- •Первая победа
- •Советский кандидат
- •Инвестиция в будущее
- •Туманный Альбион
- •Как я не стал министром финансов
- •Чек от Сороса
- •Как я не стал экономическим советником Островов Кука
- •Снова в Москве
- •Общинность против индивидуализма
- •Экономическая безграмотность
- •Чемодан дензнаков Советского Союза
- •Должен платить и будет платить!
- •«Уполномоченный администратор»
- •Советы в несоветской стране
- •Добро народное, добро колхозное
- •Свободный механизм
- •По имени Ваучер
- •Фондовый вариант
- •Десять минут на метро
- •Сорок миллионов акционеров
- •Сорок миллионов собственников
- •Фондовый рынок и национальная банковская система
- •Человек в своей среде
- •Если все начинать с нуля
- •Управлять надо уметь
- •Решай все сам!
- •Все под контролем!
- •Я и дефолт 1998 года
- •Возможные варианты
- •После дефолта
- •«Клуб-2015»
- •В будущее - по сценарию
- •Кто останется здесь?
- •Зачем и кому это нужно?
- •Большая дипломатия
- •Мощный противник
- •Счет гражданина Петрова
- •Гордись и экономь
- •Государство ничего не гарантирует
- •Выставка пустых обязательств
- •100 Рублей пенсионера Теплухина
- •Дальше будет еще тяжелей
- •Собственник для России
- •Инфляция как ожидание
- •Слово в защиту гиен
- •Еще о дефолте 1998 года
- •Прожорливые американцы
- •О рисках: разумных и неразумных
- •Российская компания западного образца
- •...А потом появился ваучер
- •Рисковые американцы
- •Интересные люди
- •Ситуация меняется
- •«Тройка Диалог»: цифры и факты
- •Что важнее: «private» или «banking»?
- •Менеджерами не рождаются
- •«Скелет» компании должен быть гибким
- •Система измерения успешности
- •Корпоративная культура
Российская компания западного образца
Будучи российским инвестиционным банком, мы всегда работали с иностранцами. В 1990-е в России было два типа компаний: западные, которые нанимали российский менеджмент и смотрели на него как на полурабов, делающих всю черновую работу, и, так скажем, советского типа, руководство которых говорило: «Мы сами все знаем». В «Тройке Диалог» же был симбиоз -оставаясь российской компанией, мы смогли собрать большую интернациональную команду, людей, обладавших знаниями, опытом и пониманием того, что происходит в мире. И поэтому связь с мировыми процессами у компании была сильнее, чем у наших российских коллег. Мы хотели построить российский инвестиционный банк, работая по мировым стандартам. В то время слова «миссия» и «стратегия» вызывали улыбку в России, но в «Тройке» все это изначально проговаривалось. Это был осознанный выбор Рубена Варданяна. Своего рода эксперимент - создание нормальной компании в ненормальных условиях. И он доказал, что можно быть успешным, работая не так как все, не по правилам мейнстрима.
Можно быть успешным, работая не так, как все
...А потом появился ваучер
А потом появился ваучер. Точнее, 150 миллионов ваучеров, которые, кстати, являются самыми ликвидными в мире бумагами, поскольку ни у одной компании нет 150 млн акционеров. И мы начали интенсивно консолидировать эти бумаги, конвертировать их в акции российских предприятий. «Тройка» заработала в полную силу как брокерская компания. Через «Тройку» прошло порядка 4 % всех российских ваучеров. В результате нашей деятельности развивались и организационная структура, и бухгалтерская отчетность, и депозитарий, и бэк-офис и т. д.
Однако, как известно, чтобы эффективно использовать тот или иной «первоначальный капитал», те же ваучеры, нужны особые профессиональные качества. В случае с «Тройкой» это во многом заслуга Рубена Варданяна.
Рисковые американцы
В 1996 году мы в очередной раз решили выступить в роли пионеров, посчитав, что общество созрело для управления активами. В итоге была создана управляющая компания «Тройка Диалог», которая должна была заниматься еще несуществующими в то время паевыми инвестиционными фондами. Начали мы с более структурированного, цивилизованного и простого рынка, т. е. с американского. 3 июля 1996 года мы создали первый в США открытый фонд, который специализировался на России. Американская комиссия по ценным бумагам (US SEC) сделала достаточно трудный и опасный шаг, поскольку приняла решение о регистрации этого фонда, еще не зная, что на президентских выборах победит Ельцин. Более того, политическая конъюнктура была такова, что вероятность возврата к власти коммунистов была весьма высокой. Однако риск был оправдан, поскольку фонд стал лучшим в Америке в 1996 и 1997 годах по сочетанию риска и доходности и вырос за два года до 250 млн долларов!
Сложно, конечно, было убедить американцев. Но они рискнули и убедились, что это выгодно. Мы четко уловили конъюнктуру момента. Быть первыми непросто, зато в случае удачи именно первому достаются все лавры...
Многие из моих коллег сомневались в успехе доверительного управления. Я относился к этому спокойно. Наверное, если бы я «вырос» из бизнеса, меня бы очень задевал чужой скептицизм. Но я пришел из науки, где принято спорить и отстаивать свою точку зрения. Одна и та же теория может иметь как жарких сторонников, так и серьезных противников, которых ты можешь убедить в своей правоте только неоспоримыми аргументами: цифрами и фактами. Мне говорили: «Ну куда ты лезешь, есть же швейцарские банки. Ты что, будешь с ними конкурировать в доверительном управлении? Да они недосягаемы, они уже съели всех во всем мире».
Если бы я раньше вернулся в бизнес, если бы не уехал в Лондон, если бы не другие «если», наверное, все сложилось бы по-другому: я бы тоже обзавелся банком, может быть даже крупным, тоже что-то приватизировал, вложил деньги в нефтянку. Мне один знакомый однажды сказал: «Бэнкинг сейчас немоден, сегодня надо идти в нефть»... Наверное, заработал бы очень большие деньги. Но была бы у меня такая насыщенная жизнь? Познакомился бы я с такими фантастически интересными людьми?