22. Концепция «конца истории» ф. Фукуямы. Генезис и эволюция.

  По мнению Ф. Фукуямы, конец "холодной войны" означал не просто окончание широкомасштабного международного конфликта, но и завершение эволюции человеческих обществ, достигшее своего финального пункта в современной либеральной демократии и рыночном капитализме. Альтернативы либерализму - фашизм и коммунизм - потерпели поражение. Для крупных государств началась эра постистории, сытая, спокойная и невероятно скучная. Конечно, отмечал Ф. Фукуяма, кое-где в третьем мире ещё будут происходить вооружённые конфликты, но подобный конфликт между крупными государствами, придерживающимися либеральных и рыночных принципов, уже невозможен. "Конец истории печален. Борьба за признание, готовность рисковать жизнью ради чисто абстрактной цели, идеологическая борьба, требующая отваги, воображения и идеализма, - вместо всего этого - экономический расчёт, бесконечные технические проблемы, забота об экологии и удовлетворение изощренных запросов потребителя. В постисторический период нет ни искусства, ни философии; есть лишь тщательно оберегаемый музей человеческой истории".

23. Мультикультурализм и толерантность в представлении м. Уолцера.

Онтолого-историцистский подход использует Майкл Уолцер в своѐм исследовании.

Майкл Уолцер, понимая, что толерантность легче всего практиковать в условиях «чѐтко

обозначенных и общепризнанных отношений господства и подчинения», всѐ же

призывает стремиться к «взаимному уважению». Видя недостатки как «первого

современного проекта» - борьбы за включение, так и второго – борьбы за обособление,

Уолцер сохраняет иронию и относительно проекта постмодерна – когда «мы» и «они» не

имеют постоянного обозначаемого. Постмодернистский проект, с его точки зрения, не

просто вытесняет современность: одно накладывается на другое.

Любое отношение из спектра «отстранѐнность – безразличие – стоицизм – любопытство -

восторженность» может эффективно обеспечивать толерантность (ибо первые три

возможны только при относительной самостоятельности группы), он подчѐркивает

необходимость толерантности, «замешанной на некоторой комбинации любопытства и

восторженности». С точки зрения Уолцера вполне оправданы меры позитивной

дискриминации: «пока не разорвана связь между классовой и групповой

принадлежностью, ни о каком уважении или терпимости речи тут идти не может».

Свою концепцию толерантности предложили и так называемые мультикультуралисты

(Майкл Сэндел, Чарльз Тейлор), считавшие, что нейтральность в политике невозможна:

как бы мы ни старались, мы никогда не можем полностью устранить влияние нашей

обусловленности.

В рамках политической программы «мультикультурализма» общество предстаѐт не совокупностью индивидов, как в классической либеральной концепции, а множеством отдельных сегментов, определяемых в терминах культуры и принадлежащих, в зависимости от характера проведения границ, к меньшинствам или к большинству. Было предположение о необходимости устранения в обществе не всех неравенств, а лишь тех, которые причиняют ущерб, государство не

может быть безразличным к этничности и считает, что требования о культурном спонсировании меньшинств справедливы.

При конфликтном подходе толерантность — это не отмена "борьбы", не

противоположность ей, а ни что иное, как борьба, но в известных границах, которые

нельзя определить априорно, поскольку их задает практика борьбы.

Нередко в истории конфликт между далекими культурами, в ходе которого стороны

постепенно начинали узнавать друг друга, вел к формированию основ терпимости,

способной обеспечить их мирное сосуществование.

Конфликтный философско-методологический подход к категории «толерантность»

(особенно в педагогике) позволяет уйти от сопутствующих теме терпимости рассуждений

о необходимости восстановления «исторической справедливости» (любая борьба за

признание в конечном итоге ведѐтся ради перераспределения социальных благ),

поскольку позволяет осознать, что любым отношениям толерантности предшествует

период политической борьбы групп. Он более перспективен, нежели практика

преподавания «благостной» толерантности, которая, с одной стороны, породила в Европе

так называемый феномен самоцензуры, а с другой, - нисколько не помешала росту фашистских настроений среди европейской

молодѐжи.

Сам по себе конфликт между традициями является достаточным основанием для того, чтобы понимать, что у них есть нечто общее.