Вопрос № 1. Кенэ, Тюрго – общее, отличие.

Класс капитали­стических фермеров, которые либо имели землю в соб­ственности, либо арендовали ее у помещиков. С этим клас­сом Кенэ связывал свои надежды на прогресс сельского хозяйства. Кенэ стал роман­тиком земледелия. Опираясь на свое представление о земледелии как единственной произ­водительной сфере хозяйства, Кенэ и его школа разрабо­тали программу экономических реформ, носивших анти­феодальный характер. Их пытался проводить впоследствии Тюрго.

госу­дарь, о котором мечтали физиократы: мудрый и просвещенный блюститель законов государства.

Избыток сельскохозяйственного продукта, который об­разуется за вычетом всех издержек его производства, Кенэ называл чистым продуктом (produit net) и анализировал его производство, распределение и оборот. Чистый про­дукт физиократов — это ближайший прообраз прибавоч­ного продукта и прибавочной стоимости, хотя они односто­ронне сводили его к земельной ренте и считали естествен­ным плодом земли. Однако их огромной заслугой было то, что они “перенесли исследование о происхождении прибавочной стоимости из сферы обращения в сферу непосред­ственного производства и этим заложили основу для анализа капиталистического производства”. Прибавочная стоимость в земледелии кажется даром природы, а не плодом неоплаченного человеческого труда.

. Соответственно Кенэ говорил о первоначальных авансах — avarices primitives (мы называем это основным капиталом) и ежегодных авансах — avances annuelles (оборотный ка­питал). Кенэ дал такое описание классовой структуры совре­менного ему общества: “Нация состоит из трех классов граждан: класса производительного, класса собственников и класса бесплодного. Производительный класс — это, конечно, земледельцы, которые не только возмещают затраты своего капитала и кормят себя, но и создают чи­стый продукт. Класс собственников — это получатели чистого продукта: помещики, двор, церковь, а также вся их челядь. Наконец, бесплодный класс — это все прочие, т. е. люди, говоря словами Кенэ, “выполняющие другие занятия и другие виды труда, не относящиеся к земледе­лию. Кенэ считал, что налогом надо облагать только чи­стый продукт, как единственный подлинный экономиче­ский “излишек.

Теоремы Тюрго четко делятся на три части.

До теоремы 31 включительно Тюрго — физиократ, ученик Кенэ. Но теории чистого продукта он придает от­тенок, который заставляет Маркса заметить: «У Тюрго физиократическая система приняла наиболее развитый вид». Развитый не в смысле развития ее ошибочных ис­ходных положений, а в смысле наиболее научного толко­вания действительности в рамках физиократии. Тюрго приближается к пониманию прибавочной стоимости, неза­метно переходя от «чистого дара природы» к создаваемому трудом земледельца излишку продукта, который присваи­вает собственник главного средства производства — земли.

Следующие 17 теорем посвящены стоимости, ценам, деньгам. На этих страницах Тюрго, а также в некоторых других его сочинениях буржуазные экономисты через 100 лет обнаружили первые зачатки субъективных теорий, которые расцвели пышным цветом к концу XIX в. Как и вся французская политическая экономия, Тюрго оказался не способен даже приблизиться к научной трудовой теории стоимости. По Тюрго, меновая стоимость и цена товара определяются соотношением потребностей, интенсивностью желаний вступающих в обмен лиц, продавца и покупателя. Но эти мысли у Тюрго мало связаны с костяком его учения.

Право на одно из самых почетных мест в истории экономической мысли дают Тюрго в основном последние 52 теоремы.

Уже говорилось, что общество в системе физиократов состоит из трех классов: производительного (земледель­цы), собственников земли и бесплодного (все прочие). Тюрго делает замечательное дополнение к этой схеме. По­следний класс у него «распадается, так сказать, на два разряда: на предпринимателей-мануфактуристов, хозяев-фабрикантов; все они являются обладателями больших ка­питалов, которые они употребляют для получения при­были, давая работу за счет своих авансов. Второй разряд состоит из простых ремесленников, которые не имеют ни­чего, кроме своих рук, которые авансируют предпринима­телям только свой ежедневный труд и прибыль которых сводится к получению заработной платы». О том, что заработная плата этих пролетариев сводится к минимуму средств существования, Тюрго говорит в другом месте. Совершенно аналогично «класс земледельцев, как и класс фабрикантов, распадается на два разряда людей: на пред­принимателей, или капиталистов, дающих авансы, и на простых рабочих, получающих заработную плату».

Эта модель общества, состоящего из пяти классов, не­сравненно ближе к действительности, чем модель Кенэ, делящего общество на три класса. Она как бы представ­ляет собой мост между физиократами и английскими классиками, которые четко выделили три главных класса с точки зрения их отношения к средствам производства: землевладельцев, капиталистов и наемных рабочих. Они избавились от принципиального разграничения промыш­ленности и сельского хозяйства, на что еще не может ре­шиться Тюрго.

Другим его замечательным достижением был анализ капитала, значительно более глубокий и плодотворный, чем у Кенэ. Последний толковал капитал в основном лишь как сумму авансов в различной натуральной форме (сырье, оплата труда и т. п.), поэтому капитал у него недоста­точно связан с проблемой распределения продукта между классами общества. В системе Кенэ не было места при­были; капиталист у него, так сказать, «сидел на зарплате», и Кенэ не исследовал, какими законами определяется эта «зарплата».

Здесь Тюрго делает большой шаг вперед. Он уже не может обойтись без прибыли и даже, руководимый верным чутьем, начинает ее рассмотрение с промышленного капи­талиста: здесь происхождение прибыли, действительно, видно яснее, так как глаза не закрывает физиократический предрассудок о том, что «весь избыток происходит из земли».

Тюрго-физиократ, далее, забавным образом извиняется за то, что он «несколько нарушил естественный порядок» и лишь во вторую очередь обращается к земледелию. Но он напрасно извиняется. Напротив, он рассуждает очень верно: фермер-капиталист, использующий наемный труд, должен иметь по меньшей мере такую же прибыль на свой капитал, как и фабрикант, плюс некоторый избыток, кото­рый он должен отдать землевладельцу в качестве ренты.

Тюрго пытается объяснить, из чего состоит стоимость продукта, создаваемого капиталом (в действительности трудом, который эксплуатируется данным капиталом). Прежде всего, в стоимости продукта возмещается затрата капитала, в том числе заработная плата рабочих. Остальная часть (в сущности, прибавочная стоимость) распадается на три части.

Первая — прибыль, равная доходу, который капиталист может получить “без всякого труда”, как собственник денежного капитала. Это часть прибыли, соответствующая ссудному проценту. Вторая часть прибыли оплачивает “труд, риск и искусство” капиталиста, который решается вложить свои деньги в фабрику или ферму. Это предпринимательский доход. Таким образом, Тюрго наметил распадение промышленной прибыли, ее деление между ссудным и функционирующим капиталистом. Третья часть — земельная рента. Она существует только для капиталов, занятых в земледелии. Безусловно, этот анализ был новым словом в экономической науке.

Но тут же Тюрго сворачивает на иной путь. Он отходит от правильной точки зрения, что прибыль — основная, обобщающая форма прибавочной стоимости, из которой вытекают и процент и рента. Сначала он сводит прибыль к проценту: это тот минимум, на который имеет право всякий капиталист. А если он, вместо того чтобы спокойно сидеть за своей конторкой, лезет в дым и гарь фабрики или жарится на солнце, следя за батраками, то ему полагается некоторая надбавка — особого рода зарплата. Далее, процент в свою очередь сводится к земельной ренте: ведь самое простое, что можно сделать с капиталом,— это купить участок земли и без хлопот сдавать его в аренду. Теперь основной формой прибавочной стоимости оказывается земельная рента, а остальные — производные от нее. Опять все общество “сидит на зарплате”, которую производит только земля. Тюрго возвращается в лоно физиократии.

По сравнению с Кенэ, у Тюрго физиократическая система приняла более развитый

характер. Для Тюрго характерно наличие элементов более глубокого, чем у Кенэ,

анализа капиталистических отношений.

Развивая учение Кенэ о классах, Тюрго как внутри промышленного класса, так и

среди земледельческого класса различает предпринимателей-капиталистов и

наемных рабочих. Рассматривая предпринимателей-капиталистов как часть

промышленного класса, Тюрго характеризует их как обладателей «больших

капиталов», которые применяются для «приобретения прибыли, давая работу за

счет своих авансов». Что же касается рабочих, то они определяются Тюрго как

люди, которые «не имеют ничего, кроме своих рук». По мнению Тюрго, рабочие

«авансируют предпринимателям только свой ежедневный труд», причем вся их

«прибыль» сводится к «получению заработной платы».

Анализируя земледельческие предприятия, Тюрго утверждает, что они могут

приносить прибыль лишь в результате крупных затрат. Владельцы значительных

капиталов, с целью извлечения дохода через обработку земли, вступают в

арендные отношения с землевладельцами. По аналогии с фабрикантами эти

предприниматели-арендаторы, кроме возмещения своих капиталов, т. е. своих

предварительных и годичных затрат, должны получить:

«1) прибыль, равную доходу, который они могли бы получить со своим капиталом

без всякого труда,

2) заработную плату, цену их труда, их риска, их искусства,

3) некоторую сумму, из которой они могли бы возмещать ежегодную утрату в

вещах, употребляемых на их предприятии, павших животных, изношенные орудия и.

т. д.».Вместе с тем, рассматривая труд земледельца в качестве единственного вида труда, который производит больше того, что, составляет оплату труда, Тюрго видел в прибыли

лишь часть «чистого» продукта, часть ренты.

Существование прибыли Тюрго связывал с процентом, а процент - с рентой.

Правомерность денежного процента базируется, по мнению Тюрго, на той

предпосылке, что денежный капиталист мог бы на определенную денежную сумму

купить земельный участок и тем самым стать получателем ренты. Тюрго

утверждает, что деньги, отданные в заем, должны приносить больший доход,

сравнительно с доходом земель, приобретенных за тот же капитал, ибо

«несостоятельность должника может привести его к потере своего капитала».

Что же касается денег, затраченных не, на покупку, а на обработку земли, а

также помещенных в фабрики и торговлю, то, по мнению Тюрго, они должны быть

источником большего дохода, чем процент на деньги, отданные в заем. Кроме

процента на свой капитал, предприниматель должен ежегодно получать «прибыль

как вознаграждение за свои заботы, за свой труд, за свои таланты, за свой

риск». Доход предпринимателя должен давать ему также средства, чтобы

«возмещать ежегодные потери на своих авансах».

Выдвинув идею сравнительной доходности или прибыльности денег, обращенных на

покупку земли, отданных в ссуду и затраченных на промышленные предприятия,

Тюрго пытается установить известную связь между движением этих различных

доходов. Он указывает, что неравные доходы владельцев капитала, притекающие

из различных способов его употребления, имеют тенденцию к равновесию. Он

пишет: «Различное употребление капиталов приносит, таким образом, весьма не

равные (по количеству) продукты; но это неравенство не мешает им оказывать

взаимное влияние друг на друга, так что между ними устанавливается своего

рода равновесие....».

Свой тезис о тяготении различных видов дохода к равновесию Тюрго

аргументирует следующим образом. Предположим, что происходит продажа земли в

широких масштабах. Это приведет, очевидно, к понижению цены на землю, что

вызовет повышение уровня процента; «владельцы денег предпочтут скорее скупать

землю, чем отдавать их взаймы под проценты, не превышающие дохода от земель,

которые они могут купить».

Повышение процента приведет к тому, что деньги не будут затрачены на

обработку земли, промыслы и торговлю как на «дела более трудные и

рискованные». «Одним словом - резюмирует ход своих рассуждений Тюрго,- по

мере того как прибыли, получающиеся из какого-либо употребления денег,

увеличиваются или уменьшаются, капиталы вкладываются в одни дела и

извлекаются из других, а это неизбежно изменяет в каждом из этих употреблений

капитала отношение капитала к годичному продукту».

Приведенные высказывания Тюрго свидетельствуют о том, что им была сделана

попытка установить, взаимосвязь между прибылью, процентом и рентой. А если мы

учтем высказывания Тюрго о закономерностях движения заработной платы, то это

была первая в экономической науке попытка анализа движения доходов трех

классов буржуазного общества. Однако эта попытка не увенчалась успехом, она

оказалась неудачной и теоретически ошибочной. Тюрго дал совершенно превратную

характеристику отношения между прибылью и процентом. Его рассуждения о

тенденции доходов капиталистического общества к равновесию базировались на

исходных ошибочных позициях физиократизма о том, что прибавочная стоимость

создается в одной лишь отрасли материального производства- сельском

хозяйстве. Тем не менее Тюрго принадлежит заслуга самой постановки вопроса о

взаимосвязи различных видов дохода в условиях капитализма.

Вопрос № 3. Идея государства в Древней Греции. Аристотель и идеальное государство Платона.

Государство трактуется им как реализация идей и максимально возможное воплощение мира идей в земной общественно-политической жизни - в полисе.

Для Платона идеальной формой государства выступала аристократия как правление нескольких мудрейших и старейших философов. Поскольку государство, политика должны базироваться, прежде всего, на началах разума, постольку во главе государства должны стоять избранные философы, обладающие подлинными знаниями и чувством заботы об общем благе и справедливости. Наиболее близким реальным примером такой формы правления была тогда аристократическая Спарта. Вместе с тем Платон говорил о неправильных, извращенных государственных формах, среди которых выделяются тимократия - государство заслуженных воинов, составляющих второе после философов сословие в обществе; олигархия, где господствуют немногие богатые; и демократия - власть бедных, народа, землевладельцев и ремесленников как третьего по рангу сословия.

Платон решительно выступал против демократии как власти многих (большинства), которым недоступны ни истинное знание, ни умелое управление, ни высокая мораль. Демократию он считал источником чуть ли не всех бед, особенно в политике, ибо она связана с неуважением знания и заслуг, с уравнительностью, некомпетентностью, непредсказуемостью. Порождаемая ею тирания - наихудшая из форм государства. По его мнению, разгул свободы и демократии неизбежно ведет к рабству и тирании большинства. В то время демократия воплощалась в устройстве Афин. Тем не менее, в своем позднейшем произведении “Законы” Платон признал идеальной такую форму государства, которая сочетает в себе признаки монархии и демократии.

Дальнейшее развитие и углубление античной политико-правовой мысли после Платона связано с именем его ученика и критика - Аристотеля. Он предпринял попытку всесторонней разработки науки о политике. Политика как наука у него тесно связана с этикой. Научное понимание политики предполагает, по Аристотелю, развитые представления о нравственности, знание этики. Объектами политической науки являются прекрасное и справедливое, но те же объекты в качестве добродетелей изучаются и в этике. Этика предстаёт как начало политики, введение к ней.

Аристотель различает два вида справедливости: уравнивающую и распределяющую. Критерием уравнивающей справедливости является “арифметическое равенство”, сферой применения этого принципа - область гражданско-правовых сделок, возмещения ущерба, наказания и т.д. Распределяющая справедливость исходит из принципа “геометрического равенства” и означает деление общих благ по достоинству, пропорционально вкладу и взносу того или иного члена общения. Здесь возможно как равное, так и неравное наделение соответствующими благами (властью, почестью, деньгами). Основным итогом этических исследований, существенным для политики, является положение о том, что политическая справедливость возможна лишь свободными и равными людьми, принадлежащими к одному сообществу, и имеет целью их самоудовлетворённость.

Государство, по Аристотелю, - продукт естественного развития. В этом отношении оно подобно таким естественно возникшим первичным общениям, как семья и селение. Но государство - высшая форма общения, обнимающая собою все остальные общения. В политическом общении все другие формы общения достигают своей цели и завершения. Человек по своей природе существо политическое, и в государстве завершается развитие этой политической природы человека.

Аристотель развил идеи своего учителя о формах государства. В основе его классификации этих форм лежат, с одной стороны, количественный критерий, то есть количество лиц, осуществляющих правление в государстве, с другой, качественный критерий, то есть цели государственного управления. В итоге формы государства подразделялись им на три “правильные” и три “неправильные”. “Правильные” - это монархия (правление одного), аристократия (правление немногих) и полития (правление большинства), при которых власть преследует цель достижения общего блага; “неправильные” формы - это тирания, олигархия и демократия, когда у власти находятся те, кто правит в интересах личной выгоды. Олигархия (власть богатых) и демократия (власть бедных) рассматривались в этой связи как основные формы правления, различное сочетание которых создает другие формы правления.

Симпатии Аристотеля на стороне политии, ибо она как смешанная форма (“золотая середина”) сочетает в себе преимущества других форм: добродетели от аристократии, богатства от олигархии, свободы от демократии. Власть в политии принадлежит воинам. Примерами ее тогда могли служить Спарта и Крит. Причину смены различных государственных форм Аристотель видел в одностороннем преувеличении места и роли тех или иных черт и принципов, лежащих в основе различных государственных форм, и в связанном с этим нарушением принципа справедливости.

Кризис древнегреческой государственности отчётливо проявился в учениях о государстве и праве эллинистического периода. В последней трети IV века до нашей эры греческие полисы теряют свою независимость и попадают сначала под власть Македонии, а затем Рима. Походы Александра Македонского положили начало эллинизации Востока и формированию эллинистических монархий.

Отрицательный тип государства, по Платону, выступает в четырех формах:

1. тимократия (власть честолюбцев);

2. олигархия (господство немногих);

3. демократия (власть большинства);

4. тирания (власть одного над всеми).

Формы идеального государства, по Платону, могут быть различными (монархия, аристократия и демократия), хотя он предпочитает монархию. Для того, чтобы власти выражали не личный, а народный интерес, требуется правильная организация воспитания граждан. И здесь важная роль принадлежит отношению граждан к собственности. Именно частная собственность, по мнению Платона, разрушает целостность и единство государства, восстанавливает людей друг против друга. В связи с этим стражи и выходящие из их рядов философы не имеют никакой частной собственности. Ради блага целого, то есть государства, им также упраздняется семья.

Всем вышеозначенным формам государственности Платон противопоставляет проект наилучшего государства, основным принципом которого выносит справедливость. Таким государством управляет меньшинство, но в отличие от олигархии способное меньшинство. Каждому гражданину здесь отводится специальное занятие и специальное положение. Это государство сильное, самодостаточное и способное защищать себя от враждебно настроенной среды, оно также способно обеспечить своих граждан необходимыми благами и блюдет в себе духовную деятельность и творчество. В нем необходимые функции и работы разделены между специальными разрядами граждан, разделение по разрядам происходит по нравственным задаткам и свойствам отдельных групп людей. На разделении труда Платон основывает все современное ему общество и государственный строй.

Совершенное государство по Платону обладает четырьмя доблестями: 1) мудростью, 2) мужеством, 3) благоразумием, 4) справедливостью.

Под «мудростью» Платон имеет в виду высшее знание. «Это искусство быть всегда на страже: им обладают те правители, которых мы недавно назвали совершенными стражами»7. Это знание принадлежит лишь немногим философам, которые и управляют государством. «Государство, основанное согласно природе, всецело было бы мудрым благодаря совсем небольшой части населения, которая стоит во главе и управляет, и ее знанию»8 . Только философы должны управлять государством и только при их правлении государство будет благоденствовать.

«Мужество» - также привилегия немногих («Мужественным государство бывает лишь благодаря какой-то одной своей части»). «Мужество я считаю некой сохранностью, ... что сохраняет определенное мнение об опасности, - что она такое и какова она»9. Мнение это по Платону обязательно должно соответствовать с законом государства.

Третья доблесть - благоразумие - , в отличие от двух предыдущих, принадлежит всем членам государства. «Нечто вроде порядка - вот что такое благоразумие»10.

Наличие в государстве «справедливости» подготавливается и обуславливается «благоразумием». Благодаря самой справедливости каждый разряд общества и каждый отдельно взятый человек и получает для исполнения свое особое дело. «Это делание своего, вероятно, и есть справедливость»11.

Свой проект Платон считает осуществимым лишь для греков, для всех остальных народов он неприменим ввиду их якобы неспособности к устройству общественного порядка.

Аристотель

Учение Аристотеля далеко от мистического реализма Платона. Достижение высшей цели для него совсем не означает бегство от действительности; высшая цель Аристотеля - созерцательное постижение, интеллектуальная интуиция, но человеческая природа для него несовершенна, и жизнь нуждается в ряде благ, среди которых философ выделяет и богатство.

«Всякое государство представляет собой своего рода общение, всякое же общение организуется ради какого-либо блага (ведь всякая деятельность имеет в виду предполагаемое благо), то, очевидно, все общения стремятся к тому или иному благу, причем больше других и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения . Это общение и называется государством или общением политическим»12. Вот первое определение Аристотелем государства, встречающееся в первой из восьми книг его оставшегося незаконченным трактата «Политика». В трактате рассматриваются различные общественные отношения и оцениваются различные формы государственного устройства. Итак, государство для Аристотеля само по себе - некий вид общения, это высшая форма общения людей. В пределах самого государства существует множество видов общения.

В экономических отношениях Аристотель видит три вида социальных форм общения: 1) общение в рамках отдельно взятой семьи, 2) общение в рамках общих хозяйственных дел, 3) общение в рамках обмена хозяйственными благами. Целью любых экономических отношений Аристотель считает выгоду. В общении же, образующем государство цели совсем иные, они не исключительно хозяйственные. «Оно (государство) появляется лишь тогда, когда образуется общение между семьями и родами ради благой жизни, в целях совершенного и самодовлеющего существования»13.

«Целью государства является благая жизнь, и все упомянутое создается ради этой цели; само же государство представляет собой общение родов и селений ради достижения совершенного самодовлеющего существования, которое, как мы утверждаем, состоит в счастливой и прекрасной жизни»14. Итак, государство существует не просто так, а чтобы обеспечить своим гражданам хорошую «благую» жизнь.

Целое предшествует части, и государство как структура предшествует семье и личности. Семьи и отдельные лица принадлежат составу государства, однако по Аристотелю, не все лица можно отнести к государственному составу, рабы остаются за чертой. Аристотель сторонник рабовладельческой системы. Вопрос о рабстве он рассматривает в рамках отношений внутри семьи. Рабство связано с вопросом о собственности, а собственность - часть семейной организации (раб - одушевленная часть собственности, предмет первой необходимости). Институт рабства для Аристотеля - институт, необходимый для правильного функционирования семьи и, как следствие, государства.

Свой проект идеального государства Аристотель строил, изучая реальные существующие типы государственной власти. Из современных ему государственных устройств, Аристотель особо критиковал строй афинской демократии, государства Спарты и македонской монархии. Из политических теорий наибольшей критике он подвергал теорию своего учителя Платона.

Противоречие Аристотеля с Платоном наблюдается прежде всего в вопросе о собственности. В этом споре Аристотель - сторонник личной собственности, а Платон - ее противник. «Трудно выразить словами, - говорит первый, - сколько наслаждения в сознании, что нечто тебе принадлежит...»15. Все же Аристотель не кидается в крайности, он считает, что идеальный способ пользования собственностью - это тот, который сочетает в себе системы общей и частной собственности. «Собственность должна быть общей только в относительном смысле, в абсолютном же она должна быть частной»16. Философ утверждает, что, когда собственность будет поделена между людьми, среди них исчезнут взаимные претензии и недовольство.

В вопросе о рабстве Аристотель и Платон пришли к заметному единству. Оба в своих проектах идеального государства предусматривают возложение тяжелой производительной работы на плечи бесправного рабства. У Аристотеля рабы исключаются из числа членов общества, обладающих политическими правами они за гранью государства.

Для построения идеального государства Аристотель не требует экстремальных условий революции, он считает, что задача политика - строить на уже существующей почве, а не на месте разрушенного государства.

Аристотель говорит, что государство - сложное понятие, как и сложен его состав. «Государство представляет собой нечто составное, подобно всякому целому, но состоящему из многих частей»17:

народная масса (земледельцы)

ремесленники

торговцы

наемные рабочие

военное сословие.

Эти классы, необходимые для существования государства, имеют совершенно разное значение и достоинство. Два главных класса, составляющих город-государство, - это военное сословие и граждане, входящие в законосовещательный орган.

Аристотель, утвердив свое государство на основе рабского труда, рассматривает возможные формы государственного устройства рабовладельческого общества. Свой проект идеального государства он строит, изучая исторически известные формы государства, считая их все формами именно рабовладельческого государства.

Рассматривая социальные различия между свободными классами общества принимающими и не принимающими непосредственное участие в государственной власти, Аристотель считает это основным различием между классами богатых и бедных.

Общепризнанно, что главных форм государственного устройства две - демократия(власть большинства) и олигархия(власть меньшинства). Аристотель главным различием между этими устройствами считает богатство и бедность. Там, где власть основана на богатстве, безотносительно меньшинства или большинства, это олигархия, а где правят неимущие, там демократия. Олигархия блюдет интересы зажиточных классов, демократия - неимущих. Обе эти формы государственности, по мнению Аристотеля, не приносят общей пользы и являются ущербными. Богатые и бедные «оказываются в государстве элементами диаметрально противоположными друг другу». Наилучшее же государственное общение - это то, которое достигается посредством «среднего элемента», и те государства имеют наилучший строй, где больше «среднего элемента». Под «средним элементом» философ имел в виду один из господствующих классов. «В каждом государстве мы встречаем три части граждан: очень зажиточные, крайне неимущие и третьи, стоящие в середине между теми и другими, ... очевидно, ... средний достаток из всех благ всего лучше» . Аристотель утверждает, что государство, состоящее из средних людей, будет самой лучшей государственной формой, а его граждане будут в наибольшей безопасности.

8.Отличие позднего меркантилизма от раннего, график.

Принято выделить два этапа развития меркантилизма. Первый этап называют ранним меркантилизмом, или монетаризмом, и относят к XIV—XVI вв. Итерой этап — зрелый, или поздний меркантилизм, к которому относят работы экономистов конца XVI—XVII вв.

Ранние меркантилисты в основном акцентировали внимание на накоплении драгоценных металлов (золота и серебра) в стране и на политике регулирования денежного оборота. Накопление денег воспринималось как обогащение нации, поскольку деньги представлялись как всеобщий и всемогущий эквивалент материального богатства, к тому же идеально сохраняющийся при сбережении. Поэтому основной задачей ранние меркантилисты считали обеспечение активного денежного баланса. Для достижения этой цели устанавливались всяческие запреты на вывоз денег из страны, вплоть до смертной казни (Испания, XVI в.). Устанавливался жесткий контроль над тем, чтобы иностранные купцы тра-тили все вырученные от импорта деньги внутри страны (закон об истрачивании), а также чтобы отечественные купцы привозили в страну не меньше денег, чем стоимость вывезенных ими товаров.

Меркантилистами более позднего периода эта точка зрения была изменена. После притока денег из новых земель в XVI в. накопление денег перестало быть актуальной проблемой, более того, стало сказываться негативное влияние роста денег в стране на доходность экспортно-импортных операций в силу роста внутренних цен. «Обилие денег в королевстве делает отечественные товары дороже. Что... прямо противоположно благу государства в отношении размеров торговли, — писал Т. Ман. Помимо этого ограничение вывоза денег мешало расширению торговых операций и росту торговых прибылей.

Поздние меркантилисты продолжали придавать большое значение деньгам, но лишь как самовозрастающей субстанции, т.е. средствам, позволяющим получать прибыль. Таким образом, главным становился капитал, работающие деньги. «Ни один человек не становится богаче, если все его состояние, превращенное в деньги и золотую и серебряную посуду, лежит у него без движения; наоборот, он от этого становится беднее. Тот человек богаче, имущество которого находится в состоянии роста, в виде ли сдаваемой в аренду земли, денег ли, приносящих проценты, или товаров в торговом обороте», — писал Д. Норс. Ограничение вывоза денег означало превращение денежных средств в мертвые средства.

Основным путем накопления капитала поздние меркантилисты считали положительное сальдо внешней торговли. Поэтому главной задачей стал активный торговый баланс, т.е. превышение экспорта над импортом.

Еще одним отличием раннего и позднего меркантилизма является смена ценовой политики. Если на раннем этапе общей рекомендацией было завышение цен на экспортные товары, то позднее, когда борьба за рынки стала более напряженной, главной задачей стало увеличение объемов продаж. Для этого рекомендовалась продажа по низким ценам — возможно, даже ниже себестоимости товара. «Опыт последних лет показал нам, что, имея возможность продавать наше сукно в Турцию дешево, мы сильно увеличили наш вывоз туда, а Венеция настолько же потеряла вывоз своего, потому что оно оказалось дороже нашего», — писал Т. Ман.

Поздние меркантилисты также критиковали своих предшественников за слишком активное вмешательство государства в вопросы денежного обращения. Резко критикуется политика государства по регулированию валютных курсов и ставки процента, столь распространенная в эпоху раннего меркантилизма. Появляются первые идеи саморегулируемости денежных потоков. Поздние меркантилисты выступают против целого ряда ограничений торговой деятельности и мер контроля за купцами.

Меркантилизм

Термин "меркантилизм" (от итальянского mercante - торговец, купец) ввел в оборот в XVIII веке английский экономист Адам Смит. Этим термином принято обозначать систему экономических взглядов, которая, по-видимому, была достаточно широко распространена в Европе во втором тысячелетии нашей эры и в письменном виде дошла до нас благодаря некоторым публикациям английских, итальянских и французских авторов XVI-XVII веков. Меркантилизм был распространен и в других странах, но только в работах англичан Вильяма Стаффорда (1554-1612), Томаса Мена (1571-1641), француза Антуана Монкретьена (1575-1622), шотландца Джона Лоу (1677-1729), итальянцев Гаспара Скаруффи (1519-1584), Антонио Джевонези (1712-1769) и некоторых других экономистов меркантилистские воззрения приобрели завершенные очертания.

Проживая в разных странах и порой не подозревая о существовании друг друга, эти авторы высказывали удивительно сходные взгляды, что позволяет трактовать меркантилизм не только как теорию, но и как часть определенной культурно-политической традиции.

До эпохи Возрождения в европейской культуре было широко распространено представление о герое-завоевателе как воплощении всяческих добродетелей, идеале для подражания. Удачный набег на чужую, а порой и на свою собственную территорию, грабеж и разорение по морали того времени рассматривались как вполне приемлемый и законный способ обогащения. Эта традиция, вышедшая из античности, успешно функционировала и в средние века.

Эпоха Возрождения породила новые подходы ко многим социально-культурным процессам, в том числе к представлению о богатстве и источниках его происхождения. Изменились социальные идеалы; герой того времени - уже не воин-завоеватель, а удачливый купец, ремесленник, художник (вспомним хотя бы профессиональный статус героев новелл Боккаччо). Теоретической концепцией, которая в дальнейшем и обосновала такой сдвиг в общественном сознании, стал меркантилизм.

Наши экономические учебники чаще всего фиксировали лишь внешнюю часть концепции меркантилизма, делая вывод о том, что меркантилизм как теоретическая школа ошибочно рассматривал богатство в виде денежного металла с источником роста в сфере внешней торговли. Конечно, меркантилизм как специализированная часть общественного сознания той эпохи отражал новые стереотипы мышления, которые фиксировали деньги как главный, а порой и единственный компонент материального благополучия и богатства. Но в то же время концепция меркантилизма не была такой примитивной, как ее трактовали советские учебники политической экономии, ей была присуща известная сложность.

Дело в том, что меркантилизм был значительным прорывом в культурной традиции феодально-раздробленной Европы и явился экономико-теоретическим обоснованием процесса создания и функционирования национальных государств на принципах политического абсолютизма. В соответствии с этими процессами люди, проживающие на территории того или иного государства, стали рассматриваться как единый общественный организм (нация, народ). Народы конкурируют друг с другом, вступая в хозяйственные отношения. Наиболее распространенной формой экономических отношении между государствами того времени была внешняя торговля. Одна нация продавала другой нации те товары, которые были у нее в избытке, приобретая те товары, которых eй недоставало. Деньги того времени - это прежде всего благородные металлы, и именно в них осуществлялась оценка стоимости товаров и

проводились расчеты по торговым операциям. Поэтому естественно, что положительный результат внешней торговли ассоциировался с превышением вывоза над ввозом и фиксировался понятием активного торгового баланса.

Кроме того, меркантилизм впервые определил управленческие функции государя, правителя. Если в античной традиции, которая продолжала сохраняться и в период раннего средневековья, государь рассматривался как властитель, завоеватель своих подданных, который имел все права на их имущество и даже на жизнь, то меркантилизм рассматривал правителя как верховного управляющего, отца нации, который был обязан проводить экономическую политику, ведущую к обогащению нации в целом. Экономической политикой государства, которая, по мнению меркантилистов, вела к росту национального богатства, был протекционизм, смысл которого состоял во всемерной поддержке отечественного купечества на внешних рынках и в ограничениях, проводимых по отношению к иностранным купцам на внутреннем рынке. Благодаря такой политике должна была возрастать конкурентоспособность нации и увеличиваться производство продукции, ориентированной на экспорт. Показателем же эффективности государственной политики, мудрости правительства становился активный торговый баланс (превышение экспорта над импортом) и приток золота в страну.

Различают ранний и поздний меркантилизм. Ранний меркантилизм возник до эпохи Великих географических открытий, и его центральной идеей была идея "денежного баланса". В этот период шел процесс создания централизованных государств, ликвидации феодальной раздробленности в Европе. Частые войны требовали создания регулярных армий и вели к необходимости постоянного пополнения государственной казны. Поэтому экономическая политика правительства в этот период носила ярко выраженный фискальный характер. Успешный сбор налогов мог быть обеспечен лишь за счет создания такой системы, при которой частным лицам было запрещено вывозить драгоценные металлы за пределы государства. Иностранные купцы обязаны были всю полученную от реализации своих товаров выручку истратить на приобретение местных товаров, эмиссия денег была объявлена государственной монополией. Чтобы привлечь деньги из-за границы, правительства прибегали к "порче" монет путем уменьшения их веса или снижения пробы при сохранении номинала, что вело к обесценению денег. Считалось, что в результате обесценения иностранцы смогут приобрести больше местных товаров на свои деньги и поэтому будут заинтересованы в перечеканке своих денег в обесценившиеся деньги другой' страны.

В результате Великих географических открытий в Европу, прежде всего через Испанию, хлынуло дешевое серебро и золото. Казалось бы, достигнут экономический идеал. Но чем больше денежного металла поступало на европейские рынки, тем быстрее шел процесс их обесценения. Начался постоянный рост цен на товары, который постепенно усиливал экономические позиции производительных слоев общества (ремесленников, крестьян) и ослаблял позиции дворянского, военного сословия, получавшего жалованье в виде обесценивающихся денег.

Поздний меркантилизм во главу угла ставит идею торгового баланса, фискальная направленность экономической политики сменяется политикой, в основу которой легли соображения хозяйственного характера. Считалось, что государство становится тем богаче, чем больше разница между стоимостью вывезенных и ввезенных товаров. Такое положение могло быть обеспечено двумя способами. Во-первых, поощрялся вывоз готовой продукции и ограничивался вывоз сырья и ввоз предметов роскоши. Во-вторых, стимулировалось развитие посреднической торговли, для которой разрешался вывоз денег за границу. При этом считалось необходимым покупать как можно дешевле в одних странах и продавать как можно дороже в других. В рамках этого подхода устанавливались высокие импортные пошлины, выплачивались экспортные премии, правительства стремились к обеспечению безопасности

внешнеторговых коммуникаций, предоставляли различные привилегии торговым компаниям, выдавали государственные субсидии для развития экспортоориентированных и импортозаменяющих производств.

В целом меркантилистская политика государств была достаточно продуктивной для многих стран, но постепенно вела к серьезной конфронтации между конкурирующими на внешнем рынке странами, приводила к взаимным ограничениям в торговле. Другим недостатком политики в духе меркантилизма было постепенное замедление, а затем и упадок производств, ориентированных на внутренние рынки. Так, последовательная меркантилистская политика во Франции в период Ришелье и Кольбера вела к ухудшению положения в области сельского хозяйства и ремесла, ориентированного на местные нужды, порождала постоянный рост налогового давления на большую часть французского общества. Для обеспечения все возрастающих государственных расходов рано или поздно правительство было вынуждено переходить к использованию бумажно-денежного обращения, что на данном этапе приводило к быстрому обесценению бумажных денег и расстройству хозяйственной системы. Таким образом, уже в XVIII веке логически завершенный меркантилизм стал тормозом экономического развития и вступил в противоречие с реальными потребностями хозяйственных систем в Европе. В то же время необходимо отметить, что многие понятия и принципы меркантилистской доктрины успешно пережили свое время и широко применяются в современной теории и практике.

9.Модели Джона Ло- значение для экономики.

Ло утверждал, что ключ к экономическому процветанию — изобилие денег в стране. Не то чтобы он считал сами деньги богатством, он отлично понимал, что подлинное богатство — это товары, предприятия, торговля. Но изобилие денег, по его мнению, обеспечивает полное использование земли, рабочей силы, предпринимательских талантов.

Деньги должны быть не металлические, а кредитные, создаваемые банком в соответствии с нуждами хозяйства, иначе говоря, бумажные: “Использование банков — лучший способ, какой до сих пор применялся для увеличения количества денег”. Система Ло увенчивалась еще двумя принципами, значение которых трудно переоценить. Во-первых, для банков он предусматривал политику кредитной экспансии, т. е. предоставление ссуд, во много раз превышающих хранящийся в банке запас металлических денег. Во-вторых, он требовал, чтобы банк был государственным и проводил экономическую политику государства. Это так называемый принцип частичного резерва, который лежит в основе всего банкового дела. Благодаря этому принципу банки в состоянии эластично расширять ссуды и пополнять обращение. Кредит играет важнейшую роль в развитии капиталистического производства, и Ло был одним из первых, кто разглядел это.

Ло видел преимущества кредита, но не видел или не хотел видеть его опасности. Это было главной практической слабостью его системы и в конечном счете погубило ее. Теоретическим пороком взглядов Ло было то, что он наивно отождествлял кредит и деньги с капиталом. Он думал, что, расширяя ссуды и выпуск денег, банк будет создавать капитал и тем самым увеличивать богатство и занятость. Однако никакой кредит не может заменить действительные трудовые и материальные ресурсы, необходимые для расширения производства. Миссисипской компанией. Это не было объединение узкой группы купцов, распределивших между собой паи. Акции Миссисипской компании предназначались для продажи сравнительно широкому кругу капиталистов и для активного обращения на бирже. Компания была теснейшим образом связана с государством не только в том смысле, что она получила от государства огромные привилегии, монополию во многих областях. Компания была сращена с Всеобщим банком, который с начала 1719 г. перешел к государству и стал именоваться Королевским банком. Банк давал капиталистам деньги для покупки акций компании, вел ее финансовые дела. Все нити управления обоими учреждениями были сосредоточены у Ло. вторая “великая идея” Ло была идея централизации, ассоциации капиталов. После того как в течение первого года своего существования компания пустила корни, Ло перешел к решительным действиям с целью поднять курс и расширить сбыт акций. Для начала он купил двести 500-ливровых акций, стоивших тогда только 250 ливров за штуку, “на срок”, обязавшись через шесть месяцев уплатить за каждую акцию по номиналу 500 ливров, сколько бы она тогда ни стоила. В этой, как многим казалось, нелепой сделке был большой расчет, и он оправдался. Через полгода цепа акции в несколько раз превышала номинал, Ло положил в карман огромную прибыль. что уже в сентябре 1719 г. компания продавала свои акции номиналом в 500 ливров по 5 тыс. ливров. 500-ливровая акция поднялась до 10 тыс., потом до 15 и остановилась па 20 тыс. ливров.

Куда вкладывались огромные деньги, которые собирала компания путем выпуска своих акций? В ничтожной части — в корабли и товары. В подавляющей — в облигации государственного долга. Фактически она взяла на себя весь огромный государственный долг (до 2 млрд. ливров), выкупив облигации у владельцев. Это и было то установление порядка в финансах, которое обещал Ло. Каким образом размещались все новые и новые сотни миллионов ливров в акциях компании? Только благодаря тому, что банк Ло одновременно печатал и пускал в оборот все новые сотни миллионов в банкнотах.

Система и ее крах вызвали немалое перераспределение богатства и дохода. Она еще более подорвала положение дворянства, которое распродавало поместья и особняки, чтобы принять участие в спекуляции. События эпохи регентства ослабили позиции монархии и аристократии.

С другой стороны, финансовая магия Ло ударила по городской бедноте, которая жестоко страдала от дороговизны. Когда бумажные деньги были поставлены вне закона, оказалось, что очень значительная их часть мелкими суммами скопилась у ремесленников, торговцев, прислуги и даже у крестьян.

Важнейшим социальным результатом системы Ло было возвышение нуворишей, сумевших полностью или хотя бы в основном сохранить богатство, нажитое на бешеных спекуляциях.

ассчитывая на денежные факторы, Ло, естественно, связывал все свои надежды с государством. Он с самого начала хотел иметь государственный банк, и лишь временные трудности заставили его сначала согласиться на банк частный. Его торговая монополия была своеобразным придатком государства.

Основные свои мысли по поводу того, каким образом должна выглядеть национальная экономика всеобщего благоденствия Ло изложил в своем знаменитом труде “Деньги, торговля и кредит на службе обеспечения нации насущными капиталами”. Все пространные теоретические построения Ло можно свести к следующим цепочкам: деньги – это капитал, кредит – это деньги, бумажные деньги – это кредит. Отсюда следует, что тот, кто выпускает бумажные деньги, автоматически создает кредит. Тот, кто создает кредит, тот производит деньги, а тот, кто производит деньги — тот и создает капитал. Поскольку в приведенных построениях а = в, в = с, с = d, то и а = d и, в конечном счете, бумажные деньги = капиталу. При этом каждое из трех равенств, в особенности взятое отдельно, нельзя считать безусловно ложным.

Все прочие достоинства бумажных денег Ло сводит к следующему: 1) ими легче платить, поскольку 500 ливров можно быстрее сосчитать купюрами, нежели серебром; 2) их легче пересылать, вследствие чего их ценность меньше будет отклоняться в различных местностях; 3) их легче хранить из-за небольшого объема; 4) их можно делить без потери, обменивая крупные билеты на мелкие; 5) они допускают проставление виз и их труднее подделывать, чем монету.

Заокеанские земли американского континента как нельзя лучше подходили для роли такого обеспечения. Во-первых, земля во все времена и у всех народов была в невероятно огромной цене, а во-вторых, земля, предложенная французам в качестве материального обеспечения бумажной наличности, находилась так далеко, что можно было попросту не беспокоиться за то, что будущие акционеры дома Джона Ло когда-нибудь решатся ее истребовать. Поэтому следующим шагом на пути к своей цели шотландец при помощи царедворцев и герцога учреждает акционерное общество, получившее название Западной Компании или, как ее еще называли, Компании Миссисипи. На нее и возлагались функции по обеспечению ценности выпускаемых купюр, которыми все желающие могли расплатиться за акции стремительно развивающейся компании, занятой колонизацией многообещающих заокеанских земель.

За ничтожно короткий срок своего существования компания Ло выпустила более двух миллиардов акций – сумма по тем временам невиданная. Здесь надо пояснить, что в самые лучшие времена за одну акцию давали до тысячи ливров. Понятно, что наличных денег для целей обращения такого количества акций в государстве просто не было. Сомнительно также, чтобы и во всей Европе оказалась хотя бы треть от требовавшейся суммы. Ситуацию могли исправить только печатные станки Королевского Банка, которые работали круглосуточно без перерывов на обед и праздничные даты. С того момента, как банк приобрел статус королевского учреждения, первоначальные соображения о необходимости какого-либо обеспечения выпускаемых билетов ушли на задний план и о них забыли. Только за две недели декабря 1718 года было отпечатано порядка 110 миллионов ливров. При этом самые большие выпуски наличности были обусловлены эмиссией акций компании Ло. Так, к 10 июня 1719 года был приурочен выпуск денежных билетов на сумму в 57 миллионов ливров, к 25 июля – в 249 миллионов ливров; к 19 сентября – в 1620 миллионов. В октябре 1719 года банк выпускает уже два с половиной миллиарда ливров, а за декабрь того же года в обращение была выпущена масса бумажных денег в 896 миллионов ливров.