5. Проблема смысла жизни человека

Исходным пунктом для постановки проблемы человеческой жизни является осознание человеком своей конечности, смертности. Как правило, это происходит при наблюдении смерти другого, опыт собственной смертности до самой смерти человеку не дан. Сознавая свою конечность, человек неизбежно должен поставить вопрос: зачем я существую? Иначе: зачем я прихожу в мир, если я в нем не останусь? Такая постановка вопроса значительно обостряется тем, что на протяжении своей индивидуальной жизни человек никогда не достигает высших «целей» жизни родовой, исторической; в этом смысле он - адекватно не реализуемое существо. Такая неудовлетворенность, нереализуемость содержит в себе побудительные причины творческой деятельности, не заключенные в непосредственных ее мотивах (материальных и пр.). Именно поэтому призвание, назначение, задача всякого человека - всесторонне развивать свои способности, внести свой личный вклад в историю, в прогресс общества, его культуру.

В этом и заключается смысл жизни отдельной личности, который она реализует через общество, но в принципе таков же и смысл жизни общества, человечества в целом, который они реализуют, однако, в исторически неоднозначных формах. Совпадение, единство личного и общественного, вернее, мера этого единства, неодинаковая на разных этапах истории, и определяет ценность человеческой жизни. Эта мера, таким образом, не является надличностной или надобщественной, но объединяет цели и смысл жизни личности и общества, а они могут находиться в противоречии друг с другом или, наоборот, совпадать в зависимости от общественно-экономических условий. Такое понимание смысла и ценности человеческой жизни опирается прежде всего на учение о социальной сущности человека. Любые попытки вывести их из сферы биологического ошибочны уже потому, что поведение личности определяется социальными, социально-этическими и нравственно-гуманистическими факторами, которые являются его регуляторами.

Осознание конечности существования имеет и другое последствие – стремление вынести смысл жизни за его пределы. Это может происходить по-разному. Во-первых, на первый план могут ставиться общесоциальные цели человечества. Тогда путем выхода за пределы своей конечности для человека будет вклад в историю – в любой форме. Во-вторых, может утверждаться существование истинного бытия человека, по отношению к которому земная жизнь – лишь подготовка. Конечность земной жизни снимается верой в бесконечность пребывания с абсолютом, богом. Это религиозный путь решения проблемы. Наконец, на обыденном уровне главным средством выхода за пределы конечности является рождение и воспитание детей. Заметим, что последний способ преодоления смертности является биологически детерминированным и потому базовым по отношению к любому другому. И при социальном, и при религиозном размыкании конечности рождение и воспитание детей являются необходимейшими предпосылками осуществления этого размыкания.

Еще одним выводом из осознания конечности человеческого существования является проблема продления жизни или добровольного ухода из нее. Однако в первом случае, как замечают специалисты, чаще всего речь идет лишь о продлении старости, что малозначимо с точки зрения самореализации личности, а во втором случае – об эвтаназии, т.е. о прекращении в первую очередь физических страданий. Проблема продления жизни должна рассматриваться именно в смысле продления человеческой активности, т.е. периодов молодости и зрелости. Проблема же самоубийства должна анализироваться комплексно, как показатель осмысленности и ценности для личности своего существования в мире, как это делает А.Камю в «Мифе о Сизифе». Самоубийство – это индикатор отношения к присутствию в мире в целом, к жизни как таковой. Его причина в том, что конечность существования воспринимается как бессмысленность. Выход – отыскание смысла или принятие человеком абсурдности бытия.

В заключение перечислим несколько сложившихся в истории философии концепций смысла жизни человека.

Эвдемонизм полагает смыслом жизни достижение счастья (греч. – эвдемония), которое понимается обычно отрицательно – как отсутствие нравственных и физических страданий. Частной формой эвдемонизма является гедонизм, определяющий счастье как наслаждение (греч. – гедойнэ), которое тем самым и становится смыслом жизни. Однако наслаждение здесь мыслится в первую очередь не чувственным, а нравственным и интеллектуальным.

Альтруизм (лат. alter – другой), напротив, требует от человека известного самоотречения, жизни на благо других. Заметим, что альтруизм совпадёт с эвдемонизмом только в обществе альтруистов.

Через самоотречение осмысливает жизнь человека и любая последовательная религия, ставящая целью спасение в потустороннем мире. Однако сотериологическая (сотер – греч. спаситель) точка зрения лишает земную жизнь самостоятельной ценности, подчиняя её достижению вечной жизни.

Наконец, стоицизм, близкий к утверждению абсурдности жизни, видит главную ценность в умении благородно переносить испытания судьбы – выпадающие на долю человека счастье и невзгоды.