С “Истории
государства Российского” Н. М. Карамзина
утверждалась в науке оценка централизации,
исходившая из государственных
потребностей единения страны и создания
сильной монархической власти.
Новое теоретическое
обоснование эта позиция получила у
историков так называемой, государственной
школы. В трудах Б.
Н. Чичерина, К. Д. Кавелина, С. М. Соловьева
утверждалась мысль, что подавление
“боярской крамолы” и наступление
великокняжеской (царской) власти на
удельную независимость означали успех
централизации, несомненно благоприятный
для страны, народа и вообще дальнейшего
развития.
В
советской
историографии
тезис о безусловной пользе централизации
теоретически подкрепляется ссылками
на упомянутую известную работу Ф.
Энгельса — так априорно высказывается
мнение о тождестве процессов централизации
и на Западе, и в России. Между тем
институализированная оппозиция не
утвердилась в привилегиях по закону,
и деспотизм надолго сковал русское
общество. Централизация в России
законсервировала сугубо
средневековый
тип отношений в обществе, не создавая
твердых юридических оснований прав и
обязанностей личности. Именно этим
вариантом централизации была, видимо,
обусловлена политическая слабость
русской буржуазии, ее привязанность к
колеснице самодержавия. Подданство в
холопской форме тормозило развитие
общества, ибо буржуазные отношения
могли возникнуть (как это и произошло
в Европе) только на базе имеющихся в
феодальном обществе свобод.
