Платон и россия
...идеалист Платон, который был врагом материализма и науки, всю жизнь боролся против древнегреческой демократии и поддерживал режимы олигархии, ныне превращается в союзника реакционеров в их борьбе против общественного прогресса.
Мейер
С момента своего появления на Руси и вплоть до XIX века православие следовало линии Аристотеля, рассматривая платонизм как ересь. В Слове обличительном против еллинского заблуждения Максим Грек вообще призывал не прельщаться эллинским красноречием: В том и заключается, действительно, совершенство рачителя священной мудрости, чтобы присоединиться самой конечной цели желаний (т. е. Богу), - не знанием пустоголовых и негодных басен, не хитросплетенным академическим высокоумием, но прилежным хранением боговдохновенных заповедей и смиренным, незлобивым мудрствованием души.
Это - при том, что Платон впервые был опубликован в России лишь в конце XVIII века, когда его диалоги были изданы тиражом в... 300 экземпляров. Я писал о многовековом "опоздании" Данте и Шекспира, пришедших в Россию одновременно с Платоном, но последний побил все рекорды. Европейская философия и теология вырастали из Платона, патристика Августина была целиком платоновской - русский читатель смог познакомиться с текстами Платона лишь в 1863 - 1879 годах, когда вышел карповский шеститомник... Да и русское богословие строилось либо как антикатолическое, либо как антипротестантское. Первое ориентировалось на Феофана Прокоповича, второе на Стефана Яворского. Стоит ли удивляться, что и русский марксизм целиком и полностью строился как анти - как оппозиционный всем течениям современной западной мысли.
В 1826 году, публикуя Филеба в "Московском Телеграфе", Н. Полевой констатировал, что величайший философ "почти не известен в нашей литературе". Да и в XIX веке знакомство с Платоном происходило через "вторые руки" - Августина, Шеллинга, французских платоников. Подобно тому, как Максим Грек в XVI веке громил греков, Галич в XIX-м громил Платона: "Погрешность его философии, и погрешность едва ли не коренная, состояла в слишком обширном, произвольном протяжении чистых действий разума..."
Лишь славянофилы осознали антиаристотелевский дух православия и объявили (вопреки исторической правде) платонизм основой учения восточной церкви. Первые русские работы о Платоне появились во второй половине XIX века, если не считать упоминаний его имени Григорием Сковородой и тремя - пятью мыслителями круга Чаадаева и Хомякова. В философский оборот Платон был введен лишь Владимиром Соловьёвым и его последователями в конце XIX - начале XX века (С. Н. Трубецкой, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк, В. Ф. Эрн, Н.А. Бердяев, П. А. Флоренский и др.).
Что до вклада в мировую платониану наших, то до работ А. Ф. Лосева и С. С. Аверинцева "родоначальник утопического коммунизма" по большей части соседствовал с "крайним реакционером" ("общественно-политические взгляды Платона крайне реакционны"). В одной из книг утверждается, что не теория идей, а Государство и Законы составляют подлинное ядро философии Платона, в другой, - что "пропаганда" Платоном геометрии, не преследуя каких-либо познавательных целей, была полностью направлена на порабощение народа, и поэтому платоновское выражение "Бог всегда геометризует" означает только: "Бог - враг демократического правления!", в третьей, - что высказывание платоновского Сократа "знание не может быть перелито, словно из сосуда, из одной души в другую" можно квалифицировать следующим образом: "В этом положении особенно сказывается реакционность Платона, его враждебность всякому массовому воспитанию, массовому образованию и просвещению", в четвертой, - что взгляд Платона на математику, конечно, есть идеализм... А зачем нам идеалисты?..
Стоит ли удивляться, что "Полное собрание творений Платона", издание которого предприняли другие идеалисты, С. А. Жебелев, Л. П. Карсавин и Э.Л. Радлов, было прервано, едва советская власть набрала силу, и в 1979 году все еще только выражалась надежда, что "широкий круг советских читателей" в недалеком будущем будет располагать переводом на русский язык "Полного собрания сочинений" Платона. Где ж это будущее? И что ж это за диковинная страна, нашедшая армады подвижников вандализма, крушащих всю мировую культуру и философию, но не находившая сил и средств издать полного отца мировой философии?
Слишком много разрушителей, слишком мало созидателей, исключая, конечно, "творцов" "новейших видов вооружений"...
А ведь была надежда. Был шанс. Платоновские идеи в учении Владимира Соловьёва выполняли функцию несущей конструкции. Платон ставит себе впервые ту самую задачу "оправдания добра", которая послужила предметом главного труда В. С. Соловьёва, - писал С. Н. Трубецкой. Мировоззрение Соловьёва строилось на чисто платоновской идее внутренней духовности всего существующего. "Во взгляде на вселенную Соловьёв был настоящим Платоником и, казалось, совершенно не мог смотреть на нее иначе".
Не только идеализм Соловьёва, но и его гносеология во многом строится на платоновском интуитивизме - - проекции вечных идей на действительность, когда акт познания рассматривается как реальный выход из себя, ищущий корней познания в глубинах бытия и неотрывности индивидуальной и мировой душ.
Так ставится проблема теории познания у Вл. Соловьёва, у кн. С. Н. Трубецкого, у наших славянофилов (Хомякова, Киреевского, Самарина), в чем они продолжают лучшие положительные традиции древней философии - платонизма и неоплатонизма, учения некоторых отцов церкви и средневековых мистиков, а из новых западных философов... Шеллинга, Шопенгауэра, Гартмана, преодолевающих или ограничивающих разъедающий идеалистический рационализм.
С. Л. Франк считал человеческую субъективность, душевную жизнь целостной реальностью, включающей в себя микрокосм внешнего мира, по отношению к которому необходимо стоять в позиции "живого знания", которое является высшим единством объективности и субъективности, бытия и знания и которое обеспечивает единство сверхмирового начала бытия и личностного понимания, единство абсолютного света и разума. Познание, по Франку, есть актуализация потенциального единства душевной жизни, ее вневременности и неограниченности, ее превращение из интуиции творца в актуальную сверхсовременность и бесконечность.
В своем Введении в философию С.Л. Франк, признавая свою близость к философским идеям Платона, писал, что суть платонизма - в открытии идеального бытия.
Платон в течение веков и доселе был и есть основа всей творческой философской мысли. Основная мысль Платона неопровержима: так как наши общие понятия, поскольку они истинны, имеют объективное содержание, то, следовательно, кроме единичных вещей есть и бытие общее (идеальное или бытие идей).
Согласно С. Н. Трубецкому, высшим достижением идеализма Платона явилось определение сущего как мыслимого, сущего как идеи, которая является предметом философского созерцания и которая как отвлеченная умопостигаемая сущность противостоит миру призрачных вещей. Человеческое сознание, постигая сущее, должно стать всеобъемлющим не только по форме, но и "по содержанию, - сознание должно обнять в себя всё, стать сознанием всего и всех, сделаться поистине вселенским и соборным сознанием".
С. Н. Булгаков был убежден, что "в основе подлинного философствования лежит особого рода откровение, "умное видение" идей, как это навсегда возвещено в философии Платоном". Христианизируя Платона, Булгаков утверждал, что у него философствование неотрывно от богословия, рационализм от мифологии и догматизм от критицизма.
Истолкование учения Платона об идеях в смысле мифотворчества проливает свет на самую центральную и темную проблему платонизма... следует ли идеи Платона понимать в трансцендентно-критическом смысле, как формальные условия познания и его предельные грани (кантовские идеи), или же в трансцендентно-метафизическом смысле? Что такое платоновский "анамнезис"? Разумеется ли здесь формально-логическое a priori проявляющееся в каждом отдельном акте познания, или же это есть действительное припоминание о мифотворческом ведении, причем вопрос, когда произошла встреча с трансцендентным: в этой ли жизни или за ее пределами.
В Sub Specie aeternitatis H.А. Бердяев писал, что Платон весь принадлежит грядущему, ибо проникся органическим пониманием исторического процесса и постиг неотрывность жизни от природы человека.
Философский идеализм, примыкающий к традициям бессмертного Платона, должен признать мир идеальных ценностей, вневременных и внепространственных, которые могут и отсутствовать в эмпирической действительности, которые никогда не находят в ней своего законченного выражения, но которые реализуются в прогрессе, этом единственном эмпирически уловимом признаке метафизического единства сущего и должного, и являются духовным маяком человеческой жизни.
Свою собственную философию Бердяев определил как философию субъекта, философию духа, свободы, философию экзистенциальную и эсхатологическую: "Философия эсхатологическая вытекает из философской проблемы, поставленной еще Платоном".
Все существующие гносеологии, считал Бердяев, основываются на одной из двух взаимоисключающих позиций: либо бытие познается из объекта, из мира, или оно познается из субъекта, из "я" человека.
По-насгоящему, философия "я", в отличие от философии мира, начинается с переворота, совершенного Кантом, хотя он имел предшественников, например, Бл. Августина и Декарта, а в очень существенном Сократа и Платона. Основоположное философское открытие сделано Платоном и Кантом, которых нужно признать величайшими и наиболее оригинальными философами в истории человеческой мысли.
Подобным образом понимал платонизм и П. А. Флоренский, выводящий из него всю европейскую и новейшую русскую философию.
В платонизме. - перед нами один из самых могучих, - скажу более, - самый могучий из ферментов культурной жизни... определить платонизм даже формально, - что он - учение Платона: нет, платонизм шире учения Платона, и глубже его, хотя в Платоне нашел себе лучшего из выразителей.
Будучи исходным пунктом стольких направлений мысли, из которых каждое представляет высокую степень широты, не должен ли платонизм быть таким глубоким движением духа, которому уже нет иного наименования, кроме как символическое, уясняемое per se, а не per aliud? И, в таком случае, не правильнее ли разуметь платонизм не как определенную, всегда себе равную систему понятий и суждений, но как некоторое духовное устремление, как указующий перст от земли к небу, от долу - горе?
Столп и утверждение истины - последнее в русской философии творческое наследие философии Платона, предшествующее ее погружению во тьму...