1Литература как искусство слова
.docГерой постепенно растет от произведения к произведению, вместе с расширением кругозора, увеличением интеллектуальных и нравственных возможностей юного читателя. Для самых маленьких поэт шутливо обыгрывает бытовые детали образа:Михалков не боится поставить своего героя и в комическое положение. Но, лишив, таким образом своего «великана» сказочной условности, сделав его «своим человеком» среди ребят-читателей, поэт изобретательно отыскивает такие обстоятельства, при которых огромный рост дяди Степы помогает ему совершать важные и гуманные поступки: он достает бумажного змея, запутавшегося в проводах, спасает от огня голубей, упавшего в реку мальчишку, унесенную на льдине бабку, предотвращает крушение поезда. Так, из сочетания в образе героя смешного и героического, обыденного и необычайного слагается его большая эмоционально-повелительная сила.
Благодаря этому контакту с юным слушателем, читателем дядя Степа получает право говорить о вполне серьезных вещах. Со времени появления героя С. Михалкова минуло немало десятилетий. Серьезно изменились социальные реалии, даже некоторые бытовые и технические детали, упоминаемые в произведении, сейчас требуется комментировать. И все-таки история о дяде Степе и в современных условиях сохраняет для дошкольников и младших школьников значительный нравственно-воспитательный потенциал. Писатель сумел вызвать симпатию к персонажу, в доступной детям форме подчеркнув и укрупнив его положительные человеческие качества.Достаточно важной частью творчества Михалкова для детей являются юмористические и сатирические произведения. Поэтом комически изображаются хвастовство, зазнайство, упрямство, самоуверенность, избалованность и другие недостатки детей и взрослых.
№54 Характер Буратино показан в постоянном развитии; героическое начало в деревянном мальчике часто просматривается через внешне комическое, мнимоотрицательное. Так, после отважной схватки с Карабасом Мальвина заставляет Буратино писать диктант, но он моментально придумывает отговорку: "Письменных принадлежностей не взяли". Буратино потому и пользуется любовью ребят, что он не только по-сказочному удачлив, но и имеет подлинно человеческие слабости и недостатки. Буратино не изменяет своему характеру и внешности до конца сюжета книги. Он безжалостно останавливает все попытки его перевоспитать со стороны папы Карло и Мальвины. Остаётся куклой. Пиноккио внемлет постоянному перевоспитыванию и в конце книги становится воспитанным мальчиком, оставив личину куклы.
И ещё одно из главных отличий: в итальянской сказке нет главного образа сказки о Буратино, нет её ключевой метафоры и наиболее значимого символа – именно золотого ключика.
Ещё одно существенное отличие "Приключений Буратино" от "Приключений Пиноккио" - роман Пьеро и Мальвины.
Пейзажи Коллоди отличаются от пейзажей Толстого. Вместо пространного описания ночной грозы - с воем ветра, громом, молнией и прочими бутафорскими эффектами - Толстой вписывает: "Деревья шумели, ставни хлопали", - и вся картина тревожной ночи готова.
Еще некоторые детали: папу Карло, в отличие от Джеппетто, не сажают в тюрьму,
вместо лисы присутствует лис (в некоторых переводах тоже лиса, но в киноверсиях это всегда лис), хоть нарисованный котёл в камине и присутствует, сеньор Манджафоко (аналог Карабаса) не расспрашивает Пиноккио про нарисованный котёл и не упоминает Золотой Ключик, хотя тоже даёт пять золотых монет, в отличие от Пиноккио, Буратино при нападении разбойников не производит травматическую ампутацию лапы коту, вместо Мальвины присутствует фея с такой же внешностью и таким же пуделем, отсутствует поклонник Мальвины — Пьеро. В отличие от Буратино длинный нос Пиноккио ещё более удлиняется, когда он врёт.
Толстой сохранял и усиливал то, что сделало сказку Коллоди произведением для детей и обеспечило ей грандиозную популярность - повествовательную насыщенность, обилие причудливых эпизодов и фантастических приключений, неожиданных поворотов действия от смешного к страшному и обратно. Сдвинулась вся сказка: обращенная у Коллоди из мира взрослых в мир детей, она под пером Толстого стала приближаться к представлениям детского мира о себе самом.
До встречи со Сверчком рассказ о Буратино идет почти след вслед за рассказом о Пиноккио. С этого момента правка пошла по-крупному и переросла в свободное творчество; продолжать работу по печатному экземпляру стало невозможно. Реплика Сверчка - точка разрыва А. Толстого с К. Коллоди и начало стремительного приближения сказки к задачам и средствам собственно толстовского творчества. Архив свидетельствует, что за три месяца работы писатель несколько раз переписывал всю сказку от начала до конца. Счастье, которое находят куклы, предстает перед ними в образе идеального утопического театра. Свой театр - это родная стихия героев сказки, отечество кукольного народца. Сказка для детей приобретала значение, важное и для взрослых читателей А. Толстого, важное, прежде всего, для самого автора.
Распространенное представление об ограниченной оригинальности сказки А. Толстого, о ее вторичности по отношению к сказке Коллоди - категорически неверно
Для "Золотого ключика" итальянская сказка послужила лишь стартовой площадкой, ничего не ведающей о полете. Говорить о зависимости "Приключений Буратино" от "Приключений Пиноккио" ровно столько же оснований, сколько о зависимости толстовской трилогии "Хождение по мукам" от древнерусской повести "Хождение богородицы по мукам". Во время работы над сказкой мысль художника была куда больше занята романом, который он пока отложил и к которому потом вернется, чем сказкой Коллоди.
№55 Рассказ «Чук и Гек» (1939), так же как и «Голубая чашка», не сразу был понят критиками, но сразу был принят ребятами. Прошли не года, а десятилетия, и произведения, которые в свое время показались некоторым критикам «во многом спорными», «элементарно простыми по сюжету», «композиционно не слаженными», «недоходчивыми» для детского читателя, живут в памяти современников их первых изданий и в чтении тех, кто растет сейчас. Не так просты эти «элементарно простые по сюжету» рассказы, и поэтическое обаяние того же «Чука и Гека» не только в «безыскусственности» его или в том, что «мир показан сквозь призму детского восприятия». Творческая концепция писателя глубже, внешняя «безыскусственность» и «простота сюжета» отражают богатство и сложность жизни. Это простота большого таланта, а не примитивность видения мира.
Чук и Гек — два брата, и у каждого свои привычки, свойственная только ему манера поведения и логика развития мыслей. Неважно, что пока это мысли не очень как будто значительные, например как лучше поступить с исчезнувшей телеграммой. Рассказать маме правду о своих проделках или что-нибудь придумать? Ведь «у этой мамы был странный характер», и за драку она «разводила драчунов по разным комнатам и целый час, а то и два не позволяла им играть вместе».
И Чук предлагает не говорить о телеграмме совсем. Но Гек осторожнее; он вспоминает, что «врать нельзя», потому что «мама за вранье всегда еще хуже сердится». Так Гек делает открытие не такое уж «простое» и «бесхитростное», что врать опасно, и только. Если же убедишь себя, что ложь — вовсе и не ложь, а значит, наказания не должно быть, то можно и солгать. Писатель не смягчает тему лжи и правды, а ставит ее во всей остроте.
«Чук и Гек» — рассказ о смысле жизни человека, о счастье, о любви к Родине. «Что такое счастье — это каждый понимал по-своему. Но все вместе люди знали и понимали, что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной» — в этих словах Гайдара заключена основная мысль рассказа. Огромный и добрый мир раскрывается перед братьями во время поездки из Москвы на восток, к Синим горам. Сказочный зачин «Чука и Гека» («Жил человек в лесу возле Синих гор») определяет весь интонационный строй рассказа. События, эпизоды, происшествия даны в нем в эмоциональном преломлении восприятия Чука и Гека. Реальные события приобретают сказочную окраску, дополняются вымыслом, поэтизируются: «Удивительная это была прогулка! Они шли гуськом к роднику по узенькой тропке. Над ними сияло холодное голубое небо; как сказочные замки и башни, поднимались к нему остроконечные утесы Синих гор».
Замысел Гайдара написать «светлый, как жемчужина», рассказ осуществился в полной мере. Поэтичность, эмоциональность, юмор, ясный лирический подтекст — характерные черты этого произведения, с удивительной силой передающего ощущение счастья жизни и любви к Родине. Очень верным оказалось замечание В. Шкловского в связи с появлением рассказов «Чук и Гек» и «Голубая чашка» о лиричности понимания жизни А.
к и Гек» и «Голубая чашка» о лиричности понимания жизни А. Гайдаром, о новом голосе его, о том, что это новое в гайдаровской манере не перестало делать писателя понятным и любимым детям».
№56 Но Житков умеет дать познавательный материал, изложенный интересно, увлекательно и без всякого сюжета.
Он был одним из создателей советской научно-художественной литературы, осуществивших высказанный Горьким принцип: «В нашей литературе не должно быть резкого различия между художественной и научно-популярной книгой».
Точнее говоря, Житков был одним из немногих в то время писателей, которые своими произведениями дали Горькому основание сформулировать этот принцип.
Рассказов о технике у Житкова много. Он писал и про электричество, и про книгопечатание, и про кинематограф, и про пароход, и про многие другие вещи.
К. Федин вспоминает:
«Однажды, для одного рассказа, мне понадобилось получше узнать, как делаются бочки. На лестнице Дома книги мне встретился Борис Степанович. Он спросил, что я делаю, и я сказал ему насчёт бочек.
— Не помню сейчас книжек о бондарном деле, но когда-то сам был знаком с ним, — сказал он. — Вот послушай.
Мы отошли в сторонку, и тут же, на площадке лестницы, я узнал подробности о заготовке клёпки, обручей, обо всех инструментах бочара, обо всех трудностях, опасностях, болезнях и обо всём восторге бочоночного производства. Житков говорил с таким увлечением и так наглядно объяснял набивку обручей на клёпку, что я почувствовал себя перенесённым в бондарную мастерскую, слышал стук и гул работы, вдыхал аромат дубовой стружки и готов был взяться за горбатик, чтобы немножко построгать вместе с замечательным бондарем Житковым.
Так он знал десятки ремесел».
Вот этот аромат работы, восторг труда и созидания сумел Житков перенести и в свои книги.
Он прожил большую, сложную жизнь. Был штурманом дальнего плавания, занимался естественными науками, был инженером-кораблестроителем. В литературу пришел Житков поздно, уже немолодым человеком, с большим запасом точных знаний и наблюдений, с пониманием правильного отношения человека к труду и с очень молодым темпераментом, глубоким стремлением рассказать детям про всё, что он видел и узнал.
Почти в каждой книге, посвящённой работе или истории вещей, находит Житков новый способ рассказать занимательно, весело и понятно всё, что нужно знать про ту отрасль техники, которой он посвятил своё произведение.
«Пароход» — тема, родная Житкову и как инженеру-кораблестроителю и как штурману. Свободно ориентируясь в материале, Житков излагает его своеобразно и с большим мастерством. Особенность этой книги в том, что ничего как будто не рассказано «подряд». В лёгкой, непринуждённой беседе переходит Житков от описания работы капитана к анекдоту о пьяном пароходе, от увлекательного рассказа о чистке палубы к трагическому случаю, который произошёл от чрезмерной чистки.
Разговор идет о мелочах, занимательных, но словно бы случайных, вразброд рассказанных. А когда прочтёшь книгу, оказывается, что получил отчётливые, ясные знания и о пароходе, и о корабельных механизмах, и о кораблестроении, и о портовой службе, и об огромной ответственности команды, и о винте, якоре, и о том, какой пароход для какой службы удобнее.
Забавные и печальные случаи, умело распределённые по страницам книги, оказываются такими многозначительными, когда на следующих страницах поймёшь, для чего они рассказаны, что запоминаются навсегда и живой эпизод неразрывно связывается в сознании с тем, ради чего он рассказан.
Иначе построена книга о типографии — «Про эту книгу». Там всё рассказано «подряд». На первой странице — факсимиле рукописи этой самой книги. Потом говорится, как пошла она в набор, как набиралась, версталась, корректировалась, печаталась, брошюровалась, даже как понёс автор свою рукопись в редакцию и потом переделывал её. Рассказывая о каждом производственном процессе, Житков показывает, какие забавные несуразицы получались бы, если эту операцию пропустить, и читатель легко, весело запоминает последовательность работ.
Житков в своих научно-художественных книгах не уменьшал искусственно объём сведений из-за того, что рассказать о том или другом детям трудно — он не избегал сложных тем. В старых научно-популярных книгах для детей пропуск того, о чём нелегко рассказать просто и понятно, был самым обычным способом обходить трудности изложения. Житков считал бы такой пропуск недобросовестностью писателя. Больше того, как раз эти-то сложности его и привлекали, тут-то он и мог проявить свою литературную изобретательность, своё мастерство.
Он в познавательных книгах шёл по тому же пути, который избрали все передовые советские писатели, работающие в детской литературе: трудное становится доступным, если достаточно ясно понимает автор свой предмет и работает не только над поисками простого и ясного языка, точных сравнений или образов, но и — прежде всего — над поисками верного замысла книги, формы произведения, с наибольшей эмоциональной силой и точностью выражающей тему.
В тех немногих случаях, когда Житков убеждался, что не может достаточно интересно и ясно рассказать всё, что считает нужным для раскрытия темы, не находил удовлетворявшей его формы, он откладывал осуществление замысла, пока эта форма не будет найдена.
В рассказах о технике Житков всегда идёт от простого к сложному — он как бы повторяет вкратце путь научной и технической мысли, которая на протяжении десятилетий или веков привела к изобретениям, поднимающим на новую ступень материальную культуру человечества. Разрешена одна проблема — возникает другая. За ней — третья. Каждое изобретение — результат не одного усилия творческой мысли или удачной находки, а цепи последовательных открытий, постепенного накопления знаний, опыта и потом гениального вывода из них.
Рассказывает Житков об электрическом телеграфе. Он начинает с простейшего электрического сигнала — звонка. Если в квартире живёт несколько человек, одному нужно звонить два раза, другому — четыре. Так простой звонок может стать направленным сигналом. «А можно так уговориться, чтоб целые слова передавать звонком. Целую азбуку выдумать». Читатель теперь поймёт, откуда взялась азбука Морзе.
«Но вот представьте себе, что вы слушаете, как звонит звонок, и понимаете каждую букву. Выходят слова… Ведь это пока до конца дослушаешь, забудешь, что вначале было. Записывать? Конечно, записывать».
Как записывать? «Но очень неудобно и прислушиваться и записывать… Можно, конечно, так: записывать азбукой Морзе».
Таким образом, пройден ещё один этап. Возникает новое затруднение: «Но вот вы пойдите нарочно на телеграф и послушайте, как быстро стукает ключом аппарата телеграфист. Если б в другом городе так звонил звонок, тут никто б не поспел записать… Самое бы лучшее было, если б сам звонок и записывал. Поставить бы такую машинку».
Житков объясняет, как электрический ток может управлять движением карандаша. Так, начав с простого звонка, он подвёл читателя к устройству телеграфного аппарата. Это характерный для Житкова метод рассказа о технике.
Но показать читателю, как человечество от сделанного в древности наблюдения над свойством натёртого янтаря притягивать шерстинки дошло в XX веке до радиопеленгации, обогатить этим знанием ум подростка, показать ему движение науки и материальной культуры — всего этого Житкову мало.
№57 Поветь "Дорогие мои мальчишки" была написанна в годы великой отечественной войны и вышла в свет в 1944 году. Во время войны писатель работал в редакции детского журнала "Мурзилка", и много писал о детях.В годы войны Кассиль издал "Детгизе" сборник рассказов "Обыкновенные ребята", второе произведение "Твои защитники" (1942г.). В них повествуется о повседневном героизме не только взрослых, но и детей.В 1943г. издан сборник рассказов "Всем сердцем". Накопившиеся за 1941-1943 гг материал вылился в повесть "Дорогие мои мальчишки".
Жанр книги-детская повесть.Это романтическое повествование,в котором удивительным образом соединяется сказка и реальный героизм советских мальчишек.Тема повести-реальные трудности жизни ремесленников,школьников, маленького волжского городка, в трудные годы войны,их соперничество с юнгами острова Валаама,постепенно переросшая в крепкую дружбу. Их совместная борьба с врагами реальными,а не вымышленными.Л.А.Кассиль так говорил о мальчишках:"...они совесть общества, и потому несносны,как всякая требовательная совесть". Главная проблемма героев повести заключанется в том, что,в военное время детям приходиться переносить все тяготы жизни на равне со взрослыми. это их воспитывает, и формирует их мировозрение.
В 1958г. Лев Абрамович Кассиль отмечал :"...пришел к вывдоу, что склонен приводить детей в плотную к решению немоло философских и этических задач, неснижая темы и голоса, стремясь поднять читателя на уровень решения темы". Задавая высокую планку человеческих и нравственных проблемм, автор вынужден заставлять своих героев совершать смелые поступки,побуждая в читательях самые высокие чувства, воспитывая тем самым высоконравственное поколение.
Художественный замысел, стиль повести проявляется уже в ее зачине: первыя глава загадочно названна "Тайна страны Лазоревых гор". Тайне сужденно раскрытся нескоро. Но авторское напоминание о ней держит заинтригованного читателя в напряженном ожидание на протяжение всей повести.
Одним из главных героев рассказа, мужественный и смелый мальчик Капка Бутырев. Мать у него умерла, отец на фронте и поэтому он был главным в доме. Когда в город хотели проникнуть десантники,Капка проявил себя. В борье с вражеским десантом, атаковавшим город и сидевшим в засаде,Капка спас свой город и людей, которые сидели и молились, что б их не убили. После своего героического поступка Капку все встречали и благодорили за свое спасение.Я могу перечислить многих герове повести-Сташук,Валерка,Тимсон и другие,но Капка мне понравился своей смелостью, храбростью больше всех.
В этом году я познакомися с этим прекрасным произведением "Дорогие мои мальчишки", в которой удивительным образом соеденены сказка и реальный героизм советских мальчишек.Жаль что я не прочитал эту книгу прежде.В летние каникулы у нас с друзьями на отдыхе так не хватало подобного Арсения Петровича Гая с его доброй и чистой легендой о стране Лазоревых гор.
№59 Свою лучшую детскую книгу «Золотой луг» Пришвин составил из вполне взрослых книг («Рассказы егеря», «Лесная капель», «Неодетая весна», «Календарь природы») и из дневников и в этой работе как-то особенно ясно увидел, как тонка грань между сказкой и реальностью, когда пишешь о природе, а думаешь о людях. Как относиться к природе, окружающему миру, каким должен быть человек, что движет его эмоции - вот неполный перечень проблем, которые возникают из-за того или иного поведения людей. М.М. Пришвин смотрит на природу своим особым зорким глазом, он понимает разговор птиц и зверей, домашних животных, знает тайны природы и открывает их нам. - Об одной из таких тайн природы мы узнаем из рассказа «Золотой луг». На примере этого рассказа мы видим, что даже деревья и растения в пришвинских описаниях становятся живыми: одуванчики засыпают по вечерам и просыпаются по утрам. Из начала рассказа мы узнаём, что одуванчики - цветы «неинтересные». «Скромненький. Желтый. В букет не нарвешь - стебелек слаб. Вянет быстро. Почти без запаха. Единственная забава - дунуть на отцветший белый шар, так чтобы мелкие семечки на своих пушистых парашютиках разлетелись по ветру. Первый расцветает. Подобен солнцу.» Но почему сначала цветы были «неинтересные», а потом стали «интересными»? В солнечный день луг золотой, а ночью зеленый. Цветы ложились спать вместе с детьми, и вместе вставали. Автор учит наблюдать и любить природу, замечает малейшие изменения, происходящие вокруг, умеет рассказать о них так, что ясно себе все можем представить. Из этого рассказа видно, что даже в самом простом, неказистом, на первый взгляд ничем не приметном цветке скрыта удивительная красота. Недаром маленькие дети очень любят одуванчики, всегда тянутся к ним. (6; 1)
В своих произведениях автор служит примером в плане бережного отношения к природе. Его рассказы способны пробудить и развить те лучшие качества человека, которые необходимы в жизни. Читая рассказы, мы расширяем кругозор детей, получаем реальную информацию, в которой могут содержаться события, фактически сходные с ситуациями, которые могут случиться в реальной жизни. «Чудеса не как в сказках о живой воде и о мёртвой, а настоящие, как они совершаются везде и всюду, и во всякую минуту нашей жизни, но только часто мы, имея глаза, их не видим, имея уши - не слышим», - так писатель писал, который всё знал о природе, понимал её язык. Человек часть природы. Вырубит он леса, загрязнит реки и воздух, уничтожит зверей и птиц - и сам не сможет прожить на мёртвой планете. Поэтому и обращается Пришвин к детям: «Мои молодые друзья! Мы хозяева нашей природы, и она для нас кладовая солнца с великими сокровищами жизни… Для рыбы нужна чистая вода - будем охранять наши водоёмы. В лесах, степях, горах разные ценные животные - будем охранять наши леса, степи и горы. Рыбе - вода, птице - воздух, зверю - лес, степь, горы. А человеку нужна родина. И охранять природу - значит охранять родину». (7;
№60 1.Николай Носов, писатель яркого юмористического таланта, считал, что дети начинают понимать шутки очень рано, до двух лет, и что смешит нарушение порядка вещей, только что ими усвоенного. Вообще у книг Носова, как правило, два адреса - ребенок и воспитатель. Воспитателю Носов помогает понять мотивы и побуждения поступков ребенка, а значит, и найти более тонкие способы воздействия на него. Ребенка он воспитывает смехом, а это, как известно, лучший воспитатель, чем любое назидание.
В юмористических рассказах Носова для младших школьников и детей дошкольного возраста смешное - не в обстоятельствах, а в характерах, комизм которых проистекает из особенности мальчишеской натуры. Веселые книги Носова рассказывают о серьезных вещах, и дети, воспринимая жизненный опыт героев, узнают, как трудно, но как хорошо быть ответственным за порученное дело.
Рассказы для детей дошкольного и младшего школьного возраста, остросюжетные, динамичные, насыщенные неожиданными комическими ситуациями. Рассказы насыщены лиризмом и юмором; повествование как правило, ведется от первого лица.
Юмористические ситуации помогают Носову показать логику мышления и поведения героя. «Действительная причина смешного заключена не во внешних обстоятельствах, а коренится в самих людях, в человеческих характерах», - писал Носов.
Художественно достоверно у писателя проникновение в психологию ребенка. Его произведения отражают особенности детского восприятия. Лаконичный выразительный диалог, комическая ситуация помогают автору обрисовать характеры ребят
Носов в своих рассказах умеет разговаривать с детьми, умеет понимать самые сокровенные мысли. Читая рассказы Носова, видишь перед собой реальных ребят - точно таких, каких мы встречаем в повседневной жизни, с их достоинствами и слабостями, глубокомыслием и наивностью. Писатель смело прибегает в своем творчестве к фантазии, озорной выдумке. В основе каждого его рассказа или повести лежит случай, который произошел или мог произойти в жизни, описываются характеры ребят, каких мы часто встречаем в окружающей действительности.
Сила его рассказов и повестей - в правдивом, бесхитростном показе своеобразного и веселого детского характера.
Все творчество Николая Носова пронизано неподдельной, умной любовью к детворе. Какой бы из рассказов Носова мы ни начали читать, сразу же, с первой страницы испытываем радость. И чем дальше читаем, тем веселее делается.
В веселых рассказах всегда таится что - то такое, что заставляет всерьез задуматься. Задуматься над тем, как необходимо с ранних лет готовить себя к самостоятельной жизни: учиться варить кашу, жарить пескарей на сковороде, сажать рассаду в огороде и ремонтировать телефон, зажигать бенгальские огни и соблюдать правила уличного движения. Это надо знать и уметь каждому. Рассказы эти помогают избавляться от дурных свойств характера - от рассеянности, трусости, чрезмерного любопытства, грубости и зазнайства, лени и равнодушия.
Писатель учит маленьких ребят думать не только о себе, но и о товарищах. Вместе с героями мы испытываем душевное облегчение, огромное удовлетворение. Писатель вообще противник того, чтобы выставлять напоказ нравоучительную мысль своего произведения, и стремится писать так, чтобы маленький читатель сам сделал вывод. Обладая глубоким пониманием детей, писатель никогда не подает факт в чистом виде, без домысла, без творческого воображения. Н.Н. Носов - удивительный детский писатель. Удивителен и замечателен он тем, что не только дети получают заряд необыкновенной жизнерадостности, бодрости, прилива сил, но и взрослые сразу же окунаются в атмосферу детства, вспоминая и свои "нелегкие" детские проблемы.
Художественное слово всегда эмоциональнее выражает повседневные проблемы, с которыми сталкиваются педагоги, родители и дети. Оно намного эффективнее скучного нравоучения, указания, объяснения. И живое обсуждение рассказов Носова - это не только увлекательное путешествие вместе с героями его книг по стране детства, это еще накопление жизненного опыта, нравственных понятий, что такое "хорошо", что такое "плохо", как поступить правильно, как научиться быть сильным, смелым.
Читая рассказы Носова детям, можно и весело провести время, от души посмеяться, и сделать для себя важные выводы не забывать, что рядом с тобой такие же девчонки и мальчишки, у которых не все всегда гладко и хорошо получается, что всему можно научиться, надо только не вешать нос и уметь дружить.
№61Художественные произведения Льюиса Кэрролла, в частности повести-сказки (или литературные сказки) "Приключения Алисы в Стране Чудес" и "Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье" - книги не только детские. Как отметила в своем эссе о Льюисе Кэрролле английская писательница Вирджиния Вулф, приключения Алисы нельзя отнести к детской литературе, но это книги, в которых мы становимся детьми.