3 А конодател ьство

Древней

Руси

Стулится, тулигся — скроется

П роторы

— расходы, издержки.

Вятший

— старший.

Живучи в одном

хлебе

— ведут

совместное

хозяйство.

Искористуются — используются

(от слова

корысть).

Братань

— И. Д. Мартысе-вич переводит это слово как «пле­мянник», А. А. Зимин — как «двоюродный брат». Согласно словарю Даля, допустим и тот и другой перевод.

Скорее всего, в статье имеется в виду двоюрод­ный брат, кото­рый, разумеется, является племян­ником по отноше­нию к умершему хозяину дома. Далее слово кбратань» заменяется на слово «брат».

143

Памятники

русского права.

Вып. второй,

с. 371.

Статья 93

Слово железное имеет два значения. Одно из них обознача­ет испытание железом — форму ордалий. Здесь же, в данной статье, имеется в виду пошлина за наложение оков (желез) на пойманного ответчика.

Статья предусматривает обязанность должника не только уплатить долг, но и погасить издержки, связанные с его розы­ском и поимкой, если он скрывался от кредитора.

Статья 94

Статья предусматривает переход долговых обязательств отца к его сыновьям. Сыновья обязывались уплатить долг отца из общего имущества, а остаток разрешалось разделить.

Статья 95

Данная статья предусматривает раздел имущества, если в отношения вместе живущих братьев закрадывалась тень подоз­рений против одного из них в своекорыстном использовании общего имущества.

Статьи 96—98

Статьи посвящены вопросам о преступном и непреступном

убийстве.

Статья 96

Ю. Г. Алексеев обратил внимание на то, что Псковская Суд­ная грамота упоминает головишну лишь в двух местах: в ст. 26 и в ст. ст. 96—98. Он высказал предположение о том, что эти статьи Псковской Судной грамоты представляли лишь над­стройку над соответствующими нормами Русской Правды, ко­торые продолжали действовать в Псковской республике. Но в отличие от Русской Правды Псковская Судная грамота не устанавливает никакой дифференциации вир в зависимости от социальной принадлежности убитого. Псковская Судная грамота упоминает лишь о рублевой продаже в пользу князя. А. А. Зимин справедливо предположил, что кроме продажи в пользу князя убийца должен был выплатить и материаль­ную компенсацию семье убитого. Однако при сравнении виры Русской Правды и продажи за убийство, упоминаемой в Псковской Судной грамоте, А. А. Зимин, произведя расчеты, подсчитал, что продажа за убийство в Пскове равнялась 94 гривнам кун. Если вспомнить Русскую Правду, то вира равня­лась 40 гривнам. Отсюда А. А. Зимин сделал вывод о «росте княжеской продажи», свидетельствующем о «дальнейшем уси-лении уголовных репрессии княжеской власти» . Имеется и прямо противоположная точка зрения. Ю. Г. Алексеев про­извел следующие расчеты. Он взял в качестве эталона стои­мость овцы. Согласно ст. 45 Русской Правды Пространной редакции, за овцу уплачивался урок в размере 5 кун. В гривне се-

ребра Ю. Г. Алексеев насчитывает 50 кун (следует оговорить, что в разное время в гривне серебра содержалось разное коли­чество кун: 50-кунное содержание гривны сложилось к концу XII —началу XIII вв., в то время как раньше в гривне содер­жалось 25 кун)¹⁴⁴. Таким образом, 40-гривенная вира должна равняться стоимости 400 овец. Согласно ст. 112 Псковской Судной грамоты, за овцу уплачивалось хозяину возмещение ущерба в размере 10 денег. В рубле, по мнению Ю. Г. Алек­сеева, насчитывалось 300 денег (большинство специалистов считают, что псковский рубль равен 220 деньгам). Значит, говорит Ю. Г. Алексеев, продажа за убийство равня­лась стоимости лишь 30 овец. Очевидно, что реальный размер штрафа за убийство в Пскове понизился по сравнению с Русской Правдой более чем в 10 раз¹⁴⁶. Ю. Г. Алексеев высказал резонное предположение о том, что продажа в по­льзу князя могла умышленно назначаться низкой, поскольку псковские власти не были заинтересованы в обогащении