8. Лакид

Лакид, сын Александра, из Кирены . Он был зачинателем Новой академии и преемником Аркесилая. Человек строгого нрава, имевший многочисленных почитателей, он смолоду отличался трудолюбием, учтивым обращением и учтивой речью, хоть и жил в бедности. О домашнем укладе его есть такой забавный рассказ. Когда он что-нибудь брал из своей кладовой, то всякий раз запечатывал за собой дверь и через отверстие прятал внутрь свой перстень, чтобы никто ничего не украл и не унес. Но рабы его приметили это. и стали распечатывать кладовую и уносить, что вздумается, а перстень таким же образом просовывать на место; так их на этом и не поймали. В Академии Лакид вел свои занятия в том саду, который был устроен царем Атталом и получил с тех пор название Лакидова. Он первый из всех отказался от школы еще при жизни, передав ее Телеклу и Евандру из Фокеи. Преемником Евандра был Гегесин Пергамский, а его преемником — Карнеад. Лакиду приписывают такую шутку: его пригласил к себе Аттал, но он сказал: "На статуи лучше смотреть издали!" Геометрией он занялся поздно; кто-то спросил: "Разве теперь время для этого?" — "Неужели еще не время!" переспросил Лакид. Умер он после того, как двадцать шесть лет возглавлял школу, начиная с четвертого года 134-й олимпиады,³⁶²смерть была от удара после чрезмерной выпивки. Вот наши об этом шуточные стихи: Ныне, Лакид, дошло до меня, что твоими стопами Вакх тропу прочертил в дольний Аидов предел. Истинно так: Дионис, проникая в телесные узы, Им разрешенье несет он Разрешитель-Лиэй.³⁶³

9. Карнеад

Карнеад, сын Эпикома (или Филокома, по словам Александра в "Преемствах"), из Кирены . Он внимательно перечитал книги стоиков, особенно же Хрисиппа, возражал на них подобающим образом и стяжал такое доброе имя, что не раз приговаривал: Не будь Хрисиппа — и меня бы не было.³⁶⁴Он был трудолюбив, как никто другой, хотя в этике был сильнее, чем в физике; занятия не оставляли ему досуга даже постричь волосы и ногти. Он так был силен в философии, что даже риторы покидали свои школы, чтобы прийти к нему и его послушать. Голос у него был очень звучный. Начальник гимнасия³⁶⁵однажды послал ему просьбу не так громко кричать; Карнеад ответил: "Дай мне мерку для голоса". Но тот ловко нашелся: "Слушатели — вот твоя мерка". Он замечательно умел возражать и был непобедим в разбирательствах. От званых обедов он уклонялся по причинам, указанным выше. Один ученик его, Ментор Вифинский, сошелся с его наложницей (как о том пишет Фаворин в "Разнообразном повествовании"); потом, когда он стал выступать в его собеседовании, Карнеад, возражая ему, сказал, между прочим, такие пародические стихи: Здесь пребывает издавна морской проницательный старец, Ментора образ принявший, с ним сходствуя видом и речью, — Из нашей школы должен быть он выключен!³⁶⁶А тот встал и отозвался: Так повестили они, и все устремились поспешно.³⁶⁷Менее стоек оказался он перед смертью. Он часто повторял: "Природа создала — природа и разрушит!"; узнав, что Антипатр умер, выпив яд, он был взволнован его мужеством перед концом и сказал: "Дайте и мне!" — "Чего?" переспросили его; а он ответил: "Вина с медом!" Когда он умирал, случилось, говорят, лунное затмение, словно в знак сочувствия с ним этого прекраснейшего из небесных светил после солнца. Скончался он (как утверждает Аполлодор в "Хронологии") на четвертом году 162-й олимпиады в возрасте 85 лет. Существуют его письма к Ариарафу, каппадокийскому царю; остальные же его сочинения записаны учениками, а сам он не оставил ничего. Есть и о нем наши стихи логаэдическим Архебуловым размером: Для чего осуждать Карнеада велишь мне, Муза? Разве кто-то не знает, как он оробел пред смертью? Как, терзаясь чахоткой, вконец изнурен недугом, Все равно не посмел он спасенья искать от муки. Услыхавши о том, что погиб Антипатр от яда, Простонал он: "Подайте, подайте и мне!" — "Чего же?" — "Ах, подайте, — сказал он, вина на меду!" Как часто Повторял он: "Природа, создавши меня, — разрушит!" Но и это его не спасло от пути к Аиду, — А ведь было во власти его облегчить дорогу.³⁶⁸Говорят, глаза его ослепли ночью; он этого не заметил и велел рабу зажечь свет. Тот принес светильник и сказал: "Вот он". — "Ну что ж, — сказал Карнеад, — читай тогда ты". У него было много разных учеников, но самый знаменитый Клитомах, о котором далее. Был также и другой Карнеад, поэт, сочинитель вялых элегий.