Тололавева. Пассивные солидарные обязательства-1

41

Как можно заметить, теория деления обязательств на корреальные и солидарные в ее варианте с множественностью лиц на стороне должника поддержана отечественной доктриной в усеченном варианте. Солидарными стали называться единые обязательства с множественностью субъективных отношений (в терминологии Г.Ю. Риббентропа – «корреальные обязательства»). Модель же множества самостоятельных обязательств,

связанных таким образом, что исполнение одного освобождает должников и по остальным (в терминологии Г.Ю. Риббентропа – «солидарные обязательства»), была отвергнута и забыта.

Возможно, на формирование такого подхода повлияло то, что теория корреального обязательства наибольшим образом соответствовала обычному институту «круговой поруки», известному со времен Русской правды94,95.

Кроме того, статья 1548 Свода говорила только об одном виде солидарных обязательств – обязательствах, возникших из одного договора.

Статья 648 Свода про совместное причинение вреда гласила: «Когда преступление или проступок учинены несколькими лицами, по

94 Там же. С. 27. Сн. 2. Подобно тому, как Саксонский проект 1852 г., Гессенский проект

1853 г., Баварский проект 1861 г. не восприняли теорию разделения обязательств на корреальные и солидарные ни в одном из ее вариантов, а исходили из теории единства,

имевшей своим основанием древнегерманский институт Verpflichtung zur gesamten Hand.

При совместном заключении договора или взаимном поручительстве должники держали друг друга за руки, образуя символическое единство. В соответствии с древнегерманскими представлениями обязанным был не каждый такой должник в отдельности, а все должники вместе, образуя воображаемое единство личностей на стороне должника. Об этом см. Meier S. in: Historisch-kritischer Kommentar zum BGB... S. 2425–2426; Бернгефт Ф., Колер И. Указ. соч. С. 230.

95 Даже в современных исследованиях при описании солидарных обязательств используется термин «круговая порука». См. Договорное и обязательственное право

(общая часть): постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации / Отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 163 (автор комментария –

А.А. Павлов).

42

предварительному между собою на то согласию, то все согласившиеся на участие в совершении сего проступка или преступления платят поровну вознаграждение за причиненные этим вред и убытки, и если кто-либо из них окажется несостоятельным, то следующая с него часть разлагается на прочих участвовавших в совершении этого преступления или проступка (а). Те,

которые на этом основании заплатят более того, что с них по соразмерности следовало, могут требовать все излишне ими заплаченное с тех, за которых они заплатили (б)». Хотя, по сути, эта статья воспроизводила механизм солидарных обязательств, поскольку давала возможность потерпевшему взыскать полное возмещение с платежеспособных должников, но формально провозглашала их долевыми. Таким образом, перед глазами ученых того времени просто отсутствовал важнейший пример солидарных обязательств,

построенных по модели множественности.

Дальнейшие высказывания в отечественной литературе дореволюционного периода о природе пассивных солидарных обязательств развивались по одному из двух направлений: либо поддержка теории единства солидарного обязательства96, либо описание постепенного перехода от теории единства к теории множественности с поддержкой последней97.

Особняком держится только К.П. Победоносцев, придерживающийся теории

«взаимного представительства»98.

В проекте Гражданского уложения Российской империи 1905 г. в

специальной главе IV «Совокупные обязательства и совокупные требования»

96 Голевинский В. О происхождении и делении обязательств. Варшава, 1892. С. 216–221;

Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. М., 2005. (по изданию 1915

г.). С. 25; Исаченко В.Л., Исаченко В.В. Указ. соч. С. 76; Трепицын И.Н. Гражданское право губерний Царства Польского и русское в связи с Проектом гражданского уложения.

Общая часть обязательственного права. Варшава, 1914. С. 61–74;

97Анненков К. Указ. соч. С. 33–40, 53; Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права / под ред. В.А. Томсинова. М., 2003. (по изданию – 1916 г.). С. 322.

98Победоносцев К.П. Указ. соч. С. 100–101.

43

книги пятой в статьях 1706, 1713 была закреплена формула единого обязательства с несколькими лицами на стороне должника, при этом отмечалось существование отношений, касающихся всех должников вместе и каждого из должников в отдельности.

В комментарии к этой главе несколько раз повторяется мысль о единстве обязательства с множественностью личных отношений99.

Помимо положений об общем эффекте исполнения одним солидарным должником на обязательства других солидарных должников и регрессном требовании Проект содержал развернутое регулирование проблемы влияния различных юридических фактов на правовое положение солидарных должников.

Но одновременно был изменен порядок ответственности нескольких лиц за один и тот же вред. Например, согласно статье 2612 Проекта, если деяние, причинившее вред, совершено двумя или несколькими лицами совместно, то все они отвечают как совокупные должники. Такой же ответственности подлежат вместе с совершившими деяние и те, которые склонили их к этому деянию или помогали им. Уплативший вознаграждение имеет право обратного требования к остальным соучастникам, причем определение размера такого требования зависит от усмотрения суда (статья

1687 Проекта).

Этому проекту не суждено было стать законом, и следующим нормативным актом, в котором содержалось регулирование пассивных солидарных обязательств, стал Гражданский кодекс РСФСР 1922 года

(далее – ГК 1922 г.).

В ГК 1922 г. было две статьи, посвященных общему понятию

99 Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения (с объяснениями, изложенными из трудов Редакционной Комиссии и с приложением законопроекта об авторском праве,

одобренного Государственной Думой) / соавт. А.Л. Саатчиан, под. ред. И.М. Тютрюмова.

Т. 2. СПб., 1910. С. 290, 291, 294.

44

солидарных обязательств, 115 и 116, в которых содержались положения об установлении солидарности только законом или договором, презумпция солидарности в случае неделимости предмета обязательства, механизм регресса и общее правило о порядке предъявления кредитором своего требования солидарным должникам («По солидарному обязательству кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от каждого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга. При безуспешности взыскания с одного должника кредитор может взыскивать все недополученное с остальных должников»).

В конкретных случаях ГК 1922 г. предписывал солидарность для лиц,

одновременно и совместно давших поручительство (статья 240), основного должника и поручителя (статья 241), ответственности по ряду норм корпоративного права (статьи 295, 309, 329, 339, 340, 356, 360), и для лиц,

совместно причинивших вред (статья 408).

Кмоменту принятия ГК 1922 г. эти положения являлись бесспорными

исодержались в большинстве кодексов других стран. Учитывая короткие сроки подготовки этого нормативного акта и концентрацию законодателя в этот период на вещном праве 100 , столь сжатое регулирование становится понятным, а возможно, и в принципе достаточным.

ГК 1922 г. не делал выбора между моделями единства и множественности солидарных обязательств, описывая только механизм их действия. Вывод, что кодекс занимает какую-то позицию по вопросу о конструкции солидарности, можно было сделать лишь из того, что слова

«солидарное обязательство» использовались в статье 115 в единственном

числе.

Вслед за кодексом в литературе солидарные обязательства стали

100 О процессе создания ГК 1922 г. подробнее см. Новицкая Т.Е. Гражданский кодекс

РСФСР 1922 года. История создания. Общая характеристика. Текст. Приложения. Изд. 2.

М., 2002. С. 27–61.

45

описываться лишь как порядок предъявления требования кредитором101, либо как обязательства с множественностью лиц на стороне должника102. Стоит отметить, что один из создателей кодекса – А.Г. Гойхбарг 103 – говорит о солидарной ответственности именно как об обязательстве с несколькими лицами на одной стороне104.

Выделялся лишь учебник И.Б. Новицкого и Л.А. Лунца «Общее учение об обязательстве», в котором И.Б. Новицкий представил солидарные обязательства в качестве множества самостоятельных обязательств и на основе этой посылки предложил решения проблем о влиянии различных юридических фактов на правовое положение солидарных должников105.

Гражданский кодекс РСФСР 1964 года (далее – ГК 1964 г.) в

регулировании солидарных обязательств мало чем отличается от того, что нам предлагает ныне действующий кодекс. Регулирование солидарных обязательств помещено в главу 16 «Исполнение обязательств» и закреплено в статьях 180–183. По сравнению с ГК 1922 г. в этом кодексе было введено правило, касающееся проблемы влияния различных юридических фактов на правовое положение солидарных должников. Согласно статье 182 «Возражения солидарных должников против требований кредитора», в

случае солидарной обязанности должник не вправе выдвигать против

101Стучка П.И. Курс Советского гражданского права. Том. 2. Общая часть гражданского права. М., 1929. С. 61–62; Флейшиц Е.А. Указ. соч. С. 152; Борзова К. Указ. соч. С. 5.

102Вавин Н.Г. Некоторые предпосылки к изучению солидарных обязательств // Право и жизнь. М., 1927. С. 9, 12; Иоффе О.С. Советское гражданское право (курс лекций). Общая

часть. Право собственности. Общее учение об обязательствах. СПб., 1958. С. 412–415.

103Новицкая Т.Е. Указ. соч. С. 48, 51.

104Гойхбарг А.Г. Хозяйственное право РСФСР. Т. I. Гражданский кодекс. М., 1923. С. 98–

99.

105 Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 211. (автор главы – И.Б. Новицкий). Следует заметить, что соответствующий раздел этого учебника все-таки был озаглавлен как

«Множественность лиц в обязательстве».

46

требования кредитора возражения, основанные на таких отношениях других должников к кредитору, в которых данный должник не участвует.

Доктрина продолжала видеть в этом институте множественность лиц в обязательстве, то есть единое обязательство, в котором на стороне должника участвуют несколько лиц106.

Этому теоретическому положению последовал ГК РФ, который отличается от своих предшественников только наличием следующего положения 107 . Пункт 1 статьи 308 ГК РФ прямо закрепил формулу корреального обязательства и говорит о том, что в обязательстве (ед. ч.!) в

качестве каждой из его сторон – кредитора или должника – могут участвовать одновременно несколько (!) лиц.

Статьи 322, 323, 325 ГК РФ используют слово «обязанность», когда говорят об отношениях кредитора с конкретным должником, и «обязательство», когда имеют в виду отношения кредитора со всеми должниками. В соответствии со статьей 324 ГК РФ в случае солидарной обязанности должник не вправе выдвигать против требования кредитора возражения, основанные на таких отношениях других должников с кредитором, в которых данный должник не участвует. Возможный вариант толкования этой нормы предполагает, что в ней закреплено разделение в едином солидарном обязательстве «общего отношения кредитора со всеми должниками» и «множества личных отношений кредитора с каждым из должников».

Кроме того, тезисы о необходимости различать понятия «сторона обязательства» и «лицо, участвующее в обязательстве», о возможности

106 Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 69–71; Гавзе Ф.И. Указ. соч. С. 53;

Толстой В.С. Указ. соч. С. 184.

107 Ср. Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 5–6: «Состоявшаяся в России новая кодификация гражданского законодательства практически не изменила прежнего регулирования <…>

Основные правила ГК РСФСР (1964 г.) (статьи 179–184) были сохранены в ГК РФ (статьи

321–326)».

47

участия нескольких лиц на одной стороне обязательства и о наличии

«общих» и «личных» отношений солидарных должников с кредитором стали аксиомами в российской доктрине108.

Таким образом, для описания исходной модели отношений между кредитором и солидарными должниками ГК РФ использует теорию единого солидарного обязательства с множественностью лиц на стороне должника.

Эта теория возникла в результате переосмысления отечественными дореволюционными авторами немецких теорий о делении обязательств на корреальные и солидарные, призванных найти ответ на вопрос, почему совершение litis contestatio c одним должником, освобождало остальных должников. История доктрины и законодательства свидетельствует о том,

что, по сути, современный отечественный правопорядок в искаженной форме заимствовал теорию единого корреального обязательства, назвав его солидарным, при том, что серьезное доктринальное обсуждение этого

108 Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. Т. II. С. 50. (автор главы – Е.А. Суханов); Гражданское право: учебник / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К.

Толстого. Т. 1. М., 2005. С. 623 – 624; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации: В 3 т. / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. 3-е изд., перераб. и доп. Т. 1.

М., 2007. (автор комментария к ст. 324 – Г.Д. Отнюкова); Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России: монография. 2-е изд., перераб. и

доп. М., 2010. С. 104; Сарбаш С.В. Элементарная догматика обязательств: учебное пособие. М., 2016. С. 24–25, 96–97; Договорное и обязательственное право (общая часть):

постатейный комментарий к статьям 307–453 Гражданского кодекса Российской Федерации / Отв. ред. А.Г. Карапетов. М., 2017. С. 53 (автор комментария к статье 308 ГК РФ – А.Г. Карапетов). Вместе с тем в этой же работе при комментировании статей 322 – 325 ГК РФ поддерживается теория множественности солидарных обязательств. См. Там же. С. 164 (автор комментария – А.А. Павлов).

Концепция единого солидарного обязательства удерживает аксиоматический статус даже в специальных исследованиях, посвященных проблемам солидаритета. См., напр., Белов В.А. Указ. соч. С. 52–89; Сарбаш С.В. Указ. соч. М., 2004. С. 3–4, 34; Сердюков К.А.

Правоотношения с множественностью лиц в российском гражданском праве. Автореферат на соиск. уч. степ. к.ю.н. Ростов-на-Дону, 2011. С. 7.

48

вопроса закончилось в конце XIX в.

§ 3. Концепции единства и множественности солидарных обязательств в

современных правопорядках

В современной европейской литературе сложно обнаружить подробное обсуждение оптимальной модели отношений между кредитором и несколькими должниками. Захватившая европейскую доктрину в XIX в.

дискуссия о едином корреальном обязательстве и множестве солидарных обязательств угасла 109 . Комментарии и монографии о солидарных обязательствах ограничиваются парой абзацев или мимолетной оговоркой о том, что солидарные обязательства – это множество самостоятельных обязательств, связанных только тем, что исполнение по одному такому обязательству, освобождает по отношению к кредитору должников по другим обязательствам. Теория множественности является исходной посылкой исследований и принимается как не требующая дополнительных доказательств110.

109 Ср. также в Бернгефт Ф., Колер И. Указ. Соч. С. 227–228: «Все различия между обязательствами корреальными и солидарными в тесном смысле, различие, над проведением которого трудились в течение столетия, и все различия между одним случаем, где будто бы существует только одно обязательство с несколькими субъективными отношениями, и другим случаем, где существует два обязательства,

осталось без практического значения и привело лишь к чрезмерным тонкостям и крайней запутанности. Здесь даже не может быть вопроса, имеем ли мы одно или несколько обязательств: раз обязались несколько лиц, значит существует несколько обязательственных отношений <…>».

110 Об австрийском праве см., напр., Gschnitzer F. Österreichisches Schuldrecht. Allgemeiner

Teil / bearb. von Ch. Faistenberger, H. Barta, B. Eccher. 2. Aufl. Wien – New York, 1991. S. 248; Rudolf C. Schuldnerund Gläubigermehrheiten nach dem ABGB und dem slowenischen Obligationenrecht. Wien, 1997. S. 45; Perner S. in: Klang-Kommentar zum ABGB: §§ 888 bis

896 / hrg. Fenyves A., Kerschner F., Vonkilch A., 3. Aufl. Wien, 2008. S. 36, 109; Dullinger S.

49

Одной из причин отказа от теории единого корреального обязательства стали достижения романистики. Эти теории родились как попытка объяснить положения римского права, однако, в дальнейшем были признаны неудачными. Пытаясь понять общий эффект litis contestatio через природу отношений между кредитором и должниками, а не наоборот – отыскивая обоснование в самом феномене этого процессуального акта, сторонники теории множественности лиц на стороне должника так и не сумели отстоять свой подход, тем более, что он не был универсальным в самом римском праве и был опровергнут в последующем.

Как показали исследования романистов XX в., классический римский солидарный долг действовал, скорее всего, индивидуально, должники не образовывали некой общности, их обязанности были принципиально независимы друг от друга; общий эффект litis contestatio объясняется особенностями римского процесса по формуле, в котором установление тяжбы всегда производило новирующий и преклюзивный эффекты, а не особенностями материально-правового содержания обязательств с несколькими должниками; в качестве общего вывода устанавливается, что у римлян были довольно-таки неопределенные представления о солидарном долге, и теоретические вопросы единства и множественности были им чужды111.

Если рассмотреть эти теории не как описание регулирования,

Bürgerliches Recht. Band II. Schuldrecht. Allgemeiner Teil. 3. Aufl. Wien, 2008. S. 136–137; о

швейцарском праве см., напр., Weiss A.W. Op. cit. S. 18–19; Kratz B. in: Berner Kommentar zum schweizerischen Privatrecht. Das Obligationenrecht. Solidarität, Art. 143–150 OR / Hrsg. H. Hausheer, H.P. Walter. Bern, 2015. S. 220, 394; о немецком праве см., напр., Grüneberg

Chr. in: Palandts Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch... S. 626; Looschelders D.

Schuldrecht. Allgemeiner Teil. 9. Aufl. S. 407; Klunzinger E. Einführung in das Bürgerliche

Recht. 15. Aufl. München, 2011. S. 333; Selb W. Op. cit. S. 76–77. Также о множестве солидарных обязательств говорит статья 10:101 PECL.

111 См., напр., Kaser M. Op. cit. S. 659; Римское частное право: Учебник / Под ред. И.Б.

Новицкого и И.С. Перетерского. М., 2000. С. 216–217 (автор разд. VII – И.С. Розенталь).

50

предлагаемого римским правом, а как попытки построить оптимальные модели отношений между кредитором и несколькими должниками, которые могут быть восприняты современным правом, то, не умаляя их значение для развития цивилистической мысли на определенном этапе, можно отметить,

что в настоящей момент они уже не справляются с этой задачей. Ни одно из предложенных объяснений в полной мере не может непротиворечиво и системно представить всю картину случаев, когда реализация права требования к одному должнику прекращает обязательства остальных.

Например, при принятии ГГУ были отвергнуты господствовавшие на тот момент положения как доктрины, так и проектов законодательных актов, и

закреплено понятие солидарного долга (Gesamtschuld), а деление обязательств на корреальные и солидарные было отвергнуто. При этом сознательно не было сделано выбора между принципами единства или множественности, чтобы не выводить лишь из них решения об общем либо частном эффекте юридических фактов, а обращать внимание на обстоятельства конкретного дела, цели правового института и потребности оборота с учетом того, что конкретные решения не являются leges absolutae и

могут быть изменены волей участников обязательства112. Параграф 425 ГГУ

«Эффект других юридических фактов» установил, что другие, кроме обозначенных в § 422–424 (исполнение, его суррогаты, прощение долга,

просрочка кредитора), юридические факты производят эффект, насколько иное не вытекает из обязательства, только на пользу и во вред тому солидарному должнику, в отношении которого они случились. В частности,

это действует для расторжения договора, просрочки, виновного нарушения обязательства, невозможности исполнения, исковой давности, начала ее исчисления, прерывания и приостановления, совпадения должника и кредитора в одном лице, вступившего в законную силу решения суда.

Современные ученые видят регулятивное значение этого параграфа в

112 Mot. II, S. 156 = Mugdan II, S. 86. Цит. по Ehmann H. Op. cit. S. 33.