- •Лекции по общему государственному праву Федор Федорович Кокошкин (1871-1918).Биографический очерк
- •Часть первая. Основные понятия о государстве Введение § 1. Предварительное понятие о государстве
- •Глава I. Происхождение государства и основание государственной власти § 2. Сущность вопроса
- •§ 3. Теократическая теория
- •§ 4. Патриархальная теория
- •§ 5. Договорная теория
- •§ 6. Органическая теория
- •§ 7. Материалистические теории
- •§ 8. Теория завоевания
- •§ 9. Теория экономического материализма
- •§ 10. Историческое происхождение государства
- •§ 11. Общественно-психологические основы власти
- •Глава II. Вопрос об оправдании государства § 12. Критика и обоснование государства
- •Глава III. Цель государства § 13. Общее определение цели государства
- •§ 14. Отдельные задачи государства
- •Часть вторая. Основные понятия о праве Введение § 15. Предварительное понятие о праве
- •Глава I. Право в объективном и субъективном смысле § 16. Этические нормы
- •§ 17. Юридические нормы
- •§ 18. Формы образования права
- •§ 19. Несамостоятельные нормы права
- •§ 20. Право в субъективном смысле
- •Глава II. Право и государство § 21. Учения об отношении права к государству
- •§ 22. Взаимное отношение права и государства
- •Глава III. Разделение права § 23. Право государства и других союзов
- •§ 24. Публичное и частное право
- •§ 25. Материальное и формальное публичное право
- •§ 26. Разделение публичного права
- •Часть третья. Общая теория государственного права Введение § 27. Наука государственного права
- •Глава I. Юридическая природа государства § 28. Сущность проблемы
- •§ 29. Реалистическое направление
- •§ 30. Идеалистическое направление
- •Глава II. Элементы государства § 31. Население
- •§ 32. Территория
- •§ 33. Власть
- •Глава III. Суверенитет § 34. История понятия суверенитета
- •§ 35. Современное учение о суверенитете
- •§ 36. Определение понятия суверенитета
- •§ 37. Отличие государства от других территориальных союзов
- •Глава IV. Органы государства § 38. Органы государства
- •Глава V. Функции государственной власти § 39. Материальное разделение функций государственной власти
- •§ 40. Формальное разделение функций государственной власти
- •Глава VI. Теории распределения властей § 41. Общий обзор теорий распределения властей
- •§ 42. Учение Руссо о распределении властей
- •Учение Монтескье о разделении властей § 43. Условия возникновения теории Монтескье
- •§ 44. Содержание теории Монтескье
- •§ 45. Значение теории Монтескье
- •§ 46. Поправки к теории Монтескье
- •§ 47. Критика теории Монтескье
- •Глава VII. Конституционное государство § 48. Понятие конституционного государства
- •§ 49. Предшествовавшие конституционному государству политические формы
- •§ 50. Развитие конституционного строя в Англии
- •§ 51. Распространение конституционных учреждений
- •Глава VIII. Формы конституционного государства § 52. Монархии и республики
- •§ 53. Отличие монархии и республики
- •§ 54. Типы республик
- •§ 55. Типы монархий
- •Глава IX. Соединения государств § 56. Понятие и виды соединения государств
- •§ 57. Международно-правовые соединения
- •§ 58. Государственно-правовые соединения
- •§ 59. Отличие государственно-правовых соединений от международно-правовых
- •§ 60. Внутреннее разделение государства
§ 6. Органическая теория
Политическая мысль, оправившись от постигшего разочарования, ищет новых путей для объяснения государственной жизни. Отказавшись от рационализма, от объяснения государства из вечных начал, заложенных в человеческом разуме, она обращается к другим началам, лежащим вне человеческой личности, к законам природы и в них ищет основы государства. Плодом этого поворота является теория органическая, которая объясняет возникновение государства действием тех же сил, которые вызывают явления природы, и представляет его как организм.
Сравнение государства с организмом само по себе не было новостью, мы встречаемся с ним на всем протяжении истории политических учений. Уже Платон, строя свое идеальное государство, сравнивает его с человеческим организмом и устанавливает аналогию законов, управляющих государственной жизнью, с законами, которые регулируют психическую жизнь человека. В римской истории сохранилось предание о басне, при помощи которой Менению Агриппе удалось будто бы убедить плебеев, ушедших на священную гору с намерением там поселиться и основать самостоятельный город, вернуться назад. В этой басне он сравнивает государство с организмом, а сословия с его частями: головой, желудком и т.п. В следующих веках мы встречаемся с тем же сравнением. В XV в. в Англии государственный деятель Фортескью в своем сочинении De laudibus legum Angliae проводит подробное сравнение государства с организмом: король у него играет роль головы, народное правосознание - роль сердца, законы приравниваются к нервам и т.д.
Но до XIX в. эти аналогии представляют только сравнения, а не научные теории. Только в XIX в. делается действительно научная попытка перенесения законов естественных наук в область государственной жизни.
Органическая теория имеет много талантливых приверженцев. Наиболее выдающимися ее представителями явились социолог Спенсер, экономист Шеффле, юрист Блюнчли. В настоящее время наиболее видными сторонниками органической теории нужно признать в Германии проф. Прейса, а во Франции - небезызвестного социолога Рене Вормса.
Сущность органической теории в ее наиболее последовательном выражении сводится к следующему: государство есть не сознательное произведение свободной деятельности человека, а естественное произведение сил природы. Цепь живых существ, которая идет от первичной протоплазмы через низшие организмы к более высшим и доходит, наконец, до человека, не кончается на человеке, но идет далее. За человеком, или, точнее, над ним существует целый ряд высших организмов. Это организмы - общественные, они состоят из отдельных людей, как организм животных и растений из клеточек.
Многие представители органической теории, не ограничиваясь подведением государства под общее понятие организма, приравнивают его, в частности, к человеческому организму и приписывают ему сознание и волю, отличные от сознания и воли входящих в государство отдельных лиц. Некоторые писатели идут в своих сравнениях весьма далеко и доходят до положений, вызывающих невольную улыбку. Так, напр., Блюнчли говорит, что государство есть мужской организм, а церковь - женский.
Не останавливаясь на этих курьезных крайностях, мы должны обратить главное внимание на выводы, вытекающие из органической теории по отношению к занимающей нас проблеме о происхождении государства и основании государственной власти. С точки зрения рассматриваемого учения общественные организмы являются результатом действия сил природы и появляются на земле одновременно со своими составными частями - людьми. Общественная связь, соединяющая людей в одно целое, есть не что иное, как естественная взаимная зависимость частей одного и того же организма. Общественная власть, частным видом которой является власть государственная, есть естественное господство целого над частями. В общественном организме, так же, как и в организме естественном, все части подчинены благу целого.
Переходя к критической оценке органической теории, мы должны прежде всего отметить неопределенность и изменчивость той параллели, которая проводится сторонниками этой теории между явлениями общественными, с одной стороны, и физиологическими, с другой. Каждый писатель понимает аналогию по-своему. Один приравнивает к нервам государственные учреждения, другой считает нервами общественного организма пути сообщения. С органической жизнью сопоставляется то политическая, то экономическая жизнь общества. Словом, сравнения бесконечно разнообразны, и среди них мы будем иметь в виду лишь те, которые относятся к государственной организации и приравниваются именно к физиологическому строению организма.
Нет сомнения, что между организмом и государственным союзом, действительно, существует известная аналогия. Организм животного или растения, представляющийся нам единым целым, в действительности представляет собой совокупность множества отдельных частиц. В силу непрерывно совершающегося в организме обмена веществ эти частицы постоянно сменяются. Через известный период времени в организме, напр., в человеческом теле, не остается ни одной прежней частицы. Единство организма есть не реальное, а отвлеченное единство; явление, которое мы называем организмом, можно, с известной стороны, сравнить с такими явлениями природы, как напр., водопад. Водопад в каждую минуту представляет собой по своему составу нечто иное, чем в предшествующую минуту; составляющие его капли воды постоянно меняются, но внешняя форма остается та же и потому мы говорим о Ниагарском или Иматрском водопаде как об едином явлении. То же в сущности представляет собой и организм. И тот же характер единства целого, несмотря на смену частей, присущ и общественным союзам, в частности, государству. Поколения граждан изменяются, через известный промежуток времени в государстве не остается ни одного прежнего члена, но само государство как целое остается независимым от смены его членов. Далее, между государством и организмом есть аналогия в том, что и здесь, и там части служат интересам целого, и эта аналогия усиливается тем, что деятельность отдельных членов государства направляется к общим интересам не только в силу сознательных, рассудочных психических актов, но и в значительной мере бессознательно, как бы руководимая такой же стихийной силой природы, какая управляет движениями частиц организма, необходимыми для его сохранения и развития. При наблюдении над политическими явлениями, действительно, трудно отрешиться от представления, что государство ведет свою самостоятельную жизнь, не исчерпывающуюся индивидуальной жизнью его членов. Поэтому сравнение государств с организмом весьма соблазнительно. Оно пользуется огромной популярностью и прочно укоренилось в обычном словоупотреблении. Мы часто прибегаем к нему, даже не замечая этого. "Органическое развитие", "органический рост", "разложение государственного организма", "недуги общества" - такие и подобные им выражения встречаются на каждом шагу, когда говорят о политической жизни. Ими пестрят и научные сочинения, и газетные статьи, и парламентские речи, и частные беседы.
Как мы уже видели, сходство между государством и организмом, несомненно, есть. Но наряду с ним между этими двумя явлениями мы находим не менее существенные черты различия. Не нужно забывать, что организм есть физическое тело, существующее в пространстве; отличительные свойства его - непрерывность и непроницаемость. Организм непрерывен, т.е. все части его связаны непосредственно между собой. Организм непроницаем, т.е. в том же пространстве, которое занято им или его частью, не может быть другого организма или его части. Совсем не то мы видим в государстве. Мы знаем государства, которые существуют в виде отдельных частей, разделенных между собой значительным пространством. Британская империя состоит из двух островов - Великобритании и Ирландии и колоний, расположенных на расстоянии десятков тысяч верст от метрополии, отделенных от нее океанами. Могут сказать, что колонии - совершенно особые самостоятельные организмы, только подчиненные Англии, но можно указать примеры существования государств, однородных по составу населения и характеру учреждений, но, тем не менее, состоящих из географически разделенных частей. Так, напр., Бавария состоит из двух неравных частей (собственно Баварии и Баварского Пфальца), разделенных между собой другим государством - Баденом.
Если государство - организм, то граждан следует сравнивать с клеточками. Но, приводя это сравнение, мы сталкиваемся с явлением, невозможным в органической жизни. Отельные клеточки государственного организма могут находиться и не в организме, а вне его, в другом организме. Русский подданный может, напр., проживать в Германии, оставаясь членом Русского государства.
Далее, некоторые функции, необходимо присущие организму, как, напр., функция размножения, отсутствуют у государства. Государства, как и другие общественные союзы, могут сливаться в одно целое, чего мы не наблюдаем по отношению к организмам, по крайней мере, высшим. Говорить о сознании и воле государства можно лишь в условном, юридическом смысле, но отнюдь не в том прямом психологическом значении этих слов, в каком они применяются к человеку или животному. С точки зрения психологии, то, что называется сознанием или волей народа или государства, есть лишь особого рода психические явления в области душевной жизни отдельных членов государства.
Ясно также, что существующее в государстве отношение власти и подчинения, с одной стороны, и зависимость частей организма от целого суть явления совершенно различного порядка. В первом случае мы имеем перед собой явление чисто психологическое, взаимодействие между индивидуальными сознаниями людей, во втором случае - явление физиологическое, ряд механических движений материальных частиц тела, движений, обусловленных физиологическими процессами. Сходство общественных и, в частности, политических явлений с органической жизнью относится, главным образом, к той стороне общественной жизни, в основе которой лежат непреднамеренные, безотчетные или полусознательные поступки людей. Но не нужно забывать, что в политической жизни играет огромную роль и вполне сознательная, планомерная деятельность людей. Можно, конечно, пытаться и здесь отстоять аналогию, можно, напр., предполагать, что движения частиц организма, ведущие к сохранению и укреплению его, суть также сознательные акты, что, напр., известные "фагоциты" проф. Мечникова - живые, одушевленные существа, сознательно борющиеся с врагами организма, в состав которого они входят. Можно представлять себе, с другой стороны, как это и делают некоторые, что вся доступная нашему наблюдению Вселенная - есть не что иное, как атом в теле колоссального организма. Но здесь мы вступаем в область безбрежных фантазий, не имеющих под собой твердой научной почвы.
Возвращаясь к органической теории государства, нужно сказать, что она имела бы научную ценность лишь в том случае, если бы возможно было, действительно, перенести на политическую жизнь известные нам физиологические и биологические законы и действием их объяснить государственные явления, если бы, напр., возможно было, не ограничиваясь простым сравнением верховной государственной власти с мозгом, объяснить такие явления, как смену правительств, государственные перевороты при помощи того, что нам известно из физиологии об изменениях, происходящих в мозгу животных. Но такой метод исследования общественных явлений невозможен, сами сторонники органической теории им не пользуются, а вместе с ним падает и научное значение защищаемой ими доктрины.
Резюмируя все сказанное об органической теории, нельзя не признать, что уподобление государства организму есть весьма живое, яркое и удобное сравнение, которым можно пользоваться для наглядного освещения некоторых сторон государственной жизни, но которым не следует злоупотреблять. В органической теории есть, несомненно, верная мысль. Эта мысль, как справедливо указывает Еллинек, заключается в том, что в государственной жизни наряду с сознательной планомерной деятельностью людей имеют большое значение психические явления, не носящие характера направленных к заранее определенной цели актов, и что благодаря этому, а также благодаря столкновению различных индивидуальных и общественных стремлений совокупность сознательных и планомерных актов приводит к непреднамеренным и непредвиденным ранее результатам. С этим фактом необходимо считаться, но не следует, подобно некоторым сторонникам органической теории, возводить его в идеал. Это значило бы не только создавать неверную научную теорию, но вместе с тем поддерживать политическую тенденцию реакционного характера, тормозящую разумный прогресс в государственной жизни.