Негативные аргументы носят в эту эпоху релятивистскипсихологический характер и преимущественно вертятся вокруг неспособности человека к познанию вообще. Первая и главная аксиома Вико гласит, что человеку свойственно познавать неизвестное, исключительно уподобляя его себе2. Любопытно проследить, как это совершенно негативистское положение перерастает в позитивное основание познания: Вико заявляет, что воистину познаваемым может быть (только) то, что появилось в ходе человеческой деятельности. Тем самым очерчивается предмет гуманитарных наук – то, что было создано человеческими намерениями и человеческими средствами. Вико добавляет еще один укол в адрес декартовской программы познания: Декарт требовал применять доказательное мышление, дедукцию, пока правильность доказываемых положений не станет очевидной. Вико на это заметил, что критерий очевидности мысленных положений является исключительно психологическим и доказан быть не может. Этих двух положений уже достаточно, для того чтобы оправдать разработку претендующей на непротиворечивость нематематической познавательной программы.

1См., например: Коллингвуд Р.Дж. Идея истории // Коллингвуд Р.Дж. Идея истории. Автобиография. М., 1980. С. 63 – 64.

2«Человек вследствие бесконечной природы человеческого ума делает самого себя правилом Вселенной там, где ум теряется от незнания» (Вико Джб. Основания новой науки об общей природе наций. М., 1994. С. 73).

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

49

Попробуем посмотреть, как устроена концепция Вико. Итак, нужно, чтобы истинными могли быть признаны не только те суждения, которые доказаны, и нужен какой-то критерий истинности или хотя бы правдоподобности помимо дедукции. С другой стороны, известно, что человек способен познать только то, что ему подобно, соприродно. Отсюда вполне естественны следующие шаги. Человек (= исследователь) в состоянии разобраться в окружающем его человекотворном мире. Дабы это познание было более корректным, следует предположить универсальность человеческой природы и допустить проницаемость и неискаженность описательных и познавательных средств: языка, системы человеческих намерений и умозаключений, отражения человеческих действий в исторических фактах. Способность непосредственно и без промежуточного головоломания понимать предварительное значение следов человеческой деятельности – и в первую очередь текстов – Вико именует здравым смыслом1, приписывая ее «общей» человеческой природе. С ним хочется согласиться: здравый смысл – это действительно та правильная или неправильная гипотеза, которая предполагает, что мы в состоянии иметь и получать знание, пусть вначале и очень несовершенное, об объектах, которые находятся за пределами нас самих. Дальше в построениях Вико все уже логично

ипредсказуемо. Идеал точного знания требует доказывать/предъявлять необходимость любого поступка, совершаемого историческим или литературным персонажем. Напротив, здравый смысл позволяет исследовать те человеческие действия, которые не вызваны необходимостью

ипроисходят из свободной воли. Отсюда возникает необходимость

вналичии науки о свободном поведении людей: Вико понимал эту науку в первую очередь как исследование источников-текстов и именовал

Филологией.

Следующее рассуждение – об истории – выглядит примерно так: при интерпретации поступков и мыслей других людей возникают значительные трудности. Значит, приходится признавать существование

1 Буквально определение Вико выглядит следующим образом: «Здравый Смысл – это суждение без какой-либо рефлексии, чувствуемое сообща всем сословием, всем народом, всей нацией или всем РОДОМ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ»

(Вико Джб. Указ. соч. С. 76).

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

50

разногласий и противоречий, несмотря на наличие единой человеческой природы. При этом такие противоречия не абсолютны – они являются лишь различными состояниями вышеупомянутой единой природы. Это позволяет сохранить надежду на то, что мы правильно понимаем друг друга или наши источники. У Вико подчеркивается идея истории – такого же, как и «единая природа наций», способа объединить смыслы человеческого поведения в один континуум

инесколько отдалить эти смыслы друг от друга, утверждая их проницаемость (для интерпретатора) только при помощи специальной профессиональной процедуры. Для Вико история – не просто последовательность событий, совершенных такими же людьми, как и мы: он четко проговаривает мысль о том, что действия древних или диких людей должны объясняться совершенно с иных позиций, чем действия

иумения его современников.

Осталось сказать еще несколько слов непосредственно о тех технических средствах, с помощью которых Вико рассчитывал приблизиться к истинам гуманитарного познания. Во-первых, урезая роль дедукции, Вико повышает статус таких логических средств, как приведение примеров и доказательство по аналогии. Значит, на место доказательного знания подставляется достоверное или вероятное. Вовторых, Вико активно пропагандирует исследование тех областей, с помощью которых свободная человеческая деятельность находит свое отражение: по сравнению (но только по сравнению!) с Декартом или Гоббсом, Вико гораздо больше интересуется конкретными свойствами языка и историческими фактами, чем установлением идеальных схем и законов языка или истории. Наконец, Вико готов чрезвычайно охотно пользоваться нелогическими средствами убеждения: достаточно

2. Специфика гуманитарной гносеологической модели. Вико

51

вспомнить о его склонности к красочным метафорам и аллегориям или о частых риторических отступлениях в его книге.

Если сравнивать Вико и Декарта, то понятно, что противоречие между ними не абсолютно: Вико очень даже склонен к установлению идеальных схем, а Декарт очень часто морализирует. При этом Декарт известен как философ, обладающий исключительно хорошим – для глубины его текстов – литературным стилем. Тем не менее стратегии Декарта и Вико по своему пафосу все-таки будут противоположными. Наконец, необходимо отметить еще одну очень важную черту концепции Вико: для него поиск истины, пожалуй, оказывается самоцелью в меньшей степени, чем для Декарта. Теория Вико находится в постоянном соприкосновении с еще двумя мыслительными системами: риторическим преподаванием и христианством с его этикой и догматикой. Однако наиболее существенным является все-таки соотношение теории Вико с точным знанием, и в конце лекции вновь стоит повторить ее основную посылку: концепция Вико является наглядным примером того, как образ гуманитарного знания возникает в порядке отторжения социальной физики и в обособлении от нее. Такой способ его появления означает, что гуманитарное знание у Вико стремится воспринимать себя как науку в бэконовско-картезианском варианте: знание о материале должно быть опосредовано методической исследовательской процедурой, а осуществление этой процедуры является прерогативой профессионального сообщества. Это противостояние стандартов научности и антинаучности в течение очень долгого времени определяет историю гуманитарного знания.

52

Лекция 3

ОСНОВНЫЕ ЛИНИИ РАЗВИТИЯ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ГНОСЕОЛОГИИ В XVIII ВЕКЕ

Как уже говорилось, в XVI – XVII веках в положении европейских интеллектуалов произошли довольно значимые изменения. Конечно, очень многие параметры оставались такими же, как в Средние века: мышление по-прежнему осуществляется в той системе координат, которую можно признавать религиозной, а религиозные интересы продолжают доминировать в познании. Едва начинающаяся профессионализация гуманитариев еще не в состоянии вывести их из политической и экономической зависимости от власть имущих. В то же время Реформация повлекла за собой множество значительных перемен, связанных с возрастанием самостоятельности мышления. Европейские интеллектуалы обнаружили гораздо больший простор для принятия решений, чем тот, который был перед ними раньше – тем более, что в протестантских странах постепенно утверждалась культура самостоятельного чтения Библии в каждой семье. Распространяются книгопечатание и бумажные книги; в эпоху Возрождения и Реформации процесс интеллектуальной работы становится гораздо более индивидуальным, а значит, свободным. Наконец, университетская система, хотя

ипреобладает, но утрачивает свою монополию. В области образования

еедополняют и превосходят качеством возникшие в ходе католической Контрреформации иезуитские колледжи, утвердившие самостоятельность дидактики как интеллектуальной деятельности. В области исследования университетское знание проигрывает конкуренцию первым Академиям – сообществам профессиональных интеллектуа-

лов. Эти социологические изменения происходили параллельно с кристаллизацией идеологии нового, организованного, знания.

Предполагается, что исследование должно быть объективным (т.е. должно стремиться к теоретической реконструкции такого представления о предмете, которое было бы независимым от изучающего субъекта); этой объективности пытаются достичь в рамках рацио-

3. Гуманитарная гносеология в XVIII веке

53

нального метода, который позволяет объединять усилия многих исследователей благодаря проверяемости их тщательно описываемых действий.

Эта программа находит отражение и в гуманитарном знании (для ее обозначения используется термин «социальная физика»): как в построении механистических теорий, так и в более критическом отношении к корпусу источников.

Есть смысл повторить еще два соображения. Во-первых, даже попытка освободиться от тяжелого бремени строго доказательного познания все равно оправдывается только в рамках объективистского, декартовского представления об исследовании. При этом такая попытка (пример Вико) становится возможной при помощи сочетания двух направлений аргументации. Релятивистская критика дедукции как метода дополняется гипотезой о так называемом «здравом смысле»: дескать, есть такая сфера познания, в которой мы обладаем способностью непосредственно, хотя вначале и не очень точно, понимать значение некоторых фактов, а именно всех, имеющих хоть какое-то отношение к «человечеству», наделенному (как род) здравым смыслом. Вторая универсальная констатация: гипотезе о регламентированной и сложной интеллектуальной процедуре, которую надо осуществить для того, чтобы получить знание о предмете, соответствует представление об избранности людей, способных проделать этот путь. Таковые начинают воспринимать себя как эзотерическое интеллектуальное сообщество: именно они, а не дилетанты, имеют право (и даже обязаны) проверять способ, которым их коллеги (такие же специалисты, как они, разделяющие общее представление о процедуре) приходят к своим исследовательским результатам.

Оформление основных направлений европейской философской и гуманитарной мысли в XVIII веке

В центре нашего внимания на очередной лекции находятся важные для развития гуманитарного знания философские идеи XVIII века. Определять тему лекции настолько размыто приходится из-за того, что единого вектора у европейской философии этого времени попросту