7. Падение государства Когурё
Объединенные силы империи Тан и Силла, разгромившие Пэкче, как и предполагалось, начали атаки на Когурё. После падения Пэкче танский император приказал Лю Жэньюаню и Лю Жэньгую занять территорию Пэкче, а Су Динфан с войсками направился в Когурё. Однако тогда еще был жив Ён Кэсомун, поэтому бои за крепость Пхеньян окончились победой когурёсцев (662 г.).
После смерти Ён Кэсомуна в 666 г. в условиях, когда народ был настроен враждебно по отношению к его диктаторской военной политике, из-за междоусобной борьбы за власть между его младшим братом Ён Джонтхо и тремя его сыновьями Намсэном, Намгоном и Намсаном будущее государства оказалось под угрозой. Старший сын Ён Кэсомуна Намсэн, хотя и унаследовал титул макниджи, был свергнут младшими братьями и бежал в Куннэсон, где покорился Китаю; а Ён Джонтхо сдался государству Силла. Воспользовавшись этим, объединенные танские войска под командованием Ли Цзи и силлаские войска во главе с Ким Инмуном снова атаковали Пхеньян. В течение целого года Когурё отстаивало столицу Пхеньян, но его силы истощились, и в 27 году правления вана Поджана (668 г.) оно было вынуждено капитулировать. После этого коммоджан Ко Ёнму и другие возвели на ванский престол в Когурё побочного сына вана Поджана Ансына, превратили крепости Хансон (совр. Чэрён) и Огольсон в провинции Хванхэ в свою опорную базу и в течение почти двух лет оказывали сопротивление, но не добились успеха. Впоследствии Ансын эмигрировал в Силла, где его объявили ваном государства Подок. Это было связано с тем, что Силла решило оказать содействие движению за возрождение Когурё и таким образом изгнать танские войска из Кореи.
С падением государства Когурё значительная часть его правящего класса и войск была увезена в империю Тан и подверглась уничтожению. Один из выживших их потомков – Ко Сонджи – в середине VIII в. стал танским военачальником и приобрел большие заслуги и известность благодаря участию в подавлении мятежа сепаратиста Ань Лушаня. С другой стороны, оказавшиеся в районе Шаньдуна потомки Ли Джонги в середине VIII в. провозгласили свое государство Ци (кор. Че), которое существовало в 765-819 гг., причем более пяти раз его войска совершали нападения на столицу империи Тан Лоян, так что танский император был вынужден даже эвакуироваться из столицы (783 г.).
8. Объединение Корейского полуострова государством Силла и значение этого объединения
Участие государства Силла совместно с танскими войсками в разгроме Пэкче и Когурё было для него тяжелым бременем. Хотя империя Тан обещала передать Силла земли к югу от р. Тэдонган, она нарушила обещание и выказала эгоистическое стремление господствовать на всем Корейском полуострове. Китай назначил Пуё Юна, сына пэкческого вана Ыйджа, наместником (тодок) Унджинского наместничества (Унджин тодокпу, 665 г.) и, умиротворив таким образом оставшееся население Пэкче, стремился использовать его для сдерживания Силла. В бывшем когурёском Пхеньяне империя Тан также учредила Андонское наместничество (Андон тохобу, 668 г.) и установила свое прямое господство. В столице своего союзника Силла таны учредили Великое наместничество Керим (Керим тэ тодокпу) и назначили вана Мунму (661-681) Великим наместником области Керим.
Подобное вероломство и чрезмерные амбиции империи Тан вызвали естественное возмущение Силла, и между Китаем и Силла развернулась смертельная борьба за господство на полуострове. Поскольку Силла не могло своими силами противостоять империи Тан, оно негласно поддерживало движение за возрождение Когурё и Пэкче. Так, оно поддерживало движение Ком Моджама за возрождение Когурё, а когурёский ван Ансын был поселен в Иксане на территории Силла в качестве вана государства Подок (14 года правления вана Мунму, 674 г.). С другой стороны, вернув себе бывшую пэкческую столицу крепость Саби, Силла учредило там область Собури и получило возможность господства над землями бывшего Пэкче (11 год вана Мунму, 671 г.).
Империя Тан, обеспокоенная действиями Силла, самовольно назначила младшего брата вана Мунму Ким Инмуна ваном Силла, чем посеяла рознь между братьями, и одновременно отправила войска для нападения на южную часть Силла. Однако в 15-16 годах правления вана Мунму (675-676 гг.) Силла нанесло танским войскам ряд крупных поражений в районе крепости Мэчхо (совр. Янджу провинции Кёнги), в Кибольпхо в нижнем течении р. Кымган и в других районах, а в 16 году вана Мунму (676 г.) вытеснило Андонское наместничество из Пхеньяна в крепость Ляодун (Ляоян). Таким образом, Силла смогло занять территории к югу от р. Тэдонган и Вонсанского залива. Таким образом, отвергнув амбиции танской империи, Силла объединило под своей властью земли Пэкче и Когурё, причем оно приобрело немалые заслуги и совершило немало ошибок. Прежде всего, изменилась обстановка, когда три государства в междоусобных войнах истощали свои силы, а на землях, присоединенных к Силла, было постепенно достигнуто культурное и духовное единство. Это означало, что прогресс в сторону национального единства продвинулся на одну ступень.
Однако объединение полуострова под властью Силла носило крайне ограниченный характер объединения земель. Прежде всего, были утрачены обширные территории Когурё, находившиеся к северу от р. Тэдонган и на территории нынешнего Северо-восточного Китая, поскольку в объединенное государство вошла только незначительная территория к югу от Пхеньяна; фактически, не удалось полностью завладеть и Пхеньяном. Поэтому оставшееся население Когурё впоследствии (в конце VII в.) вновь установило свое государство на маньчжурской земле под названием Пархэ (кит. Бохай), которое было провозглашено наследником Когурё, и выступало в качестве соперника государства Силла. Поэтому объединение под властью Силла означало переход от периода Трех государств к периоду сосуществования двух – северного и южного – государств (династий). Это объясняется и тем, что Силла смогло объединить страну не собственными силами, а только с привлечением помощи со стороны.
Ввиду того, что объединение полуострова под властью Силла внесло в дело единения страны не только положительный вклад, но и ограниченность, взгляды предков корейцев на этот процесс не были одинаковы, и вплоть до сегодняшнего дня они носят противоречивый характер. Иначе говоря, те, кто считает необходимым вернуть когурёские земли, в понимании этого вопроса крайне отрицательно оценивают объединение страны под властью Силла; те же, кто считает, что надо превратить в счастливую страну хотя бы Корейский полуостров, весьма высоко оценивают факт объединения Трех государств государством Силла. Отсюда в историописании периодов Корё и Чосон встречаются различия в оценке факта объединения страны под властью Силла, которые зависели от того, насколько сильно было в тот или иной период влияние сторонников политики «похода на Север».
Однако сейчас перед нами стоит задача прояснения этого вопроса. Необходимо признание всеми двойственного и противоречивого характера объединения полуострова под властью Силла. Неправильно осуждать объединение страны как акт национального предательства12, но вместе с тем затруднительно идеализировать этот факт как якобы достижение полного национального объединения. Фактически, национальное объединение поднялось на ступень выше с созданием государства Корё, с включением в него государства Пархэ и с расширением его территории, а с созданием государства Чосон и с исчезновением сознания потомков Трех государств и еще большим расширением территорий оно вновь поднялось на очередную ступень.
1 Употребляемый автором термин вангук – «королевство», «союзное королевство» или «царство», на наш взгляд, не дает четкого определения социально-экономической основы этого политического образования, поскольку сам автор, равно как и используемые им источники (сочинения конфуцианских историков), склонен отождествлять понятия «страна» и «государство» (кук). Вероятно, под «союзным королевством» имелось в виду протогосударство или союз племен (ёнмэн вангук) с уже четко определенным правителем, передающим (возможно) власть по наследству. Некоторые ученые (например, Г. Ледьярд) используют для обозначения такого типа власти термин «власть вождя» (chiefdom), но в отечественном востоковедении это термин не получил распространения. – Прим. пер.
2 Слова «Эпитафии Модуру» («Модуру мёджи мёнмун») о том, что Когурё – «величайшее государство во всех четырех краях Поднебесной», горделиво сравнивают Когурё с Поднебесной империей (Китаем). Согласно когурёской стеле в Чунвоне (Чунвон когурёби), когурёсцы называли своего государя «Тэван» («Великий ван») и «Чован» («Ван-отец»), и не только относили Силла к «восточным варварам», но даже жаловали силлаского вана и его подданных одеждой и как сюзерен вассала. Такие эпизоды свидетельствуют о мощном доминировании Когурё во всей Северо-восточной Азии, включая Корейский полуостров. (Прим. авт.) Усыпальница Модуру («Модуручхон») была воздвигнута на землях, примыкающих к среднему течению р. Амноккан, в районе древнего расселения когурёсцев. Согласно Чу Ёнхону, она относится к V в. н.э. Сохранившийся текст говорит о том, что в усыпальнице погребен тэсаджа Модуру, имя которого перекликается с этнонимом керубу. Кроме того, в тексте содержится одно из самых ранних упоминаний о Чумоне. Чунвонская стела (Чунвон когурёби) представляет собой четырехстороннюю каменную стелу, установленную в районе современной деревни Ипсок, в окрестностях Чунвона (провинция Северная Чхунчхон), впервые описана в 1979 г. в целом содержание текста и форма написания на стеле близко напоминают надпись на стеле вана Квангэтхо. Корейские исследователи полагают, что эта стела могла быть воздвигнута в ознаменование когурёских территориальных захватов в бассейне р. Ханган, и датируют ее концом V в. н.э. – Прим. перев.
3 Существуют разные предположения о местонахождении крепости Вире, ставшей первой столицей Онджо. Чон Ягён (Дасан) относил ее в район Хехвамуна в Сеуле, Ли Бёндо – в Сегомджон, а некоторые исследователи считают, что она находилась на склонах горы Ачхасан, однако пока не выявлено достоверных остатков крепости. Благодаря раскопкам достоверно установлено местонахождение крепости Вире к югу от р. Ханган, где в районе Сонпхагу современного Сеула найдены могилы когурёского типа – Чхоксокчхон («каменные кучи») и гробницы Мончхон и Пхуннап, свидетельствующие об их принадлежности к Пэкче. В период Чосон считалось, что древнее Вире располагалось на месте г. Чиксан в районе Чхонана.
4 Ким Сонхо утверждает, что община Пирю не была поглощена общиной Онджо, а основала отдельное государство Хэсан вангук на всей территории вокруг залива Асанман (совр. р-н Инчхона в провинции Северная Чхунчхон), после чего переселилась на Японские острова и основала государство Тэхвагук (япон. Дайва).
5 Говоря об экспансии Пэкче за пределы Корейского полуострова, надо отметить, что со времен династии Хань сформировался морской транспортный путь от китайского побережья Желтого (Западного) моря и далее к Японским островам. Китайцы использовали этот путь в основном для экспансии на восток, однако это был и древний торговый путь, обеспечивавший материально-культурный обмен в регионе. Однако после падения династии Цзинь и захвата Северного Китая северными племенами хуцзу этот путь утратил свое торговое и транспортное значение для Китая, и Пэкче «унаследовало» его и использовало для направления своей экспансии за пределы полуострова. Так, Пэкче проникло в район Ляоси (кор. Ёсо) и могло учредить там округ Ёсо (Ёсогун), имевший характер заморской колонии, стратегически важной для торговой деятельности. А в эпоху Южных и Северных династий в Китае Пэкче проникло и на территорию Шаньдуна. Эта зона торговой экспансии, включавшая в себя и Японские острова, сформировала то, можно назвать «сферой влияния» Пэкче.
6 В Пэкче существовало восемь главных аристократических фамилий (родов): Чин, Хэ, Са, Ён, Кук, Хёп, Мок и Пэк. Таким образом, в аристократии Пэкче наблюдалось присутствие элементов когурёской и маханской аристократии.
7 В 493 г. дочь ибольчхана Пиджи отдали в жены пэкческому вану – Прим. перев.
8 Вместо изначально употреблявшегося названия «Сораболь», указывавшего на географическое положение страны на востоке, и позднейших названий «Сэра» или «Саро», начали использовать название «Силла». Считается, что это слово представляет сокращение от китайской фразы: «Чхуноп ильсин манна сабан» («Ежедневно [совершая] добрые дела, [охватить, словно] неводом, четыре стороны света (т.е. весь мир)»). Это демонстрирует стремление силласцев адаптироваться к китайской иероглифической культуре.
9 На территории современного о. Кюсю сохранились многочисленные культурные памятники, связанные с Пэкче и Кая. Более подробное описание их см.: Часть II. Глава 2, разд. 4 «Появление людей Трех государств в Японии и распространение их культуры».
10 Имна ильбонбу (Имнаский японский округ) известен только по японским хроникам «Нихон сёки» («Анналы Японии»), и о его местонахождении существуют разные мнения. Некоторые исследователи (Чхон Гвану, Ким Тхэсик, Ким Хёнгу и др.) считают, что он располагался на территории Корейского полуострова, другие (Мун Джончхан, Ли Бёнсон и др.) полагают, что он находился на о. Цусима, а третьи (прежде всего, историки КНДР – Ким Сокхён, Чо Хисын и др.) относят его на Японские острова. Существуют различные точки зрения и по вопросу о том, кто был основателем Имнаского японского округа: основан ли он выходцами из государства Пэкче (Чон Гвану, Ким Хёнгу и др.), или из Пэкче и Кая (историки КНДР), или же японцами (Ким Тхэсик). Северокорейский историк Ким Сокхён в работе «Чхоги чоиль кванге ёнгу» («Исследование по истории корейско-японских отношений в ранний период», 1966 г.) высказал мнение, что округ Имна ильбонбу служил Пэкче и Кая оплотом для управления их владениями на Японских островах, что вызвало значительный резонанс в научных кругах.
11 В колониальный период японцы утверждали, что г. Корён в провинции Северная Кёнсан являлся местоположением японского округа Имна, и даже воздвигли там каменный памятник с надписью «Имна ильбонбу», но после освобождения Кореи он был разрушен.
12 В КНДР объединение страны государством Силла критикуется как антинациональное действие с привлечением внешних сил, и в противовес ему провозглашается, что только Когурё проводило истинную политику национального объединения, которая потерпела неудачу в результате предательства Силла. Причем считается, что государство Корё продолжило национальное объединение страны, унаследовав политику Когурё. Но такая трактовка таит только политическое стремление КНДР утвердить свою легитимность.