32.Латентная преступность: понятие, виды, причины, и методы оценки.

Представления о преступности как явлении были бы неполны, если не иметь в виду ее латентности, т. е. скрытости, невыявленности, неявной ее части, информация о которой в государственные органы не поступала и, следовательно, в статистику не попала.

Есть несколько определений латентности (латентной преступности). Одни авторы полагают, что латентная преступность – это совокупность преступлений, оставшихся невыявленными, неизвестными органам милиции, суда1. По мнению других, “латентным следует считать преступление, скрытое от одного из органов, которым по закону предоставлено право расследовать или рассматривать дела о совершенных преступлениях.

Хотя эти определения и отличаются друг от друга, но в них упор делается на то, что преступления не зарегистрированы в соответствующих государственных органах. Однако дело в том, что есть преступления, информация о которых (в полной мере или частично) поступает в правоохранительные органы, но она по разным причинам не регистрируется. Так бывает при сокрытии органами милиции преступлений от учета. Информация поступила и пропала. А преступление совершено. Могут быть и иные ситуации. Вероятно, латентной следует считать преступность, сведения о которой не попали в официальные отчетные данные. И вот здесь мы сталкиваемся с субъективными оценками латентной преступности (цифрой латентных преступлений). Экспертные оценки этой цифры самые разные и довольно отличные друг от друга. Осторожные эксперты полагают, что соотношение зарегистрированных и латентных преступлений составляет примерно 1 : 3 либо 1 : 5. Менее осторожные говорят о соотношении 1 : 10, а то и больше.

Западные ученые, например ученые США, полагают, что если официальная цифра преступности у них в стране равна 13-15 млн., то латентная – 30 млн. и несколько более. У нас в стране такие оценки не выводились. Мы, конечно, ничем от других стран не отличаемся, и латентность у нас столь же велика, особенно если учесть существовавшую много лет практику приукрашивания состояния преступности.

В то же время, говоря о латентной преступности, следует иметь в виду, что некоторые ее виды более латентны, другие – менее. Это зависит как от особенностей конкретных видов преступности, так и от позиции государства и поведения населения, не всегда ставящего компетентные органы в известность о совершенных преступлениях. Так, наименее латентны тяжкие преступления, в частности, убийства. Их регистрируется в России примерно 25-30 тысяч в год. Однако даже данная цифра при такой динамике не является истинной. В частности, потому что немало убийств квалифицируется следствием (и проходит в судах), как тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть. Делается это в угоду лучшим показателям. Несколько десятков тысяч людей в год пропадают без вести и находятся в розыске, подчас исчезая бесследно. Выборочные исследования показывают, что примерно половина из них были убиты.

Более всего латентны кражи, преимущественно не очень крупные, и хищения, особенно в системе кооперации и частных фирм. Хулиганство – тоже управляемое преступление, цифры которого скачут в зависимости от разных, далеких от интересов борьбы с преступностью, соображений. Примеры можно было бы продолжить.

Между тем борьба с преступностью может быть успешной лишь тогда, когда известно истинное положение дел. Кстати, скрывая преступность, органы милиции и суда обкрадывают и себя: они лишаются возможности просить у государства средства, необходимые для борьбы с истинной преступностью. А недобросовестных политиков и управленцев это устраивает дважды: не надо тратить лишние деньги и можно спросить за ложь (ими же вынужденную) и за ненадлежащую работу. Так сфера борьбы с преступностью становится ареной для политиканства и обмана населения.

Полагаем, что латентность всегда будет высока. Слишком много интересов – политических, корыстных, карьеристских и т. п. – сталкивается в этой, казалось бы специфической, проблеме. Население никогда не будет знать истинную цифру преступности (не смешно ли, в этой связи, слышать до сих пор призывы к ликвидации преступности и читать теоретические откровения о ее преходящем характере?!).

Однако в интересах дела необходимо постигать с помощью имеющихся методов и средств цифру преступности, хотя бы приближающуюся к истинной. В конкретных регионах это вполне реальная задача.

Выявлять латентность преступности можно с помощью научно организованных опросов населения, предполагаемых потерпевших от преступлений (такой метод называется методом виктимологизации). Именно в этом случае можно установить (хотя бы примерно) соотношение между зарегистрированной и незарегистрированной преступностью.

Сведения об уровне скрытых телесных повреждений можно получить в бюро судебно-медицинской экспертизы, в клиниках и больницах, травмопунктах.

О размерах хищений, например строительных материалов, можно судить на основе анализа соотношения потребностей в них населения, необходимых для индивидуального строительства с фактическим расходованием строительных материалов. Если в районе стоит предприятие, недостроенное из-за нехватки кровельного железа, а вокруг частные дома покрываются кровельным железом, можно прийти к выводу – идет крупное хищение, которое должны выявлять компетентные органы. Переход на рыночные отношения существенно увеличит латентность преступности во всех сферах производства и распределительных отношений.

Методом выявления латентной преступности может быть и метод экспертных оценок. В необходимых случаях можно приглашать несколько экспертов для сопоставления их мнений.

Иными словами, латентность преступности – большая социальная проблема, подход к разработке истоков которой позволит выявлять более приближенную к истине цифру преступности, находить дополнительно узкие места в социальной практике, а значит, и более реально подходить к разработке мер предупреждения преступности.

33.Характеристика личности преступника: уголовно-правовая, социально-демографическая, социально-психологическая, индивидуально-психологическая.

Социально-демографическая характеристика: выборочные криминологические исследования и статистические данные свидетельствуют о том, что среди преступников значительно больше мужчин, чем женщин. Однако в некоторых видах преступлений доля женщин выше, чем в преступности в целом, например среди виновных в хищениях чужого имущества путем присвоения, растраты или злоупотребления служебным положением и некоторых других Расхитительниц-женщин сравнительно больше среди работавших в системе торговли и общественного питания, легкой и пищевой промышленности.

Крими¬нологией давно установлено, что лица молодого возраста чаще со¬вершают преступления агрессивного, импульсивного характера. Противоправное же поведение лиц старших возрастов менее им¬пульсивно, более обдуманно, в том числе и с точки зрения возмож¬ных последствий такого поведения. Наконец, возраст во многом определяет потребности, жизненные цели людей, круг их интере¬сов, образ жизни, что не может не сказываться на противоправных действиях.

Немногим более половины преступле¬ний совершают лица в возрасте 16—29 лет, но наиболее кримино¬генной группой населения, выделяемой в статистике, являются лица в возрасте 30—49 лет. Наименьшая доля среди преступников падает на лиц старше 60 лет. Основную массу таких преступлений, как убийства, нанесе¬ние тяжкого вреда здоровью, кражи, грабежи, разбои, хулиганство, изнасилования, совершают лица в возрасте до 30 лет. Среди тех, кто совершил должностные преступления и хищения имуще¬ства замаскированными способами, преобладают преступники старше 30 лет.

Почти половина преступников к моменту совершения преступления не состояли в браке, что вдвое выше, чем доля не состоящих в браке среди всего населения. При этом коэффициент преступности среди не состоящих в браке почти в два раза выше, чем среди состоящих. За время отбывания наказания в местах лишения свободы чаще распадались семьи осужденных женщин, чем мужчин. Иначе говоря, жены дольше ЖДУТ своих мужей, чем мужья жен.

Существует и другая закономерность: с ростом числа судимос¬тей увеличивается количество лиц, не состоящих в зарегистриро¬ванном браке.

Подавляющее большинство лиц, совершающих преступления, участвовали в общественно полезном труде, однако многие из них, особенно из числа хулиганов, воров, разбойников и грабителей, часто меняли место работы, имели перерывы, иногда значитель¬ные, в своей трудовой деятельности. Среди тех, кто не работали, не учились и не получали пенсии, немало женщин, которые до осуждения занимались домашним хозяйством. Среди неработаю¬щих достаточно велика доля преступников-рецидивистов.

Уровень образо¬вания лиц, совершающих преступления, ниже, чем других граж¬дан, причем особенно низка доля лиц, имеющих высшее и среднее специальное образование. Самый низкий уровень образования у лиц, виновных в совершении насильственных, насильственно-ко¬рыстных преступлений, хулиганства, наиболее высокий — у со¬вершивших должностные преступления и хищения путем присвоения, растраты или злоупотребления доверием.

Большинство пре¬ступников были полностью трудоспособными, лишь примерно каждый 8—10-й имел ограниченную трудоспособность. Однако в практической работе важно знать не только о наличии инвалид¬ности, но и о том, какими заболеваниями или расстройствами страдает тот или иной человек, попавший в орбиту предупреди¬тельной деятельности правоохранительных органов. Особого вни¬мания заслуживают в этой связи расстройства психической дея¬тельности, поскольку именно такие расстройства оказыва¬ют значительное влияние на поведение человека, в том числе про¬тивоправное.

Наличие психических аномалий помогает понять совершение лишь отдельных видов преступлений — в основном, некоторых насиль¬ственных преступлений и хулиганских действий, либо связанных со значительной деградацией личности преступника, с ее постоян¬ным антиобщественным образом жизни. Основная же масса преступ¬лений (насильственные, кражи, и т.д.) совершаются, как правило, психически вполне здоровыми людьми.

Преступники хуже усваивают требования правовых и нравственных норм, которые не оказыва¬ют на них существенного влияния. Такие люди очень часто не понимают, чего от них требует общество. Возможно, это связано с необычностью их установок и восприятия, поэтому любые жиз¬ненные ситуации существенно искажаются. Причем, поскольку нормативный контроль поведения нарушен, оценка ситуации про¬исходит не с позиций социальных требований, а исходя из личных переживаний, обид, проблем, влечений и инстинктов.

Существуют и другие нарушения социальной адаптации, кото¬рые вызываются отсутствием мотивированности к соблюдению со¬циальных требований. В этом случае человек понимает, что от него требует окружение, но не желает эти требования выполнять. Это порождается отчуждением личности от общества и его ценнос¬тей, от малых социальных групп (семьи, трудовых коллективов и т.д.). У таких людей плохая социальная приспособляемость. Поэтому у них возникают немалые сложности при попытках адап¬тироваться в тех же малых группах. Отчужденность преступников проявляется, например, в том, что у них невысокий уровень образования и производственной квалификации, отсутствует семья и слабы связи с родственниками, они часто меняют место работы и место жительства.

Среди преступников немало лиц с ярко выраженной индиви¬дуальностью, лидерскими способностями, большой предприимчи¬востью и инициативой. Эти качества в сочетании с негативно ис¬каженными ценностными ориентациями, нравственными и пра¬вовыми взглядами обычно выделяют лидеров преступных групп и преступных организаций, являясь общественной характеристи¬кой последних. Эти же качества могут быть основанием для клас¬сификации преступников, показателем их общественной опаснос¬ти и общественной опасности того или иного вида преступного по¬ведения. В то же время указанные качества должны с успехом использоваться в профилактике преступлений и исправлении пре¬ступников. Необоснованное ограничение свободы или принужде¬ние, ненужное подавление инициативы ведут к стандартизации, усреднению личности, лишают ее индивидуальности, тем самым мешая развитию и совершенствованию человека. Индивидуальное начало является, таким образом, существенным моментом пре¬дупреждения преступлений, предполагая всестороннее значение и учет особых, неповторимых качеств каждого человека, своеоб¬разие его природных и социальных свойств.