Рис. 3.2. Пространство как первая подсистема художественной организации городского интерьера:

А - фактическое пространство, аксонометрия;а, б-панорамы в разрывах; Б - принципиальная схема - «пространственное тело»; 1 - контуры реальных ограждений и объемных элементов; 2 - проекции условных ограждений

сание процесса их проектирования, придает четкость методическим реко­мендациям по организации творческого процесса в зодчестве. Оно делает понятным, почему идея - основа замысла - всегда интуитивно увязана в со­знании зодчего с масштабом будущего сооружения (размер, форма, главные пространственные членения), с некоторыми особенностями распределения ведущих и второстепенных компонентов в композиции, но в меньшей степе­ни - с представлениями о ее деталях - они отражены в архитектурных темах. Развитие, детализация эмоционально-художественных ощущений, намеченных в идее, до­ведение их до прямого архитектурного изображении - темы - и составляет суть профес­сиональной деятельности архитектора, обычно скрытую в творческой лаборатории зодчего за множеством промежуточных эскизов и вариантов окончательно­го решения [20].

Последовательное включение функциональных и декоративных свойств материальных форм среды в художественную ткань архитектур­ного произведения превращает проектирование в длительный многосту­пенчатый процесс, на каждом этапе которого осознается и строится своя модель комбинаций форм, образующих архитектурный объект. И каждая из этих систем оставляет свой след на архитектурном сооружении. В ху­дожественном построении любого городского интерьера можно выделить три относительно самостоятельные подсистемы, три разные представле­ния об одном и том же городском пространстве. Эти три модели, исполь­зуя одну и ту же материальную основу, образованы каждая по своим соб­ственным законам: одна оперирует с пространством архитектурного со­оружения, вторая цементирует пространственную основу, выделяя в ней главное и второстепенное, третья - наделяет его элементы индивидуаль­ными характеристиками.

3.2 Формирование пространства

Главная, ведущая, подсистема проектирования городского интерьера -формирование с помощью функционально-материальных объектов его ар­хитектурного пространства - геометрических параметров «пространственно­го тела» (рис. 3.2). Термин этот, введенный в архитектурный обиход англий­ским градостроителем Ф. Гиббердом (1908-1984), означает условное пред-

давление о «пустом» пространстве как о материальном объеме, тогда как физически существующие в натуре границы этого пространства, наоборот, ~:-'-имеются за «пустоту» [21]. Этот прием помогает проектировщику пред-лавить истинные формы городского пространства, которые при обычном

: -~-це скрадываются видом ограждающих объемов.

Пространство характеризуется следующими признаками: габаритами, :' ■ эторых зависит размер приходящегося на человека пространства и его эбщие пропорции, производящие впечатление простора или замкнутости 1£--эй площадки; конфигурацией, которая влияет на ощущение его цель-

i :~л или расчлененности, ориентирует внимание при восприятии; соотно-_гнием физически ограждающих пространство масс и разрывов меж­ду ними, определяющих связи данной площадки с городом, его прилегаю-_/ми территориями.

Это хорошо видно на примере площади Свободы в г. Владимире, жи-5о~исность которой запрограммирована разнообразными нерегулярными : : :'.'ами пространства, частично лишенного ограждений, замененных пано­рамами прилегающих районов; тогда как камерность этой площади - прямое : кдствие ее относительно небольших размеров.

Антропометрические психофизиологические данные человека - сред--*•? рост 150...180 см, ограниченная острота зрения, пределы слуха - подска-

-. =ают величину пространства, эмоционально пригодного для того или ино-\ .-да деятельности отдельных людей, их групп и коллективов (рис. 3.3). Ис-

-едзваниями установлены примерные градации габаритов такого рода про-:~анств начиная с площадок размерами 3...5 м, позволяющих разговари-вп отмечая выражение лица собеседника, интонации его голоса. В следу-

действие размеров: а - интимные площадки, индивидуальное общение; б - общение в малой группе, камерный масштаб (различается выражение лица); в - универсальные контакты, коллективные игры (хорошо видны движения человека, узнается лицо); г - массовые действия, митинги, манифестации (различаются положения фигуры); действие пропорций: д - «замкнутое» пространство; е - «полузамкнутое» («полураскрытое») пространство; ж - «раскрытое» пространство

30

60-67°

О

II /х / /в tfc

1 I I

Рис. ЗА. Габариты городского пространства:

а - площадь Дзержинского в Харькове, 12 га: б - площадь у гостиницы в г. Владимире, 0,5 га

ющих типоразмерах постепенно утрачиваются возможности прямого контак­та - сначала перестают улавливаться нюансы поведения, дальше видна только жестикуляция, а при расстояниях более 150...200 м - общие очерта­ния фигуры. Зато тут можно разместить все больше и больше людей, предо­ставить это пространство для коллективных массовых действий, если это площадь манифестаций; для многолюдных однонаправленных процессов, например, на вокзальных площадях.

Эмоциональное воздействие разных по размеру пространств неодно­значно. Психика человека обычно наделяет большое пространство ощуще­нием величия, торжественности, свободы - таковы главные площади боль­ших городов, имеющие размеры 5 и более гектаров - Дворцовая в Петербур­ге, Дзержинского (ныне Свободы) в Харькове (рис. 3.4) [22]. И оно же может показаться пустынным, подчеркнет одиночество человека, если габариты пространства становятся чрезмерными - как это произошло в Капитолии в Чандигархе, размеры которого превысили 30 га. Небольшая площадка раз­мером до 1 га чаще всего выглядит уютным защищенным убежищем, но можно получить и другое впечатление - тесноты, неудобства, подстерегаю­щей опасности.

Это связано не только с размерами, но и с пропорциями пространст­ва - меняя соотношение поверхностей, принадлежащих небесному своду, «полу» и «стенам» городского интерьера, можно проследить всю гамму переживаний человека, попавшего в тот или иной вариант - от зажатости, неудобства в тесном дворе-колодце, где высота стен превышает половину максимального линейного габарита площадки, до беззащитности, уязви­мости на большом пустыре, ширина и длина которого в 4...5 раз больше его вертикальных ограждений. Причем другие архитектурные средства могут откорректировать впечатления от пространств подобного типа -полностью «замкнутая» площадь Воровского в Москве за счет разнообра­зия застройки, живописности плана не подавляет зрителя, а совершенно

50м

4

Рис. 3.6. Конфигурация городского пространства:

а, б-ясные геометрические контуры (площадь Вогезов, Париж: Капитолий, Рим); в -усложненная форма (Александерплатц, Берлин)

«раскрытый» Исторический сквер в Екатеринбурге (его ширина в 6...7 раз больше высоты прилегающих зданий), имеющий площадь около 11 га, смотрится камерным благодаря расчлененности на отдельные площадки, украшенные памятниками архитектуры, природы, декоративного искусст­ва (рис. 3.5).

Другой ряд ассоциаций связан с таким признаком пространства как конфигурация. Компактные объекты (их длина примерно равна ширине) ка­жутся устойчивыми - они статичны, как бы помещают зрителя «в центр ми­роздания», вызывая чувство значительности. Пространства вытянутые (где длина в 2...3 раза превышает ширину) приобретают качество динамичности, побуждают к движению вдоль их длинной оси. Сходные ощущения вызывает

Рис. 3.8. Композиционная структура - вторая подсистема художественной организации городского интерьера:

А - общий вид; Б - схема; а - структурные компоненты; б - соподчинение компонентов во фрагменте композиции; в-в структуре в целом; 1 - доминанты; 2 - акценты; 3 - фон; 4 - условные ограждения; 5 - главные и второстепенные оси композиции

противопоставление регулярно очерченных городских площадок - круглых, прямоугольных, с ясными контурами ограждений, и пространств с изрезан­ными формами плана, резким, неправильным силуэтом «стен» интерьера. Достаточно сравнить беспокойный характер пространства Александерплатц в Берлине [23] и устойчивость, уравновешенность площади Вогезов в Пари­же (рис. 3.6). А если учесть, как активно работают в городском интерьере раскрывающиеся между зданиями панорамы, то станет понятной категорич­ность ландшафтного архитектора Д. Саймондса, утверждавшего, что «для каждого заранее предписанного переживания человека можно рассчитать и задумать соответствующие размеры и форму пространства, причем здесь играют роль не только протяженность и характер ограждения, но и протяжен­ность и характер раскрытия ограждения».

Распределение архитектурных масс в пространстве городского ин­терьера - одно из самых мощных средств его художественной организации. Здесь возможны два принципиально разных подхода: размещение архитек­турных объемов по периметру при зрительно свободном центральном прост­ранстве или расположение архитектурной массы в центре.

Эти приемы кардинально меняют наше отношение к среде. Накопле­ние объектов на границе пространства подчеркивает его изолированность, самостоятельность, защищенность, высвобождает место для функциональ­ной деятельности. Архитектурный объем, стоящий в центре пространства, приобретает значение главнейшего элемента композиционной системы, мо-нументализирует среду, подчиняет ее себе. Это - своеобразный магнит, «притягивающий» пространство, выделяющий его одним своим присутстви­ем из остального мира, даже если оно не имеет четко очерченных границ. Архитектура издавна использует это свойство крупного сооружения - так, храм Покрова превратил долину реки Нерли близ г. Владимира в архитектур­но организованное пространство. Но и в тесной городской среде этот прием действует безотказно - небольшая площадь Александра Невского в Софии (рис. 3.7) обязана своей значительностью стоящему в центре торжественно­му объему собора, тогда как вокруг Смоленской площади в Москве для до­стижения сходного эффекта собраны гораздо более крупные массы.

Но особенно часто в архитектуре города варьируются сочетания этих спо­собов - закрепление центра площадки, плотно или разреженно обстроенной по периферии обелисками, фонтанами, памятниками и другими сооружениями.