Блок 2. Менеджмент как гуманитарная практика

2.0. Введение

Иным, по сравнению с чисто понятийным, подходом к пониманию предмета и научной принадлежности менеджмента (и менеджмента культуры, в частности) является определение его дисциплинарно-научной природы, а также вполне практических составляющих (блоков), которые проявляют себя в специфических формах и видах деятельности, характерных для управления в целом.

Вообще, поиски предмета «менеджмента культуры» опираются на два базовых предположения, которые выполняют роль граничных факторов и, таким образом, задают масштаб профессиональной компетенции по отношению к общественным процессам и тенденциям.

Эта дисциплинарная принадлежность менеджмента в целом и менеджмента культуры, в частности, к целостной парадигме гуманитарных наук со всеми вытекающими последствиями относительно аппарата и логики подхода этого типа;

Это преимущественное сосредоточение теории и практики менеджмента на тех процессах, которые имеют собственно управленческую природу, то есть приложимы к различным областям предметной деятельности. Эти процессы способны описывать и объяснять различные ситуации, складывающиеся в горизонте управляемой деятельности и, в то же время, позволяют сохранять критическое отношение к ним, вносить коррективы, строить проекты их изменения и т.д. К числу базовых процессов такого рода могут относиться функционирование, воспроизводство, развитие.

2.1. Менеджмент как прикладная гуманитарная дисциплина.

В части, касающейся гуманитарного характера менеджмента, вполне уместно следовать классическому разделению (неокантианцев) на науки о природе, с одной стороны, и науки о культуре \ человеке \ духе \ истории (здесь возможны варианты, в зависимости от авторской точки зрения, но всех их объединяет так называемое «гуманитарное отношение») – с другой.

2.1.1.

Для понимания общей философии управления (менеджмента) оптимальной, по всей видимости, будет «историческая» точка зрения. Дело в том, что первой реальностью для управленца любого уровня будет историческая динамика процессов, с которыми он имеет дело. Иными словами, его первым решением, от которого, в свою очередь, зависят все остальные действия, является решение по «сохранению – изменению» тех ситуаций, структур и конструкций, что находятся в его оперативном управлении. В этом смысле, менеджер всегда имеет дело с историей и решениями по конструктивному вмешательству (невмешательству) в ее «естественное» течение. При этом, масштаб, конечно же, накладывает свою специфику, но в общем смысле не влияет на принцип: это может быть отдельный человек, организация, отрасль производства, государственный аппарат, общество в целом и т.д.

Таким образом, менеджер \ управленец это тот, кто работает с историческим материалом, а если более конкретно, то с теми изменениями, которые меняют естественную логику движения этого материала. С логической точки зрения, есть два полюса такого отношения. С одной стороны, существует крайняя установка на сохранение и консервацию (объекта управления, а также поддерживающих его процессов), с другой – в реальной управленческой практике есть технологии радикального вмешательства в текущие ситуации (инновационный менеджмент и пр.). Понятно, что в практическом смысле трудно найти абсолютно «чистые» примеры того или иного подхода. Более того, имея в виду системную целостность любого объекта управления, можно, например, говорить о радикальном влиянии на одни процессы с целью поддержания и сохранения других. Но в данном случае важно зафиксировать сам принцип различения, поскольку на его основе строятся различные рабочие модели управления: от административного контроля и вплоть до современных форм стратегического менеджмента и ситуативного подхода.

2.1.2.

Неразделимость содержания управленческой деятельности, с одной стороны, и принципов изменения (а в более узком смысле – идеи развития), с другой, имеет историческое и культурное обоснование в истоке всей парадигмы «европейской научной рациональности».

Так, в частности, исследования М.К. Петрова¹, проведенные по историческому материалу «цивилизационного слома» от традиционных обществ к классической античности, указывают на неразрывную связь «новой» античной (европейской) рациональности и управленческой инновации. Разбирая феномен «пиратства» как социальное последствие роста греческих полисов и избыточности их населения, исследователь обращает внимание на особый характер военной деятельности этих маргинальных сообществ. Условием их выживания в специфических условиях пред-классической Греции стали, по мнению М. Петрова, принципиальный отказ от ритуальных (традиционных) форм военного и экономического поведения при соблюдении жесткого режима единоначалия, постоянная вариативность (новизна) деятельности (что совпадает с принципом «непрерывной инновации»), выделение функции координации и управления как особой сферы деятельности и, наконец, связь функции управленческого мышления с идеей развития.

Используя эту историческую метафору, можно утверждать, что по-прежнему полномасштабное управленческое действие ассоциируется с пиратским способом деятельности, под которым понимается запрет на (ритуальное) повторение однажды осуществленного и необходимость постоянной сдвижки (модернизации, изменения, креативно-творческого развития) своего метода.

Опять же, следует подчеркнуть, что тезис носит принципиальный характер. В том смысле, что в реальной практике управления едва ли не более 90% времени, ресурсов и усилий занимают вполне рутинные и поддерживающие “statusquo” работы. Точно также, как практика управления «пиратским кораблем» состоит в основном из достаточно однообразной и повторяющейся работы – в то время как сам «набег» короток и скоротечен. Но сам смысл этих усилий, а равно глубинные перспективы дела в целом существуют в рамке будущего и возможных сценариев его осуществления.

2.1.3.

Таким образом, базовое утверждение состоит в том, что управление как тип профессиональной деятельности имеет исторический характер – как с точки зрения генезиса, так и в своей предметной (историческая динамика) ориентации. Иначе говоря, эта профессиональная группа (менеджеров – управленцев) имеет дело с будущим – в том смысле, что корректирует естественно текущие процессы и, тем самым, формирует «будущее», которое по тем или иным параметрам качественно отличается от «прошлого».

2.1.3.1.

Здесь следует понимать, что термин «будущее», в отличие от своего бытового употребления, несет на себе вполне определенный смысл. Он состоит в том, что само по себе, естественным порядком, будущее не наступает. Тот простой факт, что после среды наступает четверг, или что в следующем месяце настанет зима, еще не означает наступления будущего. Простое повторение привычных событий ничего не дает, с точки зрения принципиального отличия прошлого от будущего.

Работа с историческими процессами (то есть, сознательное формирование будущего) предполагает качественную сдвижку, по результатам которой только и можно усмотреть признаки управленческой (в широком смысле) деятельности.

Именно на этом, кстати говоря, основано различение массового и элитарного сознания у Ортеги-и-Гассета². В его концепции признаком массового сознания является восприятие процессов, которые задают основные параметры жизненного устройства, как «естественных», т.е. как тех, что сравнимы с законами природы, и в этом смысле не могут быть предметом сознательного воздействия. И наоборот, элита воспринимает эти (социальные) законы как то, что подлежит сознательному вмешательству и трансформации. Иначе говоря, признаком любой элиты является способность работать с будущим.