Хрестоматия по синтаксису

это я. Такого рода отношения не существенны для анализа синтаксического строя русского языка.

Отношения идентификации рефлексивны, т. е. обращены на один объект. Они, поэтому, в логическом смысле не могут быть инвертированы. В наиболее ясном случае эти отношения устанавливают тождество объекта (денотата) самому себе (онтологическое тождество). Что касается абстрактных категорий, то проблема их отождествления осложняется отсутствием у этих сущностей независимого от языкового обозначения бытия. В данной работе принимается во внимание только онтологическое тождество.

Итак, хотя те сущности, которыми оперирует человеческое мышление (денотат, сигнификат, означающее, соотв. предмет, понятие, имя), способны быть терминами большего количества логических отношений (таких отношений могло бы быть девять), для формирования синтаксических структур русского языка (а возможно, и других языков) существенны лишь четыре названных вида отношений, каждое из которых соотносительно с особой логико-синтаксической структурой — экзистенциальными предложениями, предложениями тождества, предложениями именования и предложениями характеризации. <…>

Т. В. Шмелева

Семантический синтаксис1

Задания. На основе анализа текста лекций Т. В. Шмелевой «Семантический синтаксис» ответьте на следующие вопросы:

1.На чем основывается разграничение в содержании предложения модуса и диктума?

2.Какое значение для описания диктумной составляющей предложения имеет понятие пропозиции?

3.Что такое пропозиция?

4.Какие типы пропозиций выделяет Т. В. Шмелева?

5.Как, по мнению Т. В. Шмелевой, осуществляется модусная аранжировка высказывания?

Введение

<…> Согласно представлениям, лежащим в основе излагаемого курса, центральное место следует отвести идее о диктумно-модусном устройстве смысла предложения. Все остальные оказываются более конкретными, объясняя один из названных блоков смысловой орга-

1 Печатается по: Шмелева Т. В. Семантический синтаксис. Красноярск, 1988. С. 7–39.

431

низации или их отдельные фрагменты. В соответствии с этим и будет изложена здесь вся отобранная информация о семантическом синтаксисе.

Выдвигая идею о двухчастности содержания предложения в центр понятийного аппарата семантического синтаксиса, необходимо сказать о ней несколько подробнее.

Существо этой идеи: высказывание, каким бы элементарным оно ни было, состоится в том случае, если в нем информация о мире, объективной действительности соединится с информацией субъективной — идущей от говорящего и момента общения. Так, в элементарном предложении типа Идет дождь информация о ситуации дождя (объективная) соединена о субъективной информацией о том, что говорящий утверждает это, представляя как событие реальное, совпадающее о моментом речи. Субъективная информация как бы вторична, высказывание предпринимается не ради нее, она сопровождает объективную. Совпадая в своей объективной части, различаются субъективной такие, например, предложения: Вот бы дождь! Хочется дождя, Шел дождь, Будет дождь, Какой дождь!

Модус приведенных предложений выражен грамматически — формами глагола. Он может выражаться и с помощью специальных лексических и конструктивных средств: так, в следующем примере слова автора разделяют модус и диктум: Я часто думаю, — продолжала Анна Павловна после минутного молчания… — как несправедливо распределяется счастье жизни (Л. Толст.).

1.Диктум

1.1.Изучение диктума

<…> Если сравнивать диктум и модус по степени изученности, то диктум, безусловно, окажется в более выгодном положении. Обратив внимание на то, как в предложении описывается действительность, лингвисты обозначили эту сторону предложения как его номинативный аспект <…>.

Чтобы создать из разнообразных имеющихся и вновь добываемых сведений картину диктумного содержания предложения, необходим инструмент изучения диктума, своеобразный общий знаменатель различных смысловых элементов, позволяющих их упорядочивать и дифференцировать. На роль такого инструмента подходит понятие пропозиции, используемое в лингвистике давно1, а сейчас входящее в своеобразный ряд с терминами «событие», «ситуация», «положение дел». Оставляя в стороне возможности дифференциации этих терминов <…>, будем использовать понятие пропозиции в значении

1 О его истории см.: Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. М., 1976. С. 21–39.

432

«языковое воплощение некоего положения дел в действительности, ситуации».

Пропозиция выражается прежде всего предикатом, через глагол и его распространители определял пропозицию Ч. Филлмор1: рисовать, бежать, разрушать и т. д. Однако в русском языке, помимо глагола, пропозиция может выражаться целой серией других форм — жарко, жара; список таких форм повторяет список минимальных структурных схем.

1.2. Типология пропозиций

<…> Типология пропозиций, не созданная и даже не обсуждавшаяся всерьез в литературе, будет, наверное, многоступенчатой и «многоклеточной». Предлагая опыт, или, точнее, учебный вариант такой типологии, приходится отвлекаться от многих интересных подробностей и даже проблем, чтобы составить общую картину диктума в самых принципиальных чертах.

Главным в такой типологии видится противопоставление пропозиций с о б ы т и й н ы х и л о г и ч е с к и х, далее С-пропозиций и Л-пропозиций.

С-пропозиции «портретируют» действительность — происходящие в них события с их участниками. Л-пропозиции представляют результаты умственных операций и сообщают о некоторых установленных признаках, свойствах, отношениях. Примеры С-пропозиций уже приводились: пожар, ловля рыбы, строительство дома, дождь; примеры Л-пропозиций: принадлежность к классу хищников, сходство, идентичность, одновременность и т. д. <…>

1.5. Количественный аспект диктума

<…> Итак, проанализировать диктум предложения — это значит, во-первых, определить его сложность, т. е. количество пропозиций в его составе; во-вторых, определить, какие это пропозиции; в-треть- их, определить способ их представления и зависимость выбора способа от внутренних отношений пропозиций в составе предложения.

Продемонстрируем такой подход к анализу диктума на примере предложения из «Дамы с собачкой» А. Чехова.

Дома в Москве уже все было по-зимнему, топили печи, и по утрам, когда дети собирались в гимназию и пили чай, было темно, няня ненадолго зажигала огонь.

В диктуме этого предложения 8 пропозиций: 5 событийных (далее СП) и 3 логических (далее ЛП). Перечислим их в порядке располо-

1 Арутюнова Н. Д. Синтаксис // Общее языкознание. Внутренняя структура языка. М., 1972. С. 296.

433

жения с комментариями относительно внутреннего состава и способа представления в предложении.

ЛП1 все по-зимнему — характеризации, объект ‘обстановка, образ жизни’ выражен местоимением все;

СП2 топили печи — физического действия, субъект не обозначен — ‘пpиcлyга’ в силу очевидности, объект — печи;

СП3 дети собирались в гимназию — физическое действие, комплексное, предполагает серию конкретных действий, характер действия уточняется обстоятельством в гимназию, которое можно считать частью обозначения пропозиции, комплексность действия исключает обозначение объектов и других актантов; субъект конкретен, обозначен именем дети;

СП4 пили чай — физическое действие, субъект не выражен: ясен из контекста — дети, объект — чай;

ЛП5 и — соединение во времени СП3 и СП4; CП6 темно — физическое состояние среды;

СП7 няня зажигала огонь — физическое действие, субъект конкретный, обозначен именем няня, результатив огонь;

ЛП8 — когда — временной соотнесенности, одновременности СП3 и СП4 — с одной стороны, и — с другой, СП6 и CП7.

Таким образом, изложенные сведения представляет диктум как некий языковой запас, своеобразную клавиатуру. Конструируя высказывания, говорящий как бы берет на этой клавиатуре аккорды равной степени сложности, минимум диктума — одна пропозиция, напр.:

Это было давно, Идет дождь, Жара, Завтра собрание и т. д. Максимум определить невозможно, хотя понятно, что объем полипропозитивного диктума не может быть безграничным. Задача лингвиста — уметь распознать сложные созвучия пропозитивных смыслов, объясняя особенности их плана содержания и плана выражения.

2.МОДУС

2.1.Изучение модуса

<…> Модус <…> изучен в меньшей степени.

Во-первых, он имеет склонность проявляться имплицитно, т. е. присутствовать в высказывании незримо. Так, вербально не выражены значения реальной модальности и настоящего времени в предложениях типа Осень. Листопад, положительной оценки в предложениях Что за песни!, приказа в предложениях типа Сюда!, Молчать!. Все эти «невыраженные» смыслы — модусные.

Во-вторых, при эксплицитном выражении модус располагает большим и неоднородным кругом языковых средств: это грамматические формы, особые лексемы, ряд конструкций. Все это делает существование модуса в плане выражения распыленным, почти малоуловимым.

434

В-третьих, план выражения модуса не только разнообразен, но и «исследовательски ненадежен»: одни модусные показатели комплексны, они выражают сразу несколько модусных значений, затушевывая картину их дифференциации; другие в разных условиях выражают разные модусные значения. Все это усиливает впечатление «неуловимости».

Из сказанного следует, что основные приемы изучения модуса — это перифраза и экспликация, давшие возможность сделать более достоверными «ненадежные» данные плана выражения модуса.

Основная задача предпринятой здесь характеристики модуса — описать модус-потенциал, т. е. перечислитъ модусные категории со стороны их значения и плана выражения, диктум-потенциал удобно было сравнить с клавиатурой, на которой для каждого высказывания берут то одну ноту, то более или менее сложный аккорд. Если продолжить это сравнение, то модус придется уподобить струнному инструменту: обязательно должны звучать все имеющиеся струны, хотя всякий раз каждая дает особый звук. Количество струн определено и неизменно, звучание каждой из них узнается и прочитывается, даже если это молчание. Каждая такая струна и есть модусная категория. Выявление модус-потенциала вооружает важным средством анализа модусного содержания предложения: имея в руках полную анкету модуса — список всех его струн, анализирующий уменьшает риск не увидеть скрытое, имплицитное в модусе того или иного высказывания, т. е. оказаться «на поводу» у плана выражения. <…>

2.2. Метакатегории модуса

Метакатегории модуса обеспечивают осмысление высказывания относительно условий и условностей общения; к ним относятся смыслы говорения, называния, коммуникативного намерения, мотива и цели речевого действия, речевого жанра, выполнения правил речевого поведения. Еще раз подчеркнем, что объектом квалификации в этих случаях является само высказывание, или речевое поведение автора его, что и объясняет наименование м е т а <…>.

Характерная особенность этих смыслов состоит в том, что они п р и н ц и п и а л ь н о н е в ы р а ж а е м ы, т. е. нормально отсутствие их показателей в высказывании, а присутствие – сигнал какого-то особого случая. Иначе говоря, в осмыслении метакатегорий модуса действует с т а н д а р т, который воспринимается как не требующий специального обсуждения, и только отклонения от него вызывают появление в высказывании метапоказателей. Отклонения от стандарта возникают в первую очередь, когда расходятся коммуникативные установки автора и адресата, и от последнего поступают вопросы типа «При чем тут это?», «С чего вы взяли?», «Что ты этим хочешь сказать?».

435

Так, если мы возьмем предложение Идет дождь, то его метасмыслы могут быть истолкованы в одном из случаев так: ‘Я хочу сказать, что идет дождь, чтобы ты взял зонт’. Речевой жанр в таком случае можно определить как предупреждение; смысл ‘называния’ не проявляется, так как автор пользуется стандартными и обычными для данного случая номинациями; никаких сигналов о правилах речевого поведения нет, следовательно, автор уверен, что они выполняются <…>.

Р е ч е в о й ж а н р практически всегда очевиден из условий общения и содержания высказывания. Так, ясно, что в предложении Замолчите немедленно! выражен п р и к а з, а в предложении Вы не могли бы говорить потише? – п р о с ь б а; в предложения Кто последний? – вопрос реальный, а в предложении До каких пор это будет продолжаться? – вопрос риторический, по существу оценочное суждение. Показатели речевого жанра – соответствующие имена и глаголы речи – появляются в модусе высказывания, когда это кажется автору необходимым, например: Я п р о ш у вас прекратить препирательства; П о з д р а в л я ю вас с завершением работы; Я еще раз с п р а ш и в а ю: где ты был?; О б е щ а ю вам, что это не повторится.

Правила речевого поведения, интуитивно знакомые всякому носителю, практически всегда остаются «за кадром» высказывания, за исключениям тех случаев, когда автор видит опасность быть нарушителем какого-либо на них, тогда-то и вводятся показатели, объясняющие речевое поведение автора и извиняющие его. Так, слово пожалуй – извинительная помета при риске нарушить правила, предписывающие не быть категоричным или не преувеличивать; показатель как известно вводится как извинительная помета при риске нарушить правило не говорить банальностей, а как говорится – не использовать штампов. <…>

Итак, метасмыслы, как правило, присутствуют в высказывании незримо, зримое их приcутствие – сигнал нарушения стандартов общения.

2.3. Актуализационные категории

Обозначить метакатегории модуса – значит осмыслить высказывание относительно условий общения, задать его языковые свойства. Это первый шаг в модусной аранжировке высказывания, он заключен в пределах речевой деятельности.

Второй шаг предполагает выход к объективной действительности. Он состоит в обозначении того, как сообщаемое в диктуме относится к действительности в координатах ‘лицо’, ‘модальность’ и ‘время’, а также ‘пространство’. Этот шаг именуется а к т у а л и з а ц и- е й, а модусные категории, обслуживающие этот шаг, актуализационными.

436

Собственно, с этой частью модуса вы уже знакомы: комплекс актуализационных значений, составляющий обязательный минимум для каждого предложения, именуется вслед за В. В. Виноградовым п р е д и к а т и в н о с т ь ю и считается грамматическим признаком предложения. Теперь мы можем сказать, что грамматический признак предложения лежит в сфере модуса и представляет собой часть его актуализационных категорий, грамматикализованных, т. е. «вмененных в oбязaннocть» каждому русскому предложению и в первую очередь гл а г о л у как носителю предикативности. Этот же круг модусных значений обсуждался, когда речь шла о парадигме простого предложения.

Здесь мы можем посмотреть на актуализационные категории шире, чем это нужно для рассмотрения предикативности и глагольной парадигмы. Что нового будет при этом введено в сведения об актуализации?

Актуализационные категории – антиподы метакатегорий: они обязательно должны быть выражены в предложении, тогда как для метакатегорий нормально скорее обратное. <…>

2.4. Квалификативные категории

Третий шаг в модусной аранжировке высказывания – к в а л и- ф и ц и р о в а т ь предлагаемую информацию в определенных аспектах с авторских позиций. Важнейшие аспекты квалификации касаются собственно информации и предполагают оценку ее некоторых свойств. Они и определяют характер модусных категорий авторизации и персуазивности.

А в т о р и з а ц и я предполагает квалификацию и с т о ч н и к а излагаемой информации; иначе говоря, автор обязан, сообщая информацию, квалифицировать ее как свою или чужую, во-первых, и по способу ее получения, во-вторых. Что касается первого параметра квалификации, то в языке за стандарт принято изложение информации «от себя», поэтому специальные показатели предусмотрены только для нестандартных случаев — изложения чужой информации, цитирования. Эти показатели могут быть минимальны – мол, дескать, говорят и могут быть более информативными – как сообщают иностранные агентства, по сообщениям авторитетных источников и т. п.

Авторизационные показатели, квалифицирующие источник информации, весьма разнообразны: Я видел / слышал / догадался, что они приехали; Как п р е д п о л а г а ю т специалисты, климат на Земле станет теплее; П о р а с ч е т а м экономистов, эту проблему можно решить в пять-шесть лет.

Авторизационная характеристика содержания предложения о б я - з а т е л ь н а , но присутствие авторизационных показателей в предложении отнюдь не обязательно, что может подтвердить простое наблюдение над любым реальным текстом. <…>

437

П е р с у а з и в н о с т ь «отвечает» за квалификацию информации со стороны ее достоверности, но не объективную, а с точки зрения говорящего, иначе говоря, персуазивность есть уверенность или неуверенность автора в достоверности излагаемой им информации.

Действие этой категории аналогично авторизации: обязательная

вплане содержания, она довольно редко проявляется в плане выражения. Это объясняется тем, что специальных показателей требует только неуверенность автора в достоверности предлагаемой им информации, уверенность же как нормальное положение дел никакими сигналами не сопровождается. Сигналы неуверенности хорошо известны, это вводные слова кажется, наверное, может быть, похоже т. п. Уверенность выражается в особых проблематических ситуациях, например, спора, дискуссии, необходимости «навязать точку зрения»; в таких случаях, как во многих модусных ситуациях, приходит на помощь изъяснительная конструкция: Я уверен, что…;

Нет сомнений, что…

Интересно отметить «сотрудничество» авторизации и персуазивности: за достоверность чужой информации трудно ручаться, поэтому «чужая» всегда под некоторым сомнением, отсюда естественность таких комплексных показателей, которые служат одновременно обеим категориям, например, якобы = ‘чужая информация + не уверен

вее достоверности’ <…>.

Оц е н о ч н о с т ь — первая в нашем перечислении факультативная модусная категория; семантика ее сводится к выражению авторского позитивного или негативного отношения к диктумному содержанию в целом или к какому-то из его элементов.

Несмотря на свою необязательность, оценочность располагает разнообразными и многочисленными средствами выражения: это и изъяснительная конструкция, которая, как мы видим, решает разные модусные задачи Хорошо, что он уехал вчера; Лучше, чтобы они вообще об этом не знали и инфинитивные конструкции Хорошо прогуляться в утреннем лесу; Ужасно было бы однажды узнать, что все напрасно <…> и многие другие средства. <…>

2.5.Социальные категории

Если вернуться к сравнению модуса со струнным инструментом, то надо сказать, что его струны тянутся в разные стороны: одни к условиям и условностям общения, другие — к действительности, с которой надо соотнести сообщаемое, третьи — к информации и самим событиям, которые надо так или иначе оценить. Всем им соответствуют уже названные категории модуса. Последний пучок струн натягивается между автором и другими участниками общения, в первую очередь собеседником. В звучании этих струн отражаются их социальные о т н о ш е н и я, реальные или по крайней мере де-

438

монстрируемые. Здесь слышна степень официальности или фамильярности, уважительности или пренебрежения, деликатности или безоглядной категоричности. Звучание этих струн и составляет действие социальных категорий модуса. Как же, по каким приметам мы улавливаем это звучание?

Русский язык не располагает особой системой средств выражения социальных отношений в грамматике (как это делают восточные языки, например, корейский и японский)1, да и лексики такого назначения немного – пожалуйста, уважаемый, будьте любезны…

Поэтому социальные категории модуса выражаются попутно, вмешиваются в выбор номинаций, когда такой выбор есть и он социально значим: Леша или Алексей Иваныч, дорогой или глубокоуважаемый, ты или Вы, Какая у Вас интересная шляпка! или Что это ты нахлобучила? Ср. также Вы не могли бы закрыть окно? и Закрой-ка окно / окошко, Мне очень нужен мел и Сгоняй-ка за мелом. Во всех приведенных случаях, список которых мог бы быть гораздо более пространным, сигнал о социальных отношениях между автором предложения и собеседником «вмонтирован» в наименование собеседника или пропозитивную номинацию.

Социально значимой может быть и словообразовательная форма. Известно, как широко используются для создания атмосферы повышенной благожелательности деминутивы: Оторвите билетик, Не кладите трубочку, Найдите папочку, Передайте листочек, Чайку не хотите?

Социальные категории модуса, как оценочность, факультативны. Но они проявляются не по желанию автора, а в зависимости от актуализационных характеристик и некоторых условий общения. Высказывания, обращенные к собеседнику, или задеваюшие его какимто образом, т. е. адресатно-ориентированные высказывания, почти неизбежно включают социальные струны. Газетный текст, адресатно, строго говоря, не ориентированный, эти струны приглушает. <…>

Итак, познакомившись с характеристикой модус-потенциала, мы можем теперь к каждому предложению предъявлять модусную анкету и заполнять ее, анализируя как имеющиеся модусные показатели, так и их значимое отсутствие. Вернувшись к предложению из А. Чехова, диктум которого был проанализирован в I <…>, завершим его семантическую характеристику, заполнив модусную анкету.

1. Метакатегории – речевой жанр – сообщение, часть нарративного текста, – рассказа «Дама с собачкой»; мотив, намерение, цель — все это определено для текста в целом и в предложении никак не проявляется, так же, как и отношение к правилам речевого поведения, т. е., по мнению автора, высказывание не выпадает из стандарта общения, заданного для текста.

1 Алпатов В. М. Категории вежливости в современном японском языке. М., 1973.

439

2.Актуализация – события, о которых идет речь, реальны, предшествуют моменту рассказывания (прошлое), происходят не с автором и не с его читателем (третье лицо).

3.Квалификативные категории: автор излагает свою информацию (авторизация), в достоверности которой он уверен (персуазивность); нет показателей ни того, ни другого, оценочность не выражена.

4.Высказывание адресатно не ориентировано, социальные категории не проявляются.

Можно сказать, обобщая, что модус данного предложения в плане содержания практически не отклоняется от стандарта и потому в плане выражения представлен минимумом показателей – предикативностью.

В известном смысле противоположность этому тексту может составить текст из интервью А. Битова; этот текст субъективно насыщен, здесь автор постоянно говорит о себе, варьируя модусные квалификации. Так, на вопрос, как он себя чувствует, «перешагнув отметку 50», А. Битов отвечает:

— С ч и т а ю т , что для прозаика это золотой возраст. М о-

ж е т б ы т ь . Еще не пробовал. Д о с т а т о ч н о с т р а н н о е ч у в с т в о , что я пишу больше половины жизни – тридцать лет из пятидесяти пишу. Больше половины пути пройдено, и то, что сделано, – сделано. Уж е н и к а к н е л ь з я с к а з а т ь : «Подождите, это я только сейчас пробую, а вот потом…» П р и х о д и т с я скорбно уважать свои прошлые годы. С л а в а б о г у, что они не хуже, в о т ч т о я с к а ж у. Н е н а д о преувеличивать, н о м о ж- н о и не приуменьшать.

М н е к а ж е т с я , все, что я пишу, – единый дом; я не сразу з а м е т и л , что строю именно его, но когда п о н я л , ЧТО я строю, все стало не легче, а труднее. С л и ш к о м х о р о ш о з н а ю , где у меня какая комната недоделана, на каком этаже, куда подтаскивать кирпичи… /Литературная газета. 1987. 22 июля/ <…>.

А. Мустайоки

Теория функционального синтаксиса: от семантических структур к языковым средствам1

Задание. На основе анализа текста монографии А. Мустайоки ответьте на вопрос: как, с точки зрения автора, связаны внеязыковая действительность, семантический и языковой уровни?

1 Печатается по: Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса: от семантических структур к языковым средствам. М., 2006. С. 18–68.

440