3.2 Направления и инструменты антиинфляционной политики в России

Глобальный кризис 2008–2009 гг. затронул российскую экономику, хотя его влияние и было не прямым, а опосредованным через структуру мирового хозяйства. Наибольшие потрясения он принес отечественному банковскому сектору, как наиболее интегрированной в мировые финансы отрасли национальной экономики. В посткризисном 2010 г. наметился восстановительный процесс, однако практика показала, что прежняя модель экономического роста, основанная на развитии за счет высоких нефтегазовых доходов, себя исчерпала и показатели прироста реального ВВП, начиная с 2011 г., устойчиво снижались, дойдя в 2014 г. до значений близких к статистической погрешности. Темпы прироста ВВП России в 2007–2014 гг., % (см. приложение рис.6.1).

В посткризисный период 2010–2013 гг. политика Банка России была переориентирована с обеспечения стабильности курса рубля на переход к режиму плавающего валютного курса и таргетированию инфляции (Инфляционное таргетирование - комплекс монетарных мер, принимаемых государственными органами власти в целях контроля над уровнем инфляции в стране. Основной инструмент проведения денежно-кредитной политики по поддержанию запланированного уровня инфляции — манипулирование учетной процентной ставкой (ставкой рефинансирования)). И хотя с теоретической точки зрения их не совсем правильно противопоставлять, так как обеспечение стабильности четко прописано в законе, а таргетирование — это текущая политика, обусловленная экономическими условиями в определенный момент времени, но руководство ЦБ РФ прямо говорит об их противопоставлении. Как отмечается в аналитических материалах Банка России, «указанные изменения осуществлены в рамках перехода к режиму таргетирования инфляции, для успешной реализации которого одним из необходимых условий является отказ от управления валютным курсом» .

Отказ от регулирования валютного курса обусловлен, во-первых, планами дальнейшего позиционирования рубля как одной из резервных валют, а во-вторых, желанием отказаться от дорогостоящих валютных интервенций, сжигающих международные резервы на поддержание устойчивых соотношений национальной и иностранных валют. Инфляционное же таргетирование должно было обеспечить экономический рост за счет удешевления кредитов.

В этот момент произошло сближение функций Банка России и экономических министерств РФ, так как фактически ЦБ стал совместно с экономическим блоком правительства отвечать за обеспечение роста национальной экономики. В академических кругах данное переориентирование ЦБ РФ стало причиной для многих дискуссий, так как классическое понимание роли центрального банка все же подразумевает для него несколько иные функции и задачи. Де-факто Банк России, действительно, в большей степени стал отвечать не за стабильность финансовой системы и национальной валюты, а за стимулирование экономического роста.

ЦБ РФ были установлены временные ориентиры по переходу к плавающему валютному курсу к 2015 г. и предприняты соответствующие шаги по постепенному расширению валютного коридора с целью плавного приближения курса рубля к его естественным значениям, то есть обусловленным исключительно спросом и предложением со стороны участников рынка без государственного влияния. Тем не менее, Банку России не удалось осуществить плавную девальвацию, так как в феврале-марте 2014 г. рубль продемонстрировал резкое падение, причем, еще до введения санкций. То есть первый этап девальвации рубля не был обусловлен геополитическими и геоэкономическими факторами, а являлся следствием политики Банка России. А последующие политические шоки, введение санкций и ответных ограничительных мер, падение цены на нефть и регулярные атаки спекулянтов на фондовом и валютном рынках усугубили запущенный процесс и привели к еще большему обесценению рубля. Девальвация рубля с января по декабрь 2014 г. (см. приложение рис.7.1), превышающему ранее запланированные величины. Также следствием выше описанных событий стал рост темпов инфляции, которые превысили соответствующий целевой ориентир ЦБ более чем в полтора раза. Несмотря на сложившуюся ситуацию, 10 ноября 2014 г. ЦБ РФ все же завершил переход к плавающему курсу рубля, не отказываясь от осуществления интервенций по мере их необходимости.

И 2014 г. стал началом нового финансового кризиса, который застал российскую экономику на переходном этапе от одной стратегии денежно-кредитной политики, ориентированной на поддержание стабильности курса национальной валюты, к другой, ориентированной на либерализацию валютного рынка и борьбу с инфляцией. При этом, дополнительным негативным фактором стал его локальный характер, а также внешнее давление в виде международных санкций. В итоге, новый кризис имеет принципиальное отличие от 2008–2009 гг., которое заключается в том, что в этот раз падение российской экономики не является частью глобальной тенденции мировых рынков, а значит и бороться с ним придется в одиночку, в условиях неблагоприятной внешней среды: как экономической, так и политической.

В таких условиях, как никогда возрастает роль внутренних финансовых институтов, на которые и ложится основное бремя по реализации антикризисных мероприятий. При этом, российская экономика еще не оправилась от последствий предыдущего кризиса, демонстрируя и без того падающие темпы экономического роста, так что кризис, начавшийся в 2014 г., с определенной долей условности можно назвать второй фазой кризиса 2008–2009 гг., добавившей к старым проблемам еще негативные внешние воздействия в виде санкций и политической нестабильности. Таким образом, в отношении антикризисной политики должна была произойти не смена целевых ориентиров, а расширение их списка, однако как показывают приведенные ранее официальные заявления ЦБ РФ, руководство Банка России воспринимает сложившуюся ситуацию скорее именно как изменение стратегии, а не ее дополнение.

Необходимость масштабных мер поддержки банковского сектора обуславливается тем, что до введения финансовых санкций российские коммерческие банки имели доступ к зарубежным заимствованиям в ЕС и США. Прекращение рефинансирования за рубежом ввиду введенных ограничений привело к переориентации на внутренний рынок заимствований. В этих условиях действия Банка России должны были быть направлены на удовлетворение возросшего спроса на ликвидность коммерческих банков. Вместо этого Банк России поднял ставку процента, отдавая предпочтение краткосрочным операциям в целях поддержания ликвидности. Это привело к усугублению влияния западных санкций, что влечет за собой сужение производства некоторых отраслей отечественной экономики, сокращение инвестиций и усиление рисков дефолта компаний-заемщиков. Таким образом, западные власти изолируют экономику России от внешних источников кредита, а российские власти, вместо замещения собственными источниками, повышают стоимость внутреннего кредита, замедляя экономический рост.

Повышение ключевой ставки обусловлено подавлением уровня инфляции. Председателем Банка России Э. Набиуллиной была сформулирована идея: «Необходимым, но недостаточным условием долгосрочной предсказуемости, которая нужна для инвестиционных проектов, является устойчиво низкая инфляция. Длинные инвестиционные проекты, безусловно, для инвесторов привлекательны, когда низкая инфляция, когда есть доверие к политике Центрального банка по поддержанию инфляции. Это, безусловно, нужно и для граждан, еще раз, для бизнеса в инвестиционно-ориентированной модели экономического роста».

Таким образом, повышая ставку процента, экономические власти преследуют цель подавить уровень инфляции в стране, что позволит сделать кредиты более доступными, и это приведет к росту инвестиционной активности и инвестиций в основной капитал. Повышая ставку процента, ЦБ РФ исходит из предпосылки, что в России инфляция носит монетарный характер (см. приложение табл.9.1).

Однако вместе с этим среди представителей научного сообщества есть мнение, что инфляция в РФ все-таки носит немонетарный характер. В частности, С. Глазьев считает, что «для российской экономики характерна ситуация последовательного повышения тарифов на природный газ, электроэнергию и тепло, рост которых вдвое опережает инфляцию». С.Семенов на основе своих исследований делает вывод о том, что «в России велика немонетарная составляющая инфляции, поэтому необходимо дальнейшее ограничение монополизма и административного вмешательства в экономику, а главное, завершение (проведение) структурных реформ: пенсионной, транспортной, военной и других». По мнению же М.Ершова, стоит учитывать многоплановость инфляционных процессов. Монетарный фактор оказывает влияние на инфляцию, однако немонетарные факторы правительством недооценены: «необходимо комплексное исследование проблем инфляции, равно как и мер по борьбе с ней (с учетом растущего вклада немонетарных факторов следует избегать переноса избыточного акцента на монетарную ограничительную политику)» [10].