2.3. Теория структурации Энтони Гидденса

Теория структурации Энтони Гидденса. представляет собой образец выхода из кризисного состояния в социологии, становления новой - неклассической социологической парадигмы. «Теория структурации, - пишет Гидденс, - основывается на следующих положениях: социальная теория... должна включать понимание человеческого поведения как действия: такое понимание должно быть совместимо со сфокусированностью на структурных компонентах социальных институтов или обществ: понятия власти и господства связаны с понятиями действия и структуры» [14].

В контексте развития и критики «теоремы Томаса Гидденс» исходит из фундаментального различия между обществом и природой и сосредоточивается всецело на характеристиках социальной деятельности. «Различие между обществом и природой заключается в том, что природа не создана человеком. Конечно, люди изменяют природу, и это является как условием общественного существования, так и движущей силой культурного развития. Но природа не производится человеком - общество производится. Не сотворенное никем в отдельности, общество производится и воспроизводится чуть ли не с нуля участниками социального события. Производство общества - суть умелое конструирование, обеспечиваемое и реализуемое человеческими существами. Оно становится возможным лишь потому, что каждый член общества является практикующим социальным теоретиком: осуществляя любого рода взаимодействия, он обычно обращается к своим знаниям и теориям, и именно использование этих практических ресурсов есть условие осуществления взаимодействия вообще» [2, р. 15-16].

Социальные практики следует анализировать как используемые акторами методы или техники. «Все компетентные члены общества весьма сведущи в практическом исполнении социальной деятельности и являются экспертами-"социологами". Знание, которым они располагают, не является случайным по отношению к постоянному моделированию социальной жизни, но является интегральной его частью» [13].

Основа для различения природы и общества складывается из умений и ресурсов, требуемых для осуществления социальной практики, что предполагает тематизацию человеческого сознания. Гидденс выделяет практическое и дискурсивное сознание. Отличительной особенностью практического является то, что для осуществления социальной практики достаточно рефлексивного мониторинга индивидами собственных умений и способностей.

Методологические предпосылки теории структурации влекут ряд существенных следствий, которые Гидденс формулирует в виде «новых правил социологического метода». Гидденс предупреждает, что речь идет лишь о выделении некоторых исследовательских тем, призванных обозначать линии разрыва и противостояния классическим социологическим представлениям [21].

Суть «новых правил социологического метода» заключается в следующем. Первое правило относится к предмету социологии - производству и воспроизводству общественной жизни. Предметом социологии является общество, созданное активной деятельностью субъектов. Индивиды преобразуют природу социально, и "очеловечивая" ее, преобразуют самих себя. Люди не производят естественный, объектный, независимый от их существования мир. Преобразуя этот мир, они создают историю, и живут в истории. Производство и воспроизводство общества суть результат человеческой социальной деятельности. Второе правило говорит о возможностях и границах социального участия и способов исследования производства и воспроизводства общества. Гидденс считает, что сфера человеческого участия ограничена. Люди создают общество, но не по собственному выбору, а как исторически ограниченные акторы. Структуры следует концептуализировать не просто как ограничивающие, но и дающие возможность человеческой деятельности. Это Гидденс называет "дуальностью структуры". Структуры всегда следует концептуализировать в терминах структурации как ряд воспроизводимых практик. Третье касается способов наблюдения и описания. Социолог наблюдает общественную жизнь предвзято, т.е.. полагаясь на знания и ресурсы, благодаря которым он конституирует ее как объект исследования. В этом смысле позиция социолога не отличается от позиции любого другого члена общества: для осмысления деятельности акторы используют "взаимное знание" - интерпретативные схемы. "Погружение" в форму жизни - необходимое и единственное средство, благодаря которому наблюдатель способен описывать общество. Однако "погружение" не означает становления в качестве полноправного члена сообщества, когда, скажем, речь идет о другой культуре. Познание другой формы жизни (культуры) предполагает исследование способов собственного становления в этой жизни, а также способность участвовать в ней как в ансамбле практик. В этом и заключается для социолога производство описаний и перевод их в категории соционаучного дискурса [27].

В четвертом правиле речь идет о специфике формулировки понятий в рамках социальной науки как метаязыка. Социологические понятия подвержены "двойной герменевтике". Социология имеет дело с миром, подверженным первичной интерпретации самими акторами, и переинтерпретирует его в собственных теоретических схемах, используя для этого специальный язык. В итоге, главная задача социологического анализа состоит в герменевтической интерпретации различных форм жизни в рамках описательных метаязыков социальных наук и в интерпретации производства/воспроизводства общественной жизни как результата человеческой деятельности [2, р. 160-162].

Критическое осмысление и методологическая переориентация социологического дискурса позволяет Гидденсу развить основные понятия и положения «теории структурации».

Гидденс подвергает критике функционализм и структурализм за то, что они противопоставляют синхроническое и диахроническое измерения; отождествляют систему и структуру (эти аспекты очевидны и в функционализме, и в структурализме, поскольку методологическая изоляция синхронического измерения суть основание для определения характеристик структуры/системы); считают власть вторичным феноменом, а предметом социологии - нормы или ценности; неспособны концептуализировать договорный характер норм. Самое главное, в чем Гидденс их упрекает, - что в них индивиды всегда оказываются придатками системы [12].

Гидденс убежден, что ни одна социологическая теория не способна адекватно объяснить конституирование общественной жизни как производство деятельных субъектов. Именно для того чтобы показать деятельностный характер производства общественной жизни, Гидденс и вводит понятие структурации как объяснительного локуса структурного анализа. Исследование структуры означает «попытку определить условия, управляющие преемственностью и преобразованием структур или типов структур. Иначе говоря: исследование процесса воспроизводства означает установление связи между "структурацией" и "структурой"» [2, р. 9]. Гидденс разграничивает "структуры" и "социальные системы", имея при этом в виду человеческие коллективы, остающиеся стабильными во времени и в пространстве [27].

Структура относится к "структурным качествам" или "структурирующим качествам", обеспечивающим "связность" пространства и времени в социальных системах. Эти качества следует рассматривать как правила и ресурсы, рекурсивно вплетенные в воспроизводство социальных систем. Структуры предполагают существование, во-первых, знаний - "отпечатков в памяти" - со стороны субъектов, во-вторых, социальных практик, организованных через рекурсивную мобилизацию этого знания, и в-третьих, способностей, необходимых для осуществления этих практик. Структуры - "правила и ресурсы, участвующие в воспроизводстве социальных систем [15; c. 150].

"Анализ структурации социальных систем означает изучение способов, которыми производятся и воспроизводятся такие системы, основанные на сознательной деятельности акторов, которые полагаются на правила и ресурсы во всем многообразии контекстов действия" [13, с. 60-61].

Что значат правила и ресурсы?

Во-первых, Гидденс отвергает различие между "конститутивными" и "регулятивными" правилами, восходящее к Канту. Все социальные правила одинаково конститутивны и регулятивны, поскольку регулятивное предписание предполагает конституирование определенных ценностей, тогда как конститутивные правила предполагают определенные санкции. Во-вторых, согласно Гидденсу, следует быть осторожными в использовании правил игр, скажем игры в шахматы, в качестве примеров, характеризующих социальные правила, поскольку правила игры в шахматы достаточно формализованы, предполагают определенный лексикон, а самое главное, почти никогда не подлежат обсуждению на предмет их легитимации, как то случается с социальными правилами.

Правила скорее следует концептуализировать в соответствии с высказыванием Витгенштейна: знание правила означает "способность продолжать". Правила - это не обобщение практик, а средство производства и воспроизводства практик. Однако, не следует отождествлять знание правил со знанием, как сформулировать эти правила. "Способность продолжать" вовсе не предполагает способности дискурсивной формулировки правила. Ребенок в естественных условиях всегда говорит правильно на своем родном языке (что, видимо, предполагает знание правил этого языка), но не сможет сформулировать эти правила [20].

В-третьих, может быть, более корректным будет ссылка на правила детских игр для концептуализации структур как правил. Дело в том, что в детских играх отсутствует жесткий лексикон формальных правил. Суть этих правил заключается в том, что они принципиально неопределенны. И вовсе не в силу ограниченности субъективных возможностей детей или даже взрослых в определении этих правил, а в силу того, что эти правила как таковые исключают правилосообразность. Ясно, что, например, игру в смерть (в повседневности - игры в прятки) никак не концептуализировать в виде правил: нет правила, согласно которому можно было бы играть в смерть, и тем не менее, для детей - это более, чем банальность [21].

Под ресурсами Гидденс понимает "трансформативную способность" индивида, иначе говоря, способность "действовать иначе". Конечно, главное здесь - понятие власти. Власть подразумевает не описание какой-то наличной ситуации, а некую способность. Согласно Гидденсу, ресурсы - это "носители" власти, включающие воспроизводимые в дуальности структуры отношения господства и подчинения. Также как и правила, ресурсы характеризуют структурные свойства социальных систем, что вовсе не означает, что они оказывают внешнее давление на производство/воспроизводство практик [22].

В теории структурации переформулируется и понятие "система".

Социальные системы, в противоположность структурам, охватывают действия людей, расположенные во времени и в пространстве. Социальные системы, воспроизводимые в контексте ограниченных условий рационализации поведения, конституируются через взаимозависимость акторов или групп. Степень взаимозависимости Гидденс обозначает терминами "интеграция" или "системность". "Интеграция" обозначает регулярные связи, взаимообусловленность практик между акторами или коллективностями. "Взаимообусловленность практик" понимается как регулярные отношения автономии и подчинения. Следует, однако, заметить, что "интеграция" вовсе не значит "согласованность" или "соглашение".

Гидденс различает социальную и системную интеграции. Социальная интеграция описывает "системность" на уровне непосредственного взаимодействия "лицом-к-лицу" и подчеркивает значение пространства и соприсутствия в социальных отношениях. Системная интеграция описывает "системность" на уровне отношений между коллективностями. "Социальная интеграция - это взаимообусловленность акторов в контекстах соприсутствия (отношения автономии/зависимости). Системная интеграция - это взаимообусловленность акторов или коллективов в раздвинутых пространственно-временных промежутках (отношения автономии/зависимости) [13, c. 77].

Системность на уровне социальной интеграции реализуется через рефлексивный мониторинг действия и рационализацию поведения, а через обратную связь непредвиденных последствий и неосознанных условий связывается с системной интеграцией.

Гидденс выделяет три уровня системной интеграции: гомеостатические причинные петли; саморегуляция через механизм обратной связи; рефлексивная саморегуляция [15]. Гомеостатическое системное воспроизводство включает действие причинных петель, т.е. циркулярные причинные отношения, в которых непредвиденные последствия перестраивают первоначальные условия. Саморегуляция через механизм обратной связи представляет более высокий уровень системной интеграции. В отличие от гомеостатических процессов, механизм предполагает направленное, контролируемое изменение. Рефлексивная саморегуляция включает операцию селективного "информационного отфильтровывания", посредством которого акторы рефлексивно регулируют условия системного воспроизводства с целью поддержания наличного состояния или же изменения его [21].

Ключевым в теории структурации является положение о "дуальности структуры", под которой Гидденс понимает взаимозависимость структуры и действия. "Дуальность структуры" необходимо покоится на рекурсивном характере человеческой деятельности. "Под дуальностью структуры я имею в виду, что структурные качества социальных систем являются средством и вместе с тем результатом практики, которая конституирует эти системы.

С точки зрения дуальности структуры Гидденс выделяет институциональный анализ и анализ стратегического поведения. Различение это носит методологический характер и указывает на два различных способа исследования системного воспроизводства. Таким образом, только посредством наложения методологического эпохе (воздержания) мы можем исследовать стратегическое поведение отдельно от институционального анализа, и наоборот [18; c. 95].

Конституирование социальных систем как стратегического поведения означает исследование способов полагания правил и ресурсов в социальных отношениях. Структура выступает здесь в качестве мобилизации дискурсивного и практического сознания со стороны акторов. Или же, если речь идет о правилах, анализ стратегического поведения предполагает анализ взаимного знания - о ресурсах; он означает анализ диалектики контроля – способности индивидов воздействовать на поведение других и на условия воспроизводства социальной системы. С другой стороны, институциональный анализ воздерживается от анализа стратегического поведения, рассматривая правила и ресурсы как постоянно воспроизводимые свойства социальных систем [21].

Таким образом, анализ стратегического поведения и институциональный анализ представляют собой дуальность структуры, а не две стороны дуализма.

Гидденс различает три измерения "дуальности структуры" – сигнификацию (обозначение), господство и легитимацию. Сигнификация возникает в результате коммуникативных процессов. Господство - следствие властных отношений, возникающих из асимметрического доступа к ресурсам. Легитимация возникает в результате утверждения определенных форм поведения. То, что Гидденс называет модальностями структурации, представляет собой главные размерности дуальности структуры во взаимодействии. В процессах социального воспроизводства модальности опосредуют отношения между взаимодействием (интеракцией) и структурой.

Коммуникация предполагает использование интерпретативных схем, с помощью которых акторы осмысливают то, что они делают и говорят. Применение таких схем зиждется на "познавательном порядке", разделяемом всем сообществом, и в то же время реконструирует его. Отношения власти предполагают использование способностей или средств для воздействия на поведение других. Использование способностей покоится на регулярных отношениях господства и подчинения и в то же время воспроизводит порядок господства. Таким же образом складывается отношение между моральностью, нормами и легитимацией. Также как коммуникация, власть и моральность - основополагающие элементы взаимодействия; сигнификация, господство и легитимация - это только аналитически различимые свойства структур [22].

Мушич-Громыко А.В. отмечает, что самым, пожалуй, значительным достижением этой теории Гидденса является то, что она подрывает три аксиоматичные черты классического социологического мышления. Во-первых, естественнонаучный характер его рациональности, его объектность. Во-вторых, требует пересмотра гносеологических корней социологического знания с тем, чтобы как можно полнее отразить конститутивные потенциалы социальных явлений. В-третьих, теория структурации снимает традиционную для социологического мышления оппозицию структуры и действия, макро- и микроаналитических уровней. И самое главное - Гидденсу удается преодолеть консервативно-охранительную ориентацию классической социологии [27].

Теория структурации, таким образом, отвергает разделение на синхронию и диахронию или статику и динамику. Структуру нельзя отождествлять с ограничением: она не только ограничивает, но и дает возможности. Задачей социальной теории, в частности, является изучение условий, управляющих взаимодействием этих двух моментов. Дуальность структуры обеспечивает преемственность социального воспроизводства в пространстве и во времени, что, в свою очередь, предполагает рефлексивный мониторинг акторов в потоке повседневной деятельности. Исходя из этого постулата Гидденс выводит, по сути, новую формулировку «теоремы Томаса»: «Поток действий непрерывно производит последствия, которые являются ненамеренными, и эти непредвиденные последствия могут также формировать новые условия действия посредством обратной связи. История является интенциональной деятельностью, но не является интенциональным проектом» [2, с. 62, 69].

Заключение

На основании исследования влияния теоремы Томаса на некоторые социологические теории 20-21 вв. можно сделать следующие выводы.

«Теорема Томаса» звучит так: «Если люди определяют ситуацию как реальную, то она реальна по своим последствиям». Р. Мертон интерпретировал эту теорему через конструкцию «самоисполняющегося пророчества». Самоисполняющееся пророчество — это изначально ложное определение ситуации, вызывающее новое поведение, которое делает изначально ложное представление истинным. Кажущаяся обоснованность самоисполняющегося пророчества закрепляет заблуждение. Ведь пророк неизбежно будет приводить действительное развитие событий в качестве подтверждения своей изначальной правоты. «Теорема Томаса» существенно повлияла на теорию фреймов Ирвинга Гофмана, теорию габитуса Пьера Бурдье и теорию структурации Энтони Гидденса.

Гофман так интерпретирует «теорему Томаса»: «когда мы считаем что-либо нереальным мы иногда не учитываем, что реальность не обязательно должна быть очень уж “реальной”; с таким же успехом она может быть как инсценировкой событий, так и самими этими событиями, а может быть репетицией репетиции или репродукцией оригинального изложения. Любое из изображений может быть в свою очередь создано путем копирования нечто такого, что само является макетом, и это наводит нас на мысль, что суверенным бытием обладает отношение, а отнюдь не субстанция. Собственно, здесь фрейм-анализ перестает быть частной микросоциологической теорией и обнаруживает свой философский потенциал».

По Бурдьё, исходя из теории габитуса, «теорема Томаса» звучит так: «поступки индивида в неожиданной ситуации определяются характером его социализации, а поскольку габитус есть бесконечная способность свободно (но под контролем) порождать мысли, восприятия, выражения чувств, действия, а продукты габитуса всегда лимитированы историческими и социальными условиями его собственного формирования, то даваемая им свобода обусловлена и условна, она не допускает ни создания чего-либо невиданно нового, ни простого механического воспроизводства изначально заданного».

Гидденс выводит, по сути, новую такую формулировку «теоремы Томаса»: «Поток действий непрерывно производит последствия, которые являются ненамеренными, и эти непредвиденные последствия могут также формировать новые условия действия посредством обратной связи. История является интенциональной деятельностью, но не является интенциональным проектом».

Необходимо выделить, что описанная в курсовой работе «теорема Томаса», по моему мнению, не потеряет своей актуальности и в информатизированном обществе, которое на сегодняшний день является прямым последствием тотального влияния и контроля СМИ за социальной деятельностью человека, а также деградацией традиционных социальных связей, исходя из тех же информационных процессов.

Так западные ученые предрекают, что власть СМИ приведет к информационному хаосу, и человечество очень скоро вступит в постинформационную цивилизацию, где люди не будут знать, что им делать со знаниями, ставшими им ненужными. Современная культура встала перед серьезной проблемой, вызванной тем, что А. Тоффлер назвал «информационным взрывом». Бурное развитие науки, технические новшества, особенно глубоко затронувшие сферу передачи информации, другие аналогичные факторы не только формируют новую — информационную — цивилизацию, но и заставляют пересматривать представления о возможностях сознания человека в аспекте усвоения обрушившейся на него информации.

Рассматриваемая «теорема Томаса» создавалась совершенно вне сферы новых информационных технологий, а в рамках исследования польских крестьян — мигрантов в Америку начала ХХ века. Однако в современных работах исследователи все чаще обращаются к этой теореме для решения раз личных социологических проблем.

Очевидно, необходимо изучить и современные следствия из «теоремы Томаса», выводимые логически, но корректируемые жизненным опытом. Например, логически из теоремы выводится такое следствие: если люди определяют некоторые ситуации как нереальные, эти ситуации не приводят к реальным последствиям. Но жизнь, история опровергают подобный вывод. Поэтому формулировка нуждается в коррекции.

Можно выделить три основных следствия из «теоремы Томаса»: 1) Если люди определяют некоторые ситуации как нереальные, эти ситуации не при водят к реальным последствиям или приводят к следствиям, соответствующим объективной реальности; 2) Если ситуации реальны в своих последствиях, это не обязательно значит, что люди определяют такие ситуации как реальные; 3) Если люди определяют некоторые ситуации как реальные, эти ситуации по раз ному реальны в своих последствиях. Нетрудно заметить общее в трех следствиях из «теоремы Томаса»: все они разрушают установленную Томасом прочную связь между первой и второй частью формулы. Это и есть отражение новой ситуации: то, что находится в голове человека в виде представлений о реальности, перестало жестко координироваться с его поступками. Информация, обретая власть над миром, в тоже время утрачивает свою власть в сфере деятельности человека. На первый план в социологии выходит характеристика механизмов сознания, а в них — малоизученная проблема доверия к информации, ключом к чему оказывается тезаурусная картина мира.

Итак, необходимо постоянно учитывать процессы, связанные со всем корпусом СМИ, с общим продвижением человечества к информационной цивилизации, созданием «третьего измерения». Таким образом «Теорема Томаса» остается важнейшим источником положений социологии.

Список использованной литературы

1. Bateson G. A Theory of Play and Fantasy // Psychiatric Research Reports, 1955, №2.

2. Giddens A. Power, the dialectic of control and class structuration // Social class and the division of labour. Cambridge.

3. Goffman E. A reply to Denzin and Keller // Erving Goffman: Vol. 4 / Ed. by G.A. Fine, G. Smith. London: Sage Publications, 2000. P. 79-91

4. Goffman E. Interaction Ritual: Essays on Face-to-Face Behavior. New York: Anchor, 1967

5. Американская социологическая мысль: Тексты / под. Ред. В.И. Добренькова. – М.: 1996.- 560с.

6. Батыгин Г.С. Континуум фреймов: драматургический реализм Ирвинга Гофмана./ Социологический журнал, 2001, № 3.

7. Бауман, З. Пьер Бурдье, или диалектика vita contemplativa и vita activa / Пер. с англ. А. Д. Ковалева // Социологический журнал — 2002. — N 3. — С. 5—19.

8. Бурдье П. Практический смысл / Пер. с фр. А.Т. Бибкова, Е.Д. Вознесенской, С.Н. Зенкина, Н.А. Шматко; отв. ред. пер. и послесл. Н.А. Шматко. М.-СПб.: Алетейя, 2001.

9. Вахштайн В.С. Теория фреймов как инструмент социологического анализа повседневного мира. Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических наук. - Москва - 2007

10. Вахштайн В.С. Книга о «реальности социальной реальности: И. Гофман. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта: Пер. с англ. / Под ред. Г.С. Батыгина и Л.А. Козловой; Вступ. ст. Г.С. Батыгина. М.: Институт социологии РАН, 2003.// Социологический Журнал, 2004, № 3-4

11. Вахштайн В.С. Социология повседневности: от «практики» к «фрейму» // Социологическое обозрение Том 5. № 1. 2006. - http://sociologica.hse.ru/data/2011/03/14/1211453572/5_1_11.pdf

12. Волков Ю.Г., Нечипуренко В.Н., Самыгин СИ. Социология: история и современность. Серия «Учебники, учебные пособия», Ростов-на-Дону: «Феникс», 1999— 672 с.

13. Гидденс Э. Элементы теории структурации // Современная социальная теория: Бурдьё, Гидденс, Хабермас. – Новосибирск : Изд-во Новосибирского ун-та, 1995.

14. Гидденс Э. Устроение общества. Очерк теории структурации. М.: Академический проект, 2003.

15. Гидденс, Э. Социология / Пер. с англ.; науч. ред. В. А. Ядов; общ. ред. Л. С. Гурьевой, Л. Н. Посилевича. — М.: Эдиториал УРСС, 1999

16. Гофман И. Анализ фреймов: эссе об организации повседневного опыта / Под ред. Г.С. Батыгина и Л.А. Козловой; вступ. статья Г.С. Батыгина. М.: Институт социологии РАН, 2003.

17. Гужва О.А. Возможности теоремы Томаса в объяснении модели субъектов конфликтного взаимодействия // Методологія, теорія та практика соціологічного аналізу сучасного суспільства. 2009. - Випуск 15. - http://www.nbuv.gov.ua/portal/Soc_Gum/Mtpsa/2009_15/Guzhva.pdf

18. Зборовский Г. Е. История социологии / Под ред. И. Б. Зорько, Н. Я. Марголина. — М.: Гардарики, 2007. — 608 с.

19. Иванова Н.А. Понятия «габитус» и «хабитуализация» в контексте социологических теорий // Вестник Томского государственного университета. - Философия. Социология. Политология. – 2011. - №1(13). - http://sun.tsu.ru/mminfo/000063105/phil/13/image/13-115.pdf

20. Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие: Учеб. пособие для студентов вузов. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Логос, 2000. - 431 с. - Библиогр.: с. 422-428. - http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Ionin/_Index.php

21. Керимова Л.М., Керимов Т.Х. Теория структурации Э. Гидденса: методологические аспекты // Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/data/882/870/1231/004.KERIMOV.pdf

22. Климов И.А. Социологическая концепция Энтони Гидденса // Режим доступа: http://www.nir.ru/sj/sj/sj1-2-00klim.html

23. Ковалев А.Д. «Фрейм-анализ» Гофмана с точки зрения переводчика // Социологическое обозрение. 2002. Т.2. №2.

24. Ковалев А.Д. Книга Ирвинга Гофмана «Представление себя другим в повседневной жизни» и социологическая традиция // Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. и вступ. статья А.Д. Ковалева. М.: Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000.

25. Мертон Р. Самоисполняющееся пророчество (Теорема Томаса) / Перевод с английского Артема Смирнова // Режим доступа: http://socioline.ru/pages/r-merton-samoispolnyayuscheesya-prorochestvo-teorema-tomasa

26. Мертон, Р. Социальная теория и социальная структура / Роберт Мертон. — М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006. — С. 609

27. Мушич-Громыко А.В. Теория структурации Э. Гидденса: к постановке вопроса о позиционировании социального // Режим доступа: http://www.rusnauka.com/2_KAND_2009/Economics/39625.doc.htm

28. Теория общества. Сборник / Пер. с нем., англ. / Вступ. статья, сост. и общая ред. А.Ф. Филиппова. — М.: «КАНОН-пресс-Ц», «Кучково поле», 1999. 416 с.

29. Томас У., 3нанецкий Ф. Польский крестьянин в Европе и Америке // Контексты современности-2. Хрестоматия. Казань, 1998.

30. Цыганков, Д. Б. Введение в социологию Пьера Бурдье // Журн. социол. и социал. антропологии. — СПб., 1998. — T. 1, N 3. — C. 148—155.

31. Шматко Н.А. Генетический структурализм Пьера Бурдье // История теоретической социологии. В 4-х т. Т.4 / Отв. ред. и составитель Ю. Н. Давыдов. — СПб.: РХГИ, 2000.

32. Шматко, Н. А. Габитус в структуре социологической теории // Журнал социологии и социальной антропологии. — 1998. — № 2.

33. Ядов В. Попытка переосмыслить концепцию фреймов Ирвинга Гофмана (По следам дискуссий при разработке исследовательского проекта) // Режим доступа: http://www.isras.ru/files/File/Publication/Popitka_pereosmislit_Yadov.pdf