О государстве

«...В настоящее время государственное устройство какой-нибудь страны и народа не считается до такой степени всецело предоставленным свободному выбору. Из основного, но остающегося отвлеченным опреде­ления свободы вытекает, что в теории очень часто республика признается единственно справедливой и истинной формой государственного устрой­ства, и даже множество людей, занимающих высокое административное положение в государствах, в которых существует монархический образ правления, не противятся этому взгляду, но разделяют его; они только понимают, что, хотя бы такое государственное устройство и являлось наи­лучшим, оно в действительности не могло бы быть введено повсюду, и что люди таковы, что приходится довольствоваться ] меньшею свобо­дою, так что при этих данных обстоятельствах и при данном моральном состоянии народа монархический образ правления является полезнейшим. И с этой точки зрения необходимость определенного государственного устройства ставится в зависимость от состояния как от чисто внешней случайности. Такое представление основано на том различении, которое рассудочная рефлексия устанавливает между понятием и его реально­стью, так как она придерживается лишь абстрактного и благодаря этому неправильного понятия, не постигает идеи или, — что, если и не по фор­ме, то по содержанию, сводится к тому же самому, — она не имеет кон­кретного, наглядного представления о народе и государстве. Далее будет показано, что государственное устройство народа образует единую суб­станцию, единый дух с его религией, с его искусством и философией или по крайней мере с его представлениями и мыслями, с его культурою во­обще (не говоря о дальнейших внешних факторах, о климате, соседях, положении в мире). Государство есть индивидуальное целое, из которого нельзя взять одну отдельную, хотя и в высшей степени важную сторону, а именно государственное устройство само по себе, и нельзя, рассматривая только его, совещаться исключительно о нем и выбрать именно его. Госу­дарственное устройство не только оказывается чем-то находящимся в теснейшей связи с вышеупомянутыми другими духовными факторами и зависящим от них, но определенность всей духовной индивидуальности с совокупностью всех ее сил оказывается лишь моментом в истории целого, и ходом истории этого целого предопределяется то, что составляет выс­шую санкцию конституции и делает ее в высшей степени необходимой. При возникновении государства обнаруживаются его властный характер и его инстинктивность. Но повиновение и насилие, страх перед властителем уже связывают волю. Уже в диких государствах частная воля индивидуу­мов не имеет значения, приходится отказываться от партикуляризма, — существенное значение имеет общая воля. Это единство всеобщего и еди­ничного есть идея, которая существует как государство и затем далее раз­вивается в себе. Затем абстрактаый, но необходимый ход развития в са­мом деле самостоятельных государств таков, что сначала в них существу­ет царская власть, патриархальная или военная. Затем обособленность и единичность должны проявиться в аристократии и демократии. Затем эта обособленность должна подчиниться единой власти, которая может быть только такою, вне которой частные сферы являются самостоятельными, то есть монархическою. И так, нужно различать первую и вторую царскую власть. Этот ход развития необходим, так что при нем всякий раз должно устанавливаться определенное государственное устройство, оказываю­щееся не результатом выбора, а лишь таким, которое как раз соответ­ствует духу народа.

В конституции дело идет о развитии разумного, т.е. поли­тического состояния в себе, об обнаружении моментов понятия, о разде­лении властей, которые сами по себе дополняют друг друга, а также, бу­дучи свободными, способствуют своей деятельностью достижению одном цели и держатся ею, т. е. образуют органическое целое. Таким образом государство есть разумная, объективно себя сознающая и для себя сущим свобода. Ведь ее объективность состоит именно в том, что ее моменты оказываются налицо не идеально, а в своеобразной реальности, и в своей деятельности, относящейся к ним самим, просто переходят в деятель ность, которою порождается и результатом которой является целое, души, индивидуальное единство.

Государство есть духовная идея, проявляющаяся в форме челове­ческой воли и ее свободы. Поэтому исторический процесс изменения во обще по существу дела совершается при посредстве государства, и мо менты идеи являются в нем как различные принципы. Те формы государ­ственного устройства, при которых всемирно-исторические народы дос­тигли своего расцвета, характерны для них, и таким образом они не даю ! общей основы для того, чтобы различие сводилось лишь к определенному способу совершенствования и развития, а не к различию принципов. Итак, при сравнении конституций прежних всемирно-исторических народов оказывается, что из них, так сказать, нельзя извлечь никаких уроков, ко­торыми можно было бы воспользоваться для последнего принципа кон­ституции, для принципа наших времен. Совершенно иначе обстоит дело по отношению к науке и искусству: например, философия древних до та­кой степени является основой новой философии, что она прост о должна заключаться в последней и является той почвой, на которой выросла но­вая философия. Здесь отношение их представляется непрерывным усо­вершенствованием одного и того же здания, фундамент, стены и крыша которого еще остались неизменными. В области искусства греческое ис­кусство, в том виде, как оно есть является даже высшим образцом. Но по отношению к государственному устройству дело обстоит совершенно иначе: здесь принципы старого и нового по существу различны. Отвле­ченные определения и поучения о справедливом управлении, как напри­мер то, что благоразумие и добродетель должны господствовать, конечно являются общими для того и для другого. Но нет ничего до такой степени нелепого, как желание найти образцы для государственных учреждений нашего времени у греков и римлян или у восточных народов. На Востоке можно найти прекрасные картины патриархального состояния, отеческого правления, преданности народов; у греков и римлян — описание народ­ной свободы. Ведь у них мы находим такое понимание свободного госу­дарственного устройства, согласно которому все граждане должны при­нимать участие в совещаниях и решениях относительно общих дел и за­конов. И в наше время общее мнение остается таким же, вносится только то изменение, что, так как наши государства очень велики и граждане многочисленны, им приходится выражать свою волю по поводу решае­мых общественных дел не прямо, а косвенно, через представителей, т.е.

пня издания законов народ вообще должен быть представлен депутатами. I пк называемый представительный образ правления является тем опреде- монием, с которым мы связываем представление о свободной консти- гуции, и это стало прочным предрассудком. При этом разделяют народ и правительство. Но в этом противопоставлении, являющемся злонамерен­ной уловкой, содержится злая выдумка, будто народ образует целое. Да- исе, в основе этого представления лежит принцип единичности, абсолют­ности субъективной воли, о котором упоминалось выше. Всего важнее то, что принципом свободы в том виде, как она определяется понятием, явяя- гея не субъективная воля и произвол, а понимание общей воли, и что система свободы является свободным развитием ее моментов. Субъектив- ная воля является чисто формальным определением, в котором вовсе не указывается, чего она хочет. Только разумная воля является этим всеоб­щим началом, которое само определяется и развивается в себе и истолко- пывает свои моменты как органические члены. Древние не имели никако­го представления о таком готическом построении...». Источник: Гегель Сочинения. В 14 т. М.-Л., 1929 -1959. т VIII. С. 44-46. 11,ит. по: Хрестоматия по истории философии: Учеб. Пособие для вузов. В Зч. Ч. 1.М., 1997. С. 410-413.

Л. ФЕЙЕРБАХ (1804-1872)

Людвиг. Фейербах - немецкий философ-материалист и атеист. Его основные философские интересы концентрировались в рамках ре­шения проблемы человека и критики религиозного мировоззрения. Основ­ные работы - «Сущность христианства»(1841), «Основы философии 6удущего»(1843).

Антропологический материализм

Новая философия превращает человека, включая и природу как базис человека, в единственный, универсальный и высший предмет фило­софии, превращая, следовательно, антропологию, в том числе и физиоло­гию, в универсальную науку.

Источник: Фейербах Л Избранные философские произведения. В 2 т. Т. I. М., 1955. С. 202. Цит. по: Хрестоматия по истории философии: Учеб. Пособие для вузов. В 3 ч. 4.1. М.,1997. С.415.

Мое учение или воззрение может быть поэтому выражено в двух словах: природа и человек. С моей точки зрения, существо, предшест­вующее человеку, существо, являющееся причиной или основой человека, которому он обязан своим происхождением и существованием, есть и на-

118