Я в Бразилии

Ну наконец-то я шагал по этой прекрасной стране, о которой столько читал и слышал! Я продирался сквозь лесные дебри, полные диковинных деревьев и животных. По пути меня приветствовали попугаи, ленивцы и обезьяны (в Бразилии очень много диких обезьян!). Настроение было прекрасное. Я чувствовал, что меня ждут смертельные опасности и совершенно безвыходные ситуации. А что может быть приятнее для опытного путешественника и искателя приключений?

Очень скоро я вышел на берег Амазонки и понял, что безвыходная ситуация не заставила себя ждать. Я должен был переправиться на другой берег. Но как? Амазонка — величайшая и широчайшая река в мире, и на ней — ни одного моста! Я, конечно, мог вспомнить свой подмосковный подвиг, оседлать бревно и погрести лапами, но в Бразилии это невозможно, потому что вода Амазонки прямо кишит страшными рыбами пираньями. Стоит на секундочку опустить лапу в воду — и вынешь уже не лапу, а обглоданные косточки!

Перескочить такую широкую реку в один прыжок не мог даже я, самое прыгучее существо во Вселенной. Я прикинул на глаз и понял: мне нужно ровно тридцать три прыжка. Но ведь от воды отталкиваться нельзя, она же не твёрдая! Я стоял на берегу и задумчиво обозревал водную гладь. И вдруг увидел аллигаторов (аллигаторы — это бразильские крокодилы). Они то и дело высовывали из воды свои страшные пасти и щёлкали зубами, а потом ныряли в глубину. Один из аллигаторов подплыл к самому берегу, посмотрел мне в глаза и… заплакал.

— Не удивляйтесь моим слезам, — произнёс крокодил. — Я вам всё объясню. У меня был когда-то любимый дедушка. «Знаешь ли ты,— спросил он меня однажды, — что такое заяц?» — «Это, наверное, такая маленькая рыбёшка? — предположил я. — Или какая-нибудь лягушка, а может, это водяная змея?» Мой дедушка тяжело вздохнул и погладил меня хвостом по головке: «Нет, милый внучек. Мы, бразильские крокодилы, вынуждены всю свою жизнь питаться рыбой, лягушками и водяными змеями, но тот, кто хоть раз попробовал зайчатины, никогда её не забудет! Однажды я попробовал и вот уже девяносто девять лет вспоминаю об этом каждое утро! Ведь заяц — это вкуснейшее существо во Вселенной! Запомни, внучек, аллигатор, который ни разу не пробовал зайчатины, зря прожил свою жизнь!» Вскоре мой дедушка погиб, заблудившись в джунглях, от жажды и сухости воздуха. Ведь нам, крокодилам, нельзя удаляться от воды. Но дедушка забыл про осторожность. Он искал зайца! Аллигатор глубоко вздохнул и зарыдал. С трудом успокоился и продолжал, тихо плача:

— Я всю жизнь мечтал о встрече с этим существом и прошу серьёзно отнестись к моему вопросу: скажите, вы заяц?

— Да! — просто и с достоинством ответил я. — Заяц по фамилии Зайцев.

Аллигатор задрожал и защёлкал зубами.

— Умоляю, дайте мне вас попробовать! Ну хотя бы ма-а-а-аленький кусочек.

Нет, при всём моём уважении и сочувствии к несчастному аллигатору это не входило в мои планы. Но разговор с зубастым собеседником не прошёл для меня даром. У меня родилась гениальная идея! Я поднялся на задние лапы и закричал на всю Амазонку:

—Зайчатина!!! Свежая зайчатина!!! Кому свежей зайчатины-ы-ы?!

Впереди, метрах в ста от берега, показалась голова самого голодного аллигатора.

— Мне! — закричал он, дико озираясь. — Мне зайчатины!

Я бесстрашно прыгнул вперёд. Пролетев метров сто, опустился на спину голодного хищника и, хорошенько оттолкнувшись от неё, прыгнул снова. В полёте я не забывал кричать:

— Зайчатина!!! Свежая зайчатина!!!

И аллигаторы услышали меня. Поверхность Амазонки забурлила. Теперь я мог выбирать, на кого приземлиться (вернее, прикрокодилиться). Вот из воды появляется широкая спина шестиметрового гиганта. А вот и его пасть. Нет, в пасть мне не нужно. Исполнив в воздухе изящный пируэт, я касаюсь лапами шеи чудовища и тут же прыгаю снова. Опять полёт и опять приземление. Так я прыгал, летел, приземлялся и снова прыгал. Тридцать три прыжка, тридцать три аллигатора, которые так и не попробовали зайчатины, — и я уже на другом берегу Амазонки.

Здесь меня ждало ещё одно смертельное испытание. На заболоченном берегу свою жертву подстерегала анаконда — гигантский двенадцатиметровый удав.

Удавы знамениты тем, что умеют гипнотизировать тех, кого хотят съесть. Вот и этот гигант уставился на меня, стараясь внушить, что я не свободный и независимый заяц, а безвольная жертва и должен сам отправиться к нему в пасть. Я не отводил глаз. Уступить, сдаться, подчиниться чужой воле? — это не в моём характере. Приняв вызов, я, не моргая, смотрел в глаза удаву и внушал ему свои мысли. Мы застыли друг против друга. Прошёл час… второй… третий… Все звери Амазонских джунглей собрались вокруг и с волнением ждали: чья воля окажется сильнее?

Вскоре звери начали заключать пари. Все ставили на удава. Только одна маленькая птичка колибри сказала:

— Я верю в зайца по фамилии Зайцев и уверена в его победе!

Слова птички придали мне сил, и уже через какую-то минуту удав, подчиняясь моей воле, начал заплетаться в узел, а затем ещё и завязываться бантиком. Ведь я внушил ему, что он вовсе не удав на Амазонке, а шнурок на ботинке.

Все звери бешено аплодировали победителю, а я благодарил колибри, которая своей верой поддержала меня в трудную минуту. Пригласив её погостить в нашем подмосковном лесу, я с победно поднятым хвостом ускакал дальше на юг — туда, где на футбольных полях жители Бразилии играют в самую интересную и захватывающую игру на свете.