5.3 В Ленинграде

В сентябре 1941 г. Жуков был направлен в город на Неве. Перед отлетом Сталин сказал ему׃ „Либо отстоите город, либо погибнете там вместе с армией. Третьего пути у вас нет».

К тому времени Гитлер уже решил не брать город штурмом, а ограничиться блокадой. Но ни Жуков, ни его предшественник на посту командующего Ленинградским фронтом Ворошилов об этом еще не знали. 9 сентября Г.Жуков прибыл в Ленинград и явился в Смольный. Шло обсуждение вопроса, как взорвать 140 объектов и затопить военные корабли, которые могли попасть в руки врага. Жуков молча слушал распоряжения Ворошилова. После окончания заседания он объявил, что назначен командующим фронтом и отменил все меры, предпринимавшиеся на случай сдачи города. „Будем защищать Ленинград до последнего человека»,― заявил Жуков.

Позднее он рассказывал об этом׃„Как вообще можно минировать корабли? Да, возможно, они погибнут. Но если так, они должны погибнуть в бою, стреляя. И когда потом немцы пошли в наступление на приморском участке фронта, моряки так дали по ним со своих кораблей, что они просто-напросто бежали. Еще бы! Шестнадцатидюймовые орудия! Представьте себе, какая это силища?!».

Казалось, фронт невозможно сдержать. Жуков отдал распоряжение׃за отступление без его письменного приказа „все командиры, политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу». Более того, он потребовал бросить последние силы в непрерывные контратаки. У самого Георгия Константиновича не было времени даже спускаться в убежище во время бомбежек, и он оставался наверху. Основные усилия были сосредоточены на отражении немецкого наступления в районе Пулковских высот.

После войны Жуков признался׃„У нас бывали весьма тяжелые моменты, в особенности когда враг захватил Пулковские высоты и Урицк, а отдельные группы танков противника прорывались даже к мясокомбинату. Казалось, вот-вот случится то, чего каждый из нас внутренне боялся. Но героические защитники города и в этих труднейших условиях находили в себе силы, снова и снова отбрасывая разъяренного противника на исходные позиции».

В пятом томе „Очерков истории Ленинграда» написано׃„От налетов авиации артиллерийских обстрелов погибло 16 747 ленинградцев и 33 782 человека получили ранения… Не менее 800 тыс. ленинградцев, погибших от голода и лишений, ―таков итог вражеской блокады».

5.4 Битва за Москву

5 октября Сталин позвонил Жукову и попросил срочно прибыть в Москву в связи с осложнением обстановки на подступах к столице. Как представителя Ставки его направили координировать действия Западного и Резервного фронтов, основные силы которых уже попали в окружение. Казалось, что путь на Москву для вермахта открыт. Через две недели немцы заняли родную деревню Жукова Стрелковку.

Георгий Константинович возглавил Западный фронт, в который влились и войска Резервного. Он бросил все имеющиеся силы, а также подходящие резервы Ставки и других фронтов на оборону рубежа Волоколамск–Можайск–Малоярославец–Калуга. Сюда прибыло 14 стрелковых дивизий, 16 танковых бригад, 40 артполков и другие части.

Во второй половине ноября, когда началось новое немецкое генеральное наступление на Москву и на подступах к столице завязались тяжелые бои, Жукову позвонил Сталин и спросил׃„Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас это с болью в душе. Говорите честно, как коммунист».―„Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков». Сталин пообещал две резервные армии к концу ноября и свое слово сдержал. В начале декабря немецкие войска полностью выдохлись. По свидетельству Жукова, „из опроса пленных было установлено, что в некоторых ротах осталось по 20-30 человек, моральное состояние немецких войск резко ухудшилось, веры в возможность захвата Москвы уже нет».

Войска Западного фронта вместе с подоспевшими резервами перешли в контрнаступление и отбросили противника от Москвы. После начала боев Жуков, не смыкавший глаз много ночей, проспал подряд двое суток. Зато пробуждение, по его словам, оказалось приятным― войска Красной Армии отбросили немцев от столицы еще на 15 км.

В битве под Москвой немецко-фашистские войска потеряли более полумиллиона человек, 1300 танков, 2500 орудий, множество другой боевой и транспортной техники. Военная машина Германии была потрясена до основания.

Сталин наконец понял, что Жуков наделен выдающимися военными способностями. Отныне, говорил Жуков, „Сталин ко мне относился очень хорошо и часто советовался по принципиальным вопросам. Мне казалось, что Сталин хотел искренне загладить свою вину несправедливого ко мне отношения и свою грубость, которую он позволял себе в отношении ко мне в начале войны». Жуков, как глубоко порядочный человек, мерил Сталина своими мерками.