О самом понятии «экстремизм»

«Государственным языком Российской Федерации на всей её территории является русский язык» (Конституция России, статья 68, п. 1).

Лексика классического русского языка определяется двумя академическими словарями: «Толковым словарём живого великорусского языка» В.И. Даля и современным «Толковым словарём русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой.

В словаре В.И. Даля понятие «экстремизм» отсутствует вообще.

В современном академическом «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой даётся такое определение понятия «экстремизм»: приверженность крайним взглядам и мерам. Вот и всё! Отсюда, кстати, вытекает то, что все мировые религии являются экстремистскими, так как у них только крайние взгляды: или истина или ложь, третьего не дано. Только свои догматы считаются истинами, всё остальное безоговорочно отвергается.

Любой официальный процесс, в том числе судебный, должен вестись не на «блатном» жаргоне и не на языке каких-либо специфических социальных групп, а строго на классическом русском языке, лексика которого определяется академическими словарями, а не чем-то иным.

В Гражданско-процессуальном Кодексе РФ ст. 9, п. 1 сказано: «Гражданское судопроизводство ведётся на русском языке – государственном языке РФ».

В Федеральном законе № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» даётся ДРУГОЕ определение «экстремизма», НЕ СООТВЕТСТВУЮЩЕЕ классическому русскому языку. Возможно, это произошло оттого, что текст данного антиконституционного закона писали нерусские люди, которые ненавидят русский язык и русский народ в целом.

Авторы закона «Об экстремизме» включили в определение понятия «экстремизма» всё, что только попало им под скорую руку: и терроризм, и создание незаконных вооружённых формирований, и насильственное изменение основ конституционного строя, и унижение национального достоинства, и публичное демонстрирование нацистской символики, и захват или присвоение властных полномочий и всё остальное прочее. Вообще в этом законе «экстремизм» – это какая-то «деятельность». А в русском языке «экстремизм» – это не деятельность, а «приверженность». Тот, кто не понимает этой разницы, должен заняться изучением русского языка.

В федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности» получилось абсолютно нелепое и нерусское определение, смысл которого очевиден: это политический ярлык для удушения демократических свобод и развязывания политических репрессий против политических оппонентов, против тех, кто говорит слова правды.

Очевидно, что в этом законе произведена умышленная подмена понятий. Определение «экстремизма» в данном законе противоречит классическому русскому языку, на котором должен вестись судебный процесс.

НЕВОЗМОЖНО ОБЪЕКТИВНО вести судебный процесс на языке, в котором основные понятия умышленно запутаны, перепутаны и подменены (чёрное названо белым, а белое – зелёным).

В уважающих себя странах имеются отдельные законы о языке. Например, в арабских странах извращение языка карается самым жёстким образом.

В ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» извращение русского языка носит грубый, топорный политический характер. Они взяли уже имеющийся термин «экстремизм» и придали ему другой смысл. Конечно, язык – это живой организм. Он постоянно развивается. Но развитие – это появление новых слов, новых терминов, новых понятий, но не извращение тех слов, которые уже есть в языке. Нельзя взять слово «стол» и под ним понимать «стул», нельзя взять уже имеющееся понятие «экстремизм» и придать ему другой смысл.

Русские люди в соответствии с Конституцией России имеют право вести судебный процесс на СВОЁМ РОДНОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ, а не на каком-то нерусском чекистском языке, кем-то извращённом, где понятия умышленно искажены.

Русские люди не обязаны терпеть бесконечную подмену понятий классического русского языка. Русские люди не обязаны вести судебный процесс на блатном жаргоне или на каком-то псевдорусском языке, где лексика и понятия умышленно перепутаны. Это законное Конституционное право русского человека!

Конституция России (статья 26, п. 2) гласит: «Каждый имеет право на пользование РОДНЫМ языком».

Конституция России (статья 68, п. 1) гласит: «Государственным языком РФ на всей её территории является РУССКИЙ язык».

Русские люди имеют право вести судебный процесс СТРОГО на КЛАССИЧЕСКОМ русском языке, где под «белым» понимается именно «белое», а под «чёрным» понимается «чёрное». Это законное Конституционное право русского человека и гражданина!

Русские люди имеют законное право вести процесс на КЛАССИЧЕСКОМ русском языке, где под понятием «экстремизм» понимается именно то, что определяется классической лексикой русского языка, а не то, что хотели бы понимать неведомые антирусские силы, которые во имя своих грязных политических целей стремятся поломать сам ВЕЛИКИЙ И МОГУЧИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК.

Определение «экстремизма», которое даётся в ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», противоречит классической лексике русского языка, искажает и подменяет понятия. Ведение судебного процесса с использованием нерусской терминологии из этого ФЗ нарушает Конституционные права русского человека на использование родного русского языка в неискажённом виде.

В Конституции России в статье 68 п. 3 указано: «Российская Федерация гарантирует ВСЕМ народам ПРАВО на СОХРАНЕНИЕ родного языка». В том числе и право русского человека на сохранение своего родного русского языка.

 

Таким образом, все те, кто придумал само это лживое понятие «экстремизм», как политический ярлык и пользуется этим понятием – ЭТО ПРЕСТУПНИКИ, ведущие антиконституционную деятельность, разрушающие основы нашего конституционного строя, грубо нарушающие законные, безусловные и неотчуждаемые права человека на  СВОБОДУ СЛОВА.

 

В преамбуле ВДПЧ 3 абзац сказано: «принимая во внимание, что необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был ВЫНУЖДЕН прибегать, в качестве ПОСЛЕДНЕГО СРЕДСТВА, к ВОССТАНИЮ ПРОТИВ ТИРАНИИ И УГНЕТЕНИЯ».

Эти слова говорят о том, что ВДПЧ предусматривает в качестве последнего средства ПРАВО НАРОДА НА ВОССТАНИЕ, если у народа не остаётся других средств защиты. Это важно знать, чтобы не допускать нарушение прав человека и не вынуждать народ к восстанию.

 

Статья 15-я Конституции России гласит: «1. Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации».

Статьи 282-я, 280-я Уголовного Кодекса России и закон «О противодействии экстремистской деятельности» неправомерно вводят цензурные ограничения на свободу слова (а цензура по нашей Конституции не просто отменена, она ЗАПРЕЩЕНА – см. ст. 29, п. 5), умаляют, ограничивают и урезают Права Человека, вытекающие из статьи 19-й Всеобщей Декларации Прав Человека.

 

В итоге вышеизложенного, приходится констатировать, что статьи 282-я, 280-я УК РФ и ФЗ № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» противоречат статье 19-й Всеобщей декларации Прав Человека, ст. 11 п. 4 ГПК РФ, ст. 1 п.3 УПК РФ, статьям 1-й, 2-й, 17-й, 18-й, 55-й, 15-й, 44-й, 45-й Конституции России и нарушают естественные, безусловные и неотчуждаемые права человека на свободное и безпрепятственное распространение ЛЮБЫХ своих убеждений.

В случае наличия противоречий в нормах права должны применяться те нормы права, которые имеют бОльшую юридическую силу. Высшую юридическую силу имеет Конституция России, а ещё выше – международное право (ст. 11 п. 4 ГПК РФ, ст. 1 п.3 УПК РФ). То есть 282-я, 280-я статьи УК РФ и ФЗ № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» не должны БЫЛИ БЫ применяться в правоохранительной практике. Однако они применяются самым широким образом.

В связи с вышеизложенным, просим Верховный суд РФ выпустить Постановление полностью ЗАПРЕЩАЮЩЕЕ применять в правоохранительной практике 282-ю, 280-ю статьи УК РФ и ФЗ № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», так как они противоречат Конституции РФ и нарушают безусловные и неотчуждаемые конституционные и международные права граждан на свободное и беспрепятственное распространение ЛЮБЫХ своих убеждений.

 

Председатель совета Русской Правозащитной Лиги

Иванов Владимир Алексеевич