- •6 Июля 2000 г. 15:25
- •8 Июля 2000 г. 8:30 вечера
- •10 Июля 2000 г. 10:30
- •13 Июля, утро
- •29 Июля 2000 г
- •1 Августа 2000 г
- •3 Декабря 2000 г. 22:50
- •6 Марта 2001 г
- •9 Апреля 2001 г
- •30 Апреля 2001 г
- •10 Октября 2001 г. 17:15
- •14 Октября 2001 г. 17:30
- •25 Октября 2001 г
- •1 Декабря 2001 г
- •3 Декабря 2001 г. 4:30 утра
- •4 Декабря 2001 г. 12:45
- •20 Декабря 2001 г
- •3 Января 2002 г. 2:30 ночи
- •9 Января 2002 г
- •10 Января 2002 г. 15.45
- •11 Января 2002 г
- •24 Января 2002 г
- •11 Февраля
- •18 Февраля 2000 г. 20:35
- •19 Февраля 2002 г. 22:30
- •20 Февраля 2002 г
- •21 Февраля
- •22 Февраля
- •23 Февраля
- •24 Февраля
- •1 Марта 2002 г. 23:20
- •4 Марта 2002 г
- •22 Марта 2002 г
- •28 Марта
- •29 Марта, 1:30
- •4 Апреля 2002 г
- •7 Апреля
- •4 Июня 2002 г., 18:20
- •12:45 Ночи
11 Февраля
В школе дела идут не очень хорошо.
Возможно оттого, что я ленивая и бестолковая, а учителя – слишком поверхностные и категоричные… Возможно, у меня слишком идеальное представление о школе и о преподавании вообще, но действительность все время меня разочаровывает.
Я ненавижу математику! Тот факт, что нельзя выразить своего мнения, меня раздражает. И потом, эта идиотка училка! Она постоянно меня держит за тупицу, а сама не в состоянии ничего объяснить!
В газете «Меркантино» я поискала объявления о частных уроках и нашла парочку интересных предложений, но только один репетитор оказался свободным. Это мужчина, по голосу – достаточно молодой, завтра мы должны увидеться, чтобы договориться.
Летиция меня достала, звонит с утра до вечера, я не знаю, что со мной происходит: иногда мне кажется, что я готова на все.
22:40
Мне позвонил Фабрицио, говорили мы долго.
В конце разговора он спросил, есть ли у меня на примете для ЭТОГО ЗАНЯТИЯ какое-нибудь место. Я ответила, что нет.
– Тогда это повод, чтобы я тебе сделал подарок, – сказал он.
12 февраля
Он открыл дверь: белая сорочка и черные пляжные шорты, мокрые волосы и очки.
Я закусила губу и поздоровалась.
Его приветствием была улыбка, а когда он сказал: «Пожалуйста, Мелисса, присаживайся» – я почувствовала такой же вкус, как когда-то в детстве, если я в течение часа ела и пила одновременно молоко, апельсины, шоколад, кофе и землянику. Он крикнул кому-то, что пойдет в свою комнату со мной.
Он открыл дверь, и я впервые вошла в спальню нормального мужчины: никаких порнографических фотографий, никакого гнусного трофея, никакого беспорядка. Стены сплошь увешаны старыми фотографиями, плакатами старых групп heavy metal и эстампами с картин импрессионистов. Аромат его парфюма, особенный и соблазнительный, меня пьянил.
Он не извинился за свою абсолютно неофициальную одежду, и это меня весьма позабавило. Он мне велел сесть на кровать, пока он передвигал стул от письменного стола и усаживался напротив меня. Я была в недоумении… ничего себе! Я ожидала увидеть эдакого сухонького профессоришку в джемпере цвета канарейки, с волосами того же цвета, зачесанными назад. А передо мной – молодой мужчина, загорелый, надушенный и бесконечно очаровательный. Я еще не сняла с себя пальто, и он со смехом сказал:
– Эй, я вовсе тебя не съем, если ты его снимешь.
Я тоже рассмеялась, сожалея про себя, что он не может меня съесть. Я еще не разглядела, что у него на ногах: к счастью, никаких белых носков, только видна изящная лодыжка и ухоженная загорелая ступня, кончиком которой он выписывал концентрические круги, пока мы обсуждали тариф оплаты, программу и время занятий.
– Мы должны начать очень, очень издалека, – сказала я.
– Не волнуйся, мы начнем с таблицы умножения, – подмигнул он.
Я сидела на краю постели, нога на ногу, попеременно сжимая руки.
– Какая у тебя милая манера сидеть, – прервал он меня, в то время как я ему рассказывала о своей математичке.
Я снова закусила губу и вздохнула, как бы говоря: «Да что вы, что вы такое говорите!…»
– Ах да, чуть не забыл. Меня зовут Валерио. Никогда не называй меня учителем, иначе я буду чувствовать себя старым, – сказал он, погрозив шутливо пальцем, и разговор ушел в другую сторону.
Я немного помедлила: после всех его шутливых замечаний я сделала вывод, что я, как таковая, должна была бы это сделать.
Я слегка откашлялась и тихо сказала:
– А если бы я намеренно назвала тебя учителем?
На этот раз стал кусать губы он, затем покачал головой и спросил:
– А с чего вдруг ты бы этого захотела?
Я пожала плечами, помолчала и потом сказала:
– Потому что так лучше, или нет, учитель?
– Называй меня, как хочешь, только не смотри на меня такими глазами, – сказал он с явным замешательством.
Вот оно, как всегда, та же самая история. Что я могу поделать, я не могу не провоцировать того, кто находится передо мною и мне нравится. Я его поражаю каждым своим словом и каждым своим молчанием, и это мне по нутру. Это игра.