3. Апология палаты общин, 20 июня 1604 г.

(В сокращении)

Всемилостивейший государь! В течение некоторого времени мы испытываем печаль и душевную боль, слыша, а в некоторых случаях видя и чувствуя по действиям вашим, что ваше вел. Вследствие ложных сведений составили себе ошибочное мнение о некоторых действиях настоящего парламента (к крайне большому ущербу для всех ваших подданных и в особенности для членов палаты общин)... Находя, что эти ложные сведения являются первой и – больше того – главной и почти единственной причиной всех полных недовольств и раздражения заседаний этого парламента, которые вызвали столь много нареканий ...мы вынуждены прервать наше молчание и с полной откровенностью раскрыть вашему величеству правду, которая до сих пор вследствие ложной информации от вас скрывалась или исключалась... по тем вопросам, которые касаются ваших подданных членов палаты общин.

Мы сведем указанные ложные сведения к трем главным разделам: во-первых, относительно причины радостного приема вашего величества в нашем королевстве; во-вторых, относительно прав и вольностей ваших подданных в Англии и относительно привилегий... и речей, которые имели место в палате...

Относительно исконных прав этого королевства, заключающихся главным образом в привилегиях парламента, ложные сведения, открыто преподносимые вашему величеству, сводятся к трем пунктам. Во-первых, что мы не имеем никаких привилегий по праву, но имеем только по милости вашей, которая возобновляется для каждого парламента путем предоставления ее вами по нашей петиции, в чем и заключается граница наших прав. Во-вторых, что мы не являемся палатой, протоколы которой являются источником права, и даже не являемся палатой, которая имеет право требовать предоставления ей правительственными учреждениями официальных документов, но что наши заседания в этой палате служат лишь для подготовки актов и докладных записок, и что предоставление нам официальных документов является лишь делом любезности, а не обязанности. В-третьих, и в последних, что проверка правильности выборов рыцарей и представителей городов проводится без нашего участия, и право ее принадлежит канцлерству.

Против утверждений такого рода, имеющих своей ясной и прямой целью полное упразднение самых основных привилегий нашей палаты, а тем самым прав и вольностей всех общин вашего государства Англии, которыми эти общины пользовались с незапамятных времен своих предков при благородных предках вашего величества, мы – рыцари и граждане больших и малых городов палаты общин, собравшиеся в настоящем парламенте, от имени всех общин английского королевства с единодушного согласия за себя и потомков наших, протестуем, всемилостивейший государь, самым решительным образом как против утверждений в высшей степени оскорбительных для надлежащих достоинства, свободы и авторитета высокого парламента вашего величества, так и, следовательно, для прав всех подданных и для всего вашего королевства в целом. И мы хотим, чтобы этот протест наш был занесен в протоколы для сведения потомкам нашим.

В противоположность этому, со всем покорным и должным уважением к вашему величеству – нашему верховному главе и властелину – против этих ложных толкований мы должны без всякого сомнения засвидетельствовать: во-первых, что наши привилегии и вольности являются нашим правом и законным наследием не в меньшей мере, чем наши земли и наше имущество. Во-вторых, что их нельзя у нас отнять, отрицать или подвергать какому-либо умалению иначе, как с явным вредом для состояния государства… В-третьих, что наша просьба к вам при вступлении в парламент о предоставлении нам права пользоваться нашими привилегиями является чисто формальной и не уменьшает наших прав... В-четвертых, мы заявляем, что наша палата является палатой, протоколы заседаний которой подлежат хранению как источники права, и всегда за таковые почитались. В-пятых, что в нашей стране нет другого занимающего столь же высокое место органа, который мог бы по положению и правам ставиться наравне с этой высокой палатой парламента, которая с согласия вашего величества издает законы для всех других органов государства, сама же не получает ни от какого другого органа ни законов, ни приказов. … в-шестых, мы заявляем, что палата общин является единственным компетентным судьей относительно отчетов по выборам и относительно правильности избрания всех членов, входящих в эту палату, без чего свобода выборов не являлась бы полной; и что канцлерство, хотя и является постоянным органом вашего величества для рассылки приказов по выборам и для получения и хранения отчетов по ним, делает это лишь для парламента. И ни канцлерство, и никакая-либо иная палата не имели и не должны иметь ни в какой форме какой-либо юрисдикции по указанным вопросам.

Из изложенных ложных толкований, всемилостивейший государь, по большей части и проистекали наши волнения, недоверие и подозрительность, ибо мы ясно видели, что в первом парламенте счастливого царствования величества вашего привилегии нашей палаты, а тем самым вольности и прочное существование самого королевства, подвергались опасности в большей степени и в худших формах, кажется нам, чем когда-либо с начала существования парламента...

Во-первых, нарушалась свобода отдельных лиц при выборах в парламент; во-вторых, свобода слова в парламенте стеснялась частыми окриками. В-третьих, отдельные лица, которые высказывали свои убеждения по вопросам, бывшим на рассмотрении палаты общин, с соблюдением должного уважения и почтения к вашему величеству, подвергались очернению и оскорблениям.

Права и вольности общин Англии заключаются главным образом в следующих трех положениях:

1. Округа и большие и малые города Англии, когда призываются их представители, имеют право свободного выбора лиц, которых они желают облечь своим доверием для такого представительства.

2. Избранные таким образом лица во время заседаний парламента, а также в течение его созыва и каникул, не подлежат каким-либо притеснениям, аресту или тюремному заключению.

3. В парламенте эти представители могут высказывать свои убеждения свободно, не подвергаясь запрету или контролю, если они делают это с соблюдением должной почтительности к верховному органу – парламенту, т.е. к вашему величеству и обеим палатам парламента, которые в этом случае все вместе составляют единый политический орган, главой которого является ваше величество. ...

Эти три положения старинного наследия свободы были в последнее время нарушены...

Что касается вопросов религии, то изучение права и истинного положения вещей показывает, что ваше величество было введено в заблуждение, если кто-нибудь говорил вам, что английские короли имеют абсолютную власть, могут по своему личному усмотрению вносить изменения в религию (господь не допускает, чтобы это было во власти какого бы то ни было смертного) или издавать какие-либо законы по вопросам религии каким-либо иным путем, чем на основании согласия парламента так же, как и по делам светского характера.

Мы признавали и во все времена будем признавать в соответствии с нашей присягой, что ваше величество является суверенным государем и верховным правителем в той и другой области. Обращаясь к нашим собственным намерениям и действиям по этим вопросам, мы должны сказать, что они были совершенно не понятны и неправильно вам представлены. Мы не заражены пуританским или броунистским духом и не замышляли ниспровержение существующего церковного порядка, как это утверждалось... Мы не оспаривали правильности существующей веры и церковного учения; нашим желанием был только мир. И мы стремились найти пути к объединению, чтобы печальные и столь долго длящиеся разногласия среди духовенства, которые столь способствовали росту безбожия, сектантства и других всевозможных заблуждений, могли бы быть в конце концов разрешены, пока устранить это зло не будет слишком поздно… Нашим желанием было также предотвратить злоупотребления, проникшие в церковь, точно так же, как и в светские дела. И, наконец, мы хотели, чтобы страна была обеспечена священниками, знающими, религиозными и богобоязненными, для содержания которых мы предоставили бы достаточные ассигнования...

Наконец, последний вопрос – об опеке и о тех повинностях, которые вытекают из земельных держаний непосредственно от короля и держаний на правах рыцарской службы. Мы не можем забыть, как ваше величество в вашей первой весьма милостивой речи с вашего балкона в Уайтхолле рекомендовали нам для устранения несправедливых повинностей соответствующие билли; для тех же повинностей, которые были основаны на праве, если мы желали их облегчения, вы рекомендовали нам обращаться к вам лично с предложением равноценной компенсации этих повинностей другими доходами, потребными для поддержания вашего королевского достоинства. Согласно этому милостивому указанию вашего величества мы приготовили петицию с просьбой о разрешении договориться с вашим величеством о постоянной компенсации для вас, которая собиралась бы в виде ежегодного сбора с земельных держаний ваших подданных взамен упразднения права опеки и других повинностей, связанных с этими опеками и вытекающих из них. При этом мы прежде всего надлежащим образом удостоверились, что та прерогатива короны, которую мы хотели компенсировать, явилась только источником дохода, а не была связана с какой-либо почестью или королевским достоинством. Так как оказалось, что эта прерогатива являлась лишь источником значительного дохода, то мы в дальнейшем установили, что преимущества, которые корона получала от этих прав, были весьма незначительны по сравнению с крайне существенными тяготами и потерями от них для подданных вплоть до разорения многих семей и уничтожения для них возможности служить королю и стране... Парламент был бы рад обеспечить вашему величеству, с любовью и благодарностью за восстановление наших прав распоряжаться судьбами наших детей, соответствующую компенсацию... Может быть вашему величеству будет угодно принять предложение относительно постоянного и определенного дохода, который будет равен не только тому максимальному доходу, который получали от этого ваши предки, но также будет содержать довольно значительное добавление к нему, которое могло бы пойти на удовлетворение иных нужд вашего величества...

Остается еще, высокочтимый государь, одна часть нашего долга в отношении к вам, которую побуждает нас выполнить верность нашего сердца вам, а не наше сомнение: мы занимаем такое положение, которое обязывает нас говорить вам правду, а не только лишь приятные вам вещи. Нашей заботой является и должно являться закрепление любви и привязанности сердец ваших подданных к вашему величеству. ... Пусть никакое опасение не возникнет в их воображении, будто бы их привилегии, которые, они полагают, должны быть под защитой вашего величества, в настоящее время благодаря злонамеренной информации и советам могут подвергнуться уничтожению или умалению; или что те люди, которые с должным уважением к вашему величеству откровенно выражают свое мнение во имя права и блага своей страны будут подвергаться притеснению или оскорблению. Да будет благоугодно вашему величеству получать информацию об общественных делах, гражданских и государственных, от ваших общин через парламент…

Лавровский, В. М. Сборник документов

по истории Английской буржуазной революции XVII в.

/ Сост. В. М. Лавровский. – М., Наука, 1973. С. 67–71.