II. Предполагаемое нарушение пунктов 1 и 4 статьи 5 Конвенции

61. Заявитель жаловался на то, что надзорное производство по поводу его освобождения под залог, имевшее место 15 июня 2006 г., и его последующее заключение под стражу 20 июня 2006 г. являлись незаконными как таковые и что процедура, в частности, уклонение властей от обеспечения его присутствия на слушании была несовместима с требованиями статьи 5 Конвенции. В применимых частях статья 5 Конвенции предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

...c) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения...

4. Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

62. Власти Российской Федерации оспорили этот довод. По их мнению, пересмотр в порядке надзора судебного определения от 25 апреля 2006 г. об освобождении заявителя под залог был необходим в связи с непринятием нижестоящим судом во внимание угрозы того, что заявитель может скрыться. Кроме того, заявитель и его защитники были надлежащим образом уведомлены о дате и времени заседания суда надзорной инстанции. Соответственно, заключение заявителя под стражу и его последующее содержание под стражей с 20 по 27 июня 2006 г. не противоречили статье 5 Конвенции.

63. Заявитель поддержал свою жалобу.

A. Приемлемость жалобы

64. Европейский Суд учитывает, что жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

65. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что жалоба затрагивает надзорное производство и законность содержания под стражей с 20 июня 2006 г., когда заявитель был заключен под стражу на основании постановления суда надзорной инстанции от 15 июня 2006 г., по 27 июня 2006 г., когда областной суд согласился с решением от 5 апреля 2006 г., продлившим срок предварительного заключения заявителя до 11 июля 2006 г.

66. Что касается утверждений заявителя о незаконности его содержания под стражей на основании постановления от 15 июня 2006 г., Европейский Суд напоминает, что выражения "законный" и "в порядке, установленном законом", используемые в пункте 1 статьи 5 Конвенции, в значительной степени отсылают к национальному законодательству и создают обязанность соблюдения его материальных и процессуальных правил. Однако "законность" содержания под стражей в соответствии с национальным законодательством не всегда имеет решающее значение. Европейский Суд должен также удостовериться в том, что содержание под стражей в рассматриваемый период соответствовало цели пункта 1 статьи 5 Конвенции, который исключает произвольное лишение свободы (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, § 124, ECHR 2005-X <12>).

--------------------------------

<12> Там же. N 7/2006.

67. Кроме того, Европейский Суд должен проверить, соответствовало ли национальное законодательство Конвенции, включая общие принципы, выраженные в ней или подразумеваемые. Что касается последних, Европейский Суд подчеркивает, что в делах, затрагивающих лишение свободы, особенно важно соблюдение общего принципа правовой определенности. Следовательно, важно, чтобы условия лишения свободы были ясно определены в национальном законодательстве, и само законодательство было предсказуемым с точки зрения его применения и отвечало стандарту "законности", установленному Конвенцией, который требует, чтобы все законы были достаточно точными для того, чтобы любое лицо - при необходимости с помощью соответствующей консультации - могло предвидеть в степени, разумной при данных обстоятельствах, последствия, которые может повлечь такое действие (см. в качестве недавнего примера Постановление Европейского Суда от 4 марта 2010 г. по делу "Савенкова против Российской Федерации" (Savenkova v. Russia), жалоба N 30930/02, § 65 <13>).

--------------------------------

<13> Там же. N 7/2010.

68. Европейский Суд дополнительно отмечает, что, хотя и в другом контексте, применяемом при рассмотрении права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное статьей 6 Конвенции, он последовательно указывал, что принцип правовой определенности требует, в частности, того, что, если суды окончательно разрешили вопрос, их решение не должно ставиться под сомнение (см. Постановление Большой Палаты по делу "Брумэреску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), жалоба N 28342/95, § 61, ECHR 1999-VII). Отступления от этого принципа оправданы, только когда их делают необходимыми обстоятельства существенного и непреодолимого характера, такие как устранение существенных недостатков и ошибок правосудия (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, § 52, ECHR 2003-IX <14>).

--------------------------------

<14> Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2003 год".

69. В отношении уголовных разбирательств Европейский Суд указывал, что сама по себе возможность возобновления производства по уголовному делу на первый взгляд совместима с Конвенцией, включая гарантии статьи 6 Конвенции. Однако реальный способ ее реализации не должен умалять сущность справедливого судебного разбирательства. Иными словами, право возобновления уголовного дела должно осуществляться властями таким образом, чтобы установить в максимально возможной степени справедливое равновесие между интересами лица и необходимостью обеспечения эффективности системы криминальной юстиции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Никитин против Российской Федерации" (Nikitin v. Russia), жалоба N 50178/99, §§ 54 - 61, ECHR 2004-VIII <15>). Конвенция требует, чтобы власти уважали обязательный характер вступившего в силу судебного решения и допускали возобновление уголовного разбирательства, только если серьезные законные соображения перевешивают принцип правовой определенности (см. Решение Европейского Суда от 14 апреля 2001 г. по делу "Братякин против Российской Федерации" (Bratyakin v. Russia), жалоба N 72776/01).

--------------------------------

<15> Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2005.

70. В ранее рассмотренных делах против Российской Федерации Европейский Суд поддерживал применение принципа правовой определенности в контексте надзорного производства. Кроме того, Европейский Суд находил возможным следовать той же логике, когда этот фундаментальный принцип умалялся за счет иных процессуальных механизмов, таких как, например, восстановление срока для обжалования (см., например, Постановление Европейского Суда от 10 мая 2012 г. по делу "Безруковы против Российской Федерации" (Bezrukovy v. Russia), жалоба N 34616/02, §§ 37 - 47 <16>).

--------------------------------

<16> Там же. N 11/2013.

71. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что 25 апреля 2006 г., при рассмотрении жалобы на продление срока содержания заявителя под стражей, областной суд установил, что дальнейшее его содержание под стражей не требуется, и распорядился о его освобождении под залог. Областной суд рассмотрел обстоятельства дела заявителя, включая состояние уголовного разбирательства против него, и заключил, что он более не может вмешиваться в осуществление правосудия. Определение областного суда являлось окончательным и не подлежало обжалованию. 27 апреля 2006 г. заявитель был освобожден. Однако 15 июня 2006 г. президиум областного суда нашел определение от 25 апреля 2006 г. необоснованным и противоречащим ранее вынесенным судебным постановлениям о продлении срока предварительного заключения заявителя и отменил его в порядке надзора, заключив заявителя под стражу на время нового рассмотрения жалобы. Президиум также признал, что сумма залога, назначенного заявителю, является недостаточной.

72. Европейский Суд признает, что пересмотр в порядке надзора решения об освобождения заявителя под залог считается правом прокуратуры, предусмотренным национальным законодательством. Этот факт является относимым, но по нижеследующим причинам недостаточным для оправдания отмены вступившего в силу решения об освобождении заявителя, которое было уже исполнено.

73. Сторона обвинения представила одинаковые основания для требования о продлении срока содержания заявителя под стражей в судах первой и кассационной инстанций 5 и 25 апреля 2006 г. соответственно (см. §§ 9 и 10 настоящего Постановления). Эти доводы были рассмотрены и отклонены областным судом при рассмотрении жалобы, после чего решение вступило в силу. В то же время, требуя пересмотра в порядке надзора определения об освобождении заявителя под залог, прокуратура ссылалась на иные факты, чем те, на которые она указывала в судах первой и кассационной инстанций. Европейский Суд учитывает, что власти Российской Федерации не предоставили иного объяснения относительно того, почему сторона обвинения, зная, что у заявителя есть иностранный паспорт, не затрагивала этого вопроса в судах первой и кассационной инстанций и должна была прибегнуть к надзорной процедуре для устранения своего упущения. По мнению Европейского Суда, последствия этого упущения должны быть возложены на государство и не могли устраняться за счет заявителя.

74. Европейский Суд также учитывает, что согласно законодательству страны после освобождения заявителя под залог сторона обвинения не могла требовать его повторного заключения под стражу в отсутствие новых обстоятельств (см. § 41 настоящего Постановления). Соответственно, Европейский Суд вынужден рассматривать надзорное производство об отмене решения об освобождении под залог как попытку обхода последствий освобождения заявителя и "замаскированное обжалование", которые не могли оправдывать отход от принципа правовой определенности.

75. С учетом вышеизложенного Европейский Суд находит, что отмена в порядке надзора определения от 25 апреля 2006 г. об освобождении заявителя под залог нарушила принцип правовой определенности и сделала последующее содержание под стражей заявителя незаконным в значении пункта 1 статьи 5 Конвенции. Следовательно, имело место нарушение требований этого положения Конвенции в отношении содержания заявителя под стражей, санкционированного решением от 15 июня 2006 г. При таких обстоятельствах Европейский Суд не считает необходимым рассмотрение утверждений заявителя о том, что примененная процедура также противоречила требованиям статьи 5 Конвенции.