Зависимость

Большинство клиентов являются сверхзависимыми личностями, которые боятся думать и действовать сами за себя и рискнуть быть раскритикованными за сделанные ошибки. Психоанализ, как правило, является процессом, который значительно поощряет зависимость. Сессии часто происходят несколько раз в неделю, они продолжаются в течение лет; психоаналитик часто запрещает клиенту производить какие-либо важные изменения в его жизни в течение курса лечения; позитивный перенос между психоаналитиком и объектом психоанализа обычно поощряется; клиентам часто промывают мозги чтобы они принимали толкования психоаналитика, даже когда они кажутся имеющими притянутое за уши отношение к фактам их жизней; и в группе психоаналитической терапии, семейная обстановка часто намеренно одобряется и удерживается. В то время как множество форм терапии также поощряют зависимость пациента от терапевта, классический психоанализ, безусловно, одно из худших, а психоаналитически-ориентированная психотерапия также худшее направление в этом отношении. С другой стороны, некоторые активно направленные формы терапии, такие как позитивная терапия, РЭПТ и структурная терапия, побуждают клиентов, так быстро насколько возможно к независимому действию и учат их думать о себе с предельной ясностью.

Акцент на чувствах

Постольку поскольку тяжело сделать акцент на спонтанной ассоциации, анализе снов, и вовлечённости клиента и терапевта в отношения переноса и контрпереноса, психоанализ неизбежно ставит на первое место скорее выражение чувств, чем подрывание невротических мыслей. Хорошая доля улучшения в психоаналитической терапии кажется происходит оттого что клиенты чувствуют себя лучше, как результат катарсиса и эмоциональной разрядки и потому что они верят, что психоаналитик в самом деле понимает и любит их. Эта склонность клиентов питаться лучшим, однако часто подрывает их возможности становиться лучше.

Таким образом, объект психоанализа, который крайне угнетён по поводу своего (320:) увольнения с работы и который облегчает душу в индивидуальном или групповом занятии будет часто уходить облегчённым и чувствовать что, по крайней мере, его психоаналитик (или группа) выслушали его, что кто-то в самом деле заботится о нём и что может быть он не такой ничего не стоящий неряха в конце концов. К сожалению, в подведении себя к тому чтобы чувствовать лучше, он забывает осведомляться по поводу своих обречённых на провал убеждений, о которых он говорил себе, которые поддерживают его депрессию, а именно: «Если этот работодатель, который опрашивал меня сегодня не находит меня подходящим, вероятно дело не в желании работодателя, и если я не могу получить очень хорошую работу как эта, это доказывает, что я неспособный и что я на самом деле не заслуживаю ничего хорошего в жизни». Экспрессивный, катарсивно-абреактический метод, который является значительной частью психоанализа, не побуждает этого клиента остановиться и подумать о его философских предпосылках; вместо этого, он дает возможность ему «чувствовать лучше» — по крайней мере, на мгновение — несмотря на тот факт, что он строго придерживается тех же самых предпосылок и несмотря на тот факт что он почти наверняка будет впадать в депрессию, поскольку он будет придерживаться их снова и снова.

В выражении той враждебности, которую психоанализ побуждает, ситуация даже ещё хуже. Начиная с посылки о том, что для клиента плохо чувствовать враждебность и придерживаться чувства враждебности — что является объективно осмысленной предпосылкой с тех пор как есть очевидность поддерживать её — психоаналитики обычно выводят из этого взгляда другую — и довольно фальшивую предпосылку: что выражение чувств враждебности облегчит и вылечит основную враждебность. Вероятно, ничего подобного не является правдой, в действительности, часто случается обратное. Личность, которая на психоаналитических тренингах, побуждается выражать свою ненависть к матери, мужу или боссу может хорошо закончить тем, что станет ещё боле враждебной, действуя в открыто отталкивающей форме к этой другой личности, порождая ответную враждебность и затем становясь ещё более разгневанной.

Кроме этого, выражение враждебности является одной из лучших психологических отговорок. Убеждая себя в том, что другие люди ужасны и что они достойны ненависти, клиентка может запросто проигнорировать своё не поддающееся адаптации поведение и ненависть к самой себе и может превосходно избегать каких либо действий, чтобы заглянуть в свою собственную душу, чтобы изменить своё иррациональное мышление и свои дисфункциональные чувства и поступки. Одна из главных функций эффективного терапевта — помочь клиентке минимизировать свою враждебность (наряду с тем сохраняя её антипатию к неудачным событиям и отталкивающим людям, так чтобы она смогла сама сделать что-то чтобы решить проблемы, связанные с ними). Психоанализ, поскольку лживо верит в то, что настоящая враждебность происходит от прошлых происшествий (скорее, чем от индивидуального философского отношения к будущим и последовательным объяснениям по поводу этих происшествий), почти не имеет метода понимания главных ресурсов ненависти и их искоренения. Терпя провал в том чтобы показать клиентке как изменить свои создающие раздражение взгляды и убеждая её становиться более враждебной во многих случаях, он имеет тенденцию причинять вред вероятно большинству клиентов психоанализа (или мы должны сказать жертв?)