Курылев С.В. - Избранные труды по ГПП

Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе

191

могут препятствовать самые различные привходящие обстоятельства. Встречаются, например, случаи, когда сын, опасаясь нареканий жены и не желая обострять с ней отношений, советует своей матери обратиться в суд с иском об алиментах, чтобы оказывать ей помощь по судебному решению, а не добровольно. Здесь речь идет не только о моральной обязанности, но и о юридической. Тем более подобные обстоятельства могут оказать влияние на выполнение только моральной обязанности.

Советскому суду не могут быть безразличны требования коммунистической нравственности, моральные права и обязанности людей. Задача советского суда двуедина: правоохранительная и воспитательная.

Решение суда в приведенном примере об отказе в иске не будет отвечать ни правоохранительной задаче суда, ни воспитательной. Скорее наоборот.

Признание – распоряжение материальным правом возможно

всамых различных делах по самым различным и притом закономерным мотивам: признание иска о взыскании долга, погашенного давностью1; признание иска о переселении из одной комнаты

вдругую; признание иска о переоборудовании жилищной площади (отказ от возражения, что переоборудованием нарушаются интересы ответчика); признание иска об исполнении обязательства (отказ от возражения, что обязательство недействительно в силу заблуждения (ст. 32 ГК)).

Во всех перечисленных и других аналогичных случаях было бы несвойственным советскому гражданскому процессу юридическим формализмом отклонять отказ ответчика от соответствующего возражения и, не принимая признания иска, выносить решение об отказе в иске. Такая позиция, как мы пытались доказать, не соответствует закону и задачам правосудия, ее не придерживается и судебная практика.

Признание иска в судебной практике. Хотя дела, в которых имеет место закономерное признание гражданско-правовая сделка, как правило, и не доходят до Верховного Суда СССР ввиду того, что решения судов, основанные на признании иска, в большинстве случаев не обжалуются сторонами, однако даже в практике Верховного Суда СССР имеется не так уж мало примеров, когда предметом рассмотрения в порядке надзора оказывались дела, в которых имело место распорядительное признание иска, положенное

1 Признание иска, погашенного давностью, со стороны учреждения или организации является незакономерным распорядительным актом, противоречащим закону (ст. 50 ГК), а поэтому не может быть принято судом.

192	Проблемы гражданского процессуального права

судом в основание разрешения дела. И Верховный Суд СССР не признает подобные решения судов неправильными.

Приведем пример: в связи с обстоятельствами военного времени в помещение, принадлежащее сельскохозяйственному институту, были вселены ряд граждан, к которым институт после окончания войны стал предъявлять иски о выселении. В качестве соответчиков по этим искам выступало жилуправление, выдававшее ордера указанным гражданам на вселение в помещение института.

В соответствии со ст. 32 Постановления ЦИК и СНК СССР

от 17 октября 1937 г. ответчики, как не имеющие трудовой связи с институтом, подлежали выселению с возложением на орган, производящий выселение (институт в данном случае), обязанности предоставления другой годной для жилья площади. Ответчик (жилуправление) обязанности предоставления выселяемым жилой площади не несло. Однако по одному такому иску института к Зарандия жилуправление, выступавшее в качестве соответчика, обязалось предоставить Зарандия другую жилую площадь. Указанное согласие, которое являлось здесь распорядительным действием ответчика материально-правового значения, признанием направленного к жилуправлению искового требования, народный суд санкционировал и обосновал им свое решение, возложив на жилуправление не существовавшую у него ранее, до признания иска, обязанность предоставить Зарандия другое помещение, освободив истца (институт) от этой действительно у него существовавшей обязанности. Решение народного суда было признано правильным Верховным Судом СССР, отменившим со ссылкой на согласие жилуправления предоставить жилую площадь Зарандия вынесенное по этому делу определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Грузинской ССР, которым распорядительный акт жилуправления был отвергнут1.

Указанное разрешение дела было обусловлено не наличием у соответчика – жилуправления обязанности предоставить Зарандия помещение, а распорядительным действием ответчика, признавшего адресованное ему, хотя и необоснованное исковое требование института.

Данное обстоятельство не учли народный суд 6-го участка Сталинского района Тбилиси и Верховный Суд Грузинской

1 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР от 19 марта 1950 г. по делу № 36/254 по иску сельскохозяйственного института к Зарандия о выселении.

Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе

193

ССР, возложив обязанность предоставления жилой площади на ­жилуправление и по другому аналогичному иску сельскохозяйственного института к Кикачейшвили, хотя распорядительный акт жилуправления о предоставлении жилой площади выселяемому Кикачейшвили и отсутствовал. Подобное разрешение дела Верховный Суд СССР признал неправильным, указав, что «согласно ст. 32 Постановления ЦИК и СНК от 17 октября 1937 г. обязанность по предоставлению жилой площади в случае выселения по мотивам отсутствия трудовой связи с органом, производящим выселение, лежит на последнем, т.е. в данном случае на истце – сельскохозяйственном институте… но не на жилищном управлении Тбилисского городского совета, как это решил суд»1.

В период Отечественной войны и после ее окончания судам нередко приходилось рассматривать иски граждан о восстановлении права пользования жилым помещением, причем истцами иногда бывали лица, длительное время (более трех месяцев) не платившие квартплату. Ответчики по таким искам, например жилуправления,­ имели право требовать признания истцов утратившими право на жилплощадь (п. «в» ст. 30 Постановления ЦИК

иСНК СССР от 17 октября 1937 г.). Данное требование могло быть заявлено ответчиками как в виде самостоятельного иска, так

ив виде возражения по иску съемщика о восстановлении права пользования жилплощадью2. Однако суд по иску съемщика о восстановлении права пользования жилплощадью не имел права по своей инициативе без требования о том наймодателя признавать съемщика утратившим право на жилплощадь по мотивам неплатежа квартплаты3. Таким образом, от воли наймодателя зависело, заявить или не заявить суду возражение о неплатеже истцом квартплаты и требовать на этом основании отказа истцу в иске. Отказ ответчика от такого возражения, признание им иска съемщика о восстановлении права пользования помещением являлся, таким образом, материально-правовым распорядительным актом ответчика, считаясь с которым суд обязан был вынести решение об удовлетворении иска. Удовлетворение или отказ в иске зависели от признания или непризнания иска ответчиком.

1Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда СССР от

25ноября 1950 г. № 36/1184 по иску сельскохозяйственного института к Кикачейшвили о выселении.

2Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда Союза ССР за 1944 г. М., 1948. С. 263.

3Там же, с. 258 (опр. 722).

194	Проблемы гражданского процессуального права

Сказанное подтверждается и судебной практикой. В случае заявления ответчиками-наймодателями обоснованных возражений о неплатеже квартплаты иски съемщиков отклонялись1, в случае неиспользования права на такие возражения иски, как признал Верховный Суд СССР, подлежали удовлетворению2.

Признание иска может быть гражданско-правовой сделкой и в других жилищных спорах. Так, по делу Шашко, Брегель, Курдюкова и РЖО Фрунзенского райсовета Москвы, в котором среди заявленных требований был и иск РЖО к Брегель и Шашко об утрате права на жилплощадь, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР признала, что Брегель не утратил права на спорную квартиру. Однако, учитывая, что «Брегель согласился… не добиваться судебного решения о выселении военнослужащего и его семьи, а получить новую жилплощадь», Коллегия указала, что данное заявление «должно быть принято судом во внимание… если будет установлено, что райсовет может предоставить Брегелю другую площадь, и действительно свободную ко дню заседания, и эта площадь будет равноценна ранее занимаемой площади Брегеля или площади, предоставленной ему по решению райисполкома в декабре 1943 г., иск о выселении Курдюкова может быть отклонен. Если же указанные требования по предоставлению другой площади Брегелю райсоветом не будут выполнены ко дню судебного рассмотрения, должны быть удовлетворены исковые требования Брегеля о возвращении ему ранее занимаемой им площади»3. Имевшееся в данном случае согласие Брегеля не добиваться судебного решения о возвращении ему занимаемой им ранее площади при условии получения другой площади является, во-первых, условным отказом от иска к Курдюкову о выселении; во-вторых, условным признанием иска РЖО об утрате им права на занимаемую ранее жилплощадь. Мотивы естественны – уважение интересов Курдюкова, которые могли бы быть значительно нарушены в случае осуществления Брегелем принадлежащего ему права на занимаемую ранее площадь. К каким осложнениям и нарушениям интересов участвующих в деле­ лиц должно вести решение суда, если, придерживаясь концепции К.С. Юдельсона, требовать от суда, чтобы он, не считаясь с распорядительными актами Бре-

1Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда Союза ССР за 1944 г. М., 1948. с. 259 (опр. 756), 263 (опр. 419).

2Дело Брискина с Турбиным (там же. С. 258); Постановление Пленума Верховного Суда СССР по иску Лапшиной к Чернышковой о выселении.

3Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда Союза ССР за 1944 г. М., 1948. С. 281–283.

Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе

195

геля, восстановил допроцессуальные взаимоотношения сторон? Дело значительно упрощается, если его разрешить в соответствии с распорядительным актом Брегеля.

Другой пример: жилищным управлением тбилисского совета был предъявлен иск к Шульц о выселении. Данный иск являлся необоснованным, т.к. Шульц, поселившаяся на спорную площадь в связи со вступлением в брак со съемщиком этой площади, получила на нее право и после смерти мужа выселению не подлежала. Однако народный суд, несмотря на соответствующие указания Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда

СССР, «руководствуясь соображениями целесообразности», вынес решение, обязывающее жилищное управление предоставить Шульц другую­ жилую площадь. Отменяя указанное решение суда, Верховный Суд СССР одновременно предложил суду при новом рассмотрении дела обсудить вопрос, при согласии на то Шульц, о предоставлении ей со стороны жилищных органов конкретной площади в определенный срок1. Согласие Шульц с потерей права на жилую площадь при условии предоставления ей другой площади является не чем иным, как распорядительным признанием иска жилуправления о выселении, гражданско-правовой сделкой, притом условной. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР не только признала допустимым такой распорядительный акт, но даже предлагает суду в целях наиболее целесообразного разрешения возникшего конфликта оказать содействие в совершении данного акта. В определении Судебной коллегии одновременно подчеркивается, что если такой акт со стороны Шульц не последует, суд обязан защитить ее право на спорную площадь.

Приведем еще один пример, подтверждающий указанный взгляд. Хуцишвили предъявили иск о выселении Касашвили из принадлежащего им на праве личной собственности дома, предлагая ей взамен занимаемую ими комнату в доме местного совета, если на то не будет возражений со стороны РЖУ. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР, отменяя вынесенные по этому делу постановления, своим определением от 4 августа 1949 г. признала указанный иск необоснованным, но одновременно указала, что «суд мог обсудить вопрос о возможности обмена между сторонами жилой площади при их обоюдном согласии на

1 Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда Союза ССР за 1944 г. М., 1948. С. 267–268.

196	Проблемы гражданского процессуального права

это»1. Так как в данном случае требование истцов и заключалось фактически в обмене, то речь могла идти лишь о согласии на такой обмен со стороны ответчицы и РЖУ. Указанное согласие, если оно последует, представляет собой опять-таки признание иска как гражданско-правовой сделки.

Таким образом, Верховный Суд СССР, во-первых, считает принципиально допустимым в процессе признание иска в качестве гражданско-правовой сделки, если она не является противоправной; во-вторых, допускает признание иска даже в качестве условной сделки; в-третьих, в случаях, когда распорядительное признание иска (согласие на требование истца, как говорит Верховный Суд

СССР) может наиболее целесообразно разрешить гражданскоправовой спор, ориентирует суды на то, чтобы они не только не препятствовали такому признанию иска, но и проявляли инициативу для его изъявления.

В связи с изложенным нельзя не признать ошибочным вывод К.С. Юдельсона, что судебная практика якобы не допускает признания в качестве распорядительного акта2.

К.С. Юдельсон в подтверждение своей концепции приводит несколько примеров из судебной практики. Однако все эти примеры не только не подтверждают вывода К.С. Юдельсона, а скорее ему противоречат. Все они говорят не о том, что судебные органы признают недопустимыми распорядительные акты сторон в процессе, а лишь о том, что такие акты не имеют для советского суда

связующего значения.

Возьмем один из приводимых К.С. Юдельсоном примеров. Облисполком предъявил в народном суде иск о выселении Фи-

люшкина из трех комнат, находящихся в доме облисполкома. Как установлено, иск этот был необоснованным. Однако Воронежский областной суд решил изъять у Филюшкина две комнаты, мотивировав это тем, что Филюшкин отказался от двух комнат в пользу

1Другиепримеры,вкоторыхвсоответствииинаоснованиираспорядительныхактов стороны – жилищного управления было разрешено дело, см.: Сборник постановлений ПленумаиопределенийколлегийВерховногоСудаСоюзаССРза1944г.М.,1948.С.290– 291; Судебная практика Верховного Суда СССР за 1947 г. Вып. VII. С. 10–11.

Распорядительный акт ответчика-супруга по требованию о взыскании алиментов на содержание другого супруга был положен в основу решения суда при расторжении брака Знаменского с Романюк, и Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР, рассматривавшая данное дело в порядке надзора, не сочла это неправильным, признав недопустимым лишь выход суда за пределы распорядительного акта ответчика – взыскание алиментов сверх того срока, на который ответчик обязался их уплачивать.

2ЮдельсонК.С.Проблемадоказываниявсоветскомгражданскомпроцессе.М.,1951. С. 209 и ранее.

Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе

197

Хорошеева и изъявил желание остаться жить с семьей из четырех человек в одной комнате размером в 19 кв.м.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда

СССР по этому поводу пишет: «Суд неосновательно ссылается на то, что Филюшкин отказался от двух комнат в пользу Хорошеева… хотя в протоколе судебного заседания от 9 декабря 1938 г. действительно указано, что Филюшкин не возражает отдать две комнаты и просит оставить за ним одну комнату, однако правильность такой записи в протоколе Филюшкин все время оспаривал и утверждал, что такого заявления в суде он не делал… Но если даже и допустить, что на суде такое заявление Филюшкиным было сделано, то и в этом случае суд не должен был основывать на нем свое решение, т.к. отказ от иска1 связывает сторону лишь в случае принятия его судом, между тем народный суд 9 декабря 1938 г. не принял этот отказ…» (выделено мной. – С. К.)2.

Из этого примера следует лишь то, что если бы Филюшкин действительно изъявил на суде желание уступить Хорошееву две или одну комнату, например учитывая острую нуждаемость последнего в жилищной площади, если бы народный суд принял такой отказ от права (частичное признание иска), то решение, основанное на таком распорядительном акте ответчика об изъятии у него двух комнат, следовало бы признать правильным, т.к. принятый судом отказ стороны от права связывает сторону.

Данный пример, как и остальные, приводимые К.С. Юдельсоном, попросту грешит известной логической ошибкой – подменой тезиса; они доказывают не недопустимость распорядительного признания иска, а недопустимость незакономерного или ошибочного признания иска как основания решения.

Еще неудачнее получилось у В.К. Пучинского, который в подтверждение тезиса о недопустимости в процессе распорядительного признания иска приводит пример, в действительности опровергающий, а не подтверждающий провозглашенное положение.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда

СССР определением от 9 августа 1949 г. признала неправильным решение суда по иску Побочина к колхозу «Октябрь» о взыскании вознаграждения за пастьбу скота по следующим мотивам: 1)

1В данном случае ошибочно говорится об отказе от иска, т.к. Филюшкин выступал в качестве ответчика, следовательно, его согласие на изъятие двух комнат являлось ча- стичнымпризнаниемиска–«отказомстороныотпринадлежащихейправ»,что,видимо, и хотела сказать Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР.

2Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда Союза ССР за 1940 г. М., 1941. С. 335.

198	Проблемы гражданского процессуального права

судом не были исследованы действительные взаимоотношения сторон и 2) положенное в основание решения признание иска представителем колхоза было сделано в нарушение ст. 18 ГПК без наличия специального полномочия на признание иска или окончание дела миром. Само определение Верховного Суда СССР по данному делу опубликовано под тезисом «Право представителя стороны на окончание дела миром и признание иска должно быть специально оговорено в доверенности, выданной на представительство по делу». Таким образом, не остается сомнений в том, что если бы в данном случае право представителя колхоза на признание иска было специально оговорено в доверенности, то решение суда, основанное на признании иска, могло бы быть признано правильным.

Но В.К. Пучинский приводит лишь первый мотив отмены решения, опуская второй и умалчивая о тезисе, предпосланном определению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда

СССР. В связи с этим и получается, что Верховный Суд отменил решение, основанное на признании иска, якобы лишь потому, что суд не выяснил действительных взаимоотношений сторон1 при признании иска.

Вывод о допустимости признания иска в качестве гражданскоправовой сделки подкрепляется анализом судебной практики и с отрицательной стороны, а именно: ни одного примера из опубликованной практики наших высших судебных органов, где бы распорядительное признание иска было отвергнуто не ввиду его незакономерности, а по соображениям принципиальной недопустимости независимо от мотивов, нам встретить не удалось. На основании изложенного мы считаем себя вправе сделать вывод, что судебная практика придерживается защищаемой нами концепции распорядительного признания иска, а не концепции К.С. Юдельсона и других, ее разделяющих.

Процессуальное оформление постановления суда, основанного на признании иска. Наконец, против тезиса о допустимости распорядительных актов сторон в процессе в форме признания искового требования возможно следующее возражение.

При принятии отказа стороны от иска, при утверждении мировой сделки сторон суды, как правило, выносят определения о прекращении дела. При принятии же признания иска суд выносит ре-

1 ПучинскийВ.К. Судебное признание в советскомгражданскомпроцессе // Сов. государство и право, 1954. № 1. С. 116.

Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе

199

шение, а поэтому, могут сказать, недопустимо, чтобы решением суда санкционировались распорядительные акты сторон.

Такое возражение чисто формального порядка нам представляется также неосновательным.

Во-первых, оно основано на допускаемом в литературе1 неверном, на наш взгляд, смешении понятия судебного решения как ­постановления суда по спору о праве гражданском с названием документа, в котором письменно излагается это постановление. В связи с существующей практикой в ряде случаев нет совпадения между названием постановления суда по его характеру с названием документа, в котором это постановление выражается. Например, в соответствии со ст. 246 и абз. 8 п. «в» ст. 254-б ГПК решения в предусматриваемых этими статьями случаях имеют право выносить не только суды первой инстанции, но и суды, рассматривающие дело в кассационном или надзорном порядке. Однако документы, которыми оформляются эти решения, в соответствии с установившейся практикой именуются определениями, если новое решение выносится судом второй инстанции или коллегиями верховных судов, рассматривающими дело в порядке надзора, или постановлениями, если новое решение выносит Пленум Верховного Суда СССР или президиум областного, краевого, верховного суда союзной или автономной республики.

И решение суда по иску, и определение суда о прекращении дела ввиду отказа истца от иска или утверждения мировой сделки являются всего-навсего разновидностями актов правосудия, т.е. постановлениями суда в отношении поставленных на его разрешение правовых вопросов2.

Распорядительные акты сторон не имеют связующего значения для советского суда, однако если суд их принял, то и определение суда о прекращении дела производством ввиду отказа истца от иска или ввиду утвержденной судом мировой сделки сторон является актом правосудия по вопросу предоставления защиты спорному материальному праву, а в силу этого оно обладает всеми свойствами законной силы судебного решения (ст. 2 ГПК). Следовательно, между решением суда и указанными выше определениями о прекращении дела с точки зрения их сущности разницы никакой нет. И то, и другое решает поставленный на рассмотрение суда спор о праве гражданском.

1Гурвич М.А. Лекции по советскому гражданскому процессу. М., 1950. С. 150–151; Аб­ рамов С.Н. Советский гражданский процесс : учебник для юрид. школ. М., 1952. С. 260.

2О понятии акта правосудия см.: Гурвич М.А. Право на иск. М., 1949. С. 51–52, 102–103, 107, 109, 110 и др.

200	Проблемы гражданского процессуального права

Поэтому, нам кажется, нельзя и считать, что путем определения можно санкционировать распорядительные акты сторон, а путем решения нельзя1; можно лишь в порядке законодательного предложения высказать пожелание, чтобы были четко и последовательно разграничены категории вопросов, по которым должны выноситься решения и определения. В частности, нам кажется, что постановления суда о принятии отказа истца от иска или об утверждении мировой сделки сторон, как являющиеся актами правосудия по вопросу спорного материального права и обладающие в силу этого всеми свойствами решения, должны именоваться не определениями, а решениями2.

На наш взгляд, было бы неверным считать, что в тех случаях, когда распорядительный акт стороны выступает в форме признания искового требования, имеется налицо не институт признания иска, а мировая сделка сторон, как это следует из рассуждений К.С. Юдельсона3.

Подобное утверждение, во-первых, не опровергает, а, наоборот, допускает возможность распорядительного акта ответчика путем признания иска, лишь искусственно облекая данное признание в форму мировой сделки.

Во-вторых, указанный вывод неверен по существу как противоречащий выработанному теорией и практикой понятию мировой сделки. Мировая сделка – это не внешнее совпадение воли сторон, которое имеет место при признании иска ответчиком, а соглаше-

1В приведенных выше примерах из судебной практики, где имело место принятое судом распорядительное признание иска, судом выносились не определения, а решения. Некоторые суды и заключение мировой сделки оформляют не определением, а решением (см. дело по иску Окроперидзе к Архангельской о признании за ним права собственности на жилое строение, возведенное на земельном участке Архангельской, рассмотренное Верховным Судом СССР в порядке надзора 13 марта 1953 г. Вынесенное­ в данном случае решение народного суда, основанное на мировой сделке, было оставлено в силе Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда СССР без какого-либо указания о недопустимости такого процессуального оформления мировой сделки).

2Мы присоединяемся в данном случае к высказанному по этому вопросу мнению М.А. Гурвича, который оспаривает уместность прекращения дела производством в случаях отказа истца от иска или в случаях утверждения судом мировой сделки, ссылаясь в качестве подтверждения такого взгляда на Циркуляр Верховного Суда РСФСР 1925 г. № 7, Инструктивное письмо ГКК Верховного Суда РСФСР 1926 г. № 1 (пост. материал к ст. 108 ГПК изд. 1948 г.) (Гурвич М.А. Право на иск. М., 1949. С. 113). Из смысла указанных постановлений Верховного Суда РСФСР вытекает, что суд в случае принятия отказа истца от иска или утверждения мировой сделки должен выносить не определение, а ­решение.

3ЮдельсонК.С.Проблемадоказываниявсоветскомгражданскомпроцессе.М.,1951. С. 209–210.