Тема V. Преступление и наказание

Наказание людей по закону предполагает, что сила государ­ства используется в самой грубой форме. Наказание означает, что с людьми обращаются плохо, отнимая их собственность (штрафы), свободу (тюремное заключение), жизнь (смертная казнь). Необходимо серьезное обоснование для таких дейст­вий со стороны государства, нужен аргументированный ответ на вопрос: почему правильно так обращаться с людьми, при­чинять им зло? Рассмотрим некоторые варианты ответа на этот вопрос.

Аболиционизм

Согласно сторонникам аболиционизма (от лат. abolitio — «уничтожение, отмена»), наказание по закону никогда не мо­жет быть оправдано и должно быть отменено. К такой точке зрения нередко склонялись мыслители, придерживавшиеся не­которых форм детерминизма, т. е. представления о том, что поведение человека определяется внешними по отношению к нему факторами.

Дело в том, что наказание людей по закону основывается на исходном допущении о свободе человека, о наличии у него вы­бора поступить иначе и, следовательно, на ответственности за свои поступки. Нет оснований наказывать людей за действия, которые не были предметом их выбора, допустим, за непроиз­вольное движение ноги. Но некоторые сторонники детерми­низма полагают, что на самом деле у людей нет никакой свобо­ды, все их поступки детерминированы обстоятельствами, на­ходящимися вне их контроля.

198

Я могу полагать, что многие мои действия являются резуль­татом моего выбора. Но чем обусловлен мой выбор? Моими желаниями и представлениями. А чем обусловлены мои жела­ния и представления, кто задает их? Природа (гены) и обще­ство (среда и воспитание), отвечают детерминисты. Итак, по­ведение человека определяется полученными от природы ге­нами и обществом, следовательно, нет оснований считать его ответственным за свои поступки. А тогда разве справедливо наказывать его за них?

Идей аболиционизма придерживались многие представи­тели французского материализма XVIII века, о чем сочувст­венно писали Карл Маркс и Фридрих Энгельс в своей ранней работе «Святое семейство» (1844): «Если человек несвободен в материалистическом смысле, <.. .> то должно не наказывать преступления отдельных лиц, а уничтожить антисоциальные источники преступления и предоставить каждому необходи­мый общественный простор для его насущных жизненных проявлений»*.

Сторонниками аболиционизма являются и некоторые вид­ные современные психологи, в частности, К. Мейнингер и Б. Скиннер. Считая, что поведение детерминировано закона­ми психологии, они полагают несправедливым наказывать лю­дей за их поступки, так как, в сущности, они за них не отвеча­ют. С преступниками следует обращаться как с психически бо­льными и вместо наказания применять терапию.

Концепция бихевиориста Б. Ф. Скиннера, изложенная им в книге с провокационным названием «По ту сторону свободы и достоинства»**, — наиболее известная современная версия аболиционизма в отношении уголовного наказания. Подход Скиннера к данной проблеме основывается на его общих пси­хологических и социальных взглядах: поскольку все поведе­ние людей в принципе объяснимо с помощью законов психо­логии, устанавливающих связи некоторых стимулов и реакций на них (позиция детерминизма), следовательно, те, кто знают

* Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. — Т. 2. — С. 145. ** Skinner В. F. Beyond Freedom and Dignity. — N. Y.: Knopf, 1971. Здесь идеи Скиннера цит. по: FeinbergJ. Op. cit, p. 287-294.

199

эти законы и могут задавать стимулы, будут контролировать и изменять поведение людей*.

Таким образом, все человеческое поведение является в не­котором смысле контролируемым либо природой, что с чело­веческой точки зрения означает «случайно», либо обществом. Социальный контроль может быть косвенным и неявным, как это происходит, когда власть и авторитет родителей, учителей или даже закона интернализуется в виде совести человека или его «суперэго». Авторитет, в некотором смысле, по-прежнему контролирует, но его команды больше не приходят извне, те­перь они тщательно усвоены и являются неотъемлемой частью нашего «Я»**.

Социальный контроль чаще является прямым и относитель­но видимым. Он может осуществляться либо прямо по отно­шению к контролируемому лицу, либо к его среде. Контроль

* Дж. Фейнберг замечает: «Вообще-то, это не есть нечто неправдопо­добное. Более того, это исходная посылка многих научных исследований, представление, которое, что вполне понятно, большинству обществоведов кажется не подлежащим сомнению. Эти исследователи тратят столько энер­гии на выяснение того, что в человеческом поведении должно быть припи­сано природе, а что воспитанию (среде), что им вряд ли может прийти в го­лову, что могут быть качества, происходящие ни от того, ни от другого, чьим источником является автономная личность, каузально независимая и от природы, и от воспитания. Для ученого-психолога, ищущего каузаль­ные детерминанты поведения, индетерминизм является совершенно зага­дочной доктриной» (Feinberg J. Op. cit., p. 289).

** Дж. Фейнберг справедливо замечает: «Я думаю, что Скиннер сказал бы, что живущий по совести человек не является действительно свободным, так как он не может действовать против своей совести, которая, в свою оче­редь, является голосом внешних сил, все еще „контролирующих" его. Но если совесть человека, каково бы ни было ее происхождение, стала важней­шей частью его натуры, я думаю, что не имеет смысла говорить о том, что природа этого человека заставляет его поступать так, как он выбирает. Этот вид нравственного принуждения неотличим от подлинного самоопре­деления, даже несмотря на то, что определяющееся „Я" первоначально яв­лялось продуктом внешних факторов, сформировавших его. Подлинное принуждение может быть осуществлено только силами, внешними по отно­шению к подлинному „Я", только „внешними", а не „внутренними" причи­нами. Человек, чьи собственные нравственные убеждения диктуют ему его действия, и кто поэтому может, как Мартин Лютер, сказать: „На том стою и не могу иначе", — по-видимому, близок, насколько это возможно, к при­менимой на практике идее свободной личности, даже принимая исходную посылку детерминизма» (Ibid.).

200

в отношении личности может быть непосредственно насильст­венным или манипулировать мотивами человека, как в случаях с принуждением, убеждением и стимулированием. Эти по­следние методы применяют либо негативное подкрепление мотивации, состоящее в правдоподобных отвратимых угрозах, таких как угроза наказания, либо позитивное подкрепление — правдоподобные предложения награды. Со временем человек обучается ассоциировать угрожающую реакцию с антисоци­альным поведением, а обещанную желанную реакцию с соци­ально приемлемым и поощряемым поведением. Тогда, или из-за осознаваемой «запуганности» (стимулирования), или в силу привычки, он становится более предрасположенным вести се­бя хорошо.

Криминализация — это система социального контроля, ис­пользующая только угрозы насилия. Скиннер считает систему уголовного наказания неэффективной, ненадежной и жесто­кой. Более благожелательно он относится к позитивному под­креплению, но пишет о нем немного, видимо, считая этот ме­тод мало применимым на практике.

Скиннер предпочитает методы социального контроля, кото­рые непосредственно воздействуют не на личность, а на среду. (Понятие «среда» Скиннер иногда понимает весьма широко, включая в него тело или мозг человека.) Некоторые из этих ме­тодов социального контроля создают условия, в которых неже­лательное поведение, скорее всего, не будет иметь места.

Например, «сухой закон» представляет собой попытку боро­ться с пьянством, уничтожив доступ к алкоголю. Неуправляе­мые агрессивные преступники подвергаются одиночному за­ключению, поэтому не могут нападать на людей. Воровство уменьшается с помощью программ, подобных тем, что стали применять многие автобусные компании в США. Они потребо­вали от пассажиров опускать точную стоимость билета в про­резь ящика, который водитель не может открыть. У водителей не стало денег, и грабежи почти сразу же прекратились.

Все это примеры социальной инженерии, цель которой — разрушить условия для преступного поведения и выбора анти­социального поведения, тем самым хороших людей лишают одобрения, а плохих — осуждения. Если таким образом ликви­дировать все возможности для совершения преступлений, то