Рекомендуемая литература

1. Гриненко Г.В. История философии. Учебник. 2-е изд. – М. Юрайт. 2007.

2. Грядовой Д.И. История философии. Учебник. Древний мир. Антич­ность. Кн. 1. – М., Юнити. 2009.

3. Грядовой Д.И. История философии. Учебник. Средние века. Возрожде­ние. Новое время. Кн. 2. – М. Юнити. 2009.

4. Ермакова Е.Е. Философия. – М., Высшая школа. 2000.

5. Спиркин А.Г. Философия. – М. Гардарики. 2008.

6. Философия. Учебник. Под ред. проф. В.Н. Лавриненко проф. В.П. Рат­никова. 2-е изд. – М., Юнити. 2007.

Дополнительная литература

7. Грецкий М.Н. Структурализм К.Леви-Строса и проблема гуманизма. // В кн.: Французская философия сегодня. – М., Наука, 1989.

8. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. // В кн.: Философия, мифология, куль­тура. – М., Издательство политической литературы, 1991.

9. Соловьев В.С. Исторические дела философии. // Вопросы философии. 1988, № 8.

10. Сорокин П.А. Кризис нашего времени // В кн.: Человек. Цивилизация. Общество. – М., Издательство политической литературы, 1992.

11. Шестов Л. Дерзновения и покорности // В кн.: Лев Шестов Сочине­ния в двух томах. – М., «Наука», т. 2.

12. Шестов Л. На весах Иова (Странствования по душам) // В кн.: Лев Шестов Со­чинения в 2-х томах. – М., «Наука», т 1993, второе, 0000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000. 2.

13. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой филосо­фии // Маркс К., Энгельс Ф. Избр. произв. – М., 1979, т. 3.

14. Юшкевич П. О сущности философии. // Философские науки, 1990, № 9.

15. Ясперс К. Истоки истории и ее цель // В кн.: Смысл и назначение исто­рии. – М., 1994.

Лекция вторая Античная философия

Античная философия включает в себя философию Древней Греции и Древнего Рима и имеет общие черты.

1. Космоцентризм. Предмет античной философии – происхождение и структура кос­моса, художественное понимание космоса и земных событий, в том числе человека, как части природы, по законам сим­мет­рии, гармонии, меры, красоты, ритма.

2. Рационализм. Посюсторонность, оптимизм, вера в творческую силу человече­ского разума.

3. Созерцательность. Основной метод философского по­знания - ин­теллек­туальное со­зерцание мира как целого.

4. Мифологизм и политеизм как форма мировоззрения. Антропо­морф­ные (похожие на людей) олим­пийские боги символизируют гармонию кос­моса. Постепенный пе­реход от мифа к логосу.

5. Принцип объективности. Субъект никогда не ставится выше объ­екта. Домини­рует направленность от Все­ленной к человеку. Человек есть микрокосм, через него про­ходят и в нем вопло­щаются космические силы и стихии. Душа и ум человека – от­ражение объективного космического ана­лога.

8. Пантеизм – отождествление природы с богами, которые не творят мир, а лишь при­дают ему форму, по аналогии с мастерами.

9. Циклизм – представление о том, что природа и общество развива­ются циклично, что все возвращается на круги свои.

Ранняя греческая философия. Милетская или ионийская школа поста­вила основной вопрос натурфи­лософии: что является первоначалом всех ве­щей?

Первым греческим фило­софом, родоначальником натурфи­лософии, был один из семи мудрецов¹⁶, мате­матик, астроном и государственный дея­тель Фалес (624-546 гг. до н.э.). Он ездил в Египет, жил у жрецов, научился геометрии, измерил высоту пи­рамид по их тени, дождавшись часа, когда наша тень одной длины с нами. Он первым предсказал солнечные затмения и солнцестояния, открыл продолжи­тельность года и разделил его на триста шестьдесят пять дней.

Смысл уче­ния Фалеса: «все – из воды, и все разрешается в воду». Это суждение является философским, потому что:

1) противоречит чувст­венной достоверности;

2) трактует воду как сущность всего;

3) объясняет происхождение вещей, не прибегая к мифоло­гии и ино­сказаниям.¹⁷

Фалес приписывал душу неодушевленным телам, ссылаясь на магнит и янтарь, считал природу одушевленной, значит, он был представителем гило­зоизма.

Известны его мудрые изречения:

"Древнее всего сущего – бог, ибо он не рожден.

Прекраснее всего – мир, ибо он творение бога.

Больше всего – пространство, ибо оно объемлет все.

Быстрее всего – ум, ибо он обегает все.

Сильнее всего – неизбежность, ибо она властвует всем.

Мудрее всего время, ибо оно раскрывает всё"¹⁸.

П родолжает учение Фалеса его друг и ученик Анаксимандр (611-546 гг. до н.э.). Он считает первоначалом «апейрон», или «беспередельное». «Апей­рон» не имеет качеств и предела. Когда «апейрон» обретает качества, из него возникает космос, состоящий из элементов мира - воды, огня, воз­духа, земли. Обратный процесс – «апейронизации» кос­моса, утраты вещами своей опре­деленности, происходит в силу стремле­ния отдельных элементов расширить свои пределы, нарушить меру, «стать всем». Анаксимандр делает вывод о том, что существует естественный закон, восстанавливающий равно­весие стихий. Поскольку космос ему представляется живым, постольку этот есте­ственный закон он на­зывает справедливостью.

Он учил, что части изменяются, целое же остается неизменным. Земля покоится посередине космоса и она шарообразна. Луна светит не своим све­том, а заимствует его от солнца. Солнце величиною не менее Земли и пред­ставляет собой чистейший огонь.

Эллинский миф о происхождении мира в изложении Анаксимандра: отдельные вещи, появившись на свет, т.е., самовольно вырвавшись из еди­ного общего лона к индивидуаль­ному бытию, тем совершили великое пре­ступление. И за это великое преступление они подвергаются величайшей каре – уничтожению.

Л егенда Анаксимандра не им придумана и даже не греками. Она зане­сена в эллинский миф с востока – родины всех легенд и мифов, которыми жил и живет, но которые не хочет признавать Запад.

Учеником Анаксимандра был Анаксимен (ок.585-525 гг. до н.э.). Пер­воначалом считал воздух, из которого при разряжении образуется огонь, а при сгущении – ветер, облака, вода, земля, камни. Воздух является также ис­точником жизни (душой мира). Важнейшие принципы возникновения - про­тивоположности: горячее и холодное. Богов Анаксимен не отрицал, но пола­гал, что не ими сотворен воздух, а они сами возникли из воздуха.

П ервым греческим философом принято считать также Пифагора (580-500 гг. до н.э.) с острова Самоса – смесь философа, пророка, человека науки и шарлатана. Именно Пифагор назвал философию философией и определил ее статус – быть соединением мистического, логического и нравственного на­чал. Математика начи­нается с Пифагора и у него она связана с особой фор­мой интеллектуального мистицизма.

Пифагор ощущал себя необыкновенным человеком, его мудрость пред­ставлялась дан­ной богом, ему была доступна только лю­бовь к этой божест­венной мудрости и её сми­ренное толкование. Основой, фундаментом Все­ленной и гаран­тией порядка в обществе Пи­фагор считал числа, которые управляют миром. Он создает теорию музыкально-чи­сло­вой гармонии кос­моса. Придание числу господ­ствующего значения вело к абсолютизации числа, к мистике чисел. Диоген Лаэртский так описывает воззре­ния Пифа­гора: «Начало всего – единица, единице как причине подлежит как вещество неоп­ределенная двоица, из единицы и неопределенной двоицы ис­ходят числа, из чисел – точки, из точек – линии, из них плоские фигуры, из плоских – объём­ные фигуры, из них – чувственно воспринимае­мые тела, в которых четыре основы – огонь, вода, земля и воздух, перемещаясь и пре­вра­щаясь це­ликом, они порождают мир – одушевленный, разумный, шаро­видный, в се­редине которого земля, и земля тоже шаровидна и населена со всех сто­рон».¹⁹

Под влиянием пер­сид­ской и индийской мистики сформировалось от­ношение Пифагора к религии. Он основал религию, основные положения ко­торой состояли в учении о переселении душ и о запрете употребления в пищу бобов, поскольку в бобах находятся души умерших. Его учение о бессмертии души основано на полной подчиненности человека бо­гам. Извест­ны положе­ния Пифагора: «во-пер­вых, что душа бес­смертна, во-вто­рых, что она пересе­ляется в другие виды живот­ных, в-третьих, что всё, что неко­гда произошло, через определенные пе­риоды вре­мени происхо­дит снова, а нового нет абсо­лютно ничего, и, в-чет­вертых, что все живые (собственно «об­ладающие ду­шой») существа следует считать род­ственными друг другу».²⁰

В Пифагоровых образах бессмертных душ, кочующих без конца из од­ного живого тела в другое, нашла свое воплощение идея цикличности разви­тия, свойственная, по мнению Освальда Шпенглера, всей античной – аполло­нической культуре – культуре существования грека, обозначающего свое Я, как soma (тело), и чуждого идеи внутреннего развития, а значит, и действи­тельной внутренней или внешней истории²¹.

Жизнь человеческую он разделял так: "Двадцать лет – мальчик (весна), двадцать – юнец, молодой человек (лето), двадцать – юноша, зрелый муж (осень), двадцать – старец (зима)". Высоко ценил дружбу, считая ее равенст­вом.

Характерной чертой мистической философии Пифагора являются жи­тейские приметы или знаки: огонь ножом не разгребать (значит во владыках гнев не возбуждать); через весы не переступать (значит равенства и справед­ливости не нарушать); на хлебной мере не сидеть (значит о нынешнем и бу­дущем заботиться равно, так как хлебная мера наша дневная пища); сердце не есть (не подтачивать душу заботами и страстями); ношу помогать не взва­ливать, а сваливать; постель держать свернутой; изображе­ния бога в перстне не носить; горшком на золе следа не оставлять; малым факелом сиденья не осушать; против солнца не мочиться; по неторным тро­пам не ходить; руку без разбора не подавать; ласточек под крышей не дер­жать; кривокогтых не кормить; на обрезки ногтей и волос не наступать и не мочиться; нож держать острием от себя; переходя границу не оборачиваться (то есть, расставаясь с жизнью, не жалеть о ней и не обольщаться ее усла­дами)²².

Ученикам своим он предписывал всякий раз, входя в дом свой, повто­рять: Что я свершил? И в чем согрешил? И чего не исполнил?

Не клясться богами, а стараться, чтобы вера была твоим собственным словам. Богов чтить выше демонов, героев выше людей, а из людей выше всего – родителей. В общении держаться так, чтобы не друзей делать вра­гами, а врагов друзьями.

Пифагор является родоначальником мистической традиции, которая противостоит на­учной. Учение о гармонии или музыке сфер, эстетико-кос­мологическое учение, выдвину­тое пифагореизмом, было популярно до но­вого времени. Согласно данному учению кос­мос – это ряд небесных сфер Луна, Солнце, пять планет, не­подвижные звезды. Каждая из этих сфер при вращении издает свой музыкаль­ный звук; расстояние между сферами и из­да­ваемые ими звуки соответствуют гармоническим музыкальным интервалам.

«Рационализм, – писал В.Виндельбанд, – составлявший общую черту всех мысли­телей, предшествовавших софистам, принимает у пифагорейцев особую форму. Познание для них состоит в математическом мышлении, и хотя такое определение ограничивает об­ласть познания, однако оно состав­ляет, тем не менее, крупный шаг вперед, так как в нем впер­вые было дано положительное определение мышления, в противоположность воспри­ятию. Сущность вещей, как учил Филолай, познаваема только при помощи чисел, т.е. их можно понять лишь тогда, когда выяснен составляющий основу их математический ске­лет. В этом пифагорейцы убедились при своих занятиях музыкой и математикой. Те же приемы исследования они стремились пере­нести и во все другие области. А так как они склонялись к убеждению, что это применимо лишь в познании совершенного мира звезд, то они заключали отсюда, что наука имеет отношение лишь к царству порядка и совер­шенства, к небу, и что в мире несовершенств, беспорядочной смены, т.е. на земле, имеет значение лишь практическая сноровка».²³

Опираясь на математику, Пифагор и его ученики обосновывали цен­ность созерцательного образа науки. Три сорта людей существует в этом мире, их можно сравнить с тремя категориями людей, приходящих на Олим­пийские игры. Низший класс состоит из тех, кто приходит покупать и прода­вать, сле­дующий, повыше, из тех, кто состязается. А самые счастливые те, кто при­ходит просто смотреть; так и в жизни иные, подобные рабам, рожда­ются жадными до славы и наживы, между тем как философы – до единой только истины. Именно беспристрастная наука является, сле­дова­тельно, важнейшим из всех прочих средством очищения; и человек, по­свя­тивший себя науке, – настоящий философ, он наиболее полно освобожда­ется от "кру­говорота рождения".

О сновная оппозиция периода ранней греческой философии – противо­стояние учений Гераклита из Эфеса и элеатов: Ксенофана, Парменида и Зе­нона. Предметом этого про­тивостояния являлась проблема соотношения движения и покоя. Гераклит обосновал аб­солютность движения, а элеаты до­казывали абсолютность покоя во Вселенной.

Гераклит из Эфеса (ок. 544-480 гг. до н.э.) – великий греческий материалист и диалектик, за­щищавший идею уни­версальности изменений в мире. Его еще называют Тёмным за сложность и запутанность его книги «О природе», которая состоит из трех разделов: обо всём, о государстве и о божестве. «Книгу эту он поместил в святилище Артемиды, позаботившись (как говорят) написать ее как можно темнее, чтобы доступ к ней имели лишь способные и чтобы обнародование не сделало ее открытой для прозрения».²⁴

Диоген Лаэртский пишет о Гераклите: «Был он высокоумен и надменен превыше всякого, как то явствует и из его сочинения, в котором он говорит: «Многознайство уму не научает, иначе оно научило бы и Гесиода с Пифагором, и Ксенофана с Гекатеем». Ибо есть «единая мудрость – постигать Знание, которое правит всем через все». Также и Гомеру, говорит он, поделом быть выгнану с состязаний и высечену,²⁵ и Архилоху тоже. Еще он говорил: «Спесь гасить нужнее, чем пожар» и «За закон народ должен биться, как за городскую стену»».²⁶ Возненавидев людей, он удалился и жил в горах, кормясь быльем и травами, а, заболев от этого водянкою, воротился в город и попытался вылечиться теплотою навоза, закопавшись в бычьем хлеву, и умер. По другим сведениям, от водянки он вылечился, а умер от другой болезни.

Презирая людей, в том числе многих философов, за их недомыслие, Гераклит оказался прав, он на тысячи лет опередил свое время уже тем, что открыл закон единства и борьбы противоположностей как источник всего сущего и «скрытую гар­монию мира». Идея-образ вечного изменения: нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Гераклит говорит: «На входящих в те же са­мые реки прите­кают в один раз одни, в другой раз другие воды».²⁷ У Гераклита есть также об­раз: враждебное находится в согласии с собой: перевернутое соединение гармония лука и лиры. Лук и лира – представляют противоположности: вра­жду и единство смерти и кра­соты.

Изменение и есть, по Гераклиту, совмеще­ние крайностей – прежде всего существо­вания и несуществования, но также уничтожения и возникно­вения. Ведь уничтожение од­ного есть возникнове­ние другого. Противопо­ложности едины, неотрывны друг от друга.

Первоначалом всего Гераклит считал огонь. «Вечно живой огонь, ме­рами загораю­щийся, и мерами потухающий».²⁸ Огонь выступает у Гераклита и как субстанциальное и как эсхатологическое начало, потому что космос пе­риодически гибнет в мировом пожаре, и как Логос – разумная диалектиче­ская необходимость, управляющая миром. Логос есть внутренняя структура и мера огня, он выражает единство борьбы и гармонии в мире. По­знать Логос можно при помощи разума, но не чувствами. Видимый нами чувственный вещественный мир не есть вечная сущность, но и не призрак, не мимолетное видение в головах людей, а «игра огня с самим собой»; в этом смысле многое – есть одно, «все – едино». Таким образом, для Гераклита изменчивость и ак­тивность характеризуют самую суть бытия.

Открытие Гераклита на долгое время определило пути развития грече­ской философии. Сводя все вещи к огню, уподобляя их процессу горения, Гераклит в этом процессе прозревает закон, меру, разум, мудрость. Разрушив идею космоса как сооружения и объявив его "отлитым как попало", он вновь вводит предустановленный, неумолимый и безжалостный порядок или закон в мировом процессе. Идея о всеобщем изменении и скрытой, неумолимой судьбе довлеющей над космосом, обществом и человеком, есть историцист­ская идея, исключающая разнообразие судеб и плюрализм обществ, потому что для бодрствующих, считал Гераклит, есть один общий мир, а из спящих каждый отворачивается в свой собственный.

Это открытие было сделано Гераклитом под впечатлением тяжелейших личных переживаний, которые он испытал. Именно в его время произошла социальная революция – родовая аристократия начала уступать место нарож­дающимся демократическим силам. Стабильное общество, в котором каждый знал свое естественное место, и в котором все определялось социальными и религиозными табу, превращалось в динамичное, благодаря приливу демо­кратических сил.

Гераклит, будучи наследником семьи эфесских царей-жрецов, отка­зался от престола в пользу брата, отказался от участия в политической жизни, хотя был на стороне старых аристократических порядков. Борьба Гераклита за сохранение древних законов его государства была напрасной, а преходящий, временный характер общественного устройства произвел на него самое глубокое впечатление. По его мнению, если этот порядок ру­шился, значит, никакой стабильности и порядка не может быть вообще. И новый нарождающийся строй тоже со временем рухнет. Нет ничего вечного.

Из этой философии вырастает важность "социальной динамики", про­тивоположной "социальной статике". Он утверждал, что распря или война – это динамическая и творческая первооснова всех перемен, а успех в войне – критерий славы, судьбы и великого человека.

Учение Гераклита пронизано элементами своеобразного мистицизма, то есть, интуи­тивного познания. Он уверен, что только некоторые избранные, они же бодр­ствующие, способны переживать мир как мистическое единство, единствен­ность всех вещей, которые могут постигаться только разумом. Здравый рас­судок – у всех общий. Силы, управляющие историей, – это космические силы.

Гераклит был непревзойденным по силе и оригинальности мыслителем и многие его идеи через Платона стали важнейшей частью культуры.

Э лейская школа. Именно она вывела античную мысль к од­ной из самых грандиозных идей – философской идее бытия. Но не смогла, натолкнувшись на глубокие мыслительные трудности, объединить бы­тие и движение.

Ксенофан из Колофона (ок. 565-470 гг. до н.э.) вел жизнь странствую­щего поэта, путе­шествовал по городам Древней Греции и Южной Италии, а под конец жизни поселился в Элее, где и зародилась элейская школа. Он пи­сал эпические стихи, элегии и ямбы против Гомера и Гесиода, бичуя ска­зан­ное ими о богах. Он выступил как атеист-богоборец и указал на трудно­сти и парадоксы обыденного и теоретического религиозного мировоззре­ния. Если бог – прародитель всего сущего, то сам он не мог быть кем-то рожден. Если бог – самое могущественное из всех существ, то ему подобает быть од­ним, а богов много. Если боги по своему облику подобны человеку, то им присущи человеческие слабости и пороки. Разные народы изображают своих богов по­хожими на себя. Эфиопы – черными с приплюснутыми носами, фра­кийцы – рыжими и голубоглазыми. Ксенофан вышучивал распростра­ненные в его эпоху представления о богах как вредные человеческие суеве­рия. Он предла­гал вообразить, какими бы могли быть боги у животных, если бы руки имели быки и львы, или кони.

Сущность бога, по его мнению, шарообразна и не схожа с чело­веком. Бог весь целиком видит и слышит, но не дышит, и он всецело – разум, созна­ние и вечен. Ксенофан считал началами «сухое» и «влажное», – землю и воду.

К огда Эмпедокл сказал Ксенофану, что мудреца отыскать невозможно, тот ответил: «Естественно: ведь чтобы узнать мудреца, надо быть им».

Парменид (540-470 гг. до н.э.) – главный представи­тель элейской школы. Он был учени­ком Ксенофана и Анак­симандра. Учение Парменида изло­жено в стихах в его фи­лософской поэме «О природе». Если Гераклит утверждал, что всё изменяется, Парменид считал, что ничто не изменя­ется. Он полагал, что разум имеет превосходство над чувствами. Органы чувств часто обманы­вают нас и дают недостоверные знания. К достоверной и непререкае­мой ис­тине (алетейя) ведет только ум. Путь истины и путь мнения Парменида дают две картины мира: мир единого и вечного бытия и кажу­щийся мир мнений (докса).

Он учил, что есть только бытие. Оно неподвижно, вечно, не имеет час­тей, сферично и, следовательно, совершенно. Небытия нет. Бытие и мысль о бытии – тождественны.

Пармениду суждено было в стихотворном отрывке провозгласить принцип субстанциального всеединства, философии тождества с такой силой и такой классической ясностью и простотой, что он звучит в веках, не умол­кая. В его учении об едином и неподвижном бытии заложены будущие системы философии тождества, субстанциального всеединства.

«Бытие безначально и неуничтожаемо, целокупно, однородно и бесконечно. Для него нет ни прошедшего, ни будущего, ибо оно во всей своей полноте живет в настоящем, единое и нераздельное. <…> Правда не даёт бытию возникновения, ни уничтожения, но не ослабляя оков, крепко держит его в них… Бытие неделимо, ибо оно повсюду одинаково и нет ничего ни большего, ни меньшего, что могло бы помешать связности бытия, но всё преисполнено бытием. Нераздельно бытие потому, что бытие тесно примыкает к бытию. Неподвижно покоится оно в границах крепких оков, безначальное, бесконечное…».²⁹

Диоген Лаэртский пишет о Пармениде: «Он первый заявил, что земля шаровидна, и что место ее в середине. Существуют две основы, огонь и земля, и первый служит творцом, вторая веществом. Род человеческий пер­вое начало свое имеет от солнца, но жар и холод, из которых все состоит, сильнее и солнца. Душа и ум – одно и то же (об этом упоминает и Феофраст в «Физике», где у него изложены мнения едва ли не всех философов). Фило­софию он разделил надвое – на философию истины и философию мнения. поэтому он и говорит в одном месте:

«…Все тебе должно уведать:

Истины твердое сердце в круге ее совершенном,

Мнение смертного люда, в котором нет истинной правды».³⁰

Ц енность философии Парменида также в разделении чувственного и рацио­нального позна­ния и в понимании достоверного и вероятностного знания («путь мнения»), эти его идеи были в значительной степени развиты и ока­зали влияние на целый ряд философских школ вплоть до современности.

Зенон из Элеи (ок. 490-430 гг. до н.э.). Это был смелый и благородный человек высокого роста. Он боролся против тирании. Когда тиран, поймав Зенона, допрашивал его о сообщниках и об оружии, он оговорил всех друзей тирана, потом обратился к окружающим со словами: «Дивлюсь я вашей тру­сости: чтобы не пострадать, как я, вы ползаете перед тираном!» – и, наконец, отгрыз себе язык и выплюнул тирану в лицо; и граждан это так взволновало, что они тут же насмерть побили тирана камнями. По другой версии Зенон был брошен в ступу и забит насмерть. О нем написали так:

Ты, Зенон, возымел благородное в сердце желанье –

Злого тирана убить, вольность Элее вернуть,

Казнь постигла тебя: тиран истолок тебя в ступе.

Нет! Это ложь: истолок тело твое, не тебя.³¹

По мнению Зенона, миры существуют, пустоты же не существует; при­рода всего сущего произошла из теплого, холодного, сухого и влажного, превращающихся друг в друга; люди произошли из земли, а души их есть смесь вышеназванных начал, и ни одно из этих начал не является преобла­дающим.

Обос­новывая теорию Парменида, Зенон привел 40 опровержений мно­жественно­сти сущего и пять опроверже­ний движения. Сохранились четыре, они носят название апорий Зенона.

Апория Зенона «Дихотомия». Если предмет движется, то он должен пройти половину пути, прежде чем дойдет до конца. Но прежде, чем пройти эту половину, данный предмет должен пройти половину этой половины и так до бесконечности. Т.е. движение не может ни начаться, ни закончиться.

Апория Зенона «Ахиллес и черепаха». Впереди Ахиллеса находится че­репаха, и они од­новременно начинают бег. Ахиллес никогда не догонит че­репаху, так как пока он бежит до места, где находилась черепаха, она про­ползет какое-то расстояние, и это будет повто­ряться до бесконечности.

Апория Зенона «Летящая стрела». Летящая стрела, по мнению Зе­нона, всегда будет находиться в покое, так как в каждый момент движения, она будет занимать равное себе место.

Апория Зенона «Стадий». Два тела движутся навстречу друг другу и относительно друг друга. В этом случае одно из них затратит на прохожде­ние мимо другого столько же вре­мени, сколько оно затратило бы на прохож­дение мимо покоящегося. Значит, половина равна целому, что нелепо.

Все логические следствия, вытекающие из этих апорий, говорят, что движение – это ви­димость, обосновать его теоретически невозможно.

Сам Зенон не сомневался, что движение существует в реальности, он показывал, что мы не можем мыслить движение, если понимаем простран­ство и время дискретно, состоя­щими из отделенных друг от друга частей и моментов. То есть, Зенон доказывает, что множе­ства частей и моментов, то есть, множества вообще не существует, бытие едино.

Атомисты.

Д емокрит из Абдер (ок. 460-370 гг. до н.э.) и Левкипп (ок. 500-440 до н.э.) из Элеи.

Демокрит был скромным, трудолюбивым человеком, который не лю­бил почестей и восхвалений. Он также не гнался за богатством. Будучи младшим третьим сыном в семье, он получил наследство от отца только деньгами, и все сто талантов истратил на путешествия. Из жажды знаний он побывал в Египте у жрецов, чтобы научиться геометрии, в Персии у халдеев, на Красном море, в Индии у гимнософистов, астрологов и магов, а также в Эфиопии. Потом он учился у Левкиппа и основные положения своей атоми­стической теории заимствовал у него. Учился он также у Анаксагора и был образованнейшим человеком своего времени, написал свыше 70 работ по различным наукам: физике, математике, риторике, философии. Тимон выра­зил похвалу Демокриту такими словами:

Пастыря слов Демокрита, двойной изощренного мыслью

Всемудреца, болтуна, поспешил я прочесть среди первых.³²

Демокрит вошел в историю философии как смеющийся философ. Он смеялся вместо гнева, считая достойными смеха все человеческие дела.³³

Демокрит отказывается от брака, отказывается иметь детей по той при­чине, что от них бывает много неприятностей и воспитание детей – риско­ванное дело: в случае удачи цена забот и трудов слишком велика, а в случае неудачи горе несравнимо ни с каким другим.

Тертуллиан пишет, что Демокрит ослепил самого себя, так как не мог видеть женщин без страстного вожделения и страдал, если не добивался об­ладания ими.

Когда Демокрит был уже дряхлым, четыре дня не принимал пищи и ждал конца, его сестра попросила, чтобы он не умирал во время праздника богини Фесмофории и не навлек несчастья. Он ее ободрил и велел приносить ему каждый день теплый хлеб, и, поднося его к ноздрям, продержался поло­женные три дня, после чего безболезненно расстался с жизнью. О нем сочинили такие стихи:

Кто настолько был мудр, что дело исполнил такое ,

Как исхитрился свершить знающий все Демокрит?

Смерть, что явилась за ним, принимал он три дня в своем доме,

Гостью питая свою паром горячих хлебов.³⁴

Онтология Демокрита. В ка­честве первоначала всего сущего он ввел два новых понятия: атомы и пустота, считая, что все остальное существует лишь во мнении. Это позволило разрешить проблему противоречия между единым и многим, поставленную элеа­тами. С одной стороны, атом неделим и неуничтожим (как бытие Парменида), с другой – атомов бесконечное мно­жество и пустота является условием существования этой множе­ственности. Мир и все существующее в нем, включая душу человека, есть соединение различных по форме, величине и положению атомов. Позже Эпикур добавит вес, как одну из характеристик атома. Атомы обладают свой­ством движе­ния от природы, и передается оно посредством их столкновения и сотрясения, в результате кото­рого образуются вихри. Первичного толчка никогда не было, поскольку движение – спо­соб существования атомов. Демокрит убежден, что существует множество миров, посто­янно возникающих и поги­бающих.

Другая особенность философии атомистов – объяснение мира с пози­ций детерми­низма, принципа причинности, отсутствие понятия цели. По Демокриту, все возникает на каком-нибудь основании и в силу необходимо­сти, т.е., все имеет свою необходимую при­чину. Демокрит отрицал сущест­вование случайности, которая трактовалась им как ре­зультат незнания.

В гносеологии Демокрит выдвинул теорию истечения для объяснения восприятий внеш­них предметов органами чувств. По этой теории из предме­тов истекают их образы, копии, попадают в глаз и создают представление о предмете. Но чувственное познание он назы­вает «темным», подлинной фор­мой познания является познание с помощью рассуж­дений. Душа человека материальна, состоит из атомов, которые после смерти рассеива­ются, по­этому бессмертия нет.

В старину думали, что колдуньи снимают с неба луну и солнце. По­этому до времени Демокрита многие называли затмения «снятиями» (луны или солнца). Демокрит был атеистом, религиозность людей объяс­нял влия­нием явлений природы: грома, молнии, солнечных и лун­ных затмений.

Он был сторонником демократии, и писал: «Бедность в демократии на­столько же пред­почтительнее так называемого благополучия, граждан при царях, насколько свобода лучше рабства».³⁵

Известны его изречения:

Врачебное искусство исцеляет болезни тела, а философия освобождает душу от страстей.

Следует быть хорошим человеком или подражать хорошему.

Тяжело находиться в повиновении у худшего.

Доступный подкупу никогда не может быть справедливым.

Желающий учить того, кто высокого мнения о своем уме, попусту тра­тит время.

Многие, совершающие постыднейшие поступки, говорят прекрасней­шие речи.

Многие многознайки не имеют ума.

Телесная красота человека есть нечто скотоподобное, если под ней не скрывается ума.

Любящие порицать других не способны к дружбе.

Женщина не должна заниматься болтовней, ибо это ужасно.

Сильно вредят дуракам те, кто их хвалит.

Счастье и несчастье – в душе.

Слово – тень дела.

Ласка любви уничтожает любовную ссору.³⁶

Софисты. Во второй половине V века до н. э. великим досократикам было противопоставлено скептическое движение софистов во главе с Прота­гором. Парадоксальность исторического значения этого направления заклю­чается в том, что они одновременно заслужили и достойное место в истории философии, так как вывели античную мысль на проблему человека, тем са­мым, начав классическую греческую философию, и критику за то, что пре­небрегали истиной в споре.

Сначала слово «софист» не имело отрицательного значения, им назы­вали «мудреца», посвятив­шего жизнь умственной дея­тельности. Затем со­фистами стали называть платных преподавателей, которые учили мо­лодых людей политическому красноречию и адвокатской практике. Платон протес­товал против практики софистов брать плату за обучение, поскольку сам был обеспеченным человеком. Со временем софисты стали меньше интересо­ваться истиной, больше – успехом в споре, доводя до крайности принцип от­носительности наших знаний. Термин «софистика» стал приобре­тать отрица­тельный смысл, значение ругательства, обозначая «рассуждение, сознательно вводящее в заблуждение», а софис­том стали называть мыслителя умеющего доказать то, что угодно ему, независимо от ис­тинности доказываемого; «платного учи­теля красноречия» «ложного мудреца».

П ротагор из Абдер (ок. 500-410 гг. до н.э.) – один из родоначальников софистики, он был слушателем Демокрита, и имел прозвище Мудрость. Он дважды посетил Афины.

Протагор первый сказал, что о всяком предмете можно сказать двояко и противоположным образом. Зна­менитое положение Протагора гласит: «Че­ловек есть мера всем вещам – существованию существующих, и несущество­ванию несуществующих». Это означает, что, поскольку все люди разные, объективной истины нет. Но только объективная истина может быть крите­рием правоты одного и неправоты другого. Он считал, что если что-то хо­рошо человеку, то не зна­чит, что оно – истина, и, наоборот, если что-то плохо человеку, совсем не обязательно оно ложно. Речь идет об относитель­ности и субъективно­сти всего существующего, в том числе истины и знания.

Свое сочинение «О богах» он начал так: «О богах я не могу знать, есть ли они, нет ли их, потому что слишком многое препятствует такому знанию, - и вопрос темен, и людская жизнь коротка». За это афиняне изгнали его из го­рода, а книги его сожгли на площади, через глашатая отобрав их у всех, кто имел. При переезде в Сицилию Протагор, как сообщают, утонул.

Теория познания Протагора содержит психологическое объяснение че­ловеческих вос­приятий и представлений. Он считал, что, подобно всем ми­ровым явлениям, восприятие основано на движении. Движутся не только воспринимаемые предметы, но и восприни­мающий орган. Каждый человек знает вещи субъективно – такими, какими они пред­ставляются ему, и только ему, в момент восприятия. А так как помимо восприятия не мо­жет быть представлений и знаний, то для человеческого познания всеобщих ис­тин вообще не существует. Софистика завершилась отрицанием объективной истины. Таков смысл релятивизма Протагора.

Известен случай. Протагор потребовал платы со своего ученика Еватла, который должен был заплатить ему за учебу в том случае, если выиграет свой первый про­цесс. Еватл ответил: «Но я ведь еще не выиграл дело в суде!» Протагор сказал: «Если мы подадим в суд, и дело выиграю я, ты за­платишь по решению суда, потому что выиграл я; если выиграешь ты, то за­платишь, по условиям нашего договора, потому что выиграл ты». На что Еватл возразил: «Если дело выиграешь ты, то я не буду платить по условиям нашего договора, потому что проиграю, а если дело выиграю я, то не буду платить по решению суда».

Софист, и учитель риторики из Леонтины – Горгий (ок. 483-375 до н.э.) написал трактат «О том, чего нет, или О природе», в котором рассматривал три тезиса:

1) ничего нет;

2) если что-то и есть, то оно непознаваемо;

3) если оно и познаваемо, то оно все равно невыразимо в слове и не может быть пере­дано другому.

Он приходит к нигилистическому положению, что все суждения в рав­ной степени ложны, потому что сущее не совпадает ни с мыслью, ни со сло­вом, поэтому его невоз­можно ни познать, ни выразить, ни объяснить. Следо­вательно, объективной истины не существует, а есть лишь разнообразные мнения. А человек – мера не только вещей, но и мнений. Можно убеждать всех во всем, и нет для человека более высокого искусства, чем искусство убеждать, а слово – главное средство убеждения.

Отсюда интерес софистики к языку, риторике. Софисты больше заняты логикой спора и обоснования, чем содержанием учений. Отрицание объек­тивной истины, абсолютных мо­ральных ценностей поставило софистику на грань, где философия перестает существо­вать. Собственно философской ос­тается только форма – содержание исчезает. Ранняя греческая философия оказалась в кризисе. На вопрос о том, может ли философия позна­вать истину, полезна ли она сама по себе, будет отвечать классическая греческая филосо­фия.

Заслуга софистов и вместе с ними Сократа в том, что они отставляют онтологию и космологию на задний план и концентрируют внимание на че­ловеке, его этических и по­литических качествах. Так возникает новый ряд предельных вопросов:

- Что такое человек и в чем его благо?

- Какова природа добра и зла? Может ли человек стать добрым или злым по своей воле?

- Какое государственное устройство наилучшее?