2. Политика геноцида на оккупированной территории.

Осуществление гитлеровцами политики геноцида в отношении советских людей началось с первых же дней войны. Расстрелы и массовые экзекуции приобрели огромные размеры. Солдаты и офицеры вермахта, каратели гиммлеровских оперативных групп, растоптав все международные соглашения и конвенции о законах ведения войн, повсеместно совершали чудовищные расправы над гражданским населением и военнопленными.

Практическому осуществлению преступных замыслов германского фашизма способствовала изощрённая идеологическая обработка солдат вермахта и войск СС ещё в ходе подготовки к агрессии против СССР. Огромный пропагандистский аппарат нацистской партии на протяжении ряда лет упорно отравлял их сознание идеями шовинизма, расизма и ярого антикоммунизма, морально готовя кадры к грабежам, разбою, убийствам.

Немецкий солдат Эмиль Гольц писал в своём дневнике о первых днях пребывания на белорусской земле:

«28 июня. На рассвете мы проехали Барановичи. Город разгромлен. Но ещё не всё сделано. По дороге от Мира до Столбцов мы разговаривали с населением языком пулемётов. Крики, стоны, кровь, слёзы и много трупов. Никакого страдания мы не ощущали. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки. Хочется пострелять из пистолета по толпе. Надеюсь, что скоро сюда придут отряды СС и сделают то, что не успели сделать мы». [3, с. 177]

«5 июля. В 10 часов мы были месте Клецк. Сразу же отправились на поиски добычи. Взламывали двери топорами, ломами. Всех, кого находили в запертых изнутри домах, приканчивали. Кто действовал пистолетом, кто винтовкой, а кое-кто штыком и прикладом. Я предпочитаю пользоваться пистолетом». [2, с. 133]

Другой палач в мундире вермахта обер-ефрейтор Иоганнес Гердер оставил следующую запись в своём дневнике:

«25 августа. Мы бросаем ручные гранаты в жилые дома. Дома очень быстро горят. Огонь перебрасывается на другие избы. Красивое зрелище! Люди плачут, а мы смеёмся над слезами. Мы сожгли таким образом деревень десять.

29 августа. В одной деревне мы схватили первых попавшихся 12 жителей и отвели на кладбище. Заставили их копать себе просторную и глубокую могилу. Славянам нет и не может быть никакой пощады. Проклятая гуманность нам чужда».

Лётчики на бреющем полёте расстреливали беззащитных женщин и детей, покидавших горящие города и сёла. Командование немецко-фашистских войск предоставляло своим солдатам и офицерам неограниченные права физической расправы над советскими людьми. Директивой верховного главнокомандования вермахта от 13 мая 1941г. «О военной подсудности в районе «Барбаросса» вооружённые силы Германии «освобождались» от всякой ответственности за любые преступления на оккупированной советской земле. Эта директива юридически и морально легализовывала и оправдывала массовые преступления вермахта. Оккупационные органы также были снабжены «особым положением о наказаниях», фактически санкционировавшим массовый террор на захваченной территории Советского Союза. По этим директивам и инструкциям под «особое положения» - смертную казнь - подпадали все советские граждане, не угодные гитлеровскому режиму». [3, с. 177]

Политика геноцида осуществлялась под любым предлогом, в том числе и под видом борьбы с непокорёнными советскими патриотами. Фашистски палач Хойзингер, начальник оперативного управления штаба сухопутных войск, ведавший вопросами борьбы с партизанами, откровенно заявил на Нюрбергском процессе: «Я лично всегда придерживался мнения, что методы обращения с гражданским населением и борьбы с бандитами в оперативной зоне предоставляли высшему политическому военному руководству желанную возможность для осуществления его целей, а именно - для систематического сокращения славянства и еврейства». [3, с. 178]

Фашистский преступник Бах-Зелевски, уполномоченный рейхсфюрера СС Гиммлера, начальник штаба по борьбе с партизанами, сделал ряд заявлений на Нюрбергском процессе, подтверждавших, что борьба с партизанами использовались фашистами как предлог для массового уничтожения советских людей. Когда его спросили, существовали ли приказы, которые бы разграничивали партизан и мирное население, он ответил, что таких приказов не было, как и не было сказано, кого следует считать партизаном. На вопрос советского обвинителя: «Подтверждаете ли Вы, что вся практическая деятельность немецких властей соединений в борьбе с партизанами была направлена на выполнение этой директивы сократить число славян на 30 млн. человек?» - Бах-Зелевски ответил: «Я считаю, что эти методы действительно привели бы к истреблению 30 млн., если бы их продолжали применять и если бы ситуация не изменилась в результате развития событий». Уничтожение мирного населения во время карательных операций под видом борьбы с партизанами велось гитлеровцами с одной определённой целью - провести в жизнь, использую любые меры, запланированное ещё до начала войны истребление советских людей. Недалеко от Минска, в районе дер.Малый Тростенец, на 12-м километре шоссе Минск-Могилёв, совершились массовые казни советских граждан на протяжении всего периода оккупации. Здесь фашисты истребляли также политических заключённых, граждан, привезённых из Чехословакии, Австрии, Германии и Польши. Обречённых доставляли специальными поездами к дорожно-строительному участку, а затем в больших крытых автомашинах увозили к месту расстрела. «Я лично видел очень часто непосредственные расстрелы, слышал стоны и крики людей, - свидетельствовал П.Н.Головач, житель дер.Большой Тростинец. - Я лично видел, как немцы детей брали за ноги и убивали о кузова машин. …Трупы расстреленых в ямах утрамбовывали гусеничным трактором, затем вновь накладывали новый ряд трупов и так утрамбовку производили доверху».

Более 206 тыс. человек уничтожено гитлеровцами за годы оккупации в районе дер. Малый Тростинец.

Согласно инструкции Гейдриха, оперативным группам предписывалось уничтожать население захваченных районов без «сострадания и сожаления». Орудовавшая на территории восточных областей Белоруссии оперативная группа «Б» уже в отчёте за октябрь 1941г. сообщала о ликвидации 37.180 чел. Оперативная группа «А» с октября 1941г. по январь 1942г. уничтожила 41.828 чел. Позже масштабы злодеяний оперативных групп возросли. В отчёте, датированном декабре 1942г., оперативная группа «Б» писала о ликвидации 134.298 чел. [3, с. 179]