«Усталость сострадать»

Черных А. Мир соврменных медиа. - М.: Территория будущего, 2007, с. 180-194  

 

В свое время еще П. Лазарсфельд и Р.Мертон [Lazarsfeld Р. Е, Merton R. К., 1951], выделили «наркотизирующую дисфункцию» СМИ, понимая под ней возможность потери чувствительности к неприятным социальным проблемам, и апатию. Однако обзор социологической, психологической и иной литературы о массовой коммуникации за последние 30 лет указывает на отсутствие работ, в которых изучалась бы связь между сообщениями о социальных проблемах и «эмоциональной усталостью» от них. 180 Одной из первых, построенной на данных репрезентативного эмпирического исследования, подтвердившей прогнозы Лазарфельда и Мертона, стала работа Кэтрин Кинник, Дина Крэгмона и Глена Камерона «„Усталость сострадать": коммуникация и чувство опустошенности в отношении социальных проблем» [Kinnick K.N., Krugman D.M., Cameron G.T., 1996]. Проблема «усталости сострадать», по их мнению, является неотъемлемым спутником современных СМИ. Признание существования этого феномена как незапланированного побочного продукта тех ценностей и практик, транслируемых медиа и определяющих содержание новостей, должно стать первым важным шагом для тех медиа-«контролеров» (media gate-keepers), которые стремятся к тому, чтобы играть позитивную, а не отрицательную роль в отношении социальных проблем. Термин «усталость сострадать» впервые был использован в исследованиях опустошенности (burnout), испытываемой на работе людьми, профессионально оказывающих помощь другим (врачи, социальные работники). Им обозначалось ослабление чувства сострадания по отношению к пациентам или клиентам, находящимся в трудном положении. Однако в последние годы данный термин стал применяться и вне этого профессионального контекста —в популярной прессе и благотворительных кругах для описания более широкого социального явления —снижения (numbing) интереса общественности к социальным проблемам, причем нередко говорится о том, что основную роль в возникновении «усталости сострадать» играют средства массовой коммуникации. Часто описывается возросшая усталость общества от безжалостного освещения средствами массовой коммуникации людских трагедий и от вездесущих обращений с просьбой о пожертвовании денег в те или иные благотворительные фонды. Опосредованный массовой коммуникацией отпечаток «усталости сострадать» очерчивается как негативное социальное явление, имеющее угрожающие последствия в отношении восприятия и реагирования членов общества на социальные проблемы. Как сетуют авторы одной из таких работ, «простое соприкосновение посредством массовой коммуникации с человеческим страданием больше не вызывает с той же непреложностью, что и раньше, общественного осознания этого страдания, поскольку чрезмерная подверженность сообщениям о насилии и отчаянии притупляет чувства и приводит к воздвижению вокруг себя стены равнодушия». 181 Концепция «усталость сострадать» находится в прямом противоречии с моделями опосредованных прессой связей с общественностью и пополнения благотворительных фондов, приверженцы которых основывали свои стратегии коммуникации на философии «чем больше освещения средствами массовой коммуникации, тем лучше», —с точки зрения получения общественной поддержки. Специалисты отмечают, что эта модель по-прежнему остается основной в практике пополнения различных благотворительных фондов. Под состраданием понимается эмоциональная реакция, возникающая у социализованного человека в результате эмпатии, причем «сострадание» в этом смысле выступает как синоним «симпатии». Эмпатия — это естественная, непроизвольная реакция, которая заключается в том, что, видя страдания других людей, индивид мысленно ставит себя на их место, т. е. предполагает развитое моральное чувство. Эмпатия рассматривается как диспозиционная характеристика, значение которой меняется от индивида к индивиду, но которая может быть выявлена на различных уровнях в зависимости от ситуационных факторов. Существуют весомые эмпирические данные о том, что созерцание страданий кого-то другого ведет к состоянию негативного аффекта, при котором индивид чувствует себя огорченным, расстроенным или морально оскорбленным. Литература отражает существование согласия в том, что эмпатия вызывает эмоциональное страдание (distress), мучительное для эмпатизирующего лица, которое стремится ослабить его, используя стратегии уклонения или альтруизма. Майкл Хоффман говорит о том, что может существовать диапазон оптимального уровня эмпатии, в рамках которого индивиды вероятнее всего будут стремиться облегчить свое эмпатическое страдание посредством поведения, нацеленного на помощь, а не на уклонение [Hoffman М., 1993]. Ниже этого оптимального порога находится состояние слабой эмпатии, при котором эмпатическое страдание может быть недостаточно интенсивным для того, чтобы прорваться сквозь поглощенность самим собой, и таким образом, не ведет ни к оказанию помощи, ни к использованию стратегий уклонения. Напротив, эмпатия, превышающая указанный оптимальный диапазон, может вызывать настолько сильное и мучительное эмпатическое страдание, что оно ведет к поведению, нацеленному на уклонение. Гипотеза о чрезмерном уровне эмпатии была подтверждена в ходе обследований медицинских сестер, работа которых со смертельно больными пациентами вызывала 182 у них столь сильное эмпатическое страдание, что они избегали работать с такими пациентами в той степени, в какой это было возможно. Вопрос же о том, существует ли описанный Хоффманом континуум эмпатии в отношении социальных проблем, с которыми люди соприкасаются посредством массовой коммуникации, до сих пор не изучен. Авторы исследования ставили перед собой цель выяснить, могут ли условия и проявления потери чувствительности и сверхчувствительности быть связаны также с «усталостью сострадать», обусловливаемой средствами массовой коммуникации.