48. Подробнее см.: ю. И. Семенов. Проблема начального этапа родового общества. «Проблемы истории докапиталистических обществ». М., 1968, стр. 187-190.

Одна из особенностей данной формы коммуналистических отношений состояла в том, что ни один член коллектива не получал своей доли от кого-то. Он просто брал ее из массы продукта, который находился в собственности и распоряжении коллектива в целом. Поэтому такого рода коммуналистические отношения распределения можно было бы назвать разборными.

Этнографии не известно ни одного народа, у которого существовали одни только разборные отношения. И это понятно. У всех известных науке народов в той или иной степени уже существовал избыточный продукт. Однако у целого ряда групп разборные отношения сохранялись в качестве одного из компонентов их социально-экономической структуры. И, наконец, известно огромное количество их пережитков.

Разборные отношения, скорее всего можно надеяться обнаружить у тех групп, в годичном цикле жизни которых систематически повторялись сравнительно длительные периоды, когда объем производимого продукта не превышал минимума, необходимого для физического выживания. К числу таких групп относилась, по крайней мере, часть эскимосов⁴⁹. И у них действительно обнаруживаются разборные отношения.

Если исходить из одного сообщения К. Расмуссена, у некоторых территориальных групп эскимосов нетсилик эти отношения были, чуть ли не безраздельно господствующими. «Люди одной и той же деревни, - писал он об уткиликьялингмиют, - живут совместно летом в таком состоянии резко выраженного коммунизма, что у них не существует даже дележа охотничьей добычи. Все мясо поедается совместно столь быстро, сколько это возможно, хотя мужчины и женщины едят отдельно»⁵⁰. Однако другие приводимые им материалы дают основание полагать, что у данной группы эскимосов, наряду с разборными, существовали и иные отношения⁵¹.

______________

49. K. Birket-Smith. The escimos. London, 1936, p. 111; E. M. Weyer. The escimos. Their environment and folkways. Hamden, 1962, p. 115-124.

50. K. Rasmussen. The Netsilik escimos. Social life and spiritual culture. Copenhagen, 1931, p.483.

51. Ibid., p.488, 489.

Согласно мнению большинства этнографов, у значительной части эскимосов существовало то, что они именуют личной или даже частной собственностью. Причем многие из них утверждают, что в собственности отдельных лиц и семей находилась также и пища⁵². Серьезным преступлением считалось, в частности, у эскимосов взять пищу, запасенную другой семьей на зиму⁵³. Однако, как отмечают нередко те же самые исследователи, когда наступал голод, все эти ограничения снимались и пища становилась общей собственностью⁵⁴. Каждый тогда имел право взять из склада любой семьи пищу, в которой нуждался. Но взятую пищу, он мог использовать только для одной цели - для непосредственного физического потребления. «Во время голода, - писал К. Биркет-Смит, - все права собственности на пищу исчезали: вся охотничья добыча становилась общей собственностью, и каждый, кто был голоден, мог просто взять из мясного склада другой семьи то, в чем он нуждался, не становясь от этого вором...»⁵⁵

Нагляднейшим воплощением основной особенности разборных отношений - перехода продукта только в потребление индивида, но не в его собственность и даже распоряжение - был способ распределения пищи, бытовавший у целого ряда эскимосских групп. Большой кусок мяса шел по кругу. Каждый мужчина отрезал от него такую порцию, которую мог взять в рот, и передавал следующему. К тому времени, когда кусок возвращался к тому же человеку, последний успевал справиться с первой порцией и отрезал новую. Таким же образом шел по кругу сосуд с супом. Каждый делал глоток и передавал следующему⁵⁶. У папуасов, у которых охота давно уже является второстепенным занятием, такой способ распределения наблюдался во время праздников. Он носил уже характер ритуала⁵⁷.

_____________

52. E.M. Weyer. Op. cit., p.184, 185; D. Jenness. The life of Copper ascimos. Ottawa, 1922, p. 85, 90.

53. D. Jenness. Op. cit., p. 90.

54. H. Rink. Tales and tradition of the escimo. London, 1875, p. 28, 29, 31. K. Birket-Smith. The escimos, p. 149; E. M. Weyer. Op. cit., p. 186.

55. K. Birket- Smith. The Caribou ascimos. Material and social life and their cultural position. I. Descriptive part. Copenhagen,1929, p.263.

56. T. Mathiassen. Material culture of the Iglulik escimos. Cjhtmhagen, 1928, p. 201.

57. R. F. Salisbury. From stone to steel: economic consequence of a technological change in New Guinea. Melbourne, 1962, p. 162.

Пока не было избыточного продукта, общество не могло позволить ни одному из своих членов использовать пищу иначе, как для собственного потребления. С появлением регулярного избыточного продукта объективная необходимость в такого рода ограничении отпала. Если бы каждый социальный организм был изолирован от других, то появление избыточного продукта не смогло бы сколько-нибудь быстро привести к тому, что продукты труда приобрели бы и другую, кроме потребительной, ценность.

Но пришедшая на смену первобытному стаду первобытная коммуна была одновременно и родом. Возникновение рода было в то же время и возникновением системы, состоящей из двух родов, связанных отношением группового брака – дуально-родовой организации. Каждый взрослый член любого из двух коллективов был не только связан, по крайней мере, с одним из взрослых членов другого, принадлежавшим к противоположному полу, но и заинтересован в поддержании такой связи. И способом закрепления этих связей между индивидами стал обмен пищей, а затем и другими продуктами. По своей природе этот обмен не имел ничего общего с товарообменом. Он принадлежал к той универсально распространенной в доклассовом обществе форме обмена, которая получила наименование обмена дарами или дарообмена⁵⁸. Как свидетельствуют данные этнографии, суть дарообмена заключается в создании новых или поддержании уже существующих социальных связей между индивидами или группами. Социальная связь выступает в данном случае как своеобразный канал, по которому идет встречное движение даров. Дар с необходимостью предполагает отдар. Связь существует, пока стороны обмениваются дарами. Прекращение этого взаимного обмена означает прекращение связи.

Возникновение дарообмена привело к появлению индивидуального брака ⁵⁹. Но главное, оно имело следствием существенное преобразование коммуналистических отношений. Вместе с дарообменом продукты труда приобрели,

_____________

58. Cм.: B. Malinovski. Argonauts of Western Pacific. London, 1922. p. 81-97, 156-194; M. Mauss. The gift: forms and functions of exchange in archaic societies. London. 1954; M. J. Herscovirs. Economic anthropology. N. Y., 1965, p. 155-179 etc.

59. См. об этом: Ю. И. Семенов. Происхождение брака и семьи. М., 1974, стр. 196-198.

наряду с потребительной ценностью, новую, чисто социальную по своей природе - дарообменную. Если раньше вещи можно было только потреблять, то теперь стало и возможным, и необходимым их дарить. Но дарить вещь - значит, распоряжаться ею. Появление дарообмена с необходимостью предполагало переход, по крайней мере, части средств потребления, являвшихся собственностью коллектива, не только в пользование, но и в распоряжение отдельных его членов. В результате на смену разборным отношениям пришли новые отношения распределения.

Суть их заключалась в том, что индивиду выделялась доля общественного продукта, которой он мог распоряжаться. Часть этого продукта он потреблял, часть использовал для удовлетворения социальных потребностей, в частности дарил. Здесь имел место уже не разбор, а дележ, раздел. Поэтому данные отношения можно было бы назвать дележными.

Дарообменную ценность продукты труда могли иметь только для взрослых членов коллектива. Поэтому, в отличие от разборных отношений, в систему которых были включены прямо, непосредственно все члены коллектива, дележные отношения прямо, непосредственно охватывали лишь взрослых членов коллектива. С переходом от разборных отношений к дележным в обществе с необходимостью возникли два уровня распределения. Первым уровнем был раздел материальных благ, прежде всего, пищи между взрослыми членами коллектива, которые одновременно были и производителями продукта. Вторым уровнем была передача взрослыми членами социального организма части своей доли детям. Этот последний вид распределения не был разделом, ибо получаемая ребенком доля предназначалась исключительно лишь для потребления. Но он не был и разбором. Ребенок не брал долю общественного продукта, а получал ее от человека, частью первоначальной доли, которого она являлась. Эту форму распределительных отношений можно было бы назвать отношениями кормления или иждивения. Они представляют собой отношение между иждивителем (иждивителями), с одной стороны, иждивенцем (иждивенцами) - с другой.

Вместе с ними в обществе стали возникать иждивенческие ячейки - группы, состоящие из иждивителей и иждивенцев. Такими ячейками были, с одной стороны, родья – группа, состоящая из братьев, сестер и детей сестер, с другой - парная семья – группа, состоящая из мужа, жены и детей ⁶⁰.

Ни одна из этих групп не была единицей собственности. Соответственно ни родья, ни семья не были хозяйственными ячейками общества. Как и на предшествующей стадии, единственной ячейкой собственности и одновременно ячейкой функционирования производительных сил была первобытная коммуна. Последняя была единственной хозяйственной ячейкой общества, причем такой, которая одновременно являлась и хозяйственным организмом. Полное совпадение хозяйственного организма с хозяйственной ячейкой было одной из специфических особенностей первобытнообщинного уклада. Представляя собой и хозяйственный организм, и хозяйственную ячейку, первобытная коммуна была одновременно и социальным организмом, т. е. конкретным отдельным обществом.

На рассматриваемой стадии не было и подлинной личной собственности. То, что исследователи принимают за личную собственность, в действительности представляет собой лишь личное распоряжение вещами, находящимися в собственности коллектива. Личное распоряжение вещами, находящимися в общественной собственности, имеет черты, сближающие его с личной собственностью, представляет собой по существу формирующуюся личную собственность. Черты собственности отчетливо проявляются в праве передавать вещи, находящиеся в личном распоряжении человека, лицам, принадлежащим к другому коллективу, т. е. иной ячейке собственности.

Однако подлинной собственностью человека вещи, находившиеся в его распоряжении, не являлись. Общественная собственность на вещи, выделенные обществом в распоряжение индивида, нагляднейшим образом проявлялась в его обязанности делиться ими с другими членами коллектива.

Слово «дележ», которое было уже использовано выше в качестве термина, имеет два тесно связанных, но, тем не менее, отличных смысла. Первое его значение связано с глаголом «делить». Делить между собой люди могут ________________

60. Там же, стр. 198-224.

только то, что до этого момента находилось в их совместной собственности и распоряжении. Такого рода дележ есть переход того, что ранее находилось в совместной собственности и совместном распоряжении группы лиц, в одних случаях в собственность и соответственно в распоряжение меньших групп или отдельных лиц, в других - только в распоряжение, но не в собственность меньших групп или индивидов. Его обычно именуют разделом.

Второе значение слова «дележ» связано с глаголом «делиться». Если делить между людьми можно только то, что находилось в их общей собственности и распоряжении, то делиться с другими людьми можно только тем, что находится в личном распоряжении одного человека. Тот или иной человек обязан делиться вещами только в том случае, если последние находятся в его распоряжении, но не в его собственности, и только с теми людьми, которые принадлежат к группе, чьей собственностью эти вещи являются. Такого рода дележ есть переход вещей из распоряжения одного человека, принадлежащего к группе, чьей собственностью эти вещи являются, в распоряжение другого человека, принадлежащего к той же группе.

Фактически мы имеем дело с тремя формами дележа, из которых одна характеризуется переходом вещей из собственности в собственность, а две другие - переходом их только из распоряжения в распоряжение в рамках общей собственности. В последующем изложении термин «дележ» со всеми производными от него мы будем применять для обозначения только двух последних форм распределения. Переход вещей из общественной собственности и общественного распоряжения в распоряжение отдельных лиц мы будем называть раздело-дележом. Соответственно отношения, которые мы именовали просто дележными, мы будем в дальнейшем характеризовать как раздело-дележные. Переход вещей из распоряжения одних лиц в распоряжение других при сохранении общественной собственности на них мы будем называть даче-дележом. В данном случае человек делится с другим, давая ему часть вещей, находящихся в его распоряжении. Соответственно мы будем говорить о даче-дележных отношениях. Что же касается перехода вещей из общей собственности и общего распоряжения в собственность меньших групп или отдельных лпц, то мы будем именовать его просто разделом. Даче-дележные отношения возникли вместе с раздело-дележными, как дополнение к ним. И сам факт их существования нагляднейшим образом свидетельствовал, что и после дележа вещи продолжали оставаться собственностью коллектива, что они находились в распоряжении индивида, но не в его собственности. Убедительным доказательством того, что и после появления раздело-дележных отношений коллектив оставался собственником всей пищи, является право индивида присоединиться к трапезе, устраиваемой любыми другими его членами.

Здесь мы имеем дело не с собственно даче-дележом, ибо пища не переходила в распоряжение гостя. Он ее лишь потреблял. Но это и не разбор в точном смысле слова, ибо пища, которую он брал, находилась в распоряжении не коллектива в целом, а тех или иных отдельных его членов. Скорее всего, можно было бы говорить о даче-разборе.

Всего этого не могли не заметить и те исследователи, которые личное распоряжение продуктами труда характеризуют как личную собственность на них. И в результате мы встречаем у них буквально на одних и тех же страницах утверждения, с одной стороны, о том, что те или иные вещи находились в частной собственности индивидов, а с другой - что ими пользовались все члены коллектива. И выхода из этого противоречия они найти не могут⁶¹.

Возникнув как дополнение к раздело-дележным отношениям, даче-дележные в дальнейшем если не у всех, то у значительного числа групп стали господствующими, оттеснив на задний план первые. Это было, прежде всего, связанно с объективной необходимостью новых стимулов труда. На стадии, когда весь продукт был жизнеобеспечивающим, индивид не мог ограничиться добычей такого количества продукта, которое было достаточно для его прокормления. Ведь все, что он добывал, поступало в общую собственность коллектива и вместе со всей остальной добычей подлежало распределению между всеми членами

________________