4. Возникновение бандитских формирований в период неПа и борьба с ними.

Гражданская война, развернувшаяся на просторах России в 1918 — 1922 гг. имела множество различных последствий для развития страны, одним из которых стало развитие бандитского движения после её окончания. Безусловно, нельзя все бандитские выступления имевшие место в 1920-х гг. сводить только к итогам Гражданской войны. Однако очевидно, что она обострила многие противоречия имевшиеся в стране. По итогам Гражданской войны мы имеем вооружившееся населения, имевшее военный опыт, возникновение целого слоя относительно молодой части населения не знавшего другой формы деятельности кроме войны, в конце концов и месть проигравших, переносивших свое недовольство ситуацией в форму бандитизма. В той или иной форме мы можем обнаружить все эти формы бандитизма после окончания Гражданской войны на территории губерний Центральной России в годы НЭПа.

Переход к проведению Новой экономической политики в марте 1921 г., сопровождаемый отменой продовольственной разверстки и введением продовольственного налога и свободной торговли сельскохозяйственными продуктами, несколько успокоил основную массу деревенского населения. Это не означало, что обстановка в сельской местности стала спокойнее. Не смотря на то, что гражданская война, как форма противостояния крупных военных группировок к этому времени преимущественно закончилась, однако оставались различные её проявления, и прежде всего — бандитизм.

Различные, как по масштабам, так и по форме проявления бандитизма в первой половине 1920-х гг. охватили практически все губернии Центральной России. В отличие от окраин страны, где долгое время действовали крупные бандформирования, в Центральной части Европейской России действия бандитов проявились, прежде всего, в форме нападений небольших групп, занимавшихся, чаще всего, обычным бандитизмом в виде нападений на станции, пункты хранения продовольствия и других материальных ценностей, реже на органы местной власти, ещё реже они делали все это под политическими лозунгами.

Другой формой деятельности стал «идеологический бандитизм», когда грабеж, по крайней мере внешне, не носил характера основной деятельности, хотя таких примеров было и немного.

Как всегда из любого правила есть исключения. Совершенно особая ситуация, как по размаху действий бандитских формирований, так и по форме проявления антисоветской деятельности сложилась в первой половине 1920-х гг. в Смоленской губернии, где оно опиралось на поддержку из антисоветских групп, формировавшихся в Польше, а при переходе границ с СССР использовало преимущественно лесистую местность. Большую часть отрядов, действовавших в тот период на Смоленщине, составляли группы, приходившие из Польши.

Говоря о бандитском движении в Центральных Европейских губерниях Советской России, становится очевидным, что его оценка только с точки зрения «осколков» гражданской войны недостаточна. В нем проявились различные тенденции: элементарная уголовщина, движение дезертиров, остатки белогвардейских отрядов, недовольство действиями Советской власти. Сочетание указанных тенденций облегчало советскому руководству борьбу против них, позволяя лавировать и использовать жесткую борьбу с определенными уступками населению. Очевидно, что такая тактика дала свои положительные плоды, и к середине 1920-х гг. бандитское и любое другое вооруженное сопротивление в регионах Центральной России постепенно исчезло.

К началу 1930-х годов жёсткими репрессивными мерами была подавлена активность политических организованных преступных формирований. Сворачивание политики нэпа привело к фактическому исчезновению и экономических преступников, которые были приравнены к государственным и также подверглись репрессиям. Сформировался новый криминальный мир, в котором основной сплачивающей силой стала тенденция неполитического противодействия и неподчинения власти, элитой которого стали так называемые «воры в законе», которые называли себя хранителями криминальных традиций дореволюционной России.