Глава 1.7 От философии жизни к герменевтике

Философия жизни

При всем обилии философских школ и направлении многие из них обладают общими чертами, что позволяет проводить определенную классификацию. Выше уже приводились различия между материализмом и идеализмом, эмпиризмом и рационализмом. Начиная с середины XIX в. в философских исследованиях появились существенные новации, давшие основания в противовес классической философии ввести понятия неклассической философии. Классическая философия от античности до Гегеля и Маркса была "разумной", она опиралась на силу разума и считала определяющим моментом действительности сущность. Учение о воле, например у Канта, о практике у Маркса дополняло разумно-рассудочное существо философских построений. Классические философские построения не удовлетворяли многих философов ввиду, как они считали, потери в них человека. Специфичность, многообразие субъективных проявлений человека, полагали новые философы, не "схватываются" методами разума, науки. В противовес рационализму стали развивать неклассическую философию, в которой в качестве первичной реальности стали представлять жизнь (философия жизни), существование человека (экзистенциализм). Когда обращаются к феномену жизни, имеется в виду некий органический процесс. Поэтому поворот от классического рационализма к философии жизни стал еще и реакцией на преимущественно механическое объяснение явлений в классической философии. В основе возникновения неклассической философии находится интерес к тем сторонам жизни и жизнедеятельности человека, которые не выражались ставшими традиционными к середине XIX в. философскими тенденциями. В этом смысле появление неклассической философии было вполне закономерным явлением.

Во многих отношениях начало новому типу философствования положил немец Артур Шопенгауэр. Все, что существует, Шопенгауэр понимает как волю, волю к жизни. Воля понимается как универсальнокосмический феномен, а каждая сила в природе — как воля. Всякая телесность есть "объективность воли", инстинкты и порывы животных — это тоже действие воли, наконец, и человек есть проявление воли, его природа поэтому не рациональна, а иррациональна. Разум вторичен по отношению к воле, она безосновна, истоки всего остального находятся именно в ней. Мир есть воля и ее манифестация. Все, в том числе и человек, навеки приковано к вертящемуся колесу воли. Шопенгауэр, очевидно, видел мир под весьма специфическим углом зрения, что позволяло ему создавать противовес чрезмерно рационалистической философии.

Французский философ Анри Бергсон понимал жизнь в космологическом плане. В основе всего он видел творческий порыв, развертывание жизненного процесса, поток непрерывных качественных изменений, творение, длительность, бренность. Осмысливаемый в науке, этот творческий процесс, считает Бергсон, огрубляется, разбивается на отдельные стадии, якобы предсказуемые, в результате вместо длительности получаем время науки, нечто опространствованное и обезжизненное. Так, в

84

специальной теории относительности время начинают толковать как всего лишь еще одну четвертую координату пространственного континуума. Обладавший математическим образованием, Бергсон считал научные методы недостаточными для действенного разрешения познавательных задач. Где же выход? Способ постижения длительности, бренности — интуиция. Интуиция выступает как род интеллектуальной симпатии, непосредственное знание. Интуиция — общая основа философии и науки. От интеллекта невозможно идти к интуиции, а вот обратный путь — от интуиции к интеллекту — возможен. Философия идет от интуиции к понятиям, тем самым она выявляет их подлинное значение. Философия, а она есть в первую очередь интуитивное знание, похожа больше на искусство, чем на науку. Ясно почему.

Для немца Фридриха Ницше в основе всего находится не воля к жизни, как у Шопенгауэра, а воля к власти. Он сторонник сильных личностей, таких, как герой его книги "Так говорил Заратустра", живущий высоко в горах, т.е. выше обычных людей, со своими ближайшими друзьями

— мудрой змеей и гордым орлом. Чем дальше от природы до человека, тем больше затухает импульс к жизни, а сам человек — это уже прямое проявление болезни. Выход один — воспитывать сильных личностей, способных вести за собой слабовольные массы людей. Лозунг Ницше — "Живи опасно".

Ницше прекрасный филолог и музыкальный импровизатор, к тому же страдающий от недугов. Все это переплавляется у него в своеобразную философскую форму, где яркие литературные эссе, проповеди, афоризмы, декларации, написанные подчас в музыкальных ритмах, то и дело противоречат друг другу. Ницше принято считать декадентом, т.е. представителем, причем ярчайшим, того направления в культуре конца XIX в., которое отмечено индивидуалистическим пессимизмом, аморальностью, эстетизацией кризисных явлений. Ницше считают также нигилистом, т.е. человеком, отрицающим все устоявшееся и не предлагающим новых позитивных ценностей. Впрочем, немало и таких авторов, кто обвиняет Ницше в культивировании фашизма, ибо, мол, "белокурая бестия" Ницше — это прообраз фашистского молодчика. В таком случае Ницше уже не столько нигилист, сколько приверженец фашизма. Думается, все приведенные характеристики страдают явной односторонностью.

Ницше, подобно любому философу, занимается переоценкой существующих идеалов, но делает это во многих отношениях ярче и резче других. Для Ницше философия есть форма критики устоявшегося, традиционного, которое игнорирует становящееся, органичное по своему характеру стремление к власти. Это стремление не поддается научному изучению, а лишь истолковывается человеком. Науку, в которой, кстати, Ницше не силен, он не любит. Наука — это в основном средство стремления к власти, то и дело ведущее к заблуждениям. Довольно часто "воля к истине" есть лишь выражение бессилия "воли к творчеству". Само понятие истины Ницше ставит под сомнение. Откуда известно, что истина есть? Человек интерпретирует настоящее, но здесь понятие истины малопригодно.

Ницше решительно выступает против "малокровных" идеалов христианства, морали, науки. Но он поддерживает мораль и религию инстинкта (воли к власти). В этом весь Ницше со всей его неординарной

85

философией. Отрицая, Ницше утверждает, но то, что он утверждает, он тут же готов отрицать. Вечные порядки, в том числе и фашистские, он не собирается устанавливать. Конечно же, по Ницше, "бог умер: и мы хотим — пусть живет сверхчеловек", но идеал сверхчеловека довольно неопределен. По Ницше, все умирает и все расцветает вновь, только в этом смысле можно говорить о чем-то вечном.

Но Ницше мечтал, как об этом свидетельствует одно из его писем, "о неслыханном синтезе". Осуществить его философу не удалось. В целом философия Ницше — яркий вариант философии жизни, противопоставляемой рационализму.

Экзистенциализм

Философия жизни к 30-м годам нашего столетия постепенно стала сходить на нет, уступая свое место экзистенциализму, в котором более органично, нежели в философской жизни, описываются многообразные стороны бытия человека в мире. Философия жизни, считают экзистенциалисты, перегружена психологизмами.

Экзистенция в позднелатинском языке буквально означает существование. Само это существование понимается в экзистенциализме как непосредственное единство субъекта и объекта, направленность субъекта вовне, открытость перед иным и движение к этому иному. В религиозном варианте экзистенциализма (Ясперс. Марсель) этим иным является Бог, к нему движется личность в своей свободе. В атеистическом варианте экзистенциализма (Хайдеггер, Сартр, Камю) иное выступает как ничто, это означает, что человек спонтанно самосоздает себя, осуществляя свою свободу. Перед человеком — бездна последствий, он вынужден сделать свой выбор. Осуществляя его, человек творит свободу. Он ответствен за свой выбор прежде всего перед самим собой, и совсем нелегко постоянно нести бремя этой ответственности, сознавая, что, "самосозидая" себя, ты тем же самым актом творишь других, мир в целом. В своем подлинном существовании человек "заброшен" в мир, он постоянно находится перед лицом будущего, в том числе смерти, в ситуации ответственности за свои действия. Экзистенция выступает как страх, экзистенциональная тревога, ожидание, иначе говоря, как пограничная экзистенциональная ситуация, в которой, по Камю, основным философским вопросом является вопрос о самоубийстве. Выть или не быть в условиях, когда и страшно, и скучно, и абсурдно?

Экзистенциализм — это онтология, учение о бытии, о существовании. Для экзистенциалиста человек существует в мире, вопрос о самостоятельном существовании природы для него малоинтересен. Природа дана человеку изначально. Исходная реальность целостна, она не делима на субъект и объект. И поскольку наука делит мир на объект и субъект, она не способна выразить существование, которое постигается в особом акте экзистенции. Экзистенция — это не просто переживание, а переживание бытия-в-мире.

Уже отмечалось, что в экзистенции человек свободен. Быть свободным — это значит быть самим собой, не ориенироваться на "посторонних".

Значение общества для личности состоит в том, что в лучшем случае

86

оно может дать предпосылки экономических, политических и других свобод. Чаще же общество ограничивает личность. По Хайдеггеру, общество есть сфера безличного, усредненного. Прорыв этой усредненности совершается опять же в экзистенции, применительно к которой неуместны содержательные нравственные критерии. Будь подлинным — вот главный призыв экзистенциализма. Во внешнем мире, по отношению к другим, это вряд ли вообще возможно, но чем отношение к другим является более личностным, тем оно подлиннее. То же относится и к художественному, религиозному, философскому творчеству, в котором человек разрывает путы внешности, объективности.

В центре внимания экзистенциалистов — не природа, не Бог, а человек. Это обстоятельство позволило Сартру утверждать, что экзистенциализм есть гуманизм. Рассуждения Сартра Хайдеггер дополнил утверждением, что нет необходимости возрождать стершийся "изм". Все разновидности гуманизма, от античного до постхристианского, замыкают человека в определенную философскую систему. Но при этом упускают, что человек впервые реализуется в экзистенции. Бытие открыто человеку, и оно непременно получает от него ответ, но не на языке понятий, а посредством простого, естественного экзистенциального языка. В этом смысле язык — дом бытия и жилище человека. По Хайдеггеру, даже гуманизм несколько потусторонен для человека, экзистенциализм же занимается самим человеком, его экзистенцией.

Действительно, экзистенциализм сумел обратиться к таким интимным сторонам человеческого бытия, которые отчасти невыразимы на языке науки. Важное значение имели предупреждения экзистенциализма против безоглядной веры в науку и технику, против недобросовестности приспосабливающегося к реалиям сознания (т.е. против конформизма). Экзистенциализм по-новому и весьма продуктивно поставил и разрешил проблему свободы человека, выбора жизненных путей. Экзистенциалисты разработали новый способ философствования, который усвоен новейшей философией.

Феноменология Гуссерля

Одним из основных философских направлений XX в. является феноменология, что буквально означает учение о феноменах. Основателем феноменологизма в том виде, в котором он культивируется в XX в., считается немец Эдмунд Гуссерль. Под феноменом в философии обычно понимают явление, постигаемое в чувственном опыте. Гуссерль же понимает под феноменом возникающие в сознании смыслы предметов. Такова исходная установка, на которой строится философская система.

Гуссерль недоволен жестким противопоставлением субъекта объекту. При таком противопоставлении "выпячивают" либо субъект, что приводит к субъективизму, либо объект, что характерно для натурализма. Гуссерль стремится избежать этих крайностей. Субъективизм обычно приводит к психологизму, он не может дать правильную интерпретацию содержания науки, он релятивен, т.е. все для него относительно, между тем как наука выявляет общезначимые истины. Натурализм понимает знание и сознание как пассивное отражение реальности. Противопоставление друг другу

87

субъекта и объекта привело к забвению человека, его жизненного мира, кризису европейской цивилизации. Выход из всех этих бед Гуссерль видит в последовательном философском феноменологизме, в строго научном обосновании философии.

Феномен — это структура сознания. Но в нем же дан и объект, так что в феномене субъект и объект слились воедино. Конечно, это слияние не надо понимать буквально.

Внешний мир дан субъекту в потоке феноменов и философ должен строить все свои выводы исходя из этого факта. Следовательно, на время анализа нужно "заключить в скобки" как внешний мир, так и различного рода некритически принимаемые в качестве истинных воззрения типа натурализма и субъективизма. Феноменолог временно воздерживается от суждений о внешнем мире; он осуществляет эпохе (это греческое слово как раз и означает воздержание от суждений). Тем самым осуществляется так называемая феноменологическая редукция, т.е. сведение поля анализа к потоку феноменов, где только и можно обнаружить подлинные смыслы. Кажется, что в результате феноменологической редукции мы потеряли из виду предметы внешнего мира. Но это не так, ибо, по Гуссерлю, сознание всегда направлено на предмет, оно интенционально (латинский термин "интенцио" означает стремление). Оперируя феноменами, философ итендирует, т.е. имеет дело не только с внешним, но и с внутренним миром человека. Гуссерль желает иметь дело непременно с основополагающими для философа вещами. Отсюда его призыв: назад, к вещам! Смысл призыва состоит в последовательном проведении анализа феномгнов. Рассмотрим этот анализ на примере восприятия и осмысления того, что есть яблоня.

Допустим, мы имеем два или более феномена, акта сознания, нацеленных на один и тот же предмет, в нашем случае на яблоню. Эти акты сознания синтезируются, ибо принадлежат одному и тому же человеку, идентифицируются, направлены на один и тот же предмет. Так субъект формирует представление об "этой яблоне". Но как составить себе идею (по Гуссерлю, эйдос) о яблоне вообще? Субъект воображает (фантазирует), представляет себе различные яблони, такие ее свойства, которые присущи каждой яблоне. В результате достигается эйдетическое описание. Оно формируется априорно, до опыта, но проверяется последним. Ибо только в опыте человек имеет непосредственный доступ к внешним предметам, может определить, правильно ли он интерпретировал смысл слова "яблоня". При непосредственной встрече (переживании) субъекта с предметом познание имеет интуитивный характер, что, однако, предполагает оперирование эйдосами. Феноменолог начинает свой анализ с феноменологической редукции, а заканчивает его сведением к эйдетическому мышлению. Эйдосы задают смыслы предметов. Как видим, гуссерлевская теория познания оказывается более изощренной, чем, например, соответствующие локковские представления.

Феноменологический метод весьма популярен в мировой философии и науке. Считается, что он гарантирует от сползания в крайности науки, оперирующей понятиями, за которыми не видно красок, тонов, запахов жизненного мира, что, мол, характерно для европейских наук, находящихся поэтому в кризисе, в тисках формализма, сциентизма и техницизма. Гуссерль рассматривает научные идеализации (типа точки, прямой) как

88