3. Посторонний и смерть.

Как показано в предыдущем разделе, в рамках культуры XX века человек оказался посторонним природе, обществу и в конечном счете чужим⁷ другим людям, в том числе и "самим близким", из этого разрыва возникает экзистенциалистская трак­товка внешнего бытия человека и бытия природы как царства аб­сурда.

Какой-либо смысл, порядок, разумность и гармония коренятся и наполняются содержанием лишь во внутреннем мире человека.

Внутренний, духовный мир полон "смысла". Внешний, объективный мир бессмысленен и абсурден, полностью бездухо­вен и потому противостоит человеку и вселяет в него страх. Прежде всего – страх смерти, страх прехождения в ничто. "Ничто есть сущность бытия", указывает Хайдеггер, и познание внешнего пространственно-временного мира есть переживание чистейшего ничто. Все это вполне естественно, коль скоро сциентистская культура XX века не видит никаких источников духовности человека в бытии, в природе, не видит никакой связи между природой и внутренним ду­ховным миром человека; не видит того, что на самом деле бытие вопреки Хайдеггеру есть не ничто, а в некотором смысле все. В итоге – трагический дискомфорт существования человека в так понимаемом мире.

Из пропедевтического курса философии читателю известно, что экзистенциалистская линия в философии не может быть исчерпана од­носторонне трагическим ее истолкованием. Сошлемся, например, на широко известную работу Сартра "Экзистенциализм – это гуманизм", или на достаточно спокойное истолкование проблем бытия человека у Хайдеггера, для которого бытие человека не где-то впереди или в другом мире, как у религиозных экзистенциалистов, а здесь и те­перь, дано во всей полноте тихой радости его переживания через посредство привычных "подручных предметов" , "цойгов", бытийности языка и истины, да и у Ясперса, одного из наиболее видных пред­ставителей религиозного экзистенциализма, налицо надежда приблизить человека к трансценденции, "осветить" экзистенцию и помочь человеку совершить скачок к безусловному бытию". Его концепция правового государства и связанные с нею надежды на построения взаимоотношений людей на достойных человека принципах и началах общеизвестны.

Настоящее введение к учебному пособию вообще не предполага­ет сколько-нибудь последовательное изложение экзистенциалистской концепции. Поскольку целью пособия является систематическое изу­чение философских проблем в основаниях современной науки вплоть до осознания наметившихся в них глубокого разрыва с давней мате­риалистической традицией и выходящим на первый план знаменатель­ным поворотом к проблеме духовности, мы обратились к работе А. Камю "Посторонний" из чисто дидактических соображений: эта работа позволяет поставить в наиболее острой форме проблему ду­ховности как центральную для современной философии и культуро­логии.

О централъном характере проблемы духовности свидетельствует и то, что современная рационалистическая культура оказывается также не в состоянии перекинуть мост между духовностью одной личности и другой⁸. И не только природа, но и другие люди по необходимости оказываются чужими и враждебными друг другу. Притом, нередко драматически чужими, в том числе и самые близкие из них в семейно-бытовом отношении.

Отсюда проистекает знаменитая проблема экзистенциализма: заслуживает ли жизнь труда быть прожитой? И ее решают не только будущие самоубийцы. Растущая во всем мире преступность, в том числе и по таким видам правонарушений, которые заведомо влекут за собою высшую меру наказания, также является своеобразным по­казателем духовной несостоятельности современного общества. Ведь если в рамках современной культуры человек есть случайный и в сущности побочный и второстепенный продукт природы и социума, то его защищенность внутри собственной же культуры катастрофически падает по сравнению с христианской культурой, в рамках которой человек есть творение бога и потому и волос не падает с его го­ловы без воли божьей. Но кто сегодня искренне верит в христиан­ского бога? В конце концов в современной столь оскудневшей ду­ховностью культуре и чужая жизнь, и своя собственная не очень-то ценятся Страшным свидетельством этого является то, что тягчай­шие преступления против личности подчас совершаются особенно в молодежной среде без особых мотивов, "просто так". Как спокойно заявил в одном газетном интервью герой очерка "Убийца по вызо­ву" – врач, практиковший изнасилование преимущественно одиноких женщин во время врачебного посещения на дому с предварительным впрыскиванием под видом лечения психотропных средств и последу­ющим удушением жертвы – за свои преступления он заслуживает многократной смертной казни и теперь "готов испытать и познать и это".

Да и преступники более широкого профиля, а также наркоманы, проститутки и т.д., однажды решившись пойти по своему пути, уже решили для себя основной вопрос экзистенциализма, если не впол­не осознанно, то на уровне подсознания, или неким "боковым виде­нием" сознания.

Альбер Камю в романе "Посторонний" также подводит своего героя к свободному решению вопроса о том, заслуживает ли жизнь того, чтобы жить, и в конце концов его герой, последовательно отклонив предложенную защитником схему поведения на суде и ос­тавив без внимания благоприятные возможности в показаниях сви­детелей (совершенное им убийство есть результат "несчастья", “кратковременного” помрачения рассудка" ) и помощь священника, сам фактически выбирает смерть.

Но почему посторонний столь легко выбирает смерть. Именно потому, что он посторонний. Он осознает себя совер­шенно случайным, никому ни для чего не нужным в мире, маленьким, совершенно ничтожным и затерявшимся в нем. Потому-то живет он, вернее, ведет вне-личное (или безличное) существование только до первого кризиса, а с первым же кризисом, как правило, выби­рает смерть. И его знаменитый в экзистенциализме "свободный вы­бор" есть простое следствие такой же обездуховливающей и заживо умертвляющей его "свободы" в мире, т.е. его метафизической безродности, абсолютной случайности, ни-для-чего и ни-для-кого-не-нужности, полной заброшенности и затерянности в совер­шенно чужом и враждебном, таком невообразимо громадном и беско­нечно равнодушном к нему мире. Человек может прожить жизнь так и не соприкоснувшись с этими проблемами, но когда под влиянием экстремальной "пограничной ситуации" они встают перед ним, за ними нередко следует неукротимый "метафизический обвал" – полное обесценение и абсолютное упрощение существования, делающее жизнь лишенной всякой духовной значимости, невыносимо "вещной" и тягост­но абсурдной. Это и есть конец всякой духовности, за которым не­избежно следует свободное избавление себя от абсурдности бытия.

В итоге в проблеме человека здесь вырисовывается как бы два слоя: первый – человек чужой среди людей, чужой, инородный и посторонний в существующей культуре.

В основе этого представления (и переживания) лежит более глубокий – второй – метафизический слой: человек чужой в бытии.

Как было сказано, в существующей научной картине мира чело­век является истинно чужим, посторонним и инородным в метафизи­ческом смысле. Он не более, чем случаен в природе, и происхождение, смысл и назначение его необьяснимы. А если эти и подобные вопро­сы вообще не имеют смысла, как это обычно утверждается твердыми материалистами, то ими все же не обьясняется, почему это так.

И тогда возникает следующий вопрос: не проистекает ли без­духовность современного человека изначально из самого "научно обоснованного" отказа от подобных вопросов о человеке? По-видимому, это так, и в этом отказе от столь естественных и даже необхо­димых вопросов о человеке – самые глубокие истоки дефицита гуман­ности в современном обществе.

Но если это так, то в итоге встает последний вопрос: как помочь человеку? Как сделать человека своим в природе и культуре? Если не для решения, то хотя бы для прояснения этого вопроса и необходима философия, к изучению которой мы приступаем в данном курсе повышенной сложности, предназначенном для магистратуры и аспирантуры. Центральным предметом философии, следова­тельно, является человек и его духовный мир.

Курс будет построен на современном научном материале, глав­ным образом из области оснований математики и физики. Но порази­тельным образом именно эта тематика сегодня позволяет открыть новую страницу в познании центральной философской проблемы – проблемы духовности.