Тарханкут (историко-физико-географическая характеристика)

Опубликовано в сборнике статей «Территориальные системы природы и хозяйства Крыма». – 1975. – С.4–16

Возрастание роли разработки теоретических основ географического моделирования, прогнозирования и норм рационального природопользования обуславливает необходимость при рассмотрении современного состояния природной среды учитывать направленность и скорость её изменения в прошлом.

Тарханкутский увалистый нагорно-ксерофитно- и кустарниково-степной ландшафт с маломощными слабогумусированными чернозёмами занимает юго-западную часть одноименного полуострова. Площадь ландшафта около 930 кв. км. Нынешнее состояние его природных комплексов (ПК), как и любой другой территории, обусловлено, главным образом, ходом их саморазвития, определенного прошлыми скоростями и знаками тектонических движений, колебаниями климатических условий, а также характером и интенсивностью хозяйственного воздействия на них человека.

Из истории хозяйственного освоения территории.

История освоения Тарханкута ухолит далеко в глубь веков. Из-за недостатка письменных источников она воссоздается главным образом по археологическим материалам. К наиболее древним археологическим памятникам, найденным здесь, относятся небольшие стоянки и курганные захоронения эпохи энеолита и бронзы (III-II тысячелетия до н.э.), открытые у с. Мелового и на берегах оз. Донузлав. Имеются также единичные следы проникновения сюда кочевых скифов во второй половине V в. до н. э. [7].

С IV в. до н.э. начинается усиленная колонизация Херсонесом побережья Тарханкута. У Акмечетской бухты основывается Калос-Лимен (Прекрасная Гавань), а у других бухт – укреплённые и неукреплённые поселения, проводится размежевание земель. Северо-Западный Крым, в состав которого входит Тарханкут, становится настоящей житницей Херсонеса. В пределах Северо-Западного Крыма обнаружено более 35 поселений IV в. до н. э. – III в. н. э. в зоне не более 2-3 км от моря. Возделывались главным образом пшеница, меньше ячмень, просо [7]. У селений того времени обнаружены также признаки существования виноградников и садов. Об объеме производства, площадях, занимавшихся под посевы, виноградники и сады, можно судить по соотношению обнаруженных А. Н. Щегловым [7] неподвижных ёмкостей для хранения полученной с земельных участков продукции. Так, на одном; из наделов Калос-Лимена приходилось по объему 3/4 всей продукции на зерно, 1/4 – на вино. Кладовая с пифосами на усадьбе у бухты Ветреной была рассчитана на 5500-5750 кг пшеницы и на 2500 л вина. Сельская округа Калос-Лимена о которой можно судить по следам наделов земли и остаткам усадеб, прослеживается на площади около 600 га.

Во внутренних частях Тарханкута в этот период обитали скифы, занимавшиеся скотоводством и земледелием. Они, стремясь обеспечить себе свободный выход к морю, чтобы не оказаться в торговой и политической зависимости от греков, захватывают во II в. до н. э. часть их городов и укреплений. На их месте они создают линию своих укрепленных поселений. Особенно плотной она была между Донузлавской пересыпью и мысом Урет. Открытые здесь 13 укрепленных поселений тянутся по побережью с интервалом от 2 до 4 км.

В начале нашей эры в поселениях Тарханкута, как и во всем позднескифском государстве, наблюдается подъем экономики и культуры. Связь с Херсонесом не прекращается.

В конце I – начале II вв. в результате скифо-херсонесских войн и ухудшения климатической обстановки забрасываются некоторые поселения Тарханкута, а примерно около середины III в. – остальные. Спустя немногим более столетия по обезлюдевшему краю пронеслась волна гуннского нашествия. Несколько находок гое погребений (V – VІ вв.) обнаружено у с. Межводного и оз. Донузлав.

Судя по открытой М. А. Наливкиной [4] части стены и находкам керамики салтово-маяцкого типа, на месте Калос-Лимена в VІІІ – Х вв. вновь существовало поселение. Такая же керамика обнаружена и севернее Тарханкута, на Лебяжьих островах и мелководье, их окружающем.

В середине XI в. в южнорусские степи, а затем в Крым ворвались с востока кочевники – половцы (куманы, или кипчаки). Обитание их на Тарханкуте подтверждается найденными здесь многочисленными каменными изваяниями – так называемыми половецкими бабами. Села Громове, Рыбацкое и другие носили прежде названия с компонентом «Кипчак» – явно половецкого происхождения. В период Крымского ханства на Тарханкуте находились владения мусульманского духовенства. Местное население занималось в основном овцеводством.

После присоединения Крыма к России (1783 г.) в этой части полуострова сосредоточивались крупные помещичьи владения. В имениях Воронцова, Попова, Рудзевича были заложены сады, виноградники, табачные плантации.

В конце 40-х годов и в особенности в последние десятилетия XIX в. стали расширяться площади под зерновыми культурами. Тем не менее, овцеводство оставалось ведущей отраслью местных хозяйств.

После победы Великой Октябрьской социалистической революции иностранная военная интервенция и гражданская война нанесли хозяйству края большой ущерб. Резко сократились посевные площади, поголовье скота. Трудности усугубил голод 1921 – 1922 гг. Только с 1923 г. удалось приступить к планомерным работам по восстановлению и развитию народного хозяйства.

О современном характере использования земель Тарханкута можно судить по сложившейся к настоящему времени структуре местных земельных угодий: пахотные земли составляют 45,2% площади Тарханкута, сады и виноградники – 3,7, выгоны и пастбища – 42,5, лесополосы и лесонасаждения – 0,6. Остальные земли не пригодны к использованию в сельском хозяйстве.

Таким образом, наряду с нарастающим расширением наблюдалась и периодичность в характере и интенсивности хозяйственного использования земель Тарханкута. В IV в. до н. э. – первые века н. э. и в период с ХIII в. преобладало в разных соотношениях оседлое земледельческое и животноводческое использование земель, а во II тысячелетии до н. э. и III-ХIII вв. н. э. – экстенсивное кочевое скотоводческое. Особенно малой интенсивностью хозяйственного использования земель отличалось раннее средневековье. Обусловили это как социальные, так и, несомненно, природные причины. Последние определялись изменениями природной обстановки в крае, вызванной прежде всего периодическими колебаниями климатических условий.

Ландшафтная структура

Литогенную основу Тарханкутского ландшафта составляют обнажающиеся на значительных площадях сарматские и меотические известняки. Среднесарматские различной крепости известняки образуют осевые зоны Меловой и Джангульской брахиантиклинальных структур. Верхнесарматская толща известняков с прослоями мергелей обнажается на их крыльях. На дне остаточных депрессий и на нижних частях крыльев поднятий развиты меотические мергелистые и оолитовые известняки. На размытой поверхности известняков плоских водораздельных пространств распространены скифские верхнеплиоценовые и нижнееантропогеновые красно-бурые глины. Среди них встречаются пятна континентальных среднеплиоценовых таврских розовых мергелистых суглинков и кирпично-красных глин. На склонах и террасах увалов и балок, где сосредоточены пахотные земли и откуда красно-бурые глины были смыты, распространины антропогеновые эоловые, элювиально-делювиальные жёлтые и жёлтовато-бурые глины и суглинки, местами очень маломощные и щебнистые. Антропогеновые морские отложения представлены детритусовыми с оолитами песками пересыпей и кос, а также иловыми породами минеральных озер.

По устройству поверхности Тарханкут представляет собой увалистое плато, которое из-за сравнительно больших относительных высот, глубокого положения местных базисов эрозии, различного состава слагающих его горных пород сильно расчленено сухоречьями, балками, лощинами и оврагами. На примерно 75% площади края интенсивность общего эрозионного расчленения составляет от 1,0 до 3,1 км/кв. км. Значительны величины и вертикального расчленения. Превышение рельефа над местными базисами эрозии, к примеру, в Черноморском сухоречье, составляет около 60 м. Активность проявляющейся здесь эрозии обусловлена и большими уклонами дна балок (0,015-0,028). Тем не менее уже прошли основные этапы эрозионного расчленения края. Коренное ложе крупных эрозионных дрен перекрыто местами мошной толщей аллювиальных отложений. Это связано с тем, что в современную эпоху происходит дальнейшее прогибание осевых зон остаточных депрессий и вздымание разделяющих их брахиантиклинальных структур [5] на фоне повышающегося уровня Чёрного моря. На это указывает и подтопление культурных слоёв ряда античных памятников (Панское-1, ограда башни у Калос-Лимена, колодца в Беляусе), а также затопление морем части памятников салтово-маяцкой культуры у Лебяжьих островов. По мнению Н. С. Благоволина и А. Н. Щеглова [1] уровень моря в античную эпоху был ниже современного минимум на 3-4 м ("фанагорийская" регрессия по В. Федорову), а современная трансгрессия началась около 1000 лет назад, не раньше Х-ХI вв.

Таким образом, в современную эпоху природные комплексы Тарханкута развиваются в условиях постепенного повышения уровня местных базисов эрозии и активной абрадирующей деятельности моря.

В связи с большой выдвинутостью Тарханкутского полуострова в Чёрное море климат его мягок. Он характеризуется большой средней продолжительностью безморозного периода (185-225 дней), нерезким различием друг от друга времен года, незнойным летом и мягкой зимой. Из-за бризовой циркуляции, различной высоты и степени расчлененности частей полуострова осадки распределяются неравномерно как по сезонам года, так и по территории. Больше их выпадает на более высоких и эрозионно расчлененных участках (Артемовка – 381 мм, Красноярское – 375 мм), меньше на прибрежных (Черноморское – 310 мм) и ровных участках (Кировское – 318 мм). Так что представление об исключительной сухости климата полуострова, основанное на мате

даже в 13 часов в период с апреля по октябрь не опускалась ниже 71% на Тарханкутском маяке и 55% – в с. Кировском. Этим, несомненно, объясняется наличие здесь кустарниково-степных и кустарниковых фитоценозов в условиях казалось бы небольшого количества атмосферных осадков.

ПК Тарханкута, как и других территорий, направленно развивались в условиях периодических колебаний климата. Основываясь на анализе археологического и исторического материала, мы разделяем мнение А.В. Шнитникова [6] о существовании 1800-1850-летнего периода в изменчивости общей увлажненности материков Северного полушария. Не две влажно-прохладные (VI – I вв. до н. э. и ХIII в. – до наших дней) фазы падает наиболее интенсивное хозяйственное использование земель края, а в другие, более сухие и жаркие фазы (ХVII – VII вв. до н. э. и I – ХI вв. н. э.) происходит значительное обезлюдение территории.

На один из таких засушливых периодов в истории Крыма указывает А. И. Дзенс-Литовскнй [2]. По его расчетам примерно 2000 лет тому назад в течение 150-175 лет происходило накопление пластов корневой соли в Сакском и Сасык-Сивашском озерах. В этот период, по мнению А. И. Дзенс- Литовского, бухты отшнуровались пересыпями от моря и в образовавшихся озёрах, судя по необходимой концентрации рапы для накопления донных солевых отложений, уровень воды понизился на 1 – 5 м. Оживившаяся эрозия, вследствие изменения базиса эрозии, обусловила углубленно балок и оврагов, понижение уровня грунтовых вод и общее иссушение территории.

Тарханкут беден поверхностными пресными водами. Они представлены только почти пересыхающим Акмечетским озером и отдельными плесами в низовье сухоречья Агарь-су.

Грунтовые воды края содержатся в суглинисто-щебнистых накоплениях днищ низовий балок и в песках морских пляжей и пересыпей озёр. Воды пестры по степени минерализации и жёсткости и залегают на глубине от нескольких десятков сантиметров до нескольких метров. Более глубокие подземные воды практически не оказывают влияния на развитие местных ПК.

Упомянутые естественные особенности ландшафта и характер его хозяйственного использования в прошлом обусловили развитие здесь преимущественно маломощных, чисто щебнистых, обедненных гумусом чернозёмных почв и формирование ксерофитных настоящих дерновинно-злаковых бедно-разнотравных степей, местами принимающих каменисто-опустыненный характер. Только на Джангульском оползневом побережье, в долинах сухоречий и глубоких балках сохранились кустарниково-степные фитоценозы. В прошлом на Тарханкуте была распространена, несомненно, и древесно-кустарниковая растительность. На это указывают археологические находки. Так, А. Н. Щеглов [7] в руинах дома, построенного в I в. н. э. на городще Тарпанчи, обнаружил гнездо хищной птицы с остатками костей в основном степных животных, но были среди них кости, таких птиц, как дубонос, щегол, дрозд, чекан луговой, совка сплюшка и других, которые, как известно, обитают там, где распространена древесно-кустарниковая, растительность. Полагать, что они добыты хищником во время весеннего или осеннего перелета, нет оснований, так как некоторые из этих птиц не покидают на зиму своих гнездовий. Следовательно, ещё в первые века нашей эры на Тарханкуте растительность была близка к лесостепной. Она, несомненно, была уничтожена человеком.

Природные свойства Тарханкутского ландшафта, определяют лощинно-балочная., волнисто-водораздельная и останцово-водораздельная ocновные и абразионно-террасовая, синклинально-котловинная, долинно-сухоречная, морских песчаных пересыпей второстепенные по площади местности.

Лощинно-балочная нагоpнo-кcepoфитнo-степная и кустарниково-степная местность с малоразвитыми почвами чернозёмного типа и обнажениями известняков свойственна крутым склонам увалов и Джангульскому оползневому побережью. Она составляет около 42,4% площади ландшафта и используется преимущественно под выпас. Маломощные чернозёмы и малоразвитые почвы чернозёмного типа в прошлом как правило не распахивались и поэтому содержат до 3,0-4,5% гумуса. На этих почвах распространены из-за частого неумеренного выпаса скота в прошлом опустыненно-степные группировки с различными петрофитными вариантами. Доминируют ксерофитные дерновинные злаки (типчак, келерия) и полукустарнички – полыни белая, австрийская и шерстистая, юринея и дубровники. Общее проективное покрытие достигает всего 35-40%. Валовая урожайность травостоя составляет 6 ц/га сухого сена, что при поедаемости его, составляющей примерно 60%, дает 4 ц/га сухого хозяйственного урожая.

В лучше увлажненных урочищах пологих лощин с более мощным вследствие намыва почвенным покровом широко распространены разнотравно-злаковые группировки. Они состоят из типчака, ковылей, полыни, пырея, шалфея степного и др. Валовая урожайность сухого сена составляет до 5 ц/га. С увеличением щебнистости почв ковыль обычно исчезает и его место в группировке занимает чабрец.

На склонах преимущественно северной экспозиции с уклонами в 10-15° на карбонатных маломощных щебенчатых чернозёмах распространены асфоделиново-злаковые степи, представляющие собой петрофитный вариант разнотравно-злаковых степей. На крутых каменистых склонах встречаются шерстисто-полынно-хедизаровый, чабрецовый и шерстисто-полынно-злаковый фитоценозы, а на более эродированных верхних частях склонов – шерстисто-полынный и с господством дубровников.

На склонах и днищах балок и эрозионных борозд распространены кустарниковые заросли из различных видов шиповника, боярышника, крушины, ежевики, изредка бузины, жасмина, диких яблонь и груш. Это, несомненно, обеднённые фрагменты в прошлом более широко распространенных здесь фитоценозов.

Волнисто-водораздельная степная местность с карбонатными и выщелоченными от карбонатов слабогумусированными чернозёмами, сформировавшимися на щебенчатых красно-бурых глинах или на тяжёлых лессовидных суглинках, составляет около 26,8% площади ландшафта. В настоящее время она занята посевами зерновых, пригодна также под неукрывные виноградники и под плодовые насаждения с обязательным поливом. До распашки местность была занята преимущественно дерновинно-злаковыми бедно-разнотравными степями. На сохранившихся участках этих степей коренной ассоциацией является лессингианово-ковыльная. Под влиянием выпаса она замешается лессингианово-полынно-злаковой и житняково-типчаковой группировками. Валовая урожайность сухого сена составляет около 6 ц/га.

Останцово-водораздельная нагорно-ксерофитно-степная местность с малоразвитыми почвами чернозёмного типа в сочетании с обнажениями коренных известняковых пород свойственные осевым частям увалов и составляет около 18,2% площади ландшафта. На холмах этой местности, где смыты красно-бурые глины, по мере увеличения щебнистости малоразвитых почв шерстисто-полынно-злаково-юринеевая ассоциация сменяется малопродуктивной чабрецовой группировкой. Чабрецу всегда сопутствуют дyбpoвники и житняк, а также в меньшей мере – мятлики, келеоня, молочай, шерстистая полынь, типчак, костер, асфоделина и др. Довольно обильно в отдельные годы распространяются мятлик луковичным и другие эфемероиды. Валовая урожайность сухого сена составляет свыше 5 ц/га, а хозяйственная – около 2,5 ц/га.

Абразионно-террасовая местность с карбонатными слабогумусированными чернозёмами свойственна мягковолнистой, пологонаклонной к югу Лазурненской террасе, которая составляет около 6,5% площади ландшафта. По мере удаления к морю от южного склона Мелового увала на террасе выходы коренных пород известняков сменяются всё увеличивающейся толщей жёлто-бурых пролювиально-делювиальных суглинистых отложений.

месячными температурами января и февраля, благодаря чему она благоприятна для выращивания ценных сортов винограда и ряда других теплолюбивых культур. Эту особенность знали ещё в античное время, на что указывает сосредочение здесь древних поселений. Судя по оставшимся кое-где от распашек участкам, на террасе были распространены злаковые бедно-разнотравные степи, переходившие на расположенных выше по склону щебенчатых почвах в петрофитные белополынно-злаковые степи.

Синклинально-котловинная кустарниково-степная местность со слабогумусированными чернозёмами свойственна Дозорненской и Оленевским котловинам, которые составляют около 4,5% площади ландшафта. Судя по сохранившимся от распашек под зерновые и технические культуры участкам степи, здесь были распространены кустарнико-разнотравные степи [2]. В составе кустарников преобладал бобовник, возможно, терн. К ним примешивались кусты лохолистной груши, боярышников, крушины и др. Кустарниковая растительность, очевидно, не выделялась в отдельный ярус, отдельные кусты были диффузно рассеяны по степному травостою. Травяной покров этих степей совмещал черты в меньшей степени ксерофитных луговых и в большей – ксерофитных настоящих степей. Укос сухого сена – 6-8 ц/га. На молодых залежах на выщелоченных от карбонатов черноземах сильно развивается пырей, свинорой и вьюнок, а на карбонатных черноземах – преимущественно верблюдка.

Долинно-сухоречная луговая местность с лугово-черноземными карбонатными и черноземными карбонатными почвами свойственна приблизительно 1,0% площади ландшафта. Она представлена синклинальной сухой долиной Агарьсу и Акмечетской, крест-накрест пересекающей Джангульский увал. Обычно наблюдается одна надпойменная терраса, расположенная, как и участки поймы, в сегментах долинных излучин. Террасы сложены чаще всего аллювиально-деллювиальными суглинками. Нa плесах нижней части Агарьсу почти всегда в течение года имеется вода. В средних частях долин русло заливается водой редко и лишь на короткое время, измеряемое часами.

Паводки и близость грунтовых вод создают в пойме нижних частей долин своеобразную лугово-болотистую обстановку для процессов почвообразования и динамики растительности. Поймы сыздавна освоены и обычно заняты oгopoдaми и садами, В пос. Черноморском на ней размещен парк из ясеня, дуба, клена и фруктовых деревьев, а также грецкого ореха. Хорошее состояние деревьев позволяет предположить, что в прошлом в долинах рек Тарханкута располагались естественные лесные массивы. На надпойменной террасе, ныне занятой посевами, поселениями, садами и огородами, кое-где встречаются на старых залежах пырейные, кустарниковые и разнотравно-злаковые группировки. На нижних частях склонов долин, а также в эрозионных бороздах выше на склонах, по которым пpoисходит поверхностный и грунтовый сток, распространена преимущественно боярышниково-розариевая кустарниковая ассоциация. Под кустарниками произрастает ряд травянистых растений: пырей, ежа сборная, спаржа, василистник и др.

Морские песчаные пересыпи с маломощными почвами чернозёмного типа отделяют от моря Донузлавское, Каранджинское. и Акмечетское минеральные и пресные озера. Пересыпи составляют 0,6% площади Тарханкyта. Они состоят из ракушечного детритуса с пpимеcью оолитов, гравия известняковых пород и кварцевых зерен составляющих в совокупности 98% веса всей массы. Глинистых частиц содержится всего 2-3%. В толще пересыпей на глубине 2-3 метра от поверхности находится зеркало соленых вод. Его перекрывают тонким слоем пресные воды. Уровень грунтовых вод в целом колеблется от сезона года, количества выпавших осадков и деятельности ветров, обусловливающих сгонно-нагонные явления. На хорошо закрепленных участках пересыпей мощность гумусовых горизонтов достигает 40-50 см, содержание гумуса колеблется от 0,6 до 2%. Растительность развивается здесь под влиянием значительного почвенного увлажнения и песчаного характера субстрата.

Наиболее распространенными урочищами являются морские береговые валы с отдельными экземплярами и группами морской горчицы, колосняка гигантского, пырея качима и других растений; опресненных эфемерных озер, заросших ситником, тростником; морских солончаков засушей на месте заливов озер.

Таким образом, наиболее интенсивное хозяйственное воздействие человека сыздавна приходилось на ПК долинно-сухоречной, синклинально-котловинной, абразионно-террасовой и волнисто-водораздельной местностей, составляющих 38,8% площади Тарханкута. Несмотря на это они находятся на таких стадиях антропогенных трансформаций, что, как показывают наблюдения, за довольно короткий срок могут приобрести в современную эпоху облик, близкий соответствующим коренным и серийным ПК. Следовательно, эти местности располагают потенциальными условиями для произрастания здесь (тем лучше при соответствующих мелиорациях) на более широких площадях древесно-кустарниковых пород насаждений и других сельскохозяйственных культур.

ПК остальных местностей иcпoльзовались преимущественно для выпаса скота, однако в большинстве своем достигли также стадии антропогенной трансформации, что нуждаются в существенных мелиорациях. Лишь этим может быть обеспечено дальнейшее нормальное выполнение ими своих функций.