23.Культура Европейского средневековья: структура, картина мира, система ценностей.

Средние века – понятие не столько хронологическое, сколько содержательное. Принято вкладывать в него некий ценностный смысл: «отсталое», «реакционное», «нецивилизованное», «проникнутое духом клерикализма», или наоборот, романтизировать Средневековье, искать в нем утраченные впоследствии доблести или красочную экзотику. «Средний век»(medium aevum) представлялся неким безвременьем, разделяющим две славные эпохи истории Европы, средостенье между античностью и ее возрождением, перерыв в развитии культуры, провал, «темные столетия». Средневековью были склонны приписывать все отрицательные признаки. Но именно в Средние века начали зарождаться европейские нации и формироваться современные государства складываться языки, на которых мы говорим. К Средневековью восходят многие из культурных ценностей, которые легли в основу нашей цивилизации. Необычность средневековой культуры в странности сочетания, единства полярных противоположностей, сублимированного и низменного, небесного и земного, духовного и грубо телесного, мрачного и комичного, жизни и смерти. Святость может выступать как сплав возвышенного благочестия и примитивной магии, бескорыстия и алчности, милосердия и жестокости. Мнение о том, что в средневековье считалось, что плоть заслуживает одного только презрения и преодоления, что истинная родина человека – не на земле, а на небе – не вполне соответствует действительности. Существовал как бы особый язык карнавальных, смеховых форм и символов средневековья, с присущими ему всенародностью и универсальностью. Средневековая культура вырисовывается в виде невозможного сочетания оппозиций. Теолог утверждает богоустановленную иерархию, для того чтобы тут же обречь на вечную гибель стоящих у ее вершины и возвысить подпирающих ее основание. Прославляется ученость и презрительно взирают на невежественных «идиотов», и в то же время вернейшим путем, который ведет к спасению души, провозглашаются неразумие, нищета духа, а то и вовсе безумие.

Громадную роль в жизни средневекового общества играли католическая церковь и христианская религия. Католическая церковь представляла собой жестко организованную, хорошо дисциплинированную иерархическую структуру во главе с первосвященником – Папой Римским. Поскольку это была надгосударственная организация, папа имел возможность через белое духовенство, а также через монастыри проводить свою линию через указанные политические институты. В условиях нестабильности, до возникновения централизованных абсолютистских государств церковь являлась единственным стабилизирующим фактором, что еще более усиливало ее роль в мире. Поэтому вся средневековая культура до эпохи Возрождения носила исключительно религиозный характер, а все науки были подчинены теологии и пропитаны ей (известно выражение: «Философия – служанка богословия!»). Церковь выступала проповедником христианской морали, стремилась привить христианские нормы поведения всему обществу. Долгое время церкви принадлежала монополия в области образования и культуры. В специальных «мастерских письма» (скрипториях) при монастырях сохранялись и переписывались античные рукописи, комментировались применительно к потребностям теологии античные философы. По словам одного из церковников, «монахи борются пером и чернилами против коварных козней дьявола и наносят ему столько ран, сколько слов Господних они переписывают».

В 11-12 вв. с завершением формирования сословий феодального общества складывается идеология рыцарства, нашедшая свое отражение в рыцарской литературе, которая утверждала привилегированное положение рыцарей в обществе, прославляя их добродетели: военную доблесть, честь, верность королю и христианской церкви. На Юге Франции (Лангедок, Прованс) возникла светская рыцарская лирическая поэзия, создателями и распространителями которой были рыцари (чаще всего обедневшие) – трубадуры (или труверы). Иногда их сопровождал музыкант-помощник из простолюдинов, который назывался менестрелем. В Германии поэты-феодалы назывались миннезингерами («певцами любви»). Трубадуры появляются в 11-12 в. на юге Франции (представители так называемой Провансальской культуры). Аристократическую часть трубадуров, творчество которых наиболее ярко отражало интересы и чаяния феодального класса, составляли богатые и знатные феодалы, занимавшиеся складыванием стихов в часы досуга (самый яркий представитель – Бертран де Борн, воинственный вассал Плантагенетов на юге Франции). Вторую часть провансальских трубадуров составляли выходцы из мелкого рыцарства, жившие при дворах и замках могущественных сеньоров. Для них характерно откровенное преклонение перед радостями земной любви, отрицание аскетизма и «легкомысленное» отношение к церковным догматам. Один из таких трубадуров заявлял, что Бог никогда бы не сумел утешить его в случае утраты его возлюбленной. Другой говорил, что один взор его дамы доставляет ему больше радостей, чем заботы 400 ангелов, «пекущихся о его спасении». Третий сознавался в том, что он совсем не может молиться, поглощенный любовью к прекрасной даме; а четвертый, обращаясь к возлюбленной, заявлял, что «сладкая улыбка на ее устах, нежность, изящество и вся неодолимая прелесть ее тела вечно находятся в его мыслях и в его сердце, и что если бы он так же думал о Боге и имел бы к нему стол же горячую привязанность, то, конечно, раньше кончины должен был бы попасть на небо…». У трубадуров, провансальцев особенно, любовь стремиться к супружеской неверности. Из 30 известных биографий трубадуров 14 были рыцарями, 9 – представители феодальной знати и только 7 – выходцы из других слоев общества). Около 23% трубадуров были выходцами не из феодальной среды, но находились на службе у феодалов, жило в замках богатых и знатных вельмож и зарабатывало себе на жизнь, исполняя свои песни перед сеньорами и их вассалами. Поэтому их поэзия должна была отвечать потребностям и духовным запросам сеньоров, поэтому большой разницы между творчеством трубадуров феодалов и не-феодалов не просматривается. Рыцарская литература была более светской, хотя также находилась под влиянием церкви. Рыцарская поэзия выработала особую форму «лэ» – стихотворную повесть с любовно-приключенческим сюжетом, заимствованным из кельтских преданий и легенд. Чаще всего главными героями были рыцари Круглого стола легендарного короля бриттов Артура. Впоследствии эти легенды стали источником для множества рыцарских романов, в частности, автора Кретьена де Труа: его произведения наполнены фантастическими событиями, чудесными странами, говорящими животными, заколдованными людьми, таинственными приключениями – «авентирами», поиск которых является основной чертой рыцарей – героев романов. Влияние христианской идеологии сказывалось и на сюжетах романов: нередко объектом поиска ищущих приключений рыцарей является Святой Грааль – чаша, в которую собрали кровь распятого Христа. Героями поисков Грааля были Лоэнгрин и Парцифаль (Персиваль). Развивалась также и народная литература, лучшие образцы которой представлены героическим эпосом (какое-то время существовал в устной традиции). Героями народных сказаний были воины – защитники своей страны и народа. В эпосе воспевались их храбрость, сила, воинская доблесть, верность. В идеализированных образах рыцарей находили свое воплощение народные чаяния и представления о справедливости, чести и доблести. Под влиянием христианства и феодального строя герои эпоса часто изображались как защитники христианства, преданные вассалы своего короля (Роланд из «Песни о Роланде», который ценой жизни до конца выполняет свой долг, прикрывая в Ронсельванском ущелье отход войск Карла Великого (французский эпос), или герой Реконкисты (отвоевания христианами у мавров-мусульман Пиренейского полуострова) Сид из «Песни о Сиде», прообразом которой послужил кастильский феодал Родриго Диас де Вивар). Крупнейшим памятником немецкого героического эпоса является «Песнь о Нибелунгах», в основе которой лежат германские сказания, восходящие к эпохе варварских нашествий. В городском фольклоре возникает жанр реалистической стихотворной новеллы («фаблио» (басни) во Франции, «шванки» (шуточные рассказы) в Германии), в которых в сатирическом духе изображались представители высших классов, обличались пороки и восхвалялись добродетели, а также находчивость, здравый смысл и смекалка простонародья. Из студенческой среды вышли ваганты – бродячие школяры, прообраз диссидентски настроенной интеллигенции. Не уживаясь с университетским начальством, они странствовали из одного университета в другой, нигде подолгу не задерживаясь, сочиняя сатирические песни и стихи, проповедуя жизнеутверждающее отношение к бытию («Gaudeamus igitur» - «Будем же веселиться, пока молоды!»), свободу («Жизнь на свете хороша, коль душа свободна, а свободная душа Господу угодна!», воспевая простые земные радости, подвергая насмешкам духовенство, рыцарство, бюргеров. Термин «ваганты» происходит от латинского глагола vagari – бродить, бродяжничать. Изначально этот термин применялся к клирикам, не имевшим постоянных приходов и бродившим в поисках места. Позднее так стали называть бродячих школяров, целыми толпами кочевавших по всей Европе и переходившими из одной школы в другую. Еще позднее вагантами стали называть студентов, обучавшихся в различных университетах и посещавших для этого разные города. С 12 в. ваганты получили еще и название голиардов (производят от имени библейского Голиафа, олицетворявшего дьявола (патрона вагантов) и антихристианскую силу). Постепенно эти наименования слились в одно, обозначавшее одновременно певца-шутника и бунтаря, антисоциального типа. В 12 в. зародилась и своеобразная голиардическая поэзия (далеко не каждый вагант был поэтом, но они разносили по городам и весям песенки, сложенные товарищами, которые сначала были на латыни – официальном языке тогдашней школы). Нередко ваганты примыкали к жонглерам. В их поэзия сочетались нападки на католическую церковь, а главное – отрицание лицемерного церковного аскетизма и восхваление земных наслаждений. Ваганты пели, актерствовали, скоморошествовали, читали стихи, попрошайничали, занимались знахарством, иногда нанимались в учителя, нередко мошенничали. Жизнь вагантов не была легкой. Поэтому многие, раскаявшись, возвращались почитанию церкви и получали от нее должности. Ваганты существовали до нач. 16 в., причем постепенно их творчество обратилось к национальному языку. Одним из известнейших вагантов был Франсуа Вийон.