3.1.1. Принцип "у вей".

Названный принцип выражает требование воздерживаться от дей­ствий, идущих вразрез с естественным ходом событий. Речь идет не во­обще об отказе от деятельности, а скорее, о необходимости знать меру. Поскольку для даосов человек структурно и сущностно подобен косми­ческому универсуму, принцип "у вей" имеет социальный, политический и -что сегодня особенно интересно - экологический аспекты применения. По даосскому автору, мир- это священный сосуд, которым нельзя мани­пулировать. Если же кто захочет манипулировать им, он уничтожит его. Соблюдать меру необходимо и простому человеку, и правителю. Мудрый правитель предоставляет всему идти своим путем. Он ни во что не вме­шивается, поэтому "лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует".

Через две с лишним тысячи лет один из умнейших людей своего времени Баррух Спиноза сформулирует положение: "не смеяться, не плакать и не ненавидеть, но понимать!". Афоризм Спинозы, превратив­шись в крылатую фразу, стал символом веры новоевропейской науки. Не в меньшей степени его мог считать своим даосский мудрец, превыше всего ценивший способность к трезвому, беспристрастному анализу и несклонный к авторитарным способам утверждения истины. Прямую противоположность в этом плане представляет собой конфуцианство, для которого авторитаризм был естественным выражением самого способа философствования, законным итогом конфуцианского понимания дао.

3.2. Конфуций и его учение

Конфуцианство являлось официальной идеологией китайского общества со II века до н.э. и до Нового времени. Оно сформировалось на основе комментариев Конфуция к произведениям предшественников и развивалось путем перетолкования мыслей самого Конфуция. Кун-цзы или Кун Фу-цзы, ставший известным в Европе через два тысячелетия после своей смерти как Конфуциус, родился в 551 г. до н.э. и умер в 479 г. до н.э., оставив после себя учеников, школу и основы письменной тради­ции. Кун-цзы считал себя хранителем обычаев, "неизменных как небо", но именно при нем в его родном царстве Лу впервые был введен позе­мельный налог, что означало фактическое узаконение процессов рас­пада родовой общины. Ив эти же годы утрачивают свою непререкае­мость унаследованные от вождеств принципы перераспределения при­бавочного продукта в соответствии с родоплеменными статусами, и ме­ханизм эксплуатации стал обращаться против этнически однородного населения.

Управление государством рассматривается Кун-цзы как искусство достижения нравственности и справедливости. Политика для него тож­дественна этике. Обращаясь к главному предмету своего интереса -обществу, Кун-цзы находит его состояние неудовлетворительным. Оно вызывает даже чувство скорби: мораль портится, изученное не повторя­ется, долгу не следуют и плохие поступки не исправляют. Раньше было лучше: чтили память предков, не обращали внимания на мелочи, отли­чались прямотой, избегали обществ, где нет порядка. Раньше учились для самосовершенствования - ныне учатся, чтобы стать известными сре­ди людей.

3.2.1. Центральные понятия конфуцианства

Центральными понятиями позитивной части учения Конфуция яв­ляются "взаимность", "золотая середина" и "человеколюбие".

Взаимность, по Конфуцию, предполагает соблюдение правила: "не делай другим того, чего не пожелаешь себе" и понимается как способ осуществления человеколюбия. Но "человеколюбие" Кун-цзы не следует сближать, а тем более отождествлять с ренессансным или христиан­ским гуманизмом. Оно ограничено и распространяется на мужчин - чле­нов родственных сообществ (правда, сюда Конфуций включает друзей) и бюрократических структур, что в общем одно и то же, если вспомнить принятую в ранних китайских государствах систему социального ранжи­рования.

"Золотая середина" - это призыв видеть грань между, скажем, тру­состью и беспечностью, скупостью и мотовством, черствостью и жерт­венностью и т.п. Умение находить "золотую середину" важно и в морали, и в политике. Когда в человеке преобладает естественность, говорит Кон­фуций явно в пику Лао-Цзы, то человек подобен деревенщине. Если же перевешивает воспитанность, то "он подобен ученому-книжнику". "Пос­ле того как воспитанность и естественность в человеке уравновесят друг друга, он становится благородным мужем". "Благородный муж" - это уже политическая категория, ибо "ему можно доверить большие дела".

Гегель как-то заметил, что для славы Конфуция было бы лучше, если бы его работы не переводились. И если бы дело ограничилось вышеизложенными сентенциями, Гегель был бы прав. Более тесное знакомство с творчеством Кун-цзы и его эпохой показывает, что гегелев­ская оценка была односторонней. Под лозунгом возвращения к тради­ции Кун Фу-цзы дает новое понимание дао как пути нравственного со­вершенствования человека. Впервые в китайской культуре он открывает внутреннее (личностное) измерение нравственной жизни. То же самое различие явленного и подлинного бытия, которое сторонники веданты и даосизма провели в космическом и природном плане, Кун-цзы распро­страняет на жизнь человека. Учение о благородном муже построено на безусловной значимости как внешней стороны жизни, проявляющейся в ритуалах, так и внутренней саморефлексии, связанной со стыдом, со­знательным следованием долгу и совестью.

Ритуалы, или "ли", служат формой реализации моральных ценнос­тей. Они близки этикетным нормам. Но в отличие от этикета, связанного с прагматическими целями, ритуалы опираются на мифологические сюжеты или, как говорил Кун-цзы, на "дела совершенно мудрых". Сте­пень ритуализации действия пропорциональна уровню социальных раз­личий его участников. Как правило, различия, подпадающие под риту­альные и этикетные формы регуляции, можно свести к оппозициям "выше - ниже" и "старше - младше". Ритуалы и этикет помогают сбалан­сировать эти различия, защитить достоинство сторон. Очень точно об этом сказал сам Конфуций: "Использование ритуала ценно потому, что приводит к согласию".

Одновременно он констатирует, что представления о должном могут быть совершенно разными: "люди с разными принципами не мо­гут найти общего языка". Отсюда нравственным долгом правителя ста­новится забота не о том, что люди его не знают, но "о том, что он не знает людей". Так у Кун-цзы вырисовывается своя концепция "у вей" как искус­ства управления при помощи нравственного примера: "если вы будете стремиться к добру, то и народ будет стремиться к добру". Конфуциан­ский "у вей" - это принцип взаимности, действующий при условии, что "правитель должен быть правителем, сановник - сановником, отец -отцом, а сын - сыном". Таким образом, человек у Кун-цзы сводится к социальной функции, к роли винтика в иерархически организованной целостности.

Надежда на самодостаточность морали в политических делах, ко­нечно, наивна, и позднее легисты заменят ее учением о шу - искусстве политического маневра и ши - насилии как гаранте законности. Вместе с тем конфуцианский акцент на нравственность налагал ограничения и на "старших". Далеко не случайно первый циньский император Шихуан-ди распорядится закопать живыми более четырехсот последователей Конфуция по обвинению в подстрекательстве к смуте. Но идейное влия­ние легистов оказалось коротким, и к I веку до н.э. их учение ассимилиру­ется конфуцианством, благодаря чему в китайском обществе необычай­но возрастет роль бюрократических институтов.