benin_nakanune_pervyh_kontaktov

личных способностей и навыков операций сельскохозяйственного цикла в условиях мотыжного земледелия. Тем самым определялся и, хотя и относительно высокий уровень, но практически исключительно естественный - поло-возрастной, а не социальный характер разделения труда в общине: "тип земледельческой общины обусловлен природноклиматическими условиями труда непосредственных производителей, итогам которого и является оптимальное соотношение необходимого и прибавочного труда" /239, с. 49/.

Кроме того, выявляется существенная положительная связь между напрямую обусловленным особенностями естественной среды типом хозяйства, плотностью населения и размерами общины, которые, в свою очередь, влияют на степень социальной стратификации и в еще большей мере - на уровень государственности в том или ином обществе /173, с. 152-157, 163-174/. Бенинцы не использовали тягловый скот, земля обрабатывалась вручную железными мотыгами, ассортимент которых, как и других сельскохозяйственных орудий, был неширок. Речная вода для орошения, как упоминалось, практически не использовалась. Ведущая же роль в выращивании главного продукта питания - ямса - отводилась взрослым мужчинам (подробно см.: /427, с. 23-24; 434, с. 154; 499, с. 69/).

Система мотыжного земледелия с учетом не только природноклиматических, но и почвенных особенностей региона, не позволяющих использовать плуг, представляется оптимальной и, вероятно, предельной для бини и их соседей. Следовательно, существование у них общины оказывается оправданным и необходимым на весьма длительную историческую перспективу, тем более, что неизбежная привязанность аграрной экономики к природному базису в любом случае способствует укреплению власти традиций, поддержанию "консервативного" харак-

101

тера природно-этносоциокультурного организма /114, с. 115/. Так, Г.С. Гудожник удачно показал зависимость особенностей мифологической системы этноса от характера - экстенсивного или интенсивного - экономических оснований его бытия /550, с. 134-138/. И в целом складывается определенный тип культуры как проявления в данных конкретных условиях способности людей, "объединенных в устойчивые коллективы, вырабатывать систему потенциально не заданных биологическим типом организации средств и механизмов для адаптации к среде и поддержания общественной жизни" /231, с. 37/. Дж. К. Карозерз назвал культуру, сложившуюся в африканских лесах, "культурой уха" в противоположность "культуре глаза", поскольку, живя среди леса в течение тысячелетий, африканец, по наблюдениям ученого, ощущает себя существующим в мире звуков, ориентация в котором - залог его выживания в не всегда дружественной по отношению к нему среде, тогда как европеец, живя в открытых ландшафтах, воспринимает мир прежде всего визуально /440/. Не случайно в культурах африканских народов, в том числе бини, столь большую роль, включая социальную /327/, играют их "звучащие" компоненты, вплоть до тонального типа языков.

В связи со всем этим, если исходить из классической для советской науки идеи о возникновении государства после и вследствие распада общины, возникает ощущение исторической тупиковости эволюции подобных обществ, а также выявляется едва ли разрешимое при таком подходе противоречие. Ведь совершенно справедливо "общепризнанно, что только неолитическая революция, то есть переход к производящему хозяйству создает зкономические (да и социокультурные. - Д.Б.) предпосылки формирования государства" /91, с. 64/; как системы институтов, так и общества определенного типа (см. /173, с. 139-145/). Как показывают новейшие исследования, "известны народы с присваи-

102

вающим хозяйством, которые перешагнули грань, отделяющую первобытное общество от предклассового... Однако ни один народ с присваивающим хозяйством не смог подняться до стадии классового общества. Это оказалось возможным только для народов с земледелием" /306, с. 109/, даже не скотоводством. Несомненно, причина этого в том (в числе прочего), что в неземледельческих обществах не могут появиться города (так называемые "города" кочевников признать таковыми трудно). Следовательно, именно со времени перехода к земледелию можно говорить о перерастании процесса становления государства во всех смыслах слова из гипотетически допустимого в потенциально возможное состояние. В отношении бенинцев это подтверждается и хронологической близостью при соблюдении последовательности моментов завершения перехода к земледелию и начала урбогенеза, что уже отмечалось выше. Обозначенное же противоречие в действительности мнимое, как и ощущение тупиковости эволюции подобных социумов, поскольку на самом деле становление государства вовсе не предполагает с неизбежностью быстрый распад общины - абсолютизация исторического опыта раннесредневековой Европы, притом лишь некоторых ее регионов, наиболее тесно связанных с Римской империей здесь неуместна и вредна. Государство вызревает, складывается и длительное время существует не внутри общины, а на стыке общин, сначала между, а затем и над ними. Собственно, и элементы государственности в том или ином архаическом обществе следует искать в первую очередь не внутри общины, куда они лишь со временем проникают "сверху", а на стыке между общинами, где и возникают надобщинные институты. Относится это и к вопросу о разделении труда: оставаясь поло-возрастным покуда существует большесемейная община, оно может принимать социальный характер во взаимоотношениях между общиной и надобщинными инсти-

103

тутами или же между привилегированными и непривилегированными общинами.

Что же касается Бенина и подобных ему обществ в связи с проблемой корреляции процессов перехода к производящему хозяйству и становления государства и классов4, то одна контроверза все же реально существует, но противоречием ее назвать нельзя. Суть ее в следующем. С одной стороны, "переход к возделыванию клубнеплодов (включая ямс. - Д.Б.), требовавших меньшей заботы и меньше регулярного труда, являлся для населения с присваивающим хозяйством более легким, чем переход ... к возделыванию культурных злаков" /366, с. 37/. С другой же стороны, по классификации И.М. Дьяконова и В.А. Якобсона Бенин относится к третьему из выделяемых ими путей формирования классового общества, для которого и характерны ведущая роль незернового производства, отсутствие ирригации, некоторые другие черты. Главная же особенность - замедленность протекания процесса классообразования (и соответственно - особенно длительный период существования общины), так как для получения прибавочного продукта в подобных обществах был необходим более высокий уровень развития техники, а на его достижение при такой системе земледелия требуется много времени /120, с. 4-6/. К тому же, - и это главное - в условиях доминирования имеющего по определению общинный характер так называемого "социального" типа производительных сил, когда основную роль играют демографические, экосистемные факторы, специфические характер и уровень разделения и кооперации труда на общинном уровне (но именно и только на нем), просто отсутствует потребность в создании прибавочного продукта, она возникает лишь после появления надобщинных институтов, дающих понять обществу свою полезность и, следовательно, необходимость их содержать.

104

Еще один фактор, сдерживавший в Бенине рост объема сельскохозяйственного производства и ход соответствующих социальных процессов в общине и обществе в целом, - знаменитый "феномен Салинза". Именно здесь, пожалуй, наиболее ярко проявилась неразрывность связи между социумом, его экономикой и ментальностью людей в архаическом природно-этносоциокультурном организме. Во-первых, как отмечалось в гл. 1, "традиционное африканское общество не стремилось "покорить" природу, для него характерно стремление к равновесию с природой - люди производили столько, сколько потребляли" /253, с. 36-37; см. также: 123, с. 49/. Во-вторых, поскольку рациональный и иррациональный пласты сознания бенинцев, наделенных верой во "всемогущество мысли", были нерасчленимы, немалая часть времени, которая в принципе могла бы быть потрачена на создание прибавочного продукта, уходила у бенинских общинников на отправление разнообразных и многочисленных ритуалов. И такое использование времени воспринималось отнюдь не как пустая его трата, но как неотъемлемая и важнейшая часть производственного процесса. В системе ценностей африканцев абстрактный труд занимает подчиненное положение, рассматривается лишь как необходимое условие поддержания жизни, существования общины. Конкретный же труд выступает как самостоятельная ценность, причем тем большая, чем он престижнее /255, с. 4748/.

Еще в начале нынешнего столетия предтеча формулирования "феномена Салинза" Э. Дюркгейм показал даже для достаточно низких фаз развития неверность аксиоматично воспринимавшихся в то радуж- но-эволюционистское, оптимистично-прогрессистское время утверждений типа: "первобытный человек был совершенно подавлен трудностью существования" /215, с. 103/. Э. Дюркгейм предположил, что жизнь в

105

архаических социумах проходит через две постоянно чередующиеся (правильнее было бы говорить "переплетающиеся") фазы: собственно хозяйственную и ритуальную, причем последнюю отличает большая интенсивность /494, с. 413-414/. Другими словами, в таких обществах, как бенинское, "экономика была теснейшим образом переплетена с магией и религией, была неотчленима от них" /112, с. 141/. При этом объем недопроизведенного продукта отнюдь не в ущерб сугубо религиозным факторам, обусловливающими существование "феномена Салинза", может положительно коррелировать и со степенью развитости по- тестарно-политических отношений в данном обществе - нарастать по мере его продвижения к государству5.

Под сомнением оказывается в итоге один из ключевых моментов экономической по сути марксистской теории перехода к государству через становление классов благодаря появлению в обществе вследствие роста производительности труда сначала избыточного, а затем в связи с эволюцией процесса разделения труда и отношений собственности - прибавочного продукта и его присвоению одними людьми в ущерб, за счет других. Относительно таких обществ, как бенинское, следует также иметь в виду, что клубневые растения очень плохо сохраняются (в отличие от зерновых), а потому, как отмечал Л.С. Васильев, даже в случае создания в обществе прибавочного продукта, едва ли могут стать объектом его накопления /78, с. 21/, тогда как именно возможность запасать, а не просто производить прибавочный продукт является реальной предпосылкой полито- и классогенеза /62, с. 186-187; 173, с. 158-178/.

"Не срабатывает" и постулат о росте производительности труда: как показал А.В. Коротаев, в сравнении с китайским крестьяниноминтенсивным земледельцем, африканский ранний земледелец имел

106

производительность труда в 2-3 раза выше, но вследствие недопроизводства его реальное рабочее время было в 3-4 раза меньше. То есть именно увеличение продолжительности рабочего дня - сокращение объема недопроизводства, а не повышение производительности труда позволяло китайскому крестьянину, в отличие от африканца, создавать регулярный и немалый прибавочный продукт /173, с. 143-145/.

Несомненно, одна из главных причин, способствующих ускорению или замедлению социально-экономического развития того или иного общества, - более или менее благоприятные естественные условия его существования. Но именно для обществ с социальным типом производительных сил особенно "мощным внешним импульсом (для архаического природно-этносоциокультурного организма отчасти даже не являющимся внешним. - Д.Б.) первостепенной важности, играющим роль первотолчка следует считать оптимальную экологическую среду, исключительно благоприятные для земледелия и скотоводства условия, способствовавшие интенсивному хозяйству" /79, с. 179/. Природноклиматические же условия верхнегвинейских лесов таковыми не были. Не случайно севернее лесной зоны, в полосе саванн, где, к тому же гораздо раньше и несравнимо активнее осуществлялись контакты местных жителей с приверженцами ислама, социумы сформировались, обрели внутреннюю устойчивость раньше /396, с. 14, 39/. Таким образом, согласиться с ранним (ср.: /457, с. 123-128/) утверждением Г. Конны о том, что "возникновение Бенина... проистекало главным образом из высокоэффективной эксплуатации окружающей среды" /455, с. 37/ можно лишь с существенным дополнением: Бенин возник и возвысился скорее не благодаря, а во многом вопреки ей. Эффективность эксплуатации среды была связана с преодолением ее негативного воздействия, а не с реализацией якобы предоставляемых преимуществ. Поэтому и в самом

107

деле возвышение Бенина с учетом экологических особенностей региона можно рассматривать как одно из исключений из правила.

Так же невозможно, хотя бы с позиций здравого смысла, признать верной и мысль Дж. К. Карозерза, согласно которой весьма важной предпосылкой и причиной подъема "доевропейского" Бенина явилась оптимальность, по его мнению, уровней "жары и влажности" /440, с. 39/. Ведь они были в принципе одинаковыми во всем регионе, но уровень развития населяющих его народов, их исторические роль и судьба оказались различными. Думается, следует обратить внимание на тезис других исследователей - А. Атмора и Дж. Стэйси: "Живя в единстве с природой, - пишут они, - западноафриканцы выработали глубокие взаимоотношения со своей средой, которые они выражают множеством способов: это ответ жизни, который крайне отличен от /ответов/ христианской и мусульманской цивилизаций средиземноморских земель" /396, с. 14/. В частности, на Бенин можно распространить вывод Ф. Уиллетта о роли леса в сохранении самобытности культуры южных йоруба /332, с. 17/. (О роли естественной среды в детерминации границ и облика той или иной цивилизации в концепции автора данной работы см. /58/). Чрезвычайно важно отметить то обстоятельство, что "выращивание клубнеплодов позволяло в значительной мере сохранить привычный образ жизни и не приводило к резкому отказу от прежней культурной традиции..." /366, с. 37/ от адаптивного типа развития. Естественно, это относится в первую очередь к общине - именно в ней формировались, реализовывались, проникались ее духом и образ жизни, и культурная традиция.

Другим, связанным с экологическим и уже упоминавшимся ключевым для общества с социальным типом производительных сил фактором является демографический. Только в самом общем, ни к чему

108

не обязывающем, но мало что дающем для конкретного исследования виде может быть принят вывод о том, что "меняющаяся демографическая ситуация способна лишь ускорять или замедлять эволюцию общества, но не изменить направление движения" /234, с. 106/. В экономической системе, где не применяются машины, население, дающее ручную рабочую силу, превращается практически в определяющий экономический фактор. В то же время, с другой стороны, при господстве в обществе социального типа производительных сил главной целью, смыслом функционирования экономики оказывается воспроизводство самого человека и общинного социума как определенной системы связей и отношений между людьми и коллективами, его составляющими. Особо важное значение демографический фактор приобретает в период становления в обществе политической организации /91, с. 64; 558; 438; 448, с. 21; 450, с. 490/.

Так, еще Ф. Энгельс /232, т. 20, с. 497, т. 21, с. 164/ обратил внимание на роль вызываемого закономерным /363, с. 120/ увеличением в позднепотестарном обществе, несмотря на существующие в общине регуляторы, численности и плотности населения исчерпания излишка свободных земель для его эволюции в направлении общества государственного, территориально организованного. Не так давно на древнеримском материале это продемонстрировал А.В. Коптев /172/. Увеличение численности и плотности населения имело место в рассматриваемую эпоху и в лесной зоне Верхней Гвинеи /396, с. 39/. Однако распространенная в Тропической Африке подсечно-огневая система земледелия позволяет иметь такой излишек практически всегда. Через несколько лет можно возвращаться на старые участки, а под новые лес, несмотря на связанные с этим трудности, при общинной организации производства - расчищать большими площадями. Таким образом, бенинцы не

109

испытывали недостатка в земле под посевы /427, с. 19; 638, с. 17/. Ситуация начинает меняться лишь с превышением некоего критического уровня плотности населения и изменением общественной структуры, связанным в том числе с появлением представления о частной собственности, которого в Бенине, как будет показано ниже, не было.

И все же, как и везде6 в Тропической Африке "наиболее интенсивные культурные очаги совпадают с зонами, которые некогда были густо заселены (это в первую очередь древний Бенин)" /147, с. 23/ (аналогично см.: /457, с. 228/). Сам набор основных сельскохозяйственных культур, выращивавшихся бенинцами, способствовал этому. Так, без употребления плодов масличной пальмы для получения витамина А местные жители едва ли выработали бы иммунитет к такой страшной болезни, как "речная слепота", без чего столь плотное заселение речных долин в дельте Нигера и его притоков было бы весьма затруднено /692/. Свою роль сыграла и культивация ямса: "биологическая урожайность клубневых культур в расчете на единицу площади гораздо выше, чем зерновых. Один акр земли под ямсом может обеспечить пропитание семьи из 5 человек в течение года, в то время как тот же акр, занятый африканскими зерновыми культурами - просо и сорго, прокормит не более двух человек. Данное обстоятельство позволяет поддерживать более высокие плотности населения при сравнительно малоинтенсивных способах земледелия" /272, с. 20/ (см. также: /24, с. 98/). Продовольственная же проблема при этом, как то было и в Бенине, не встает /694, с. 315; 715, с. 438/. К тому же, как показали исследования биологов и генетиков, у народов, основу рациона которых составляет ямс, наиболее часты случаи рождения близнецов /266/. По выражению Ж. Соттера, "цивилизация городов йоруба выросла, если можно так сказать, на ямсе" /147, с. 29/. В полной мере это относится и к Бенину, как

110